Замечательная юмористическая иллюстрация к моему роману "Созвездие разбитых сердец" от читательницы и автора обложки: 

и небольшой отрывок про любовную любовь Пашки и Машки и проголодавшихся Урфина и Прошку:

...Кошачий дуэт они услышали еще на выходе из лифта. Два голоса - один хриплый и басовитый, второй пронзительный и протяжный, как сирена - выли в унисон и так громко, что заглушили даже стук лифтовых дверей и вновь звонящий телефон Бердянского.

- Сейчас, сейчас, мои хорошие!.. Мама уже идет! - воскликнула Мария, всунула в руки Павлу свои пакеты и принялась нервно рыться в сумочке: - Ахххх, ну где же, где же эти проклятые ключи?!

Кошки, просканировав пространство за порогом и опознав “маму”, завыли еще громче, телефон в кармане Бердянского надрывался, а он сам, нагруженный до зубов, был лишен возможности хоть что-то предпринять: помочь Маше с поисками или заткнуть настырного абонента…

- Аааа, вот! Слава Богу! Сейчас, мои зайчики, уже иду… - Мария отперла оба замка и отворила дверь. Из прихожей на площадку упал сноп света - лампочка у нее в прихожей не была погашена, и на “лунную дорожку” немедленно выпрыгнули жирный рыжий кот и миниатюрная, но тоже округлая серая кошка.

- Уаааау! Мрррааау! Миииииииу! Муууааамма! - в возмущенных кошачьих руладах звучало нечто похожее на “где ты шлялась, мама!”

- А ну-ка быстро в квартиру! Паша, заходи… - Мария дождалась, пока Бердянский с добычей протиснется мимо нее в коридор, следом загнала Урфина с Прошкой и с облегченным вздохом закрыла дверь раньше, чем из квартиры напротив высунулась скандальная и любопытная соседка.

Невольно потянув носом, Павел с удивлением не учуял характерного котовьего острого запаха, какой ему померещился в прошлый раз, и, первым делом скинув ботинки, прошел прямиком на кухню. Избавившись от груды пакетов, он вернулся в прихожую, повесил свою куртку и небрежно сброшенное пальто Машки на вешалку, пока оба питомца наперебой голосили и крутились возле банкетки, мешая хозяйке снимать полусапожки.

- А ну брысь отсюда! - прикрикнул он на хвостатых-полосатых и, присев перед Марией, взялся помогать, заодно не упустив возможность скользнуть ладонями вверх по ее ногам, подразнить чувствительную внутреннюю поверхность бедер и самое желанное местечко между бедрами… о, как же там было горячо...

- Паша, что ты делаешь!.. - задрожав от его ласки, она все же устояла перед искушением и отодвинула любовника - не очень решительно, но отодвинула: - Я сама…

- Самааа? Ну давай… хочу на это посмотреть… - вновь поддразнил ее Бердянский, намекая вовсе не на обыденное разувание, и плавно, но настойчиво заставил ее раздвинуть бедра немного шире... Мария вновь покраснела до ушей и, теряя дыхание, всеми силами постаралась прогнать фантазию, как прямо здесь же, в прихожей, сидя на банкетке, закидывает ноги на плечи Павлу, так удобно стоящему перед ней на коленях, и тогда он… охххх…

- Мааааааммаа! - заорал Урфин и сиганул на нее, начал топтаться на бедрах, немилосердно делая затяжки на трикотажной юбке, и укоризненно повторил:

- Маммммааааа, голодаааааюююю! - в то же время его круглые желтые глаза сверлили Бердянского, с осмысленным и весьма сердитым выражением…

Кошачья эскапада привела Марию в сознание, и она снова отстранила Бердянского - теперь, когда на коленях торжествующе топтался Урфин и своей меховой шубой прикрывал соблазнительный вид, сделать это было намного легче:

- Паш, надо их покормить… И самим хоть немного поесть… Я в семь часов из дома ушла... Не обижайся, ладно?..

Котов в прихожей поубавилось: покладистая и разумная Прошка уже с минуту как ускакала на кухню и принялась шуршать по пакетам, а вот рыжий разбойник, спрыгнув с коленок Марии, переключил все свое внимание на самого Павла. Нагло боднул головой в бедро, провел кончиком хвоста едва ли не по губам, с явным издевательским: “Подбери слюни, любовничек!”, и, прогнувшись вопросительным знаком, принялся яростно драть циновку, демонстрируя Бердянскому отлично заточенные когти.

- Ладно… подумаем сперва о хлебе насущном… и об этих живоглотах! - обреченно согласился Павел и, все-таки стащив с Маши обувь, вдруг поймал ее под колени и, закинув на плечо, торжественно понес на кухню.

- Пашка! Я же тяжелая! -это уж было чистым кокетством, довольная Машка смеялась, и Павел тоже усмехнулся:

- А я сильный и стойкий оловянный солдатик.

Бережно поставив Марию возле разделочного стола, он первым делом вынул толстушку-Прошку из пакета, где она уже разнюхала мясо и сосредоточенно жевала двойную полиэтиленовую упаковку в надежде добраться до собственно гуляша.

- Эй-эй, подруга, так не пойдет! В мои планы не входит торчать потом с тобой у ветеринара… от-пус-ти… фу! я кому сказал! - за пакетик с мясом пришлось всерьез посражаться: Прошка с голодным урчанием вцепилась в свою добычу и не намеревалась так легко от нее отказываться. Но Павел все-таки реквизировал гуляш до того, как пакет окончательно порвался, и вручил его Марии:

- Переложи в тарелку, а то сейчас всю кухню кровью зальем…

- Ничего, эта кухня и не такое видела, - вздохнула она, но послушно перехватила мясо и плюхнула в эмалированную миску.

Урфин, привлеченный запахом съестного, тут же взгромоздился на стол, и уже его когтистая лапа принялась охотиться за заветным пакетом с гуляшом.

- Мммяяяаааауусссоо! Мааааааййоооо мяяяяааааауусоооо! - орал он истошно, а Прошка вторила с пола, путаясь под ногами:

- Мммяяяя! Ммяяяяя! Мяяяяя!

- Слушай, ты неделю их не кормила, что ли? Они ж у тебя одичали совершенно! Два тигра-людоеда! - Павел вытащил из шкафчика над раковиной тарелку и, шлепнув ее сверху на злосчастный гуляш, временно предотвратил покушение.

- Оооо, это ты еще креветки Урфину не показал, вот тогда он выдаст натурального морского леопарда… - пообещала Мария с видом знатока-фелинолога.

- А ты… ты, наверное, собачник?.. Ты вообще животных любишь?

Последний вопрос прозвучал как-то напряженно, и Павел кожей ощутил, что это первый тест… на что? Неужели… Сердце подпрыгнуло в груди: ох, не провалить бы этот самый тест…

- Ну да, я больше по собакам. Когда мне лет десять исполнилось, у нас дома появился ротвейлер, Густав, здоровенный такой, один из первых таких бойцовых псов в Союзе, но очень добрый… Потом в цирке с какими только пёселями не приходилось дела иметь, меня даже покусала однажды одна наша артистка.

- Покусала?.. Сильно?..

- Да нет, за руку цапнула, несильно, я сам виноват был, что полез к ней, щенной. Она под вагончик строительный спряталась щениться, надо же было ее и щенков оттуда извлечь. А вот из кошачьих меня просто обожала тигрица Дуся, каждый раз так и норовила когтями за задницу пощупать… Я ее клетку обходил по большой дуге после первого же случая.

- Ммммм… я ее понимаю…- Мария скользнула к Павлу за спину и, пока он доставал нож и доску, крепко обняла за пояс и прижалась всем телом.

- Мрррррррр… у тебя такая задница, что лапы к ней сами собой тянутся… на месте Дуси я бы тоже не устояла, сеньор Бердянский…

Одна рука Марии осталась на талии Павла, а вторая скользнула вниз и стиснула правую ягодицу…

- Сссссс…. сеньора Мария… - Павел втянул воздух сквозь сжатые зубы, моментально ощутив, как от дерзких действий Машки по ногам побежали щекотные мурашки, а к члену прилила горячая кровь.

- Осторожно… или придется мне найти для тебя клетку… как для Дуси…. пока эти двое нас не сожрали…

- Все понимаю… но ничего не могу с собой поделать! - жарко прошептала Мария ему в шею и принялась целовать ложбинку, то касаясь губами, то жаля кончиком языка, то облизывая по-кошачьи… ладонь ее внизу продолжала тискать столь привлекательную часть мужского тела, но потихоньку смещалась к промежности, чтобы дотянуться до еще более притягательного предмета.

Приглашаю к чтению: https://bookriver.ru/book/richard-bruk-sozvezdie-razbitykh-serdets