Итан

Ночь окутала Лондон густым покрывалом, но в одном из городских домов всё ещё раздавался приглушённый смех, звон стаканов и шелест карт. В воздухе витал терпкий запах табака, но присутствующих он, казалось, нисколько не смущал. Мужчины продолжали игру, раз за разом поднося бокалы ко рту.

— Ричард, — голос друга донёсся сквозь дымную пелену. — Оставь меня в покое.

— По-моему, тебе уже хватит, — настаивал он.

— Я сам решу, когда мне хватит, — огрызнулся я, чувствуя, как язык предательски заплетается. — Раздавай.

— Но, милорд, вам нечем крыть, — заметил барон Клиффорд с ноткой нескрываемого удовлетворения. — Вы проиграли всё до последнего пенни. В вашем карсане пусто.

Я стиснул зубы. Это не имело значения. Мне нужно было отыграться. Баснословная сумма, потерянная в этой игре, сводила с ума. Какого чёрта я ввязался в это? Всё плыло перед глазами, и я знал — Ричард прав. Я выпил слишком много. Но отступить теперь означало бы признать поражение, а это было немыслимо.

Где-то в глубине сознания пробивалась тревожная мысль: всё это закончится плохо, и остановиться стоило ещё несколько часов назад. Но я проигнорировал её.

— Возможно, у вас есть что-то ещё, что могло бы меня заинтересовать, — произнёс Клиффорд, сузив глаза, словно хитрый лис, оценивающий свою добычу.

— Итан, остановись, — предупредил Ричард.

Но я не слушал.

— И что же это? — спросил я, встречаясь взглядом с бароном.

— Желание, — пожал он плечами, будто речь шла о сущей мелочи. — Если вы выиграете, я буду должен вам услугу. Любую.

В его голосе звучала обманчивая лёгкость, но отказаться я не мог. Мысленно я уже представлял, как этот лис выполняет мою прихоть.

— По рукам, — кивнул я. — Сдавай.

— Итан… — тяжело вздохнул Ричард. — Ты сумасшедший.

Вероятно.

Следующие полчаса в комнате царило напряжённое молчание. Даже слуги, приходившие и уходившие, задерживались у дверей, наблюдая за исходом этой роковой игры.

И вот, последняя карта легла на стол.

Я не мог поверить. Проиграл?

Барон Клиффорд медленно поднялся, поправляя воротник. В его глазах вспыхнул огонёк торжества.

— Маркиз Уинчестер, — протянул он, произнося моё имя с деланым почтением. — Как истинный английский джентльмен, вы обязаны сдержать слово. Я хочу огласить своё желание прямо сейчас.

Я поднял голову, ожидая худшего. Мой дом? Деньги? Что-то, чего я не смогу дать? Неужели мне суждено остаться на улице?

— Вы женитесь на моей дочери, — произнёс Клиффорд ровным голосом, а затем просто развернулся и покинул дом.

Я остался сидеть, оглушённый словами, которые изменили всё.