Первый поцелуй на левой груди — нежный, почти робкий. Его губы касаются ореола, словно пробуя на вкус, а язык осторожно проводит по контуру. Правой рукой он продолжает ласкать другую грудь слегка сжимая. 

— Дионис… пожалуйста… — мой голос звучит чужим, сдавленным от нахлынувших чувств.  

Он понимает. Губы захватывают сосок, и я вздрагиваю, чувствуя, как горячая влага его рта обволакивает его. Язык кружит вокруг, то ускоряясь, то замедляясь, а зубы слегка задевают кожу — достаточно, чтобы вызвать сладкую боль. Всё внутри сжимается, пульсируя в такт его движений.  

— Да… вот так… — выдыхаю я, а его свободная рука скользит вниз, обхватывая моё бедро, и через секунду прикасается к моим трусикам, заставляя меня вздрогнуть от новых ощущений. 

Он переключается на другую грудь, и я ловлю себя на мысли, что наблюдаю за ним словно со стороны: капля пота на виске, напряжённые мышцы спины под тонкой рубашкой. Он снимает её резким движением, и я наконец касаюсь его кожи — горячей, слегка влажной.

— Ты… — начинаю я, но он прерывает меня, прижимаясь губами к животу.  

Его поцелуи спускаются ниже, оставляя огненный след. Каждый нерв в моём теле кричит, предвкушая, что будет дальше. Но Дионис останавливается у края трусиков, его пальцы замирают на кружевной ленте.  

— Можно? — он смотрит снизу вверх, и в его глазах я вижу смесь желания и преданности, как у воина, готового служить своей королеве.  

— Ты же знаешь ответ, — улыбаюсь я, приподнимая бёдра, чтобы помочь ему снять последнюю преграду.  

Он делает это медленно, целуя внутреннюю сторону бедра, и я чувствую, как дрожит его рука. Когда его губы наконец касаются самой сокровенной части меня, я вскидываю голову и не могу сдержать стона. Он не торопится. Каждое движение его языка — как штрих художника, выписывающего узор на самом краю реальности.

— Ты вкуснее, чем я представлял, — его голос вибрирует от волнения, и я содрогаюсь, чувствуя, как нарастает волна.  

 Сначала это едва уловимые касания, будто перо, скользящее по мокрому шёлку. Клитор пульсирует под его губами, отзываясь на каждое круговое движение, мои ногти впиваются в ладони не в силах выдержать эту сладкую пытку. Его дыхание горячее, прерывистое, смешивается с моим, создавая ритм, под который танцует всё тело.  

— Так нежно… — вырывается шёпот, но он заглушается стуком сердца в висках.  

Язык становится смелее. Он обводит чувствительный бугорок, сначала медленно, словно вымеряя границы, затем настойчиво, заставляя мышцы живота дёргаться в такт. Губы смыкаются вокруг него, и я вздрагиваю, чувствуя, как мягкое посасывание вытягивает из меня волны тепла. Он играет с силой, то ослабляя хватку, то усиливая, пока я не начинаю метаться, не в силах решить — просить остановиться или требовать больше.  

— Дионис… — зову я, но имя теряется в хриплом дыхании.  

Его палец скользит вниз, едва касаясь влаги между ног, и я замираю, предчувствуя. Первое прикосновение к входу — лёгкое, вопрошающее. Он входит без сопротивления, погружаясь в тепло, и я кричу, дугой выгибаясь на постели. Палец движется медленно, с изматывающей нежностью, а его большой палец тут же находит клитор, продолжая круговой массаж. Двойная стимулия сводит с ума — я хватаюсь за его волосы, не зная, притянуть ближе или оттолкнуть, чтобы перевести дух.  

— Ты… ты сводишь меня с ума, — выдавливаю я, но он лишь глубже погружает палец, находя ту самую точку внутри, от которой темнеет в глазах.  

Его язык возвращается к клитору, усиливая натиск. Волны удовольствия накатывают всё чаще, сливаясь в один бесконечный прилив. Простыни подо мной промокают от пота, аромат жасмина кружит голову, смешиваясь с запахом наших тел. Я закрываю глаза, но вспышки света пронзают веки — алые, золотые, как фейерверк под кожей.  

Он чувствует, что я на краю. Его свободная рука сжимает грудь, пальцы смыкаются вокруг соска, слегка оттягивая его, и боль смешивается с наслаждением, создавая гремучий коктейль. Я кричу, но звук растворяется в подушке, которую прижимаю к лицу, чтобы не оглушить соседей.  

— Не прячься, — он отбирает подушку, заставляя встретиться взглядом. — Я хочу видеть твоё лицо, когда ты кончишь.  

Его слова поджигают последний фитиль. Тело взрывается судорогами, я цепенею, чувствуя, как волна накрывает с головой, вымывая мысли, имена, страх. Он не останавливается, продлевая оргазм до тех пор, пока слёзы не заливают щёки, а пальцы не разжимают хватку на его волосах.  

Когда наконец отпускает, я падаю на матрас, дрожа как в лихорадке. Он приподнимается, облизывая губы, блестящие от моей влаги, и его глаза горят триумфом авантюриста, покорившего вершину.  

— Ты… — начинаю я, но слова меркнут. Вместо них притягиваю его к себе, чувствуя, как его член напряжённо пульсирует у моего бедра. — Теперь твоя очередь.  

Но он лишь улыбается, прижимая мой вздрагивающий живот к себе:  

— Не спеши. Я ещё не закончил. Его губы находят мои, и я вкушаю на своём языке отголоски собственного удовольствия — солёные, животные, бесконечно прекрасные.

— Теперь твоя очередь, — шепчу я снова, сталкивая его на спину и расстёгивая ремень дрожащими пальцами. Я тоже не буду спешить. Сегодняшняя ночь будет нежной и длинной.

Его дыхание замедлилось, когда я прижала ладонь к его груди, мягко заставляя лечь. 

-Моя очередь попробовать тебя на вкус — шепот замер на моих губах прежде, чем наши языки встретились в медленном, сладком поцелуе.

Пальцы скользнули по ремню, дрожь в руках выдавала нетерпение, но я заставила себя замедлиться — сегодня каждый миг должен стать шедевром.

Я дразню его, стянула джинсы, но оставила его в трусах. Глажу через ткань его стоящий колом член и облизываю свои губы языком, заставляя его желать моих ласк ещё сильнее. Мои ладони медленно и нежно гладят его мускулистые ноги, ощущая под пальцами каждую выпуклость, каждый изгиб. Я чувствую, как его кожа тепло реагирует на мои прикосновения, и внутри меня разгорается желание. Я очень хочу приступить к главному блюду, к тому, что уже давно манит меня, но не могу отказать себе в удовольствии глубже исследовать его, насладиться каждым мгновением, проведенным с ним. Наклонившись ближе, я снова дразню его, играя с ним через ткань.

Мои губы медленно, словно наваждение, проходят по линии его бедер, и я ощущаю, как мускулы вздрагивают под прикосновением. Это вызывающее чувство — сочетание нежности и полной страсти, пробуждает в нем побудительную силу. Я шепчу ему: «Ты прекрасен…», словно это имеет магическую силу, и целую его горящую жаром мужскую силу укрытую под тонкой тканью. Мгновенно его руки вплетаются в мои волосы — этот жест кажется одновременно нежным и полным скрытой силы, готовой в любой момент вырваться наружу.

Когда мой язык осторожно и игриво обрисовывает контур через ткань, он не может сдержать свою реакцию — приподнимается на локтях, и я вижу как на шее бьется жилкой его пульс, словно метроном моих действий. Его голос, наполненный искренним восхищением и легкой потерей контроля, срывается на слова: «Боже, как ты это делаешь...» — таким трепетным, что мои губы расползаются в улыбке.

Я замечаю, как его дыхание становится все учащеннее, словно он уже практически не может терпеть этих сладких мук. Это мгновение, наполненное ожиданием и взрывом эмоций, заставляет меня дрожать от волнения. Я вижу, как он приподнимается еще выше, готовый отдаться этому волшебному моменту, полному страсти и наслаждения, которое мы оба так ждем. Легонько давлю ему на грудь, заставляя лечь обратно. Чувствуя под ладонью крепкие грудные мышцы испытываю дикое желание его укусить. Член пульсирует от напряжения и готов порвать трусы. Ещё пара секунд и он не выдержит, схватит меня за волосы и насадит на свой член как рыбку на крючок. В самый последний момент, чувствуя что сейчас он это сделает, я начинаю стаскивать с него трусы, выпуская на волю то, что давно хочу ощутить у своих губ. Член вырвалась наружу, и на мгновение я замерла, заворожённая совершенством — напряжённые вены, дрожащая головка, капля влаги, сверкающая как утренняя роса.

 Он закрывает глаза и откидывается на спину в ожидании моих ласк. 

Обхватываю его рукой и чуть тяну вниз освобождая головку. Теперь его красавец передо мной во всей своей завораживающей красоте. Наклоняюсь и начинаю целовать его лёгкими касаниями. Я знаю что он очень хочет засунуть его в мой ротик поглубже, но сегодня я хочу прочувствовать своими губами и языком каждую его клеточку. Вкус соли и кожи смешивался с ароматом нашего общего возбуждения. Я смаковала каждое касание — язык скользил по стволу, обвивая его как виноградная лоза. Зубы слегка задевали нежную кожу, пальцы массировали основание. Моя голова скользит вверх и вниз по его стволу, заставляя моего мальчика издавать сладостные стоны, которые действуют на меня как самые сильные феромоны, доводя возбуждение и желание чувствовать его под своими губами и языком практически сводящими с ума. 

Руки скользят под его ягодицы, впиваясь ногтями в упругие мышцы. Он приподнимается, пытаясь глубже войти в горло, но я оттягиваюсь до кончика, смакуя стон разочарования. Терпи... — целую головку, наблюдая как его живот сводит от спазмов. 

- Пожалуйста, не останавливайся — выдавливает он, но я уже вновь опускаюсь, принимая всю длину. Горло сжимается вокруг него, слезы выступают на глазах — смесь боли и восторга. Губы вернулись к нему, принимая весь жар его страсти. Его руки мягко легли на затылок, не толкая, а лишь направляя. Я чувствовала, как он приближается к краю, каждое движение становилось резче, дыхание — прерывистее

Его руки пригибают мою голову, бедра взмывают вверх.  Я замедлила движение, позволяя острому наслаждению перерасти в сладкую муку. Я чувствую как горло наполняется его семенем, как дыхание перехватывает, как ногти впиваются в мои плечи. Слюна стекает по стволу, смешиваясь с его соком. Когда волны наслаждения накрыли его, я не отстранилась, принимая каждую пульсацию, каждый содрогающийся мускул. Я глотаю всё, боясь упустить хоть каплю этого божественного нектара. 

-Никогда, никогда в жизни мне не было так хорошо - слышу его шёпот. Спасибо, любимая.

Мы лежим обнявшись ещё несколько минут, слушая лишь тишину и биение наших сердец. Горячее и желанное мужское тело рядом со мной заставляет мой организм сходить с ума. Я снова его хочу. Хочу почувствовать внутри себя. Я кладу свою ладонь на его пах, кусаю за ухо.