Жила-была девочка Света. Была она ужасно некрасивая. Описывать её нет смысла, просто представьте себе некрасивую девочку, которую вы когда-либо видели в жизни. Это она была такой в тринадцать, и все дети подшучивали над ней, дразнили как только им в голову придёт. А Света пряталась и плакала.

Когда Света закончила школу, то пошла работать. Её не хотели брать работать из-за ужасной внешности. Только взяли во дворец, драить котлы и полы мыть. Для этого красота была не нужна. Свете было очень тяжело, но она всё-таки пошла туда работать.

В этом дворце жили король, королева и их дети: принц Петр и принцесса Лолита, которую все звали коротко — Лола.

 Однажды Света мыла полы во дворцовых коридорах, а не на кухне, потому что в этот день не хватало работников перед балом, и Свету послали туда с остальными. Над ней даже здесь потешались, и поэтому она быстро вымыла свою часть и пошла в пустой коридор, где никто не будет с ней разговаривать. Все двери в коридоре были закрыты, кроме одной, из-за которой Света случайно услышала это:

— Нет, нет, это ужасно! Я не могу в таком виде идти на бал! Скажите, что вы умеете шить!

— Нет, Ваше Высочество, — сказал виновато другой голос, — Мы не умеем шить... Нас учили только быть красивыми и создавать красоту для вас.

— Ох вы, бесполезные девчонки! — снова сердито заговорил первый голос, - Где я так быстро найду швею? Быстро идите в швейную и скажите, что принцесса требует к себе! Срочно!

На Свету едва не налетели две красивые девушки, выпорхнувшие из покоев принцессы (Света уже поняла, кому принадлежали голос и комната) и сорвали на ней злость из-за принцессы:

— Вот страхолюдина! И откуда такая взялась во дворце?! Подвинулась хотя бы, не видишь, фрейлины самой принцессы!

Одна из них приподняла юбку и пихнула носком красивой туфли ведро с водой, а затем с насмешкой, обсуждая произошедшее, поспешила за другой фрейлиной.

 Ведро опрокинулась, вода разлилась, и Света стала размазывать воду по длинному коридору. Но потом не выдержала, села в уголок и заплакала.

В ту пору по этому же коридору шел принц Петр. У него было приподнятое настроение, и он шёл ничего не замечая. Света, услышав шаги, повернула голову в сторону и хмуро посмотрела в коридор. Увидев принца, она вскочила и воскликнула:

— Осторожнее, ваше Высочество! — но принц уже вступил в опасную зону и, поскользнувшись на луже воды, упал, больно ударившись о пол.

— Там … Вода. — Запоздало предупредила Света и поспешила к нему. Забыв об осторожности, сама растянулась недалеко от принца.

— Вшах. Ну и дела. — потирая ушибленное место, поднялся принц.  — Это же кто тут такие пруды устроил?

Света боялась даже что-то сказать и не подумала встать. Оглядев её наряд, принц понял, что эта девчонка — и есть виновница всего этого, мойщица полов. Однако, он не стал её ругать, а воспитанный как истинный джентльмен, протянул Свете руку и сказал:

— Что же вы лежите? Давайте руки, я помогу вам стать. Вот так, осторожней…

Света смогла подняться с помощью принца и хотела провалиться под землю от стыда.

— Ну что, можете стоять?

Света быстро закивала, Не поднимая головы. Принц сначала хотел отпустить её руки, но потом сжал ее руку крепче и сказал:

— Знаете, давайте переберемся отсюда в безопасное место, а то так и будем с вами падать до самого вечера. А мне это никак нельзя, вечером родители задумали бал.

Света охотно переместилась к стене, подальше от опасной лужи.

Наконец, из комнаты выглянуло принцесса.

— Что здесь происходит? — спросила хмуро она, — Петя! Ты чего это? А это кто?

— Да кто-то разлил воду, я упал, а потом вот эта милая девушка…

— И где это тут милая девушка? Что то я её не вижу. — Принцесса покинула свои апартаменты, окончательно нарисовавшись в коридоре, — Это она и виновата в том, что случилось!

— И откуда тебе это знать? Ты же не была здесь, когда это произошло. — спокойно сказал Петр.

— Я слышала грохот, когда мои фрейлины пошли за швеёй!

— Так может, это они. Разлили воду?

Пётр взглянул на Свету, но та продолжала стоять с опущенной головой. Не могла же она показать им свои слезы, и на таком уродливом лице!

— Ну, расскажите, как все было? - он ждал от девушки объяснений.

— Я… я…— дрожащим голосом заговорила Света. — Они…

— Ну-ну успокойтесь и спокойно расскажите — Положил ей на плечо руку принц.

Лола закатила глаза и капризно сказала:

— Если тебе охота возиться с этой недотёпой — Пожалуйста! А у меня есть дела поважней! Моё платье просто катастрофа! А ему всё равно — нет, чтобы помочь родной сестре, нянчится со служанками! Пётр отстранился от Светы, так и не поднявшей головы, и сказал Лоле:

— Надень другое. У тебя миллион платьев.

— Нет! Это платье выбрала мама. Она очень хотела, чтобы я его надела, и весь туалет уже подобран, Ох, беда, беда!

— А что с ним такое? — спросил Петр, наконец изобразив на лице хотя бы какую-то заинтересованность в беде сестры.

— Порвано, видишь??! — нервно показала локоть принцессы — а еще недобросовестно пришили канву, то вверх, то вниз, что скажут все, увидев меня в таком виде!

— Да уж, проблема… — голос принца при всем желании не выражал сочувствия.

Неожиданно для себя Света вдруг сделал шаг вперед, чем удостоилась любопытного взгляда принца и сказала ещё дрожащим после слез голосом:

— Я могу починить ваше платье.

— Ты? — недоверчиво оглядела ее с ног до головы принцесса, — Ты вон с ведром справиться не можешь! Куда тебе доверить такую важную работу! Нет уж, скоро мои девочки вернуться со швеей, и она все починит. И вытри тут все, а то они будут возвращаться, как бы не упали и себе ноги не переломали ко всему прочему! — принцесса намеренно громко вздохнула, развернулась и скрылась за дверью.

Света чувствовала себя неловко и глупо.

«Зачем я вообще это сказала? — корила она себя, осторожно возвращаясь к ведру со шваброй, — Чего я ожидала?»

Но принц поспешил за ней, пытаясь не упасть во второй раз и сказал на ходу:

— Не обращайте внимания на Лолу. Так она добрая, просто сейчас переживает из-за платья, ведь сегодня придут с ней знакомиться ее потенциальные женихи.

— Я не могу злиться на принцессу, она ведь…

— Принцесса?

— Да.

— Постойте. — и с этим словом Света развернулась и оказалась лицом к лицу с принцем.

Да, он был прекрасен. Теплый взгляд изумрудных глаз в обрамлении темных ресниц, мягкие каштановые волосы, едва завивающиеся. Несколько прядей упало на лоб, и красиво оттеняла его кожу, не темную и не слишком светлую. Правильный нос и ямочки на щеках, когда он улыбался вместе с четко очерченным овалом лица произвели на Свету неизгладимое впечатление. Глядя на принца, она даже забыла о своей некрасивой внешности, но когда опомнилась, закрыла лицо рукой и отвернулась.

— Не стоит вам смотреть на меня. — проронила тихо девушка.

— У вас глаза блестят от слез. — сказал он. — Почему вы плакали?

К Свете никогда так не обращались, так словно она была наравне с ним — какой-нибудь принцессой и не дурнушкой. И это заставило забыть ее о молчании и своем месте.

— Потому что это они сделали! — расплакалась она, уронив голову на черенок швабры.

— Они — это фрейлины принцессы? — прозвучал спокойный голос Петра совсем близко.

Света боялась поднять голову и снова столкнуться со взглядом принца. Тогда он сделал выводы сам.

— Не переживайте. Я вас освобождаю на сегодня от работы.

Это заявление так поразило Свету, что она подняла голову и округлив глаза, проканючила:

— Но Степанида Александровна…

— Со Степанидой Александровной я уж как-нибудь сам договорюсь. Умойтесь, успокойтесь и отдохните. — он улыбнулся, и Света так смутилась, что снова опустила глаза. Ей никогда не улыбались красивые юноши. Тем более, принцы. — Я и сам мыл полы. Не так много как Вы, — поспешил добавить Петр деликатно отойдя в сторону и давая Свете пространство, — Отец меня так наказывал за проступки. Я ненавидел уборку.

— Ненавидели?

— Да. — снова взглянул он на Свету. — Но сейчас уже не так. Я видел людей, которые трудятся у нас во дворце, незаметные феи и эльфы чистоты. Я уставал за несколько минут, в то время как другие, и вы — тоже, убирают по несколько часов.

— Нам ведь за это платят. — справедливо заметила Света.

— Знаю, что недостаточно за такой труд. Что ж, как я и сказал — вы можете идти.

— А как же… — посмотрела Света вокруг.

— Другие уберут.

— Нехорошо как-то. Это ведь моя работа.

— Вы собираетесь спорить с принцем? — поинтересовался Петр нарочито строго. Если бы Света взглянула на него, то увидела бы как в глазах юноши пляшут веселые огоньки.

— Нет, Ваше Высочество.

— Вот и хорошо. Дайте мне это, — принц взялся за черенок швабры и забрал ее из рук Светы — та не сопротивлялась. Петр поставил ведро и швабру к стене.

— Только, пожалуйста, ничего им не говорите! — умоляюще попросила Света, опасаясь за свою дальнейшую участь во дворце.

— Если ничего не говорить, они не перестанут безобразничать. Не только вас обидят, но и кого-то еще. Вы ведь не хотите этого?

Слова принца убедили Свету, но в ее глазах все еще был страх.

Петр это заметил.

— Не бойтесь. Я не выдам вас.

— Спасибо. — Свете не стало легче. — Они ведь сразу догадаются, что это — я. Они итак меня недолюбливают…

— Я просто скажу, что видел издалека как все это произошло, так что они мне слова не скажут.

«Неужели принц будет лгать? Из-за меня?» — не могла поверить в это Света. За нее никто никогда не заступался кроме мамы. Из чужих — никто.

Девушка еще раз поблагодарила принца, поклонилась ему и направилась в сторону лестницы. Но вдруг снова поскользнулась, и едва не упала, но принц подхватил ее сзади под руки. Сердце бешено колотилось в груди от вспышки адреналина.

— Знаете, давайте я вас доведу до лестницы. — сказал Петр, глядя на нее сверху и все еще держа под руки.

Света закивала, сама не понимая, что делает. Когда она выпрямилась, принц взял ее под локоть и пошел рядом к лестнице. Света даже боялась дышать.

— А где вы живете? — поинтересовался просто он.

— Вы имеете в виду, здесь, во дворце? — спросила Света, думая еще и о своем доме за пределами дворца.

— Да.

— В подвале.

— Неужели?!

— Ну да, там рядом с котельной тепло… Мне выделили отдельную комнату.

Бедняжка радовалась, но даже не догадывалась что произошло это из-за ее внешности: никто не хотел жить с уродиной.

— А разве летом там не жарко?

— Бывает… — согласилась Света.

— И сколько там еще людей живет? — поинтересовался принц, вспомнив сколько пустых комнат было на первом и цокольном этаже.

— Да только я.

— И отчего же?

Света молчала. Она не раз слышала, что о ней говорят и не раз замечала с каким отвращением, презрением или жалостью смотрят на нее. Она ничего не смогла ответить принцу. На сегодня свою дозу унижения и расстройств она уже получила.

— Мне там нравится, и я не жалуюсь. — сказала девушка.

— Знаю, что говорите это, потому что вы хорошо воспитаны. — отвечал принц. — Ни одному человеку не понравится жить в подвале. Наверняка с мышами и крысами?

Света опять промолчала, и Петр расценил это как подтверждение своих слов.

— Вы делаете важную работу, и не должны жить в таком месте.

Вслух он ничего не сказал о том, что собирается поговорить об этом с отцом, чтобы не смущать девушку.

— Что ж. Опасный периметр пройден. — принц отстранился от Светы у лестницы. — Надеюсь, вы не против моей компании, так как я иду туда же, что и вы.

— Что вы, — Света даже смутилась от такой вежливости. — Кто-то может быть против вашей компании?

— Я бы предпочел, чтобы мне говорили правду, и если вдруг мое общество вам надоест — вы без стеснения должны мне об этом сказать. — принц взглянул на Свету: в его взгляде не было ни насмешки, ни жалости. Девушка поняла, что он говорит с ней вполне серьезно.

— Как вам угодно.

Принц лишь досадливо фыркнул, начав спускаться, и Света вместе с ним.

— Ах, этот занудливый этикет. Скажите, кто его придумал, и я повешу табличку на его доме со смешным названием, чтобы никто не жертвовал искренностью в угоду этикета.

— Боюсь, ваше высочество…

— Вы можете звать меня просто Петр. — сказал принц.

— Петр, — дрожащим голосом произнесла Света и забыла, что хотела сказать, от осознания того, что может быть наказана за то, что называет принца по имени.

Выждав немного, он проговорил:

— Договаривайте свою мысль.

— Я… Боюсь, что этот человек уже умер… Тот, кто придумал этикет.

Принц расхохотался.

— Да, в таком случае я последую завету предков и не стану кощунствовать на его могиле.

Света только улыбнулась. Принц это заметил, но решил не зацикливаться на этом и спросил:

— Расскажите мне подробней, что именно произошло там, возле спальни принцессы?

Улыбка вмиг исчезла с лица Светы, она побледнела и кинула на принца испуганный взгляд. То, о чем она забыла, опять тяжелым грузом обнаружилось у нее в сердце.

— Я не стану ни на кого доносить…

— Вы добрая душа. — вздохнул принц, с улыбкой смахнув прядь волос со лба. — Но разве это стукачество? Как же стражам порядка разбираться в преступлениях, если никто ничего не будет рассказывать? Вы считаете справедливо провинившемуся уйти от наказания? — с любопытством спросил он.

— Я думаю, это не мне решать. — сдержанно ответила Света. Она втянула голову в плечи и стала выглядеть еще ужасней.

— Тогда забудем пока об этом, разговор и впрямь, не из приятных. Расскажите лучше, как вы попали к нам во дворец. О себе. Если, конечно, у вас есть желание.

И что могла рассказать о себе дурнушка из бедной семьи, которая белого света не видела?

— У меня непримечательная жизнь, — сказала Света. — Это вам будет неинтересно.

— Что вы, мне всегда интересно узнать о людях, которые работают во дворце, обо всех людях. В том числе и о вас, даже если вы считаете, что нечего рассказывать.

Принц умел убеждать, и Света решилась. Она говорила в общих чертах, и говорила не очень долго. Девушка не стала жаловаться принцу на свои проблемы из-за внешности, на бедность или что-то еще. Когда они шли, некоторые удивленно поднимали брови, видя принца, идущего с уродиной и не могли понять, что у них может быть общего, о чем принц (!) из королевской семьи может говорить со служанкой и мойщицей полов. Некоторые делали вид, что ничего не заметили, потому что делать вид, что чего-то не замечаешь — во дворце единственный способ выжить.