#translation Ну, вау, чо.
Закончили сегодня со ученичкой 2 главу "Эмоционального насилия". На неделе выложу перевод. Это круто. Это очень хорошая книга. Вам всем такая нужна, чтобы не кидались обидками в людей, а починили головы.

Мне осталось 5 глав португальского перевода и один текст песни, чтобы взяться за #Безднищу плотно.

Отрывок из книги "Пропавшие без вести" Нуно Мораиса.
Прочитать ее можно будет на литплощадках, где вы меня читаете.

"Ниам, Анн-Сесиль и я думали, что идеальным выбором будет Эсперанто. Никто не смеялся, но легко было заметить, как все думали, что мы не в себе. Мы объяснили, что это был бы идеальный язык, потому что он точно никогда никому не принадлежал, и поэтому он может быть легко принят каждым как свой, кроме того, его легко учить и произносить, и, прежде всего, он не давал бы какой-либо стране контроля над другими, что могло бы произойти, если бы использовался любой из языков стран Евросоюза.
Но Нил и Джонатан были совершенно не согласны, и Джонатан сказал, что этого никогда не произойдет, потому что, если бы его спросили, он бы никогда этого не допустил, и как можно даже подумать, что язык Шекспира может обойти искусственный язык или даже любым другим европейским языком, ведь английский превосходит их все, в том числе по количеству пользователей. И он приводит пример, который кажется ошеломляющим:
- Посмотрите, что произошло сегодня вечером. Здесь люди самых разных национальностей, а на каком языке говорили? Английском! Это по определению международный язык, иного выбора быть не может.
Он скрещивает руки в позе неповиновения, как если бы он стоял перед судьей и призывал другую сторону опровергнуть его неопровержимые аргументы. Ему никто не отвечает, хотя ответ очевиден.
Вдруг Ниам, которая терпела его весь вечер, и, вероятно, была сыта им по горло, очень спокойно сказала:
- Знаешь что, Джонатан. Я думаю, у тебя, должно быть, проблемы с вниманием, к тому же ты перепил. Это правда, что по большей части сегодня мы говорили по-английски, но это только потому, что ты не можешь говорить ни на каком другом языке. Другими словами, мы попытались включить тебя в разговор, поскольку ты был за нашим столом, вот что произошло, а не потому мы говорили по-английски, что это очевидный выбор. Лично я предпочитаю говорить на своем ирландском или французском, который считаю очень красивым, или даже испанском, и я говорю по-английски только тогда, когда встречаю людей, которые, как и ты, не говорят ни на каком другом. И, как я поняла, то же самое можно сказать и о большинстве людей, которые здесь находятся. Мы могли бы говорить по-французски, по-испански или даже по-итальянски. Единственная причина, по которой мы этого не сделали, была деликатность. Так что не говори ерунды.
Джонатан бросает на нее презрительный взгляд, поворачивается к бару, и заговаривает с девушками, сидящими рядом с ним, теперь полностью игнорируя нас. Нил все еще пытается отстаивать свою позицию, но это никому не интересно, и, странно взглянув на меня, он заказывает еще виски и садится с группой других участников семинара, которые тем временем заполняли комнату.
Мы возобновили разговор, и я решаю пойти домой только в половину первого.
Я киваю Нилу, но он делает вид, что не видит меня, что, на мой взгляд, глупо. Я прощаюсь с Жоржем, Хавьером и голландками, которые, похоже очень подружились с парнями, затем я прощаюсь с Дэвидом и ухожу с Анн-Сесиль и Ниам, которым также в мою сторону.
- Ты действительно думаешь, что Эсперанто когда-нибудь станет официальным языком Евросоюза? – предлагаю я Ниам завязать разговор, когда мы немного отошли.
- Конечно, нет. Это было бы здорово, но этого никогда не произойдет. Есть много людей с ограниченными взглядами, и они будут продолжать защищать национальные языки, до смерти. Хотя Эсперанто идеальный язык со всех сторон, чтобы занять место lingua franca в союзе стран с таким же взаимосвязанным прошлым, как наше. И, в конце концов, я вот что скажу, они все равно выберут английский.
Анн-Сесиль смеется, и Ниам весело смотрит на меня.
- Мне приятно думать, что выбор языка, в качестве официального для двадцати европейских стран, Джонатан, Нил и люди вроде них, никак не контролируют. Как бы они ни старались, они, в конечном итоге, ничего не решают. И будет забавно посмотреть на их лица, когда они это поймут, а еще интересно, понял бы сам Шекспир хоть что-то на языке, который они так отчаянно хотят навязать всем, учитывая только их собственное удобство."

От меня. Да, пока не победит Эсперанто, нет шанса даже победить пучкизм (кто знает этот 1984й, может уже и слово на ф произносить нельзя, как будто если называть его как-то иначе, он куда-то денется). Он в головах и сердцах, а не символах.