Потолок… первое что я увидела, стоило мне открыть глаза — это потолок. С деревянными, потрескавшимися балками с которых серыми, ажурными гирляндами свисали лохмы паутины. Осторожно скосив глаза в сторону, мой взгляд наткнулся на закопчённый бок котелка из которого свисала синяя тушка птицы, от которой уже попахивало.

— Что за… — недоговорила я, виски внезапно прострелила адская боль, и на невысказанный вопрос «Где я?» на меня обрушился поток воспоминаний.

Авария. Скрежет металла. Ослепляющий свет фар встречной машины. Визг тормозов. И боль, невыносимая боль, что сжигала меня изнутри. Последнее, что помню — сирена скорой и запах антисептика. А потом тьма.

— Очнулась, человечка? — раздался низкий, рокочущий голос, больше похожий на звериное рычание.

Я дёрнулась и тут же пожалела об этом — комната закружилась перед глазами, словно карусель, а к горлу волной подступила тошнота. Я зажмурилась, пытаясь справиться с головокружением. Спустя несколько мучительных секунд, когда мир, наконец, перестал вращаться, осторожно открыла глаза и сфокусировала взгляд. То, что я увидела, заставило меня чуть не закричать от ужаса.

Рядом со мной стояло огромное существо, лишь отдалённо напоминающее человека.

Массивная фигура с широченными плечами возвышалась надо мной как гранитная скала. Тёмно-зелёная кожа, испещрённая шрамами и странными узорами, которые казались то ли татуировками, то ли ритуальными метками. Глубоко посаженные жёлтые глаза с вертикальными зрачками — совсем как у рептилии — смотрели с нескрываемым презрением и какой-то хищной оценкой. Широкий нос больше походил на звериную морду, а из-под нижней губы угрожающе торчали два загнутых желтоватых клыка, явно способных разорвать плоть. Из-под кожаного нагрудника, украшенного металлическими заклёпками, выглядывали мускулистые руки с когтистыми пальцами.

А волосы — если это можно было так назвать — были собраны в жёсткие чёрные косички, украшенные металлическими кольцами и чем-то, подозрительно напоминающим мелкие кости. И ещё от существа исходил тяжёлый запах дыма, ржавого железа и чего-то дикого, звериного.

Это... это же орк! Мысль пронзила меня как молния. Я в ужасе отпрянула, болезненно вжимаясь спиной в холодную каменную стену, и едва сдержала крик, готовый вырваться из горла. Настоящий орк, как из фэнтезийных фильмов, только в тысячу раз страшнее и реальнее!

— К-кто вы? — голос предательски дрожал и звучал странно — выше и мелодичнее, чем я привыкла. Даже мой собственный голос казался чужим. — Г-где я?

Орчиха — теперь я могла различить женские черты в этом чудовищном лице — презрительно оскалилась, показав целый ряд острых зубов.

— Я Горха, смотрительница. А ты — в общине Саргота, человечка. Единственный человек среди орков.

— О-орки? — нервный смех вырвался из моего горла помимо воли, пока я со страхом разглядывала зеленокожее существо. — Такого просто не может быть! Это какой-то розыгрыш? Маскарад? Я же в больнице после аварии, правда? Правда?

Последние слова прозвучали почти умоляюще. Хотелось цепляться за знакомую реальность, за понятный мир больниц и докторов.

Горха оскалилась ещё шире и прорычала что-то на непонятном мне гортанном языке — звуки напоминали рычание разъярённого хищника. Я тотчас вжалась в стену ещё сильнее, всерьёз опасаясь, что сейчас меня просто сожрут живьём. Но орчиха лишь с грохотом схватила с соседнего стола медный кувшин, наполнила глиняную кружку мутной жидкостью и грубо протянула мне.

— Пей. Быстрее придёшь в себя, человечка.

Я с опаской взяла кружку дрожащими руками, стараясь не касаться когтистых пальцев. Жидкость мутно-зелёного цвета пахла горькими травами и чем-то ещё — земляным, незнакомым. Казалось чистым безумием пить что-то, предложенное орком, но какой-то внутренний голос, словно чужой, нашёптывал, что это поможет. Нерешительно сделав маленький глоток, я поморщилась от едкой горечи, но сразу почувствовала, как туман в голове начал понемногу рассеиваться, а мысли становились яснее.

— Что это? — осторожно спросила, чувствуя, как первобытный страх слегка притупляется, уступая место любопытству.

— Отвар из лечебных трав. Помогает при отравлении, — пояснила Горха таким будничным тоном, словно говорила о погоде. — Ты Эмма, кухарка общины Саргота.

— Что?! — я чуть не поперхнулась горьким отваром. — Какая ещё Эмма? Меня зовут...

И тут я запнулась, словно споткнувшись о невидимую стену. Как меня зовут? Имя крутилось на самом кончике языка, но ускользало, словно мокрая рыба из рук. Я отчётливо помнила аварию, белые стены больницы, запах лекарств, но собственное имя... оно растворилось в тумане, как дым. Паника снова начала подниматься внутри меня холодной волной.

— Грибами врон отравилась, дурёха, — фыркнула Горха, её жёлтые глаза блеснули злорадством. — Неудивительно, что память отшибло. Вечно лодырничала в своей Академии, даже свойств растений не выучила.

— Академии? — простонав, я обхватила голову руками, чувствуя, что разум медленно, но верно съезжает с катушек. — О чём вы вообще говорите?

Горха обнажила клыки в подобии хищной усмешки, явно забавляясь моим растерянным состоянием. Но всё же неохотно, с видимой снисходительностью продолжила:

— Ты Эмма, маг-бытовик. Четыре года просидела в Академии, ничему толком не научилась. После выпуска все маги-бытовики обязаны отработать год на благо королевства. Сильные получают хорошие места при дворе или в богатых домах, слабые — такие, как ты — попадают к нам, на самую границу цивилизации. А ещё ты съела грибы врон — все знают, что они одурманивают разум и стирают память, а ты с дипломом Академии, слопала целую миску.

Я смотрела на неё широко раскрытыми глазами, не решаясь даже моргнуть. Она говорила с такой убеждённостью, таким знанием деталей, будто я действительно должна была помнить всё это до мельчайших подробностей. Но в моей голове была только авария и этот странный, чужой мир... Что, чёрт возьми, со мной происходит?

— И... что я должна здесь делать? — голос звучал чужим, надломленным. Я обхватила себя руками, внезапно ощутив озноб, словно кто-то открыл дверь в зимнюю вьюгу.

— Выполнять контракт, — пророкотала Горха. — Год обязательной службы кухаркой в нашей общине.

— А если я не хочу? — вопрос вырвался сам собой, хотя по выражению орчьих глаз я уже догадывалась об ответе.

— Выбора нет, человечка. Ты подписала магический контракт собственной кровью. Попытаешься сбежать — контракт высушит твою кровь и медленно выпьет жизнь. Да и куда ты пойдёшь? — она презрительно махнула огромной лапищей в сторону окна. — Ты слабая человечка, в диком лесу тебя сожрут звери или нападут разбойники, если раньше не умрёшь, не выполнив условия контракта.

— И что конкретно от меня требуется? — спросила я, судорожно сглотнув комок в горле и почувствовав, как потеют ладони.

— Готовить еду для воинов, живущих в общем доме, — прорычала Горха. — Для тех, у кого нет семей или чьи семьи остались далеко. Три раза в день, без выходных и праздников. С продуктами здесь туго — Сарготская община находится на самой границе с вражеским королевством, торговцы сюда не суются. Но зато никто особо не придирается к вкусу, — она оскалилась ещё шире, и я поёжилась.

— Это... и есть кухня?

— Да, — кивнула Горха, громыхнув украшениями в косичках. — А за кухней твоя комната. Удобно — встал и сразу на работу. Никаких отговорок. — У тебя есть два дня на подготовку, — пояснила Горха. — На третий день будешь готовить пробный ужин для совета старейшин. Если справишься — начнёшь кормить всю общину.

— Всего два дня? — переспросила я, чувствуя панику.

— Обычно новым кухаркам даётся только день, — проворчала Горха. — Но ты отравилась грибами, так что получаешь поблажку.

— Я... я даже не помню, как готовить, — пробормотала я и огляделась по сторонам, пытаясь осознать происходящее.

Помещение, которое предстояло считать моим рабочим местом, с трудом можно было назвать кухней. Скорее это походило на заброшенный сарай, наспех приспособленный для готовки. Стены из грубого серого камня покрывал толстый слой копоти и жира — наследие бесчисленных готовок. В нескольких местах виднелись тёмные пятна неопределённого происхождения, и я поспешно отвела взгляд.

Кроме уже знакомого мне грубо сколоченного дубового стола, изрезанного ножами до состояния поля боя, пары табуретов и старого сундука с железными набалдашниками, в кухне больше ничего не было. В углу у двери стояла почерневшая от времени бочка с водой — судя по зеленоватым разводам на её боках, воду меняли крайне редко. Рядом валялись мешки с чем-то, что в полумраке могло быть зерном или мукой.

Закопчённая печь зияла чёрной пастью в дальнем углу. Единственным источником освещения служили тлеющие в ней угли да крохотное окошко под потолком, затянутое промасленной бумагой. Красноватые отблески пламени метались по стенам, превращая кухню в подобие преисподней.

На полках валялась утварь — несколько глиняных мисок с трещинами, медный кувшин, покрытый зеленоватым налётом, пара ножей с зазубренными лезвиями. Всё покрывал толстый слой жира и копоти. Воздух был тяжёлым и удушающим — смесь дыма, прогорклого жира, затхлости и чего-то неприятно животного.

Земляной пол, утрамбованный до твёрдости камня, покрывал слой соломы и опилок. Кое-где чернели пятна — следы пролитых жидкостей, о природе которых я предпочитала не думать.

— А где... остальные люди? — спросила я, всё ещё надеясь, что не одна в этом кошмаре.

Горха смерила меня таким взглядом, что я съёжилась.

— Я же сказала, тупая человечка — ты ЕДИНСТВЕННЫЙ человек в общине. Все остальные — орки. Как я. Прими это быстрее, легче будет.

И тут до меня окончательно дошло. Я действительно в каком-то другом мире. В месте, где живут только орки — огромные, клыкастые, зеленокожие существа из кошмаров. И они утверждают, что я какая-то Эмма, выпускница Академии магии, которая должна готовить для целой общины этих монстров.

— Когда я должна... начать готовить? — с трудом выдавила я.

— Послезавтра, — Горха поднялась во весь свой устрашающий рост. Она была не меньше двух метров и, казалось, заполняла собой всю комнату. — Предыдущие кухарки не задерживались дольше трёх месяцев.

— Что с ними случилось? — осторожно спросила я, хотя уже догадывалась.

— Сбежали, — пожала широкими плечами Горха. — Предпочли смерть от нарушенного контракта, чем готовить для орков. Одна даже до леса успела добежать, прежде чем магия высушила её дотла. Нашли только мумию.

Я судорожно сглотнула, представив высохшие останки предыдущей кухарки. Перспектива не радовала.

— А почему здесь нет других людей? Почему именно орки?

— Орки Сарготы — лучшие воины, — в голосе Горхи прозвучала неприкрытая гордость. — Мы защищаем границы королевства от врагов. Людям здесь не место — слишком опасно, слишком суровые условия. Мы живём на краю королевства, — её глаза блеснули. — Но нам нужны особые силы для битв. А для этого нужна особая еда, которая поддерживает нашу боевую ярость. И готовить такую пищу могут только люди с каплей магии. Поэтому сюда и присылают слабых магов-бытовиков вроде тебя.

Она направилась к двери, громко топая тяжёлыми сапогами, но на пороге обернулась:

— Ужин обычно в шесть. Найдёшь общий зал — большая дверь в конце коридора. Не опаздывай. Воины не любят ждать. Особенно после тренировок. И тебе ничего не достанется.

Дверь захлопнулась, и я осталась одна. Грудь сдавило от ужаса, и я, наконец, дала волю слезам. Всё это казалось кошмарным сном, но ощущения были слишком реальными. Запах протухшей птицы, холодная каменная стена за спиной и горечь травяного отвара на языке.