Виктория раздраженно начала тарабанить пальцами по столу. Анжела снова пропала и не отвечала на телефон. Лика сама по себе была неплохим человеком. Веселая, щедрая, яркая, но ужасно небрежная. Её постоянные опоздания даже терпеливую Вику раздражали сверх меры. Сейчас Гагарина просто исчезла, не появилась на занятиях, а Виктория, будучи её подругой, переживала за неё, ведь родителям не было дела до Лики. Анжела не знала отказа в материальных ценностях, но любви от своих родных почти не видела, так как они были постоянно заняты, а сама девочка росла с няньками, которые менялись с потрясающей скоростью.

— Твою мать, Анжела, трубку возьми! — вспылила Виктория и ладонью стукнула по столу, но в трубке продолжали звучать нудные гудки.

— Да не беспокойся ты за неё, — рядом с Викой на стул опустился Макар, — наверняка всю ночь кутила, а теперь отсыпается!

Макар Воронов был другом девушек, а еще младшим братом Константина, жениха Виктории. Собственно, он их и познакомил, когда попросил брата устроить к себе свою подругу, которой срочно нужна была подработка. Костя, надо отметить, сначала не рад был навязанной работнице, но Виктория отлично справлялась со своими обязанностями и в итоге стала помощницей Воронова, а потом его любовницей и невестой. Кстати, Костя коварно соблазнил молоденькую сотрудницу, сама Вика не имела планов на красивого, богатого и неженатого босса.

При этом Новикова не бросила учебу в университете и каким-то чудом умудрялась всё совмещать, благо, когда непосредственный начальник является твоим любимым мужчиной, можно позволить себе небольшие поблажки.

— Точно нет, она вчера дома спала, — хмуро ответила она, разглядывая лохматого друга, — и обещала появиться на парах, после мы планировали пробежаться по магазинам, присмотреть свадебное платье.

Вика еще раз позвонила, но результат был тем же. Раздражение смешалось с беспокойством. Анжелка была той еще егозой и легкостью влипала в различные истории, а Вике приходилось её вытаскивать потом. Пару раз сама чуть не пострадала, спасая неугомонную подругу. Константину катастрофически не нравилась эта дружба. Его мнение о Гагариной было низкое, но Вике удалось отстоять свою дружбу с ней. Если честно, она и сама плохо понимала, как им удалось сдружится на первом курсе, они ведь совершенно разные.

Анжелика Гагарина типичная мажорка, которая своими выходками старалась привлечь внимание родителей. Вика не знала, делала она это осознано или нет, но дикие вечеринки, выпивка и куча парней не самой интеллигентной наружности стали своеобразным криком о помощи. Кстати, Мать и отец Лики обожали Викторию, ставили её в пример и радовались тому, что после того, как они подружились, дочь хоть немного успокоилась и стала обращать внимание на учебу.

Виктория Новикова спокойная, необщительная, умная. Не тусила, не пила ничего крепче вина и пива, училась на отлично, в свободное время подрабатывала, чтобы помочь матери. Отца у неё не было. Вернее, он был, но не участвовал в её жизни. Банальная в общем-то история. Катерина Новикова работала секретарем у симпатичного, но женатого мужчины. Завертелся роман, который продолжился пять лет, а потом Катя забеременела, а любовник отказался бросать жену. В итоге женщина собрала пожитки и уехала в родной город к матери. Виктория даже не знала фамилию отца, только имя — Андрей.

В общем, Лика и Вика были совершенно разными, даже внешне. Гагарина худенькая, хрупкая блондинка с огромными голубыми глазами, похожая на куклу. Новикова с непослушной темно-рыжей копной волос, с округлыми формами и зелеными миндалевидными глазами, больше походила на ведьму. И тем не менее, каким-то странным образом они сблизились.

— Будто ты Анжелку не знаешь, — легкомысленно отозвался Макар, — наверняка, решила сделать себе очередной выходной и отоспаться, как следует. Расслабься. Вот съешь хот дог, сразу полегчает!

И пододвинул к ней тарелку с сосиской в булке. Вика покачала головой. Макар такой Макар, ему бы только пожрать. Внешне он походил на старшего брата, но по характеру был еще тем шалопаем, хотя и без сомнения умным, что делало его любимцем многих преподавателей.

Она осмотрелась по сторонам. Они находились в столовой. Сейчас шла длинная перемена, и если честно Виктория до последнего надеялась, что Лика появится, но та так и не появилась.

— Нет, спасибо, если я буду есть в таких же количествах, что и ты, то в дверной проем не помещусь, — фыркнула Виктория, посмотрев на друг. — Макар, прикроешь меня? Скажешь, Наталье Георгиевне, что мне нехорошо, ладно?

Учитывая, как редко Вика пропускала занятия и только по весомым причинам, то должно было прокатить. У неё имелись ключи от квартиры Анжелы. После пары экстремальных ситуаций Лика и её родители решили, что они должны быть у неё на всякий случай. Что же, кажется этот случай наступил.

— Ты куда? — нахмурился Макар.

— К Лике, куда ж еще, — поворчала Вика. — Проверю, что с ней, оторву голову, что трубку не берет, и пойдем вместе платье мне выбирать!

Менять свои планы Виктория не собиралась. Она еще не знала, что от неё тут ничего не зависит. Судьба всех троих была предрешена, осталось только пройти уготовленным им путь.

Виктория взяла такси и направилась прямиком на квартиру к подруге, благо дом, в котором та жила, находился в центре города, поблизости от университета, так что ехать пришлось минут десять. Почему-то Вика нервничала больше обычного. То ли предчувствие, то ли гормональная перестройка организма так влияла на неё.

Девушка инстинктивно приложила руку к животу. До неё в полной мере ещё не дошло, что в ближайшем будущем она станет матерью. Она и Костя решили отказаться от мер защиты и положится на случай. Свадьба была запланирована на начало лета, осталось всего ничего, каких-то пять недель, а они уже давно жили вместе, как муж и жена. Он даже своим партнерам и друзьям представлял её как свою жену. Не подруга, не любовница, не невеста. Жена. Если честно, такое четкое определение её места в его жизни добавляло Вике уверенности, ведь в самом начале их отношений она сильно колебалась. Вика всё не могла поверить, что Константин относится к ней серьезно.

Богатые и сильные мира сего редко рассматривают простых девушек, как объект для серьезных, полноценных отношений. Та же Лика рассказывала о каждой новой любовницы отца едва ли не со смехом, при этом её мать знала о похождениях мужа, да и сама любовников имела, но оба сохраняли брак. Вика не понимала такого отношения к семейному институту. Для неё было странным, что они пытаются сохранить видимость семьи, хотя по факту давно каждый жил своей собственной жизнью. Они даже не понимали, насколько сильно это всё сказалось на их единственной дочери. В общем, Виктория крайне насторожено относилась к ухаживаниям Кости, Анжела тоже призывала быть осторожной, а вот Макар сразу сказал, что старший брат втюрился по уши. Она ему не поверила, но именно он в конечном итоге и оказался прав.

Собственно, сегодня она и собиралась сообщить любимому, что они скоро станут родителями, запланировала романтический вечер вдвоем, уже заказала еды из любимого ресторана и собиралась устроить пикник в любимой беседке. Закат, свечи, вкусная еда, хорошие новости и только они вдвоем. Что может быть лучше? Вика настолько растворилась в предвкушении романтического вечера, что неожиданный голос таксиста немного напугал:

— Приехали!

Оказалось, что она немного выпала из реальности и не заметила, как они приехала на место. Расплатившись с водителем, Виктория вышла и окинула новенький жилой комплекс взглядом. Красиво, конечно, но она предпочитала уединенность собственного дома в коттеджном поселке, где они с Вороновым поселились. Лика недоумевала, почему подруга выбрала тихое место, а не центр города. Сама она всю жизнь жила в лучших апартаментах города и всегда в центре города.

Зайдя в подъезд, она поздоровалась с консьержкой и вызвала лифт. Анжела жила на тринадцатом этаже, и Вика, несмотря на свою любовь к спорту, не использовала лестницу, когда приезжала к подруге в гости.

Поднявшись на нужный этаж, Новикова постучала в дверь, но ответа не получила. Девушка напрягла слух и различила едва слышные звуки, доносившиеся из-за двери. Она еще раз постучала, но когда ей так никто и не открыл, достала ключи и открыла дверь.

В квартире было темно, что сразу навевало на самые веселые ассоциации. Задернутые шторы и закрытые жалюзи не давали свету пробиваться в квартиру. Вика выдохнула и тряхнула головой, пытаясь избавиться от глупых мыслей о чудовищах и монстрах. Она тихо закрыла за собой дверь и пошла на звук. Из спальни доносилось какое-то непонятное копошение, которое было трудно идентифицировать.

По прошествии времени Вика не сможет точно сказать, почему не позвала Лику по имени, не обозначила своего появления с самого начала. Наверное, сработало внутреннее чутье. Или что-то еще… Так или иначе, Новикова просто толкнула дверь в спальню, и та послушно открылась, демонстрируя источник странного звука.

Вика застыла, будто заморозил кто-то изнутри. Она просто стояла и смотрела, как её любимый мужчина трахает её лучшую подругу, и не могла поверить в происходящее. Отрицание — первый этап принятия неизбежного во всей красе. Только трудно отрицать то, что буквально происходит у тебя на глазах. Визуальная картинка, запах, звуки — всё говорило о том, что её предали. Предали жестоко, извращенно и грязно. Вот только сердце отказывалось верить, оно глупое слишком сильно любило и доверяло Косте.

Боль медленно растекалась по телу, заставляя оттаивать. Будто кто-то ввел кислоту ей в вены, и теперь она быстро распространялась по кровотоку, отравляя и причиняя сильнейшую боль, сопоставимую с предсмертной агонией. Сердце гулко билось в груди, да так сильно, казалось оно вот-вот выскачет из тела.

Помимо боли, появилось омерзение. Понимание, что Костя всё это время трахался с ней, а потом шел к Лике, едва не заставило её выплюнуть свой обед обратно. Желудок сжался, будто в него камни натолкали, начало тошнить. Во рту отчётливо чувствовалась горечь. Безумно захотелось пойти в ванную и отмыться от этой грязи с головы до пят. Жаль только, что всю эту аморальную грязь не смоешь так легко, как грязь физическую. Она осядет в душе и будет еще долго напоминать о себе.

Самым последний в этой эмоциональной какофонии появилось то чувство, которому Вика действительно обрадовалась. Гнев. Первозданный, острый, холодный гнев. В этот момент в Викторию будто что-то вселилось. Что-то очень злобное и весьма неприятное. И оно требовало крови. Сатисфакции. Ей было больно, значит и всем остальным должно стать несладко.

— Дорогой, ты же говорил, что не трахаешь шлюх, ведь ты не любитель вещей общего пользования, — произнесла она внезапно громким, четким и холодным голосом. — Неужели что-то изменилось в твоем мировоззрении, а я не в курсе?

Тут произошло сразу несколько событий. Костя подскочил словно ошпаренный со своей любовницы и развернулся лицом к Вике, с ужасом глядя на неё. Будто приведение увидел. Обычно он всегда спокойный, невозмутимый, и ничем не выбьешь его из этого состояния. Но не в этот раз. Воронов действительно испугался.

Лика, лишившись своего живого «одеяла», стала натягивать на грудь плед, откинула с лица блондинистые волосы и улыбнулась. Вот так вот. Подружка явно была довольно таким положением дел. Вика давно подозревала, что она неравнодушна к её жениху, но была уверена в Косте, поэтому и не дергалась сильно. Что же, зря она ему так доверяла. Как и большинство мужчин он оказался слабым на передок.

— Ну что, смотрите? Надеюсь, она хорошо отсосала тебе и этот минет стоил наших с тобой отношений? — Виктория смотрела прямо ему в глаза.

— Вика, прошу не делай скоропостижный выводов, — заявил он, осторожно вставая на ноги, будто боялся её спугнуть. — Давай поговорим!

Предложение о разговоре, когда на нем из одежды лишь спущенные штаны, выглядело забавным. Виктория бы может и рассмеялась, но было слишком больно. Сегодняшний день должен был стать одним из самых счастливых дней в жизни, ведь Виктория хотела сообщить, что они скоро станут родителями.

— О чем поговорим, милый? О том, что ты трахаешь мою шлюшку-подругу? — хмыкнула она. — Так тут и без слов все понятно. Можно сказать, вы мне всё прекрасно продемонстрировали. И если ты думаешь, что сможешь меня уговорить на любовь на троих, то спешу тебя огорчить. Пошел к черту, Константин Воронов! И ты тоже, Лика! Оба идите на хрен!

Она развернулась на каблуках, спеша покинуть квартиру. Еще несколько минут назад у неё было все. Отличная подруга, любимый и любящий жених, скорая свадьба, а теперь не было ничего. Всё просто рухнуло в один момент. Весь её мир. Внутри стремительно образовывалась пугающая пустота. Как она могла быть настолько слепа? Ведь должны были быть хоть какие-то намеки. Должно было быть хоть что-то указывающее на интимную связь между Костей и Ликой! Но как она не старалась, ничего подобного припомнить не могла.

— Вика, стой! — кричал ей вслед Воронов. — Не уходи!

Но нехватка на теле одежды не способствовала быстрой погоне. Пока штаны натянешь, ширинку застегнешь и рубашку накинешь, на всё это нужно время, а Виктория тем временем стремительно убегала. Ей жизненно необходимым стало оказаться как можно дальше от этих двух, чтобы всё обдумать, принять, решить, как быть дальше. Но Вика одно знала точно — ни о какой свадьбе речи и быть не могло после всего, как и о дружбе. Она себя чувствовала оплеванной. Будто её кинули в чан с дерьмом, и ей теперь предстояла отмыться от всей этой грязи и забыть об унижении.

Как так можно? Целовать, обнимать, говорить «люблю», при этом изменяя и предавая?

Интересно, сколько всё это длится? И важен ли временной фактор в их случае?

А Лика! Эта лицемерная дрянь, твердившая, что у неё всего одна лучшая подруга…

Боже, как же больно!

Вика остановилась, чтобы перевести дух. Она так неслась вперед, что легко преодолела тринадцать этажей по лестнице, выбежала на улицу и прошла еще с десяток метров. Девушка приложила руку к бешено бьющемуся сердцу, пытаясь хоть немного успокоиться. Внутри неё будто умирало всё. Сердце кровью обливалось, а Новиковой хотелось сделать хоть что-то, что облегчило её внутреннюю боль, неважно насколько плохое и аморальное. Всё, что угодно, чтобы она смогла снова просто дышать.

— Вика, — раздавшийся совсем рядом голос Кости заставил её вздрогнуть и снова начать бег. Воронов всё-таки догнал её. Видимо в отличие от неё воспользовался лифтом и этим экономил время. — Вика, да стой же ты! Погоди!

Он схватил её за руку останавливая. Рядом проезжали машины, проходили люди, кипела жизнь, а в этот конкретный момент у Виктории жизнь отнимали. Привычную, спокойную, родную. Глядя в его черные глаза, Вика ничего кроме черной ненависти и алой боли не чувствовала.

— Пусти меня, предатель! — закричала она, привлекая всеобщее внимание, но Вике было плевать. Его прикосновения словно кислотой её обжигали, причиняли адскую боль. Он только что этими руками ласкал другую…

— Вика, успокойся! — рявкнул он, поморщившись, когда наступил на какой-то камень. Обувь он не стал обувать, выскочил как есть.

— Успокойся? Успокойся? Ты сейчас серьезно? — Виктория непроизвольно перешла на ультразвук, но негодование просто переполняло её. — Ты изменил мне с Анжелой!

— Вика, — она почувствовала, как тяжелые руки легли ей на плечи, — она ничего для меня не значит. Это всё так неправильно! Я не должен был… Прости меня. Прости меня, Вика!

Неправильно? Это всё отвратительно и мерзко! Ей даже казалось, что она чувствует запах зловония. Предательство всегда имеет горький привкус и скверный запах. Кто-то может это игнорировать и прощает, а кто-то не может жить с подобным сопровождением всю жизнь. Предательство невозможно забыть. Простить возможно, но не забыть, и оно будет, как дамоклов меч висеть постоянно. Вика не тешила себя иллюзиями и никогда не занималась самообманом. Слишком сильно она любила Костю, чтобы вынести и принять его предательство.

— Если бы я мог всё изменить… — в его голосе действительно звучала мука.

Сердце её замерло в груди каменной глыбой. Рука автоматически легла на горло, словно этим движением она могла ослабить удушье. Сама ситуация душила её, вытягивала силы, вызывала оторопь и непонимание.

— Почему, Костя? Почему ты мне изменил? Что тебе не хватило? Секса не хватало? Ужины не так подавала? Что тебя во мне не устроило, раз ты решился на левак? Да и еще и с Ликой? Ты же её терпеть не мог! — слезы застилали глаза, но Виктория не давала им пролиться. Она должна была четко видеть его лицо в этот момент, чтобы запомнить, как выглядит предательство. Виктория должна была впаять этот момент в памяти, что исключить любую возможность прощения со своей стороны. Даже сейчас, будучи злой и уязвленной, она понимала, что чувства к этому мужчине никуда не делись. Пока. Ей предстояло убить свою любовь к нему.

— Ты — идеальна, Вика, дело не в тебе, а… — он не закончил, на какой-то момент отвел взгляд, а потом протянул руку к её лицу и нежно погладил щеку. Обычно она млела, когда Константин так делал, ластилась кошкой, доверчиво принимая незамысловатую ласку. Сейчас же ничего кроме боли и отвращения его прикосновения не несли, ведь этими руками он прикасался к Лике, раздевал её, ласкал.

Виктория резко отшатнулась, одновременно сглатывая вязкую слюну. Тошнота подкатила к горлу, и почему-то она была уверена, что дело не в беременности. От него пахло духами Лики. Этот сладковатый запах она не перепутает ни с чем. Было слишком больно. Ощущение будто её выпотрошили. В какой-то мере так и было, её морально расчленили. Вика даже не могла сделать вдох, кислород застревал в глотке и жёг изнутри.

— Тогда почему, черт возьми? — закричала она. Крик больше походил на агонию. — За что ты так со мной? Я ведь тебя люблю, а ты…

Голос сорвался на высокой ноте. Действительность навалилась на её плечи многотонным весом, словно бетонная плита, придавливая к земле. Первоначальное шоковое состояние медленно уступало место осознанию.

Это конец.

Конец их пары. Их любви. Их совместной жизни.

И начало ненависти. Обжигающей и пожирающей всё хорошее ненависти и беспощадного разочарования.

Непрошенные слезы застилали глаза.

— Вика, я… — начал он и замолчал. Костя словно хотел что-то сказать, но не решался, но Новикова уже и слушать не хотела. Ничего от него не хотела.

— Не надо, Костя. Просто не надо! — заявила она, делая шаг назад и сбрасывая с себя его руки. — Надеюсь, Лика действительно настолько неподражаема в постели и это того стоило, потому что нас больше нет, Костя. Нашей пары нет. Ты перестал быть моим!

— Вика, я твой, — он попытался снова ее обнять, но Виктория активно вырывалась. — Я твой! Я всё исправлю!

— Нет, нечего исправлять, — Вика горько усмехнулась. Она не простит его. Не сможет. Слишком любит его, чтобы простить. Мысль о том, что он был с другой, медленно отравляла её. — Свадьбы не будет. Ты свободен. Можешь спать с кем хочешь, а я умываю руки…

— Надо же, — неожиданно раздался голос Лики, — я думала, ты бороться за него будешь, а ты так легко отступаешь. У вас же такая огромная любовь, что ж ты так, подруга?

У Виктории по лицу пробежала судорога. Если с Константином она еще и могла хоть как-то, через силу разговаривать, то эту сучку видеть не хотела. Вика готова была убить её, растереть в порошок. Эта девица называла её подругой, улыбалась в глаза, помогала готовить свадьбу, а сама трахалась с Костей. Насколько аморальной и подлой нужно быть, чтобы так поступать?

— Шлюхам слова не давали, — хмыкнула Виктория, окатив подружку порцией отвращения, даже носик сморщила. — Молчала бы лучше, твое дело ноги раздвигать перед мужиками, на большее ты не способна в силу своей ограниченности, — она неприятно ухмыльнулась и добавила: — подружка!

Похоже, Лика не ожидала, что более эмоциональная подруга выдержит удар и ответит тем же, потому что на доли секунды в ее глазах мелькнуло удивление. Виктория же была настолько зла, что готова была на физическую расправу, но за него можно и под суд попасть, и реальный срок получить. У Анжелы влиятельные родители, и как бы им Вика не нравилась, при малейшей угрозе их доченьке они любого уничтожат. К тому же, словами можно бить ничуть не хуже кулаков. Может даже более эффективно. Особенно, если знаешь человека, как облупленного. Уж кому как ни Вике знать все грязные секретики Лики, у неё их было много, даже слишком. Будучи лучшей подругой, Виктория смиренно хранила их, помогла справится с последствиями, но теперь… Теперь можно было использовать это против той, что хладнокровно предала её из-за зуда между ног.

— Фи, как грубо, — отмахнулась Анжела, хотя было видно, что ей неприятно.

— Правда часто бывает грубой, — заявила Вика, — но её все равно стоит произносить, чтобы не забыть. Я вот забыла, что моя подруга нимфоманка и сексоголик, за что и поплатилась.

— Ничего подобного! — вспыхнула Лика. — Мы с Костей любим друг друга, и просто не смогли справиться со своими чувствами. Ты должна понять!

Чего? Наверное, у Вики глаза в этот момент были, как блюдца. Должна понять? Что еще она им должна? Свечку подержать, а потом сделать вид, что всё нормально? Просто потрясающая наглость. Гагарина и раньше потрясала своей незамутненностью разума, но это… Виктория даже не выдержала и рассмеялась, слишком уж красноречивым было выражение лица у Кости.

— Ты с ума сошла? Какие чувства? Я тебя терпеть не могу! — заявил Воронов.

Да уж, высокие отношения. Он её терпеть не может, но трахает. Вике своим консервативным умом подобное не понять. Для неё дружба и любовь означают верность и честность.

— Забавные вы, — прокомментировала Виктория. — В общем так, ничего понимать я не собираюсь. Понимание, прощение и всю подобную чушь оставьте для любительниц любовных романчиков. Так что можете не тратить своё красноречие, а пойти потрахаться. В конце концов, предатель и шлюха — достойная пара! Вы друг друга стоите!

— Ну да, ну да, ты же такая идеальная, — заорала Лика. — Ты вся такая белая и пушистая, что аж тошно! Вся такая правильная, но посмотри теперь, где все твои ценности? Вынырни из своих розовых облаков и спустить на грешную землю!

— Вынырнула и поняла, что ты не только шлюха, но и завистливая тварь, — усмехнулась Виктория. — Ты ведь специально это сделала, так? Чтобы расстроить мою свадьбу? Понимаешь ведь, что на тебе ни один нормальный мужчина не женится, потому что пробы давно ставить некуда, а если и женится, то только ради капиталов твоей семейки, потому что ты сама никакой ценности не представляешь, вот и душит тебя зависть. Потому что исходит она из чувства твоей неполноценности!

В этот момент Лика не выдержала правды, уж слишком болезненной она была. Вика знала куда бить. Анжела кинулась к ней с явным желанием причинить физический вред, но Константин преградил ей путь, ухватив за руки, не давая ей добраться до Виктории. Сама девушка инстинктивно отступила назад, а дальше досадная оплошность окончательно превратила этот день в самый страшный для Виктории. На ней были аккуратные туфли на невысокой шпильке. Тонкий каблук попал в выбоину в тротуарной плитке, Вика потеряла равновесие и стала заваливаться назад. Невысокое ограждение не стало препятствием, и девушка вылетела на проезжую часть.

Она смутно помнила наполненный ужасом крик Анжелы, испуганный окрик Кости, пронзительный визг колес автомобиля. Водитель отчаянно жал на тормоз, но скорость была высокой, а расстояние слишком маленьким…

Удар. Падение. Раздирающая боль такой силы, что Виктория была рада тому, что потеряла сознание, иначе бы сошла с ума.

В этот день она едва выжила. В этот день она потеряла ребенка. В этот день Виктория Новикова изменилась до неузнаваемости.