Ехать на вызов не хотелось от слова совсем. Екатерина с раннего утра вертелась по дому. Вроде бы и повода никакого не было, чтобы наводить шмон в кварте: вещи по местам разложены, прибрано, как в музее, холодильник едой затарен, а если бы и пустовал, так всегда можно было заказать что-нибудь вкусненькое. Благо ее мужчина на постоянные домашние обеды с пылу-жару, приготовленные ее умелой рукой, никогда не претендовал. И это было его неоспоримое преимущество перед любым другим мачо. Ну, помимо, конечно, прочих достоинств. Тоже весьма значимых.

А тут вот напал, поди ж ты, хозяйственный зуд. С чего бы это?

Вот и он так спросил: «С чего бы это?», напряженно понаблюдал за ее бравыми метаниями по комнатам, а потом, как всегда в таких случая, просто испарился из квартиры, предпочитая переждать вселенский шухер квартирного масштаба где-нибудь на другом конце света.

Она бодро повыбрасывала из шкафа аккуратно лежащие в идеальной системе рубашки и галстуки и прочий скарб, твердо намерившись навести на полках новый, более совершенный порядок. И именно в это момент раздался телефонный звонок.

Незнакомый мужской голос представился неким участковым Прохоровым.

— А у меня все в порядке, — почему-то сразу предупредила она, махом вспомнив довольно громкую горячую ночь, что они провели тут вдвоем пару дней назад.

Да, милые соседи могли и озаботится.

— Нет-нет, я по своему вопросу. Екатерина Михайловна, вас порекомендовал мне господин Орехов, как исключительного профессионала.

— А-а, — протянула он, тут же теряя всякий интерес к беседе.

— Не могли бы вы приехать к нам, так сказать, помочь с проблемой? Очень серьезной проблемой. Понимаете, в одной квартире на моем участке завелось… как бы это сказать… что-то потустороннее. Хорошо бы его изгнать…

— Ну, на той недельке можно, конечно…

— А пораньше?

— Нет, вы знаете, не могу, – Катя окинула взглядом наваленную на полу гору одежды. — У меня целая куча дел.

— Конечно, я понимаю, - сокрушенно огласились с той стороны. - У такого специалиста, как вы всегда много работы. Но у нас особый случай… Не могли бы вы обслужить нас, так сказать, вне очереди? Деньги для нас не проблема

«Да-да, — рассеянно подумала Катя, прижимая телефон к уху плечом, и потянув с верхней полки объемный серый пуховик. — Все ваши проблемы особенные. И у всех знакомых Орехова с деньгами проблем нет»

— Я очень сожалею, но не сегодня точно…

— А если что-то придумать? Мы готовы за вами приехать, - мужчина пытался говорить вежливо-официальным тоном, как и положено должностному лицу, но в его голосе уже отчетливо сквозили просительные нотки.

— Не сто́ит, у меня своя машинка, - гадский пуховик никак не поддавался ее усилиям, явно не собираясь сдвигаться с насиженного мента, и Катя потянула сильнее.

Зачем нужно было перекладывать этого пухового монстра с полки на полку, Екатерина представления не имела, но поскольку тот сопротивлялся, теперь она была просто обязана добиться своего. И почему артачилась с Прохоровым тоже не понимала. Вот просто не хотела никуда ехать - и все!

— Мы, конечно, будем ждать, сколько потребуется, Екатерина Васильевна. Но скажу честно – у меня на жильцов уже никаких нервов не осталось.

О, это уже аргумент.

— Они меня жалобами просто забросали. Знаете, даже очень приличные люди из этого подъезда шум подняли. Похоже, положение там действительно серьезное.

— Похоже, - легко согласилась она.

Куда уже серьезнее – чехол от пуховика, оказывается, зацепился за развинтившийся шуруп крепления и грозился разорваться к чертям собачим.

Нужно признаться, участковые редко когда к ней обращались. Может там и правда что-то из ряда вон, если народ даже обратился в органы? Но так не хотелось ехать. Тем более, что лично для нее ничего «из ряда вон» быть не могло.

Чтобы не мучиться с выбором, Катя покрепче ухватилась за чехол пуховика, малодушно загадала - если чехол останется целым, то поедет на вызов, и дернула со всей дури, с твердым намерением его разорвать. Подлая одёжа сорвалась с полки, и Катя рухнула на пол, покрыв себя славой силачки и серым пуховиком.

Чехол оказался целым, зато шуруп вылетел из доски вместе с дюбелем.

— Вот нечисть! – сердито буркнула Катя.

— Что? Что? – тут же отозвались несколько голосов.

— Брысь! – рявкнула Кэт.

— Что? — эхом повторил участковый. — Я не расслышал, что вы сказали?

Екатерина обвела тоскливым взглядом бедлам в комнате и, тяжело вздохнул, скомандовала:

— Диктуйте адрес!

***

Возле третьего подъезда «хрущевки», недавно выкрашенной в веселенький оранжевый цвет, волновалась толпа. Пенсионеры, молодежь, несколько мужчин и женщин среднего возраста и вполне интеллигентного вида — из числа тех жильцов, которых редко увидишь на дворовых сходках, и, конечно же, малышня, скачущая вокруг старших в одних трусах и панамках по случаю жаркого летнего дня. Эпицентром этого сгустка нервной энергии была живописная пара неопределенного возраста, источающая аромат алкоголя и сушеных кальмаров, которая, яростно жестикулируя, громогласно стенала о своих бедах. Опухший волосатый мужик в семейных трусах и растянутой майке норовил отпихнуть растрепанную супругу, стремясь изложить ситуацию более внятно. И самое удивительное, что все остальные собравшиеся — вполне себе приличные люди — не клеймили позором чету алкашей, а сочувственно кивали головами.

Устав слушать нестройный дуэт жертв похмельного синдрома, содержание речей которых на две трети состояло из «блядь», «…твою…», и прочих исконно русских выражений, Катя поморщилась и повернулась к участковому Прохорову.

— Неужели действительно все так плохо? — устало поинтересовался Катя. — А может, у них там просто «белочка» по квартире скачет? Вы на этих двоих посмотрите. Им же все что угодно померещиться может.

— Нет, — уверенно изрек участковый. — Сам бы не видел — не поверил бы. Да и соседи все слышат. Особенно по ночам. Действительно хрень какая-то творится. Уж чего только не делали, кого только не приглашали — все зря. Соседка этих вот по коммуналке, очень положительная женщина с двумя детьми, так и вовсе к подруге сбежала. Выскочила однажды на минуточку за хлебом, возвращается, а ей рассказывают, что у колыбельки младшего какой-то тип призрачный стоял и руками водил! Она на следующий же день вещички собрала. У меня жильцы подъезда ночевать дома боятся — опасаются, что эта нечисть и в их квартиры переберется. Детей по бабкам с дедами развезли.

— Пусть не боятся, — вздохнула Екатерина как-то безнадежно махнув рукой. — Полтергейст обычно в соседние квартиры не переселяется…

— Ну, мало ли… — озабоченно покачал головой Прохоров. — Кто их, эту нечисть разберет.

— Житья совсем не стало! — по новой взвыла хозяйка опасной квартиры, в очередной раз запахивая замызганный линялый халат в тон замызганным стоптанным тапкам. — Хоть на улицу съезжай!

— Не голоси, Захронова! — шикнул на тетку участковый.

— Выселить их надо, пьянь окаянную! — влезла в разговор активная старушка из первого подъезда. — Развели антисанитарию, понимаешь! Добро бы еще тараканов с клопами расплодили, а то ведь призраки с поттер-геями…

— Полтергейстом, — поправил кто-то.

— Один леший! — отмахнулась бабуля. — Безобразие!

Народ согласно заволновался, а участковый вскинул вверх широкую ладонь, повторив в сотый раз:

— Тихо, граждане! Разберемся!

— Разберемся? — не унималась бабка. — Да мы уж троих таких видели. Хоть бы кот чихнул от их ворожбы! Руками поразмахивали, деньги забрали и смотались, а воз и ныне там! Но те-то хоть солидные были люди, степенные, выслушивали нас с уважением, а тут - вообще девчушка в джинсиках драных! Нет, чтобы заштопать! Сразу видно - много не зарабатывает, если на новые денег нет. А реснички-то, поди, наро́щенные! Где ей такой с нечистью тягаться! Обманули нас, не иначе, какая из нее ведьма!

— Я не ведьма, и ресницы - мои собственные, — попыталась было вякнуть Екатерина, но ее глас потонул в общем гвалте.

Собравшиеся снова загудели, завозмущались, и Прохорову пришлось дважды крикнуть, прежде чем утихла толпа, и трижды — прежде чем заткнулась вредная бабулька.

— Не судите по внешнему виду, граждане! Эту барышню мне порекомендовали, как профессионала самого высокого класса.

— Может не профессионала, а профессионалку? – ехидно переспросил кто-то из толпы, и Катя метнула в его сторону уничтожающий взгляд:

— Профессионалки по ночам на Пьяной дороге стоят. А я – профессионал! - отчеканила она с таким видом, что никто даже не подумал оспаривать этот ее тезис.

Прохоров, уважительно хмыкнул, сразу оценив умение Екатерины разом проставить все точки над Ё, и продолжил:

— Так вот, выгоняла она всякую гадость не раз, и никогда никаких нареканий на работу не было. Так что, поверьте — контора надежная! — он снова посмотрел на Екатерину. — Как думаете получится? Вон, какие у нас тут страсти кипят.

— Ничего гарантировать нельзя, — снова вздохнула Катя, закинула на плечи здоровый рюкзак мудреной формы, подхватил в руки увесистый кофр.

— Вам помочь? – подался вперед кто-то из жильцов.

— Нет! – жестко отрезала она и, окинув серьезным взглядом махом притихшую толпу, громко крикнула: — Значит так! Пока идет работа, под балконами не орать, в подъезд никому не входить! Опасно для психики!