В особняке на Галерной Аня появилась посреди ночи. Вид у неё был так себе – вещи помятые, волосы наскоро собраны в хвост, глаза горят лихорадочным блеском. Обитатели дома спали, поэтому, когда девушка вышла из чулана, она решила не будить ни Порфирия Георгиевича, ни Асю. Пробралась тихонько в выделенную ей когда-то комнатку и растянулась на кровати. Здесь было тепло, пахло совсем иначе, а в окно со двора светил электрический фонарь.

Ане не спалось. Она всё еще точно не решила, что делать с кольцом – оставить его себе или вернуть Цыгану. Жутко боялась, что он начнёт мстить и причинит вред Николаю, как и обещал. Но с другой стороны, кольцо не её, а принадлежит концертмейстеру. Ну и как она может вообще им распоряжаться?

Аня не знала, как ко всему её рассказу отнесётся Порфирий Георгиевич, а гадать смысла не было. Утро вечера мудренее. Но сон не шёл. Несмотря на тепло, Аню бил озноб. Она лежала в постели, вглядываясь в тени за окном. Где-то там, в прошлом, сейчас спал Николай, даже не подозревая о том, что она сбежала. Сердце предательски сжалось и возникла шальная мысль - вернись! Не важно, что будет потом, не важно, с какими трудностями придётся столкнуться, просто вернись. Глупое сердце заклинало: вернись! Но Аня даже не пошевелилась. Нельзя. Это во благо. Так лучше! Они «переболеют» и отвыкнут друг от друга. Обязательно.

В коридоре скрипнули половицы - кто-то шёл. Аня прислушалась, затаив дыхание. На секунду ей показалось, что это чужак, который пробрался в дом. Может быть, даже Цыган. Не смог дождаться утра, пришёл за перстнем. Но в просвет неприкрытой до конца двери Аня разглядела тонкую девичью фигурку и, поддавшись желанию явить себя здешним обитателям, тихонько позвала:

- Ася!

Розоволосая замерла на месте, как будто услышала голос из загробного мира, а потом, сообразив, заглянула в спальню, выпучив в глаза. Даже в темноте читалось изумление, написанное на её лице.

- Анька! - всплеснула она руками. - Ты вернулась?!

И загалдела, зашумела, включила разом всё освещение. Как же ярко! Аня отвыкла, даже зажмурилась на мгновение. В прошлом в этом доме уже было электричество, но пользовались им не так как сейчас, когда, чем больше «сценариев освещения», тем круче.На шум и гам из своего кабинета показался концертмейстер в ночной пижаме и, о Боже, колпаке. И были объятия, тёплые и крепкие, и миллион вопросов, на которые Ане предстояло непременно ответить.

Закипевший чайник пронзительно засвистел, выпустив порцию обжигающего пара. На столе уже выстроились в ряд кружки, ожидая, что их наполнят кипятком. Ася суетилась у стола, разливая заварку из маленького изящного заварочного чайничка с пасторальными картинками на бочках. «Кузнецовский», - сразу поняла Аня.

Они сидели втроём на кухне, и Аня рассказывала Порфирию Георгиевичу и Аське о своём житье-бытье в прошлом. Сначала девушка хотела утаить информацию об отношениях с Николаем, но рассказать всё же пришлось, правда, все пикантные подробности Аня деликатно опустила. Зато поведала о допросе, о Цыгане, о трагедии с Глашей, об удивительном старце, о хамке Лилит, а ещё о том, как крестик с родовым вензелем спас её от сыщика и подтвердил родство.

Концертмейстер напрягся, но ничего внятного не сказал.

- Как вы думаете, Порфирий Георгиевич, откуда у меня этот крест? Неужели я и правда, могу иметь какое-то отношение к вашему роду? – прихлебывая чай, спросила девушка.

- Ах, душа моя, если бы я знал… - Порфирий задумчиво уставился на свою чашку, словно рассматривая насыщенность напитка. Посреди плавала одинокая чаинка, видимо, прорвавшаяся сквозь ситечко. Она кружилась, как балерина, танцующая свою партию на сцене. – У меня детей нет, у брата моего, Алексея Георгиевича, только Асенька. Может быть, есть какие-то ещё линии, по которым ты – одна из Тереповых? Но достоверно я не могу утверждать, нужно смотреть архивы и метрические книги. Да только, ежели архивы ещё существуют, то не все метрические книги сохранились.

Порфирий Георгиевич потёр виски, размышляя. Аня вынула цепочку из-под блузки.

- Ась, помоги снять цепочку, – попросила она. Розоволосая тут же пришла на помощь - и вот уже перед концертмейстером легла изящная цепочка с маленьким серебряным крестиком, на обратной стороне которого еле заметным пятнышком красовался герб их семьи.

- Действительно, наш, – согласился Порфирий Георгиевич, прищурившись, чтобы рассмотреть оборот изделия. – Но я правда, не знаю, откуда бы он мог взяться в этом времени у тебя, да ещё не так давно. Ты говорила, милое дитя, что это - подарок отца? А кем был твой отец?

Ах, если бы Аня могла ответить на этот вопрос!

- Ну, он работал при типографии, потом вышел на пенсию, незадолго до… - Аня осеклась. Отчего-то говорить о семье даже с друзьями было тяжело. – Незадолго до исчезновения.

- Знаешь ли ты родственников с его стороны? Он рассказывал о своей семье? Как, кстати, твоя фамилия? – наседала с вопросами заинтригованная Ася.

Аня даже разозлилась. Но не потому, что Аська порой была беспардонной, просто она и сама ничего об этом, как оказалось, не знала.

А ведь правда, Аня не знала толком ни родственников, ни друзей отца. Да и от мамы у неё была лишь бабуся. Но Аня вдруг поняла, что даже от бабуси, к которой Аня иногда ездила вместе с мамой, она не знала ничего. Обычно бабушки любят рассказывать внукам всякие небылицы, сказки, страшные истории и случаи из детства. А тут… Она была этого лишена. Она ничего не знала о прошлом своей семьи и своей родни. И это было странно.

- Я ничего не знаю, правда. – Аня выразительно посмотрела на розоволосую подругу. – Но я собираюсь этим заняться после возвращения в Москву.

- Ясно, - Ася разочарованно присела на край стула и уперлась взглядом в точку на стене, размышляя.

- Я обязательно поищу в архивах, всё-таки, у меня как у научного сотрудника есть кое-какие связи и возможности попасть в архив, – пообещал Порфирий Георгиевич. Он задумчиво потёр переносицу. – Меня волнует ещё вот что, Аннушка. Ты говоришь, что на той стороне за нами охотился господин Гнездилов, но только в ключе террористической ячейки, так?

- Да, насколько я поняла, Цыган выставлял ваше появление на той стороне как участие в террористической деятельности. Именно эти данные он и подсовывал Александру Сергеевичу, как его личный информатор. Но сыщик понял, что Цыган действовал из своих интересов, а именно - хотел дискредитировать вас и меня. Ему нужен был перстень. Понять бы только, зачем он ему?

Порфирий Георгиевич вдруг напрягся, и тревожная глубокая морщина пролегла вдоль его лба.

- Кажется, я начинаю понимать. Цыган имеет какое-то отношение к той старой истории и, судя по всему, считает перстень своим. Вот и охотится за ним.

Аня на секунду замялась, но потом всё же решилась:

- Он предложил мне сделку. Перед тем, как я пришла сюда, я нашла перед дверью вашей квартиры коробку. В ней лежал мой мобильник и записка. Откуда он взялся там, я не понимала, пока не прочитала записку. В ней Цыган писал, что оставит нас в покое, если я отдам перстень. – Аня посмотрела на концертмейстера и положила перед ним на стол массивное золотое изделие, украшенное крупным рубином. – Я не могу решиться на это одна, я же не хозяйка кольца. Поэтому вам решать, Порфирий Георгиевич, как быть с ним.

Граф Терепов мягко отодвинул кольцо от себя.

- Нет, душа моя, это как раз тебе решать. Кольцо вернулось через старца, оно выбрало хозяйку. Коли решишь оставить его у себя, я приму этот выбор.

- Думаю, кольцо нужно вернуть, – вдруг собралась с духом Аня, хотя ей, безусловно, хотелось его оставить. Так у неё был бы шанс, малюсенький шансик хоть иногда оказываться на той стороне, чтобы удостовериться, что с Николаем всё в порядке. Но она не могла рисковать Порфирием и Асей, да и самим Ильинским тоже. Почему-то ей казалось, что Цыган исполнит своё обещание.

Вся погруженная в свои чувства, Аня не заметила, как встревоженно смотрела на происходящее Ася. Порывалась даже что-то сказать, но осеклась.

- Что ж, решено, – закончил разговор концертмейстер. – Завтра положишь кольцо под лестницу. А сейчас всем спать!

Аня и не сопротивлялась, слишком устала она за эту бесконечно-длинную ночь – сначала невообразимо-прекрасную, а после горькую и безжалостную к её только обретенному счастью.

Только Асе не спалось, потому что только она из них троих понимала, откуда в 1912 году вдруг появился Анькин мобильник. Если у неё ещё была надежда, что Иван просто обиделся и ушёл на время, то теперь она точно поняла – он там, вернулся домой. И, отдай они кольцо Цыгану, она больше никогда не увидит своего любимого.