- Варвара, ты до Захара дозвонилась? - в очередной раз спрашивает меня свекровь, не давая закрыть дверь старенькой иномарки, когда я последней загружаюсь в нее.

Дети уже сидят каждый на своем месте - Павел справа от деда, как взрослый, а Лерик - за водителем, рядом со мной.

- Нет, не отвечает, и сам не перезванивает.

- Ну значит, занят, - заключает наставительно Зоя Дмитриевна, - работает Захарушка - денежки никому так просто не даются.

Я на это лишь улыбаюсь - как будто я когда-то утверждала обратное. Но свекровь не упускает случая "пнуть" меня, уколоть тем, что я не работаю. И ее сын вынужден тащить всю семью на себе. Хотя прекрасно знает, что это был не мой выбор, Захар сам настоял, чтобы после свадьбы я оставила работу в ресторане - я была певицей, и очень неплохой, - и занялась домом и семьей.

- Ладно, поехали уже, - торопит нас свекор. - По дороге еще позвоним. И лучше ему трубку-то взять, а то получится оказия как в том анекдоте про жену, вернувшуюся из командировки, - хохочет сам над своей шуткой, поймав мой взгляд в зеркале заднего вида.

Я шутку не оценила и свекровь, видимо, тоже, потому что осаживает мужа:

- Чего ты языком-то треплешь при детях?

Я, покраснев, стреляю глазами на сына - понял он, что имел в виду его дед-юморист, или нет? Глаза Пашки опущены, поэтому понять по взгляду невозможно, но в тринадцать лет, скорее всего, он выкупил черный юмор. Лера, конечно, в свои шесть ничего не поняла.

- А что? - не сдается Алексей Григорьевич. - Он же нас сегодня не ждет. Все как в анекдоте.

- Не язык, а помело, - ворчит, закатив глаза, его жена и наконец захлопывает дверцу.

"Гольф" срывается с места с прокруткой колес, и сын на переднем одобрительно воркует.

Я вновь набираю номер мужа, пока мы еще не выехали из деревни и не потеряли связь на долгое время. Свекор, в общем-то прав, ситуация складывается анекдотичная. Сразу после нового года - не первого числа, но второго - муж отвез меня с детьми к своим родителям и оставил до конца каникул.

- Варюш, ты же знаешь, для нас начало нового года - самая жаркая пора. Я буду торчать на работе с утра до ночи, даже выбраться никуда с вами вместе не сможем. Ну и чего вам зря в городе сидеть? Поезжайте к моим в деревню - там и лес, и каток на пруду - на коньках покатаетесь, и с горки, погуляете, свежим воздухом подышите. И банька по желанию, и родителям радость. Отец Пашку водить поучит, в деревне-то легко. И ты отдохнешь от готовки и ухода за мной и моими капризами. Ну, поедете?

И мы поехали. И действительно было все, как он говорил - и весело, и душевно, и я отдохнула, даже книг несколько прочитала, чего дома давно уже не делала. А возвращаемся раньше на день, потому что завтра обещают обильный снегопад, рекордный для нашей области за последние сколько-то лет, и из деревни будет не выбраться. А в понедельник школа, и опаздывать нам нельзя.

Вчера вечером мы решили, что поедем в город сегодня, и со вчера я не могу дозвониться до мужа.

Вот и сейчас не берет.

Нет, я не переживаю, и слова свекра меня не задевают - я знаю, что Захар не способен ни на какую гнусность.

Я полностью доверяю мужу и знаю, что, максимум, почему он может не отвечать - мог вчера после напряженной недели пойти в бар выпить с коллегами или друзьями, чтобы снять напряжение. А сегодня с утра отсыпаться и не слышать моих звонков. Ни о каких глупостях с его стороны даже не думаю.

Да и отец его, конечно, ляпнул не всерьез. Просто он любит пошутить, иногда не к месту…

На подъезде к дому я звоню мужу еще раз, и опять безрезультатно.

- Мам, а мы гулять пойдем? Вдруг друзья во дворе гуляют, - спрашивает дочь.

- Конечно. Только домой сначала поднимемся, а потом гуляйте хоть до вечера, - я понимаю - они соскучились по друзьям, хотя у бабушки с дедом совсем не скучали.

- С папой повидаемся? - радуется Лерик.

- Если он дома, то, конечно.

- Лерок, чур я первый ему рассказываю, как учился машину водить, - поворачивается к ней старший брат.

- Нет, я! - немедленно возражает, сведя густые белесые брови, и сразу пытается заручиться моей поддержкой: - Мам, скажи ему.

- Он же первый сказал, - дипломатично напоминаю я - в их споры я предпочитаю не вмешиваться, это редко заканчивается чем-то хорошим.

Для меня, в первую очередь.

Приехав к дому, мы загружаем свои сумки с вещами и коробки с соленьями и вареньями - без них от свекрови уехать решительно невозможно - в лифт, а поднимать их на наш пятый этаж я остаюсь одна. Остальные решают подниматься по лестнице. Пашка всегда так делает, сын просто помешан на модном ниндзя-спорте и лифтом не пользуется принципиально, а дочь во всем за ним повторяет, поэтому всегда увязывается, ну и деда привлекла.

Приехав на этаж, я выкатываю чемодан с сумкой наверху и вытягиваю пирамиду из ящиков в лифтовый холл и, оставив там, иду открывать дверь. Сын со свекром поднимутся и помогут затащить все в квартиру.

Отперев замок, делаю шаг внутрь и останавливаюсь, услышав негромкие стоны и влажные шлепки. Это… Это же не…

Все внутри мгновенно покрывается коркой колючего льда, как будто мне в глаз попал осколок зеркала Снежной королевы.

Звук очень быстро соединяется с картинкой - глаза находят его источник. На каменном острове, отделяющем кухню от гостиной, спиной ко мне восседает длинноволосая шатенка, а лицом к ней - и ко мне - мой Захар, который… закатив глаза, азартно и методично двигается, издавая те самые шлепки. А женщина - извергает эти похотливые стоны.

Лучше бы осколок и впрямь в меня попал, лишив зрения и позволив не увидеть этой мерзкой картины! Лучше навсегда ослепнуть, чем стоять и смотреть, как любимый муж раскладывает на моем любимом столе, почти священном для меня месте в доме, какую-то бабёшку…

Изнывая от страсти, она откидывает голову назад и чуть поворачивает ее, и я с ужасом ее узнаю - это его тренер по верховой езде. Его относительно новое страстное увлечение…

Я замираю, как будто вросла в пол. В глазах темнеет, словно Вселенная сжалилась надо мной и, действительно, ослепила, чтобы я не видела этого тошнотворного зрелища. А грудь сдавливает от какого-то нового чувства. Ненависть? Нет, не она. Что-то другое, еще более гадкое.

- Мама! - доносится сзади голос Пашки, совсем близко.

И моё тело возвращается в реальность, дрожь пронизывает меня до кончиков пальцев. Я, не раздумывая, выскакиваю в подъезд и захлопываю дверь за собой.

И встречаюсь взглядом с глазами детей и чуть отставшего свекра.

В глазах всех один и тот же вопрос, который Лера, как самая смелая, задает вслух:

- Мам, что там?