Утренний поезд «Москва - Санкт-Петербург» прибывал на Московский вокзал строго по расписанию. Полчаса назад проводница - молодившаяся женщина с ярко накрашенными вишневой помадой губами и зелёными тенями на глазах, со стуком открыла дверь в купе и громко, хорошо поставленным за годы работы на железной дороге голосом, объявила:

- Через полчаса прибываем. Доброе утро! - и прошествовала дальше тем же приветствием будить следующее купе.

Аня открыла правый глаз, провожая им шумную проводницу, потянулась и бодро подскочила с диванчика. Прибываем! На верхней полке в этот раз по счастливой случайности никого не было. Соседка по нижнему месту сошла в Бологом ещё ночью.«Можно спокойно одеться», - подумала Аня, защёлкивая на замок дверь купе.

Время поджимало, надо было поторопиться умыться, ибо за окном плавно качающегося новенького вагона уже виднелись новостройки пригорода. На платформах, мимо которых проносился их скорый, стояли люди в ожидании электрички. Наступал очередной будний день, город спешил на работу. На головы сыпал мелкий октябрьский дождик, отчего пассажиры были похожи на нахохлившихся, мокрых воробьёв. Каждый мечтал поскорее оказаться в тёплой духоте вагона, чтобы согреться и высохнуть.

Насвистывая какую-то незамысловатую мелодию, с белым фирменным полотенцем на плече, Аня шла по направлению к туалетной комнате, когда дверь одного из купе вдруг открылась и оттуда начал пятиться человек. Конечно же, прямо на неё.

Пытаясь предотвратить столкновение, Аня окликнула нерадивого пассажира.

- Эй, если вы решили практиковать хождение спиной вперед, нужно глаза на пятой точке завести. Без них комплект неполный, - сострила девушка, хихикнув.

Мужчина от неожиданности дёрнулся, пытаясь обернуться. Аня поняла, что он всё это время пытался вытащить через узкую дверь то ли огромный ящик, то ли чемодан.

- Простите великодушно! - извинилась «спина».

Ане стало неловко. Теперь ясно, почему он пятился, как рак. Вообще непонятно, как такой огромный сундук смог поместиться в скромном купе.

- Давайте я вам помогу! - предложила девушка в качестве реабилитации за отпущенные остроты.

- Ой, а вас не затруднит? - выдохнула «спина», пытаясь вытянуть один угол сундука из узкого прохода. - Буду премного благодарен, сударыня.

Аня скривилась. Да уж, «сударыня». Сударыня с неумытым лицом и всклокоченными волосами. Да ещё и остро нуждающаяся в посещении дамской комнаты.

- Не затруднит. В любом случае, если эта бандура тут застрянет, я рискую остаться неумытой, – снова хохотнула Аня, подключаясь к выдворению «бандуры» из купе.Минут через десять они справились. Ящик, наконец, был вытолкнут в коридор.

Вот тогда Аня и разглядела «спину». Человека нельзя было назвать старым, это бы просто оскорбило всю его суть. Высокий, сухощавый, но довольно широкий в плечах джентльмен, одетый с иголочки. Именно что, джентльмен. На его слегка устаревшего кроя пиджаке не было ни единого залома или складки.

«Как будто только что из химчистки», - восхитилась Аня. Как такое возможно после ночи в поезде, на узких полках, в компании с другими людьми и огромным ящиком, занимавшим добрую часть пространства в купе?Седовласый мужчина, обладающий к тому же удивительно пронзительными серыми глазами и тонким острым носом, учтиво поклонился. Представился:

- Порфирий Георгиевич, к вашим услугам, сударыня.

Аня не знала, как реагировать. С одной стороны, она - неумытая, с полотенцем на плече, прямо истинный пролетарий, с другой, он - словно из XIX века появившийся. А между ними этот ящик - сундук.

- Аня, - предпочла ответить просто и добавила. - Куда ваш ящик толкать?

- В тамбур, милая барышня. - Джентльмен наклонил ящик на себя и потянул его, всё так же пятясь спиной, к выходу из вагона.

Аня помогала, подталкивая с другой стороны. Ящик сопротивлялся, и складывалось ощущение, что он ожил и углами-щупальцами пытается зацепиться за любую поверхность.

- Ну-ну, давай, милый мой хранитель звуков, - то и дело подбадривал Порфирий Георгиевич, обращаясь к сундуку, словно к живому существу. Тот нехотя сдвигался ещё на пару сантиметров. - Я - концертмейстер театра, сударыня… А этот упрямец хранит в себе все звуки всех спектаклей, оформлением коих я занимался, - пояснил он.

Когда они, наконец, добрались до тамбура, Аня увидела за стеклом платформу вокзала.

- Черт! - чуть слышно выругалась она.

- Сударыня, я вам премного благодарен. Без вас волшебства не случится! – странно выразился концертмейстер и добавил. – Если будет оказия, приходите ко мне отпить кофею на Галерную улицу, дом 8/2. Обязательно заходите!

Поезд уже тормозил, люди выходили в коридор с баулами и чемоданами. Аня кивнула, коротко бросила «До свидания!» и ворвалась в уборную, чтобы хотя бы умыться. Не на вокзале же в туалете принимать водные процедуры, ей-богу!

- Обязательно приходите: Галерная, 8/2, - услышала Аня, захлопывая дверь туалетной комнаты.

Когда через пару минут заметно посвежевшая девушка вышла в коридор, от огромного сундука не осталась и следа. Удивительно, как он мог испариться так быстро?! «Самоликвидировался прямо», - подумала Аня, пытаясь разглядеть за занавесками и мутными стеклами в окнах вагона, если не огромный ящик, то хотя бы широкую спину концертмейстера. Но по перрону сновали обычные люди, раскрывали зонтики, подхватывали свои вещи и неслись, кто куда. Ящика вместе с хозяином словно и не бывало.

Аня спохватилась, ей же тоже пора!

- Чего не выходим? - отругала проводница. - Ну-ка, живо! Прибыли уже, освобождаем вагон!

- Да-да, сейчас, - виновато сказала Аня, заскакивая в свой отсек за вещами.

Стащила рюкзак с верхней полки, стала закидывать в него всё, что успела достать за время пути: носки, свёрнутые в шарик, зарядное устройство, наушники и крем для рук. Бегло оглядела купе и метнулась на перрон.