Самолет сильно качнуло.
– Да что же это такое?! – испуганно заверещала сидящая передо мной дамочка в смешной шляпе с разноцветными перьями. – В чем дело-то?!
Свет в салоне снова заморгал, и двигатели зашумели с неестественным, ужасающим ревом, будто что-то сломалось. Волнение среди пассажиров начало усиливаться. Даже бесстрашный Джеф нервно вцепился пальцами в подлокотники кресла, но, заметив на себе мой обеспокоенный взгляд, тут же отбросил волнение.
– Простая турбулентность, – отмахнулся он с наигранной улыбкой. – Скоро пройдет.
Младенец в соседнем ряду истошно завопил, когда самолет в очередной раз подпрыгнул на невидимой яме и принялся вилять в воздухе.
– Не похоже на турбулентность, Джеф, – немеющими от страха губами пробормотала я, увидев нечто странное в окне иллюминатора. Нечто необъяснимое… Я присмотрелась. Огромная птица стремительно приближалась к самолету, прорываясь сквозь пушистые нежно-розовые облака. Птица размером с целый авиалайнер! Ее стальная чешуя сверкала на солнце, а мощное змеевидное тело покрывали сотни остроконечных шипов.
Это не птица!
Не птица…
Я зажмурилась. Кажется, кто-то свихнулся. И этот кто-то – я!
Осторожно приоткрыв глаза, я снова уставилась в иллюминатор, надеясь, что чудовище мне лишь привиделось, но увы…
– Джеф? – шепотом позвала я парня, с которым познакомилась во время посадки на рейс. Он, как и я, летел к родным в Аспен. – Драконов ведь не существует, правда?
– Что?! – парень удивленно рассмеялся. – Конечно, нет. Ну только в детских сказках разве что.
– Тогда как ты объяснишь это?
Я ткнула пальцем в иллюминатор.
Посмеиваясь, Джеф посмотрел в указанном направлении и мгновенно изменился в лице. От былого веселья не осталось следа.
– Эй! Что это там такое?! – пронесся по всему салону громкий возглас той самой дамочки в цветастой шляпке. – Вы видите?! – она прилипла к иллюминатору, оставив на стекле след алой помады. – Слева! Что-то большое!
Пассажиры засуетились.
– Что там?
– Где?
– Смотрите!
– Кажется, это самолет. Ох… Летит прямо на нас.
– А так разве должно быть?
– Исчез.
– Где он?
– Ничего не видно!
Чудовище вынырнуло из облаков.
– Это не самолет! – пронзительно завизжала маленькая девочка. – Это ДРАКОН! А-а-а-а!
Огромные крылья. Безумные глаза. Мощные когти.
Чудовище настигло нас.
– Немедленно займите свои места и пристегнитесь! – в панике закричала молодая бортпроводница за секунду до того, как шипастый хвост ударил по фюзеляжу, создавая грандиозный фейерверк искр.
Дикие вопли ужаса сотрясли салон.
Самолет резко пошел вниз. На голову посыпались вещи с верхних полок. Все, кто не успел пристегнуться, слетели со своих кресел и покатились по салону вместе с сумками и чемоданами.
Я не кричала. Дыхание перехватило, и сердце в груди забилось так быстро, что казалось, вот-вот и оно остановится от чрезмерного напряжения. Несколько секунд я даже пошевелиться толком не могла – тело полностью одеревенело от животного страха. В душе еще теплился крохотный лучик надежды, что все это лишь массовое помешательство, галлюцинации и всеобщий психоз, но с каждой секундой надежда таяла, а затем и вовсе померкла, когда из динамиков над головой раздался глухой голос:
– Говорит пилот самолета… – Короткая пауза и обреченный вздох: – Приготовьтесь к удару!
Дрожащими пальцами я натянула на лицо кислородную маску, будто она могла спасти меня от неминуемой гибели. Краем глаза заметила, что Джеф отключился после того, как один из чемоданов свалился ему прямо на голову. Подняв руку, я с трудом поймала маску, которая болталась перед его лицом, как сумасшедший маятник, и со второй попытки надела ее на парня. Не знаю зачем, все равно же умрем.
Когтистые лапы чудовища вцепились в крылья самолета, с невероятной легкостью отрывая их от корпуса. Самолет развернуло на сто восемьдесят градусов. Хвостовая часть от такого маневра отвалилась. Меня швырнуло на Джефа, затем с бешеной силой обратно. Я ударилась головой о стену над иллюминатором. Кровь хлынула из открытой раны. В глазах начало темнеть.
Самолет затрясло как в лихорадке.
До земли оставалось всего несколько метров, когда мое сознание заволокло темной пеленой. Последнее, что я увидела через треснутые стекла иллюминаторов, – это зеленые кроны деревьев. Повсюду! Одни деревья на сотни километров во все стороны!
***
За два года до крушения самолета.
День не заладился с самого утра. Уж не знаю, была ли тому виной соседская черная кошка, перебежавшая мне дорогу, или разбившееся в ванной зеркало, которое я неудачно повесила накануне, но точно знаю, что высшие силы отвернулись от меня в тот день.
Все началось с дурацкого экзамена. Точнее, с ОЧЕНЬ важной пересдачи дурацкого экзамена, на которую я благополучно опоздала из-за того, что застряла в треклятом лифте. Проблема состояла в том, что пропускать пересдачу было никак нельзя! Отчисление из университета и так уже маячило на горизонте последние полгода, а слова «любящих» родичей крутились в голове постоянно: «Какой еще медицинский, Лиззи? Даже думать об этом забудь. Твое место здесь, в Аспене. Будешь работать в семейном отеле, встречать гостей и убирать номера. У нас и так рук не хватает. Чикаго без тебя обойдется, а вот мы – нет». Мысль о том, что придется вернуться обратно в Аспен, сменить медицинский халат на передник горничной, а скальпель на гостевую книгу, вводила меня в настоящий ужас, поэтому я даже думать не хотела о том, что провалю повторную пересдачу или – упаси Боже! – вообще на нее не попаду. Ни Аспен, с его снежными горами и толпами иностранных туристов зимой, ни семейные отели, о которых отец заботился больше, чем о собственных детях, не вызывали у меня отклика в сердце.
В понедельник утром никто не желал работать, особенно коммунальные службы, из-за чего я со своей стремительно развивающейся клаустрофобией просидела в душной кабине лифта почти сорок минут, дожидаясь аварийную службу и проклиная тот день, когда человечество настолько обленилось, что придумало лифты.
Если бы не ночная работа в баре, которая была мне необходима, чтобы оплачивать жилье и обучение, то никакой пересдачи вообще бы не потребовалось. Я настолько устала после недели ночных смен, что просто умудрилась заснуть на экзамене по анатомии, чем очень сильно разозлила этим экзаменатора.
Когда дверцы лифта наконец-то открылись и я увидела сонные лица рабочих, омраченные тем, что им пришлось работать в такую рань, то с гневной руганью вылетела на волю. До пересдачи оставалось меньше двадцати минут.
– И вам хорошего дня, мисс! – донеслось мне в спину их бурчание. – Вот ведь молодежь пошла неблагодарная…
– Пф-ф. И не говори.
До метро я бежала так быстро, будто за мной гналась стая озлобленных лифтеров. Ни проливной дождь, ни чавкающие кеды и ни даже внезапно начавшийся апокалипсис не смогли бы меня остановить. А вот светофор смог. Пришлось затормозить перед оживленной магистралью и дать проехать потоку машин. Вот только из-за дождя дорога стала такой скользкой, повсюду образовались лужи и мерзкая грязь, что я не успела вовремя остановиться. Кеды подвели меня и предательски заскользили по брусчатке. Я взмахнула руками, пытаясь ухватиться за светофорный столб, но вместо этого споткнулась и вылетела прямо на проезжую часть.
Тут же раздался рев клаксона.
Ослепляющий свет фар ударил в глаза.
Визг шин на мгновение оглушил.
И я ощутила удар, за которым последовала всепоглощающая темнота и годы реабилитации.
На экзамен я все же опоздала. И впоследствии из университета меня тоже отчислили. Но что еще хуже – я пролежала в коме полтора месяца, а когда очнулась, то не смогла пошевелить ногами. Обширная травма позвоночника и спинного мозга привела к параличу нижних конечностей.
Моя жизнь разделилась на «до» и «после». Я оказалась прикована к инвалидному креслу до конца своих дней. По крайней мере, я так думала…
***
– Помогите!
– Сюда! На помощь!
– Здесь еще остались выжившие?!
– Отойдите! Сейчас взорвется!
Из черной бездны обморока меня вытащили далекие голоса людей. Незнакомцы кричали, рыдали и отчаянно звали на помощь. Все это было похоже на страшный сон. Сперва я подумала, что это и правда сон, даже попыталась перевернуться на другой бок и снова заснуть, но внезапная боль, пронзившая все тело, мигом вернула меня в реальность. Память по крупицам начала восстанавливаться.
Самолет…
Дракон…
Крушение…
Я распахнула глаза, задыхаясь от панического ужаса, но тут же болезненно прищурилась, ослепленная обилием ярких красок – зеленых, красных, голубых, бордовых! Надо мной возвышались гигантские деревья, увитые цветущими лианами. На толстых замшелых ветках, потряхивая огромными ушами, сидели пушистые зверьки, похожие на белые комочки снега, и с любопытством за мной наблюдали, издавая звонкие стрекочущие звуки.
Наверное, я слишком сильно ударилась головой… не иначе.
Перед лицом блеснули разноцветные перья. Стайка мелких птичек пролетела мимо и шустро скрылась за деревьями.
Где я, черт возьми?!
Попыталась привстать на локтях, но лишь закричала и рухнула обратно на спину. Все кости, вероятно, были переломаны в нескольких местах. Одежда пропиталась кровью. Дышать получалось через раз и то с большим трудом.
Какой кошмар…
Где другие пассажиры?!
Почему никого рядом нет?
Как давно мы разбились?
Через сколько сюда прибудут спасатели? И куда это «сюда»?
Я медленно повернула голову, осматриваясь. Но лучше бы я этого не делала, потому как от увиденного паника обвилась вокруг шеи тугим жгутом и дыхание сперло напрочь.
Я лежала на земле, в какой-то низине, в мокрых от моей крови зарослях папоротника. Поблизости никого не было. Кругом один непроходимый лес! Не просто лес… Джунгли! Самые что ни на есть настоящие дикие джунгли. Повсюду, куда ни посмотри, лианы, пальмы, банановые деревья и еще эти… живые комки снега с ушами. В нескольких метрах от меня валялся вырванный из самолета ряд пассажирских сидений. Возможно, именно на этом ряду я сидела. Чуть дальше в траве виднелись металлические осколки и покореженные куски корпуса самолета. А где же сам самолет?! Или это все, что от него осталось?
Виски пронзило тупой болью. Мозг напрочь отказывался анализировать ситуацию – слишком нереальным казалось происходящее. Может, все-таки это сон? Очень-очень плохой сон! После аварии мне часто снились плохие сны, чуть ли не постоянно. Но эта боль… Разве во сне может быть так больно? Не думаю.
Вдалеке раздался взрыв, от которого задрожала земля. В нос ударил едкий запах гари, заставляя меня поморщиться. Вновь послышались ужасающие крики и призывы о помощи. Еще один взрыв прогремел уже рядом. Совсем близко! Взрывной волной меня подкинуло в воздух и отшвырнуло на несколько метров в сторону. Я застонала, ударившись о гигантский ствол дерева. Кожу опалило огнем. В грудь вонзился раскуроченный кусок обгоревшего металла, который когда-то был частью самолета.
От нестерпимой боли я заорала так громко, что пушистые зверьки в панике бросились от меня врассыпную.
О боже…
Это определенно не сон!
В глазах начало темнеть.
Нет… нет… Ну уж нет! Если я потеряю сознание, то не доживу до прибытия спасателей. Нельзя засыпать. Нельзя! Так я точно умирать не собираюсь.
Слезы, вперемешку с кровью и потом, побежали по щекам.
Внезапно хрустнула ветка, и рядом послышались чьи-то отчетливые шаги.
– Пом… мо… ги… те … – Я попыталась позвать на помощь хриплым, едва различимым шепотом. – Помогите мне.
Я не надеялась, что меня услышат. Пролетающие птицы и то щебетали громче. Но меня каким-то чудом услышали. Шаги стали уверенно приближаться, и уже через пару секунд надо мной склонилась тень. И я бы снова закричала, но на этот раз от дикого ужаса, а вовсе не от боли, но голос полностью пропал.
Надо мной склонился МОНСТР! Настоящее чудовище. Человеческий скелет, обтянутый ветками и корой, вместо кожи покрытый мхом и листьями.
Это не может быть правдой! Я зажмурилась. Драконы, монстры, джунгли – все это нереально! Я летела в Аспен, к семье. Никаких джунглей нет на пути от Чикаго до Аспена! Их нет ни на одной карте мира.
У меня галлюцинации…
Да, точно! Простые галлюцинации.
Я свихнулась.
Ну конечно же, свихнулась. Совсем крышей поехала! Как иначе объяснить происходящее?
Нужно просто успокоиться и дождаться спасателей, которые мне непременно помогут.
Вдох.
Выдох.
Вот так, спокойно. Молодец, Лиззи, продолжай.
Вдох и снова выдох.
Но у судьбы были иные планы на мой счет.
Лесное чудовище, хранитель джунглей или хрен его знает кто, схватил меня за руки и поволок за собой по земле. Слишком реалистично… на галлюцинацию не похоже. Я не смогла сопротивляться – каждое движение причиняло разрывающую боль, не смогла закричать, даже упереться ногами в землю не смогла, потому что не чувствовала ног.
Чудовище подтащило меня к краю обрыва, с которого открывался величественный вид на каскадный водопад, рывком вытащило из моей груди осколок и, не церемонясь, столкнуло меня вниз, прямо в бездну.
Голос все же прорезался, и последний крик сорвался с моих губ.
Я летела в неизвестность несколько долгих секунд с четким пониманием того, что это конец. Сейчас смерть заберет меня.
Затем удар!
Бешеный плеск воды!
И полная дезориентация.
Мутная вода проникла под веки, налилась в уши и забилась в горло, заполняя легкие.
Я все еще жива…
Боль прошла, словно ее никогда и не было.
От испуга наглотавшись грязной воды и вдобавок достигнув илистого дна, я инстинктивно оттолкнулась от него ногами, чтобы выплыть на поверхность, и чуть окончательно не утонула, осознав, что у меня получилось. Мои ноги! Я их почувствовала. Снова почувствовала!
Вынырнув, я закашлялась, отплевываясь от воды и вонючих водорослей, попавших в рот.
– Эй?! – закричал какой-то парень с берега и активно замахал руками над головой, привлекая мое внимание. – Плыви сюда!!! Не смотри назад! Плыви быстрее!
Не смотреть назад? Конечно же, я посмотрела! Ко мне стремительно приближался остроконечный плавник. Это что… Я прищурилась. Это акула, что ли?! Мои глаза, наверное, округлились до невозможных размеров. Акула? В небольшом озере? В несуществующих джунглях? Да вы, похоже, издеваетесь?!
Сорвавшись с места, я брассом кинулась к берегу. Ноги… Я два года не ощущала ничего ниже пояса, пальцем на ноге не могла шевельнуть, а тут вдруг поплыла брассом со скоростью олимпийского чемпиона, подгоняемого хищной акулой!
Что происходит?
Что со мной творится?
Что это за место?
Безумный смех сотряс мои плечи, когда я выскочила на берег, прошла несколько шагов на онемевших ногах и тяжелым кулем рухнула на землю. Теперь я молила только об одном, чтобы все это не оказалось сном! Не хочу возвращаться обратно в кресло. Врачи не давали мне никаких надежд на выздоровление. Их прогнозы были неутешительными. Мне сделали несколько восстановительных операций, но после них стало только хуже. Почему сейчас все так резко изменилось? Люди ведь не встают на парализованные ноги за секунды? Или все же встают?..
– Ты жива?! – ко мне подбежал темнокожий парень с дредами. Выглядел он ошарашенным и абсолютно растерянным. Помню его – он сидел позади меня в самолете и постоянно толкал коленями кресло. – Я видел, как ты упала с обрыва! Думал, расшибешься насмерть, высота-то огромная. А потом эта… штука в озере… чуть тебя не слопала. Акула?! Что здесь делает акула?!
– Я в порядке, – сквозь нервный смех проговорила я, – в полном порядке!
Парень нахмурился, видимо не поверив мне. Но, как бы странно это ни звучало, я действительно была в порядке. Даже лучше, чем просто в порядке! Черт возьми, да я, наверное, единственный человек на всем белом свете, который после крушения самолета оказался безумно счастлив.
Я судорожно ощупала совершенно здоровые ноги и поняла, что мне плевать, где мы, что случилось с самолетом и откуда вдруг взялись драконы с чудовищами, – ведь это место, эти джунгли, может, это озеро с акулами… что-то здесь меня исцелило! Я коснулась груди, дотронулась до головы, приподняла мокрую тунику и под удивленным взглядом парня осмотрела живот. На мне не было ни царапины! Все зажили! Все до единой! Даже шрам десятилетней давности от удаления аппендицита и тот исчез без следа.
«Простите, мисс Хилл, но встать на ноги вам поможет только чудо. Медицина, к сожалению, бессильна».
Вот оно и случилось. Чудо! Настоящее чудо…
Я уткнулась лицом в ладони и громко зарыдала. И это сразу же после безудержного приступа истеричного смеха! Представляю, как я выглядела со стороны.
– Не волнуйся. – Парень присел на корточки и приободряюще погладил меня по плечу. Вот уж точно, неприятности сближают. – Нас наверняка уже ищут. Совсем скоро сюда прибудут спасатели. По телику потом покажут. Прославимся на весь мир. Меня, кстати, Клиф зовут. А тебя?
– Элизабет. – Я сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с неистовой бурей эмоций. – Элиза.
– Так вот, Элиза, не бойся. Все будет хорошо.
Клиф решил, что я плачу от пережитого стресса, может, от ужаса или страха, но по моим щекам текли слезы радости.
Последние два года стали для меня настоящим адом на земле. Я потеряла буквально все! Работу, мечты, светлое будущее, все свои сбережения до последнего цента – операции вышли не из дешевых, а страховка и малую часть расходов не сумела покрыть. Друзей! Они разбежались от меня, как тараканы от яркого света. Я потеряла надежду и даже свою персидскую кошку – ее забрала сестра, потому что после больницы я и о себе-то толком не могла позаботиться, не то что о другом живом существе. Я училась жить заново и упорно старалась радоваться каждому дню, невзирая на горы таблеток, которые приходилось пить ежедневно, и непроходящие мучительные боли. Однако мне так и не удалось устроиться на приличную работу со своей травмой, а подработки не приносили много средств. Мои счета постепенно опустели, а долги возросли до небес, договор аренды на квартиру подошел к концу, и мне пришлось оставить Чикаго и вернуться домой в ненавистный Аспен, но, к счастью, до него я так и не долетела – дракон помешал. В общем, я осталась ни с чем… Моя жизнь полностью рухнула! Каждый день я просыпалась и засыпала с мыслью, что готова отдать все, только бы снова встать на ноги. И вот я встала. Для этого пришлось купить билет до Аспена, встретиться с драконом и пережить крушение. Если это плата за мое счастье, то я согласна повторить.
– Поможешь мне? – я успокоилась, стерла слезы и протянула Клифу руку. – Хочу подняться.
Боюсь, что самостоятельно не встану. Ноги все еще деревянные, похлеще, чем у Пиноккио.
– Да-да, – парень закивал, – конечно.
Клиф поспешно взял меня за руку и потянул на себя.
– Отлично выглядишь, кстати, – улыбнулся он, наверное стараясь меня ободрить, – для той, кто только что пережил авиакатастрофу.
Я не поверила его маленькой лести и едва сдержала самоироничный смешок, понимая, что «отлично» я не выглядела даже до крушения – сильно похудела за последние годы, так что кости начали торчать, и обрела нисходящие синяки под глазами, отчего стала похожа на маленькую дистрофичную панду, которая часто падала с дерева. Но внешний вид меня совсем не волновал на фоне проблем с позвоночником. А еще моя некогда розовая кожа приобрела бледный оттенок смертницы. Виной всему нежелание выходить из квартиры, да и вообще отсутствие желания вставать с кровати по утрам, не то что высовывать нос на улицу и принимать солнечные ванны. Зато волосы отросли чуть не до поясницы и стали виться, чего раньше никогда со мной не происходило. Может, дело в таблетках и гормонах, которыми меня пичкали врачи перед каждой операцией? Я все собиралась их обстричь, ведь ухаживать за такой шевелюрой стало слишком проблематично в моем положении, но руки так и не поднялись. Белоснежные и вьющиеся, прям как у мамы когда-то… до химиотерапий и прочих бессмысленных процедур, что не смогли продлить ее жизнь хотя бы еще на полгода. Небеса забрали ее слишком рано, оставив меня и сестер на попечение отца, который быстро нашел нам новую «маму». Он неплохой человек. Холодный, циничный, жадный до денег, но неплохой. И все же я не спешила к нему возвращаться даже в самые темные времена своей жизни, а он так и не смог бросить дела и прилететь в Чикаго, чтобы проведать меня в больнице. Пожалуй, это многое говорит о наших с ним отношениях.
Я осторожно встала на негнущиеся ноги при поддержке Клифа, тут же неуклюже пошатнулась, но сумела устоять.
– Невероятно… – пробубнила я себе под нос, делая первый шаг к озеру с мутной водой. – Это просто невероятно…
А еще невозможно!
Нереально!
И по-настоящему фантастически!
– Ага, – закивал Клиф, отпуская меня, когда я вновь обрела равновесие, утраченное два года назад, – я тоже в шоке от того, что мы выжили! Самолет всмятку разбился, а на мне ни царапины нет. Представляешь? Я выбрался из-под обломков, и тут эти взрывы со всех сторон. Я уж решил, что точно помру, даже с жизнью успел проститься во второй раз, но потом все внезапно закончилось. Наверное, бензобак и двигатели взорвались.
– Наверное, – согласилась я, подходя к кромке воды. С каждым шагом идти становилось значительно легче.
– Ты хромаешь, – заметил Клиф. – Не ранена? А то там доктор есть. Он оказывает первую помощь всем пострадавшим.
– Доктор? – я с удивлением повернулась к парню. – Пострадавшим?
– Ну да.
– И много пострадавших? То есть сколько всего выживших? Ты их видел?!
– Видел. – Клиф не понял моего удивления. – Они там, в долине, куда упал самолет. – Он указал за деревья в неопределенном направлении. – Не знаю, сколько выжило, может, человек двести или триста, не считал. Я был с ними, пока Итан – мой засранец брат – не пропал. Сводный, вообще-то, но суть не в этом. Я пошел его искать, а наткнулся на тебя.
Я ослышалась или…
– Триста человек? – рассеянно переспросила у Клифа. Шестеренки усиленно закрутились в голове, но у меня никак не получалось осмыслить услышанное. – Ты уверен?
Клиф засомневался.
– Не на сто процентов, но в общем-то да, – тем не менее ответил он весьма твердо. – Мертвецов в долине я не встречал, хотя тяжелораненые там точно были. Одному парню руку оторвало, представляешь?! Жуть такая! Им док помогает, тот ирландец со шрамами. Но если честно, он больше похож не на доктора, – Клиф перешел на заговорщический шепот, – а на террориста. Не удивлюсь, если потом выяснится, что это именно он взорвал самолет.
Я мотнула головой. Что? Как? Наш самолет развалился на части еще в воздухе. Я видела, как отвалился хвост! Обычно в таких случаях никто не выживает, максимум единицы, везунчики, и то крайне-крайне редко. А тут вдруг три сотни невредимых человек? Получается, что почти все пассажиры уцелели? Или вообще все. Так не бывает! Это какой-то бред. Хотя с другой стороны… сломанные позвоночники тоже не исцеляются, да и драконы самолеты обычно не сбивают.
– Отведешь меня к остальным? – попросила я у Клифа.
Мне нужно увидеть выживших собственными глазами.
– Хорошо, – согласился он, – идем. Здесь недалеко.
Прихрамывая, я потопала за Клифом к высоким деревьям. Мышцы плохо слушались, и колени то и дело подгибались, отчего я спотыкалась на ровном месте, но, естественно, не жаловалась.
– Точно все в порядке? – Клиф остановился, поняв, что мне тяжело идти. – У тебя ничего не сломано?
Я нервно усмехнулась.
– Если я скажу, что еще сегодня утром была прикована к инвалидному креслу и вообще не могла ходить, ты мне поверишь?
Клиф придержал колючую ветку, помогая мне перебраться через густые заросли.
– Я видел дракона, – заявил он с содроганием, – после этого я поверю во что угодно. Кстати, об этом! – Клиф вдруг серьезно посмотрел на меня. – Ты считаешь, что другие нам тоже поверят?
– Другие?
– Ну там репортеры всякие, – пояснил он, – спасатели, журналисты. Что будет, когда нас вытащат отсюда и мы, все как один, начнем твердить о сказочном драконе, сбившем самолет? Нас случайно в дурку дружно не отправят? Мне туда нельзя возвращаться, я и так там на учете состою. Только не спрашивай почему!
Думаю, как раз таки об этом беспокоиться не стоит…
Дикие джунгли? Дракон в облаках? Чудовище из костей и веток? Целебное озеро? Акула? И еще эти необычные деревья повсюду. И лианы – зеленые с красными листьями, черные, будто сухие, с шипами, желтые, увитые кислотными ягодами. Я о таком месте никогда не слышала. И, наверное, вообще никто не слышал.
– Клиф, я… хм… Прости, но я не думаю, что нас кто-то спасет.
Где бы мы сейчас ни были, мы очень далеко от дома. Настолько далеко, что я вообще начинаю сомневаться, что мы до сих пор на Земле. Может, мы все умерли и попали в загробный мир? Вряд ли, конечно, но вдруг. При других обстоятельствах я бы уже вовсю билась в истерике и вопила от страха, но что будет, если я покину это место? Что будет с моими ногами? Моим позвоночником? Со мной? Магия… чудо… волшебство… или как еще назвать то, что вернуло меня к полноценной жизни… я почти на сто процентов уверена, что оно работает только здесь, в этом загадочном месте. И если это на самом деле так, то я рада, что мы разбились. Я скривилась. Это чудовищно с моей стороны – радоваться такой трагедии, страшно эгоистично и несправедливо по отношению к остальным, но я, черт побери, все равно рада.
– Ты что?! – Клиф засмеялся. – Брось, Элиза! Конечно же, нас спасут! Иначе просто быть не может. Упавшие самолеты, а уж тем более пассажирские боинги, мигом засекают. Поверь мне. Я столько фильмов пересмотрел про катастрофы, что теперь разбираюсь во всех спасательных операциях лучше, чем сами спасатели.
Я скептически на него посмотрела.
– Правду тебе говорю! – возмутился Клиф. – Документальные фильмы – бесценный кладезь информации вообще-то!
Я пожала плечами и решила не настаивать на своем. Кто я такая, чтобы отнимать у человека надежду? Да и потом, зачем мне это нужно?
– Верю тебе, – я натянуто улыбнулась, – пожалуй, ты прав, Клиф. Идем дальше?
– Ага, пойдем.
Через пару минут мы выбрались из леса на открытое пространство. Я затаила дыхание от увиденного. Передо мной открылся вид на холмистую долину, которую чуть ли не до самого горизонта устилали огромные металлические обломки, обезображенные куски корпуса самолета и обгоревшие детали двигателей.
Место крушения.
Наверное, именно сюда упал самолет. Вот только почему я пришла в себя совершенно в другом месте? Неужели выпала из самолета? Выпала и уцелела?!
Клиф оказался прав. По всей долине носились выжившие. Великое множество живых и практически невредимых людей. Одни в панике бегали по округе и что-то искали среди обломков, а другие беспомощно сидели на обгоревшей земле и рыдали навзрыд.
– С ума сойти, – пробормотала я.
– Жесть, да? – Клиф поежился. – Я до сих пор не понимаю, как мы все выжили. Ты только глянь! От самолета ведь ничегошеньки не осталось.
Голова вновь закружилась от нереальности происходящего.
Со всех сторон долину окружали необычайные и совершенно мне незнакомые, но явно тропические деревья. Вдалеке виднелись высокие зеленые горы со снежными пиками и снова деревья, деревья, деревья. Повсюду одни деревья, лес, джунгли! Мы на каком-то необитаемом острове? Или это не остров вовсе, а что-то более масштабное? Может… другой мир? Другая реальность?
– Вон тот мужик, – Клиф указал пальцем на темноволосого мужчину, который стоял на коленях перед пожилой женщиной и перевязывал глубокую рану на ее ноге самодельными бинтами из разорванной рубашки, – тот самый врач, о котором я говорил. А вон тот, – Клиф показал на низкорослого лысеющего мужичка в темно-синей форме с эмблемой авиакомпании «ФлайАэро», вокруг которого толпились люди, – второй пилот. Он составляет список выживших. Сходи к нему и отметься, это важно.
– А ты куда? – спохватилась я.
– Искать брата. Он где-то в лесу. Скорее всего, пошел поссать и заблудился. С ним такое уже случалось.
Я нахмурилась.
– А тебе не кажется, что бродить по джунглям в одиночку – не самая лучшая идея?
На самом деле идея эта крайне паршивая. Кто знает, какие монстры обитают в чаще. А в том, что они там обитают, сомнений у меня нет никаких. Одного я уже видела.
– Взрывы распугали всех хищников, – Клиф беспечно пожал плечами, – так что сейчас в лесу точно безопасно. Но если появится спасательная группа, – он сложил ладони на груди в умоляющем жесте, – пожалуйста, скажи им, чтобы не улетали без нас с братом, ладно?
Не волнуйся, спасательная группа точно не появится.
– Ладно, – я кивнула, – скажу. Но я все еще не советую бродить тебе в зарослях одному. Я видела там кого-то очень жуткого… непохожего ни на человека, ни на животного. Взрывы его однозначно не напугали.
– Спасибо за совет. – Клиф развернулся и направился обратно в джунгли. – Но там мой брат, и его нужно найти как можно скорее, так что без вариантов. Еще увидимся, Элиза. – И он без промедлений скрылся в зарослях.
Я тяжело вздохнула, молясь, чтобы с ним все было хорошо. Со всеми нами.
