О том, что князь вернулся раньше положенного, Элесбед узнала ещё ночью. Как и обо всём остальном. Сцену выпроваживания гостя она имела удовольствие (хоть и весьма сомнительное) лицезреть собственными глазами из окна своей спальни. А вот о том, что Аман сразу после этого отправился в покои Риан, узнала от своего верного слуги мальфорна.

Надеялась, охваченный гневом, тальден наконец-то поставит мерзавку на место, но вместо этого стала свидетельницей совершенно отвратительной, по её мнению, сцены: сын желал свою рабыню. Сиюминутная слабость Амана могла всё разрушить, и Элесбед уже собиралась вмешаться. К счастью, сын вовремя остановился. Вернее, злые слова девчонки его отрезвили.

Риан по-прежнему его опасалась и ненавидела. И это было на руку княгине. А вот заявление князя — больше тебя не трону — заставило заволноваться. Аман должен будет взять её! Силой или по согласию — неважно. Следовало только дождаться назначенного часа. Девчонка не может всю жизнь оставаться невинной.

Элесбед не сомневалась, родители Риан предпримут ещё не одну попытку её забрать. Да мало ли что может случиться! Поэтому было бы лучше, лучше для всех, если бы Марх вчера поразвлекался с Риан.

Но Аман вернулся, и морканта точно знала, кто этому поспособствовал.

— Клер никак неймётся! — зло прошипела женщина. — Как будто забыла, что от этого зависит и её будущее. Идиотка!

Всю ночь Элесбед ждала появления сына и готовилась к непростому разговору. Но он не пришёл. От Риан сразу отправился к себе, прежде наказав страже не впускать к девушке никого, кроме него и Клер.

Княгиня нервничала, злилась на поступки сына. На чувства, что он не имел права, но тем не менее испытывал к ненавистной алиане. К каким последствиям это могло привести — Элесбед боялась даже предположить. Надеялась, отбор отвлечёт Амана, ведь в Огненный чертог были приглашены самые изысканные, самые утончённые красавицы Рассветного королевства и Сумеречной империи. Но с каждым днём этой надежды в ней становилось всё меньше.

За ночь её светлость успела так себя накрутить, что когда в гостиной хлопнули двери, вздрогнула и напряжённо замерла в кресле, широко расправив плечи. Оставалось надеяться, что сын уже сумел унять гнев, и они смогут поговорить спокойно. Она попытается ему объяснить, что действовала только в его интересах. В интересах Клер и всех тех, чьи жизни зависели от его поступков и его решений.

Но, как оказалось, Аману не нужны были её объяснения.

— Карета уже заложена.

Её светлость недоумённо нахмурилась:

— О чём это ты?

Тальден прошёл в кабинет, в котором княгиня изнывала от тревоги последние несколько часов.

— О карете, — с отстранённым видом повторил он. — В которой ты отправишься в Альворру. Полагаю, ты соскучилась по родным краям. А я соскучился по покою.

— Ты меня выгоняешь? — растерянно пробормотала княгиня, застигнутая врасплох заявлением сына. Она ожидала чего угодно: ярости, злости, угроз и упрёков, но только не этого. Не невозмутимого спокойствия, ледяного холода, которыми были пронизаны его взгляд и голос. — Аман…

— Пока будешь завтракать, служанки соберут твои вещи. Можешь взять с собой Маред. Риан её услуги больше не понадобятся.

Морканта вцепилась в край письменного стола, с силой сжав пальцы.

— Ты хоть понимаешь, что творишь? Я единственная здесь не теряю рассудка! А ты? Да ты на себя посмотри! Носишься с этой девкой, как с какой-то принцесской! — Элесбед примолкла, заметив, как потемнели глаза тальдена, и уже более спокойно, стараясь придушить в себе рвущийся наружу гнев, продолжила: — Аман, моё присутствие будет сдерживать тебя от опрометчивых поступков, а то, что произошло вчера…

— Лучше бы ты в своё время сдержала отца! — на миг приспустив ледяную маску, прорычал тальден.

— Но что я могла сделать?! — раздосадовано вскрикнула княгиня.

— Вмешаться. Попытаться предпринять хотя бы что-то! Но ты осталась в стороне и просто смотрела. Тебе пора завтракать, мама. — С этими словами тальден посторонился, давая понять, что не желает продолжать разговор. И терпеть её присутствие в замке тоже больше не собирается.

— Ты ненавидишь меня? — голос морканты дрогнул, когда она подняла на сына глаза. — За то, что произошло тогда?

Аман распахнул дверь, бросив на мать безразличный взгляд.  

— Ненависть опасное чувство, может свести с ума. Жаль, что ты этого так и не поняла.

Элесбед стояла, не шевелясь. Не способная заставить себя сделать шаг. Он выгоняет её… Немыслимо! Заставляет покинуть собственный дом! И ради кого? Ради элири? И кто после этого из них сумасшедший?!

— Мама, — ровно проговорил тальден, заметив, что княгиня мешкает, — я очень надеюсь на твоё благоразумие. Не будем развлекать семейными скандалами прислугу. Достаточно и вчерашнего представления.

Скрипнув от досады зубами, её светлость мысленно выругалась. Подхватив юбки, быстро зашагала к выходу. Хочет, чтобы она уехала — что ж, она уедет. Но это не значит, что она позволит этому глупцу всё разрушить! Мальфорн останется её глазами и ушами в замке и, если потребуется, Элесбед сразу вмешается.

Не допустит, чтобы сын окончательно потерял голову из-за рабыни!

Несколько дней спустя

Устроившись на подоконнике вместе с Чили и горстью орехов, которые прятала в подоле юбки, выдавая их льорну поштучно, я наблюдала за появлением долгонежданных гостий и их служанок.

Первой тагры (а вернее фальвы) принесли Бриваэлу Клеври — профессиональную сваху, что проводила отбор у моего несостоявшегося мужа Шахира Тейрана. Сколько же я ей тогда хлопот доставила и нервов истрепала! А сколько ещё доставлю и истреплю — эссель Клеври даже не представляет. Ей и Карраю.

Потому что молча терпеть всё это безобразие я не стану.

После неожиданного (и такого приятного) отъезда морканты в нашей войне с князем случилось временное затишье. Нет, поднимать белый флаг я не собиралась и никогда не соберусь, пусть об этом даже не мечтает, но пока Каррай делал вид, что меня в его доме нет и никогда не было, я тоже всем своим видом показывала, что его для меня не существует.

Он старательно избегал меня, я — его, и обоих, кажется, это более чем устраивало. Разве что Клер непонятно почему расстраивалась и не переставала повторять, что с её названным братцем творится что-то неладное и что она страшно за него переживает.

Пока воспитанница Карраев тревожилась за огненного мерзавца, я тревожилась за себя. Каждый вечер и каждое утро просыпалась с единственной мыслью: сегодня вечером я обязательно увижу в зеркале её лучезарность. Или, может, на этот раз повидаться с пленницей-дочерью тайком решит мама… Увы, больше со мной так никто и не связался. Вполне возможно, тальден догадался о трюке с зеркалом и пресёк этот способ общения. Если честно, я уже подумывала впасть в отчаянье, если бы не приятное, очень приятное событие, произошедшее вскоре после отбытия стервы-княгини.

Родители прислали ко мне Хевину! Вернее, Каррай разрешил её ко мне прислать, но я не стала зацикливаться на великодушии Огненного, списав его на временное помешательство, а может, на чувство вины, ведь его друг чуть не лишил меня невинности. Я просто радовалась близкому человеку, тому, что теперь Хевина была рядом.

А уж её тихие слова, когда она при виде меня присела в реверансе, а я бросилась к ней обниматься, и вовсе пролили исцеляющий бальзам на мою истерзанную переживаниями душу:

— Ваши родители просили передать, что они продолжают искать выход. И кажется кое-что нашли. Мне толком ничего не объяснили, но велели сказать вам, чтобы вы не отчаивались. Сердцем и мыслями они с вами.

Отсутствие морканты и присутствие старой подруги, несомненно, влияло на меня благотворно. Я снова была полна сил и желания испортить Карраю жизнь (всё по-честному: он портит мне, я — ему), и даже появление алиан больше не омрачало моего настроения. Скорее, вызывало охотничий азарт, а ещё интерес. Любопытно ведь узнать, с кем мне придётся иметь здесь дело.

Поэтому я и сидела на подоконнике, запасшись подкормкой для льорна, и внимательно следила за выпархивающими из экипажей девицами. К сожалению, на каждой было покрывало, отчего лица драконьих невест рассмотреть не удавалось. Но вот гербы на дверцах карет давали более чем исчерпывающие ответы. По крайней мере, со знатными родами Рассветного королевства я была хорошо знакома. Да и при Сумеречном дворе бывала часто, а потому безошибочно определила, что вон та хрустальная повозка, запряжённая белогривыми фальвами, принадлежит графу де Волькри. Старшая дочь его сиятельства, если не ошибаюсь, уже давно замужем, а значит, на отбор к Карраю пожаловала младшенькая. Как же её звали?.. Вспомнила! Исабель.

Я пересекалась с ней пару раз на балах у её лучезарности. Красивая — этого у неё не отнять, но уж больно тихая. С такой «играть» будет неинтересно.

Чего не могу сказать о чёрной с золочёной отделкой карете, принёсшей в Огненный чертог единственную наследницу герцога Валейна. Амарелия. Вспыльчивая, импульсивная алиана. Почти как я. С такой противницей будет приятно иметь дело.

Назвать её соперницей у меня язык не поворачивался. Я ведь не за Каррая сражаюсь, а за то, чтобы превратить жизнь в замке в сплошной кошмар.

Девушки, конечно, ни в чём не виноваты, но какая война обходилась без случайных жертв? Правильно — никакая. Главное действовать осторожно, чтобы Аман не раскусил меня слишком быстро. А то ведь опять может запереть в четырёх стенах, и лишусь я тогда даже того подобия свободы, которое сейчас имею. А отравлять его существование, с утра до вечера торча в спальне, будет непросто, если не сказать невозможно.

Пока кареты, медленно снижаясь, опускались на подъездную дорогу, я чесала Чили за ухом и мысленно перебирала в памяти известные мне фамилии.

У князя Дюнвеля три дочери на выданье и все алианы. Интересно, которая из них прибыла на отбор к Карраю? А вот это эсселин Хоэленн, я её лишь однажды несколько лет назад видела. Вон ту дылду в нежно-розовом платье знать не знаю, а та миниатюрная алиана в голубом…

Я резко выпрямилась, отчего орехи, к радости льорна, рассыпались по полу, и прошептала поражённо:

— Лаали…

Это несомненно была моя вероломная подруга, поставившая чувства к Шахиру выше нашей с ней многолетней дружбы. Интересно, родители приказали или сама на отбор к Карраю напросилась? А его светлотёмности вообще нет ни оправдания, ни уж тем более прощения. Ведь наверняка изучил мою подноготную вдоль и поперёк, прежде чем начать вершить свою страшную месть. Был прекрасно осведомлён о моём окружении, с кем я была близка. Знал о Лаали! И вот она здесь.

Его невеста.

Прежде чем я поняла, что делаю, сорвалась с места и выскочила из комнаты. Стражников князь убрал, хоть я всё равно чувствовала себя под постоянным надзором. Промчавшись мимо неопознанной мной девицы в шёлковом покрывале, обильно расшитом серебряными нитями, я птицей взлетела по лестнице (птицей хищной и жаждущей крови — драконьей) и полетела к покоям тальдена.

— Лаали? Ты издеваешься?! — ворвавшись в кабинет Каррая, в котором он, по словам Клер, в последнее время торчал безвылазно, выкрикнула с порога.

— Что тебе нужно, Риан? — Он даже не поднял на меня глаза. Продолжал чёркать пером по бумаге, весь такой безэмоциональный, в то время как я уже готова была взорваться от переполнявшего меня чувства ярости.

— Зачем ты пригласил на отбор эсселин Талар?!

Сунув перо в чернильницу, тальден лениво откинулся на спинку кресла и наконец одарил меня своим княжеским взором.

— Приглашения на отбор рассылала моя мать. С эсселин Талар я впервые увиделся в храме Ясноликой, когда мы проходили проверку на сочетаемость.

— Ты мог отказаться от неё и отправить её домой! Знаешь ведь, кем она мне приходится. Приходилась, — поправилась я и едва не заскрежетала от злости зубами.

Когда этот ящер непрошибаемый недоумённо спросил:

— Зачем мне от неё отказываться? Лаали мне подходит. Она родовита, красива, а главное, — Каррай издевательски хмыкнул, — сама кротость и послушание. В отличие от некоторых. Достаточно и того, что ты мне постоянно нервы портишь.

— Да я тебя вообще не трогаю!

Пока что.

— А сейчас я чем занимаюсь? Разговариваю со своей фантазией?

Я сжала руки в кулаки.

— Лаали здесь не место.

— Это не тебе решать, Риан, — недобро сощурился тальден, напоминая, кто из нас двоих здесь охотник и хищник. Поднявшись из-за стола, медленно его обошёл, снова испытывая на прочность мои нервы. Остановился ближе, чем следовало (нам вообще лучше общаться, находясь на разных концах света), и проговорил: — Я не заставляю тебя с ними видеться. Они будут жить в другом крыле замка на другом этаже. Занимайся своими делами, пока они будут заняты своими.

— А ты тем временем будешь преспокойно подбирать себе ари? Самую кроткую, красивую, родовитую, — перекривляла я его свинство.

— Ревнуешь? — дёрнул бровью Огненный.

— Мне бы и в голову не пришла подобная глупость.

Каррай шагнул вперёд, уничтожая то незначительное расстояние, что оставалось между нами, перехватил за локоть, когда попыталась отстраниться, заставив почувствовать жар его пальцев даже через лёгкую ткань платья.

— Тогда в чём дело, Риан? Только лишь в подруге? Тебе этот отбор, между прочим, тоже выгоден.

— Позволь спросить, чем же? — я фыркнула.

— Я бы мог воспользоваться предложением княгини, дождаться, когда ты будешь не способна принять мою силу…

— Помню, помню, твой секретный способ порчи алиан, — проворчала я.

Глаза тальдена полыхнули огнём, но голос его оставался спокойным, совершенно невозмутимым. В любом Ледяном и то эмоций больше.

— …и переспать с тобой. Или же я женюсь на другой и передам ей свою силу. Какой из вариантов тебя устраивает больше?

— Никакой, — дёрнула локтем, облегчённо выдохнула, когда обжигающие пальцы, протянувшись по коже, наконец оставили меня в покое. — Для всех я ведь всё равно останусь твоей элири.

— К сожалению, этого не изменишь. Таков был уговор.

— Уговор с кем?!

Я знала, он мне не ответит. Снова отделается пространственными объяснениями или и вовсе выставит из кабинета. Ведь уже не раз пыталась добиться правды — всё безрезультатно. И тут что-то во взгляде Амана изменилось. Мимолётная перемена, принёсшая надежду: что смогу наконец понять, что здесь творится. Что он наконец заговорит.

И, как назло, именно в тот момент в дверь постучались, а мгновение спустя на пороге возникла тагрова сваха, эссель Клеври, сияющая улыбкой. Правда, стоило устроительнице отбора заметить меня, как уголки тонких губ опустились вниз, возвращая её лицу так хорошо знакомое мне с прошлого отбора кислое выражение.

— Эррол Каррай, если я не вовремя…

— Проходите, эссель Клеври. Мы уже закончили, — меня ненавязчиво подтолкнули к выходу.

Исполнив грациозный реверанс, сваха поднялась. Голову вскинула, плечи расправила, всем своим видом показывая, какая она важная и какая незначительная здесь я.

Не дочь герцога, а просто рабыня.

— Все девушки уже прибыли. Они будут рады, если вы их поприветствуете.

Ну ещё бы! Они ведь уже все под любовной привязкой и только и мечтают что об этом мерзавце.

— Я поприветствую их на сегодняшнем торжестве. Риан… — теперь мне указывали на дверь взглядом. Выразительным таким, в стиле: «не выйдешь сама — тебя выведу я».

Мысленно послав Каррая к таграм, а заодно и его новоиспечённый гарем, я покинула кабинет, но к себе не пошла. Отправилась в целительскую башню, очень надеясь, что Клер там не будет. Нет, ничего широкомасштабного я, конечно, сотворить не сумею, но по мере сил и возможностей обязательно буду действовать. И очень постараюсь омрачить вечером настроение князю и испортить ему праздник.

К моей огромной досаде, Клер там была. Расфасовывала по холщовым мешочкам какие-то травы, насыпала в них семена.

— А, Риан! — Обернувшись на звук моих шагов, приветливо улыбнулась она. — А я тут, пока её светлость в отъезде, решила уборкой заняться.

Уф, как же не вовремя тебя посетила эта идея.

Не догадываясь о моих мыслях, девушка продолжала с улыбкой:

— Княгиня не разрешает служанкам здесь прибираться, а мне в последнее время было не до наведения порядка. Но вот сегодня что-то захотелось занять делом мысли и руки.

Я жадно покосилась на стойку с разномастными пузырёчками в сизой дымке пыли. На самой верхней полке в углу даже поблёскивало на солнце кружево паутины. В общем, Клер здесь надолго. До вечера так точно. Может, напроситься в помощницы? А что? Чем не предлог поближе познакомиться с зельевой коллекцией княгини. Вон к каждому пузырьку приделана бирка. Я, конечно, мало что смыслю в зельях, но кое о каких была наслышана и, если повезёт…

— Ты их уже видела? — Клер горестно вздохнула. Стянула кручёной тесьмой очередной мешочек и отложила в сторону, увенчав им уже успевшую образоваться на столе горку точно таких же мешочков.

— Видела, — хмуро кивнула я, представляя, что где-то совсем близко Лаали сейчас знакомится со своими временными хоромами. А может и не временными…

Чтоб тебе, Каррай, на сегодняшнем пиру костью подавиться!

— Всё это так грустно, — понуро опустила плечи девушка.

— Что именно? — я негромко хмыкнула.

— Что испытывая чувства к тебе, он вынужден выбирать из них.

Ну да, вынужден. Ещё бы сказала, через себя переступает и насильно заставляет. Ну прямо мученик, а не изверг-дракон.

— Единственное, что он испытывает ко мне и к моей семье — это ненависть.

— Это не так, Риан, — девушка зачерпнула из мешка побольше горсть семян, собираясь пересыпать их в совсем крошечный, что держала в руке.

— А как? Что я должна думать, если он мне ничего не рассказывает? Нас связали обман и ложь, а любую мою попытку получить ответы Каррай сразу же пресекает.

— Просто он… — начала было Клер, как обычно собираясь защищать и оправдывать своего названного брата, и тут вдруг неожиданно закричала. Руки девушки дрогнули, и пригоршня семян рассыпалась по полу.  

То, что случилось дальше, ещё долго преследовало меня в самых кошмарных снах. Клер рухнула на пол, словно марионетка, у которой только что подрезали нити, — я не успела её подхватить. Её затрясло, как будто при сильнейшем приступе лихорадки. Стянув с узкой койки подушку, я попыталась подложить ей её под голову и сама чуть не закричала — кожа девушки была настолько горячей, словно её сжигало самое настоящее пламя.

Пламя, которое я не видела, но ощущала.

— Помогите! Скорее! Кто-нибудь!!!

Её продолжало трясти. На ладонях, шее, лице — тех частях тела, что не скрывала одежда, а может, и под нею тоже — начали вспыхивать красные пятна ожогов.

Продолжая кричать, до хрипов, до боли в лёгких, я рванулась к лестнице.

— Кто-нибудь! Аман!!!

К счастью, меня услышали. Не успела преодолеть и нескольких витков лестницы, как увидела спешащего мне навстречу тальдена. За ним мчался ещё кто-то. Кажется, из прислуги, но лица я не разглядела. Всё было как в тумане. Успела вжаться в стену, иначе бы Каррай сбил меня с ног, даже этого не заметив, а потом бросилась за ним следом.

Когда вбежала в комнату, Клер уже была на кровати, а над ней, крепко держа обожжённую ладонь, склонился дракон. Рядом суетилась пожилая служанка. Кажется, она прислуживала воспитаннице Карраев.

Пока женщина прикладывала ко лбу девушки смоченную в прохладной воде ткань (которая тут же высыхала!), Аман сидел неподвижно с закрытыми глазами. Со стороны могло показаться, что он уснул, как бы абсурдно это ни звучало. Но стоило мне приблизиться, как увидела выступившую у него на висках испарину. От напряжения на лице, шее тальдена вздулись вены. Губы, плотно сжатые, были неестественно белыми. Он весь был белым, если не сказать пепельным, как после того случая в приюте. Когда, спасая ребёнка, сам чуть не умер.

И пока его светлость стремительно бледнел, становясь похожим на труп, Клер продолжала сгорать заживо в невидимом огне.

— Я могу чем-нибудь помочь? — тихо обратилась к служанке.

Женщина подняла на меня полные тревоги глаза.

— Велите принести сюда холодную воду, эсселин…

— Я сама её принесу! — выпалила и что есть духу помчалась на кухню, чтобы вскоре вернуться с двумя служанками и несколькими вёдрами воды.

Вообще-то не собиралась столько брать, но кажется, подобные приступы (или что это вообще такое?!) случались у Клер не впервые, и одних холодных компрессов ей было явно недостаточно. Не дожидаясь моего приказа, девушки метнулись к колодцу, а поднявшись в башню, вылили воду в стоявший в углу деревянный чан. Я последовала их примеру и услышала тихий голос Каррая:

— Отойдите.

Аман взял сестру на руки и как была, в платье и чепце, погрузил её в воду.

— Выйдите, — приказал спустя пару мгновений, даже не взглянув на служанок, и девушки поспешили уйти.

Пожилая прислужница, имени которой я не знала, послушная приказу Каррая, тоже предпочла ретироваться. Только одна я не сдвинулась с места.

— Я могу остаться? — спросила негромко.

Тальден повернул голову в мою сторону, и на его лице отразилось призрачное подобие улыбки.

— Буду рад компании, Риан.

Клер всё ещё была без сознания, но жуткие ожоги на теле начали бледнеть. Я опустилась на пол возле чана и тоже взяла девушку за руку. Её ладонь по-прежнему оставалась горячей, но к счастью, больше не обжигала.

Некоторое время мы молчали. Каррай, как это водится, не спешил ничего объяснять. Сидел, подтянув к себе ноги, и отстранённо пялился в одну точку.

— Это ведь не первый приступ? — не выдержав, нарушила я тягостную тишину.

— Не первый, — эхом отозвался он, не отрывая взгляда от стены.

— А дети? В приюте, — продолжила осторожно, наблюдая за тем, как с рукава Клер срываются и разбиваются об пол капли воды. — С ними то же самое происходит?

На этот раз тальден ничего не ответил, но я всё поняла по его лицу. Не то чтобы Каррай был щедр на эмоции, но кажется, я уже научилась улавливать перемены в его настроении. Даже такие незначительные. Вот и сейчас он заметно напрягся. Я почувствовала это, пусть даже нас разделял глубокий чан и девушка, всё ещё находившаяся без сознания.

— Кто-нибудь из-за этого… умер?

Молчание в ответ было предсказуемым и очень, очень раздражающим.

— Если ты ещё не заметил, то я не предмет мебели. И раз уж я здесь, твоя пленница…

— Элири, — поправили меня сдержанно.

— Это одно и то же. Так вот, раз уж я здесь, то имею право хоть на какие-то ответы. Я ведь тоже могу заболеть.

Если это вообще болезнь. А если что пострашнее? Проклятие, например. Обрушившееся на ни в чём не повинных детей.

— Ты не заболеешь, Риан, — заявили мне с непрошибаемой драконьей уверенностью.

— Но Клер…

— Клер поправится и другие тоже. — Каррай поднялся, явно собираясь избежать вопросов, сбежав от меня.

Нет, какой же он всё-таки предсказуемый!

— Рано или поздно я ведь всё равно узнаю. — Я тоже встала. Сама не знаю зачем нервно оправила юбку, вновь борясь с желанием подскочить к Огненному и влепить ему пощёчину.

За скрытность, за нежелание ничего мне объяснять, словно я насекомое какое-нибудь, у которого мозгов не хватит его понять.  

— Здесь нечего узнавать. Отнесу Клер в её комнату. — С этими словами Каррай подхватил сестру и, не обращая внимания на хлынувшую на пол с её одежды, с волос воду, понёс к выходу.

Походка его была нетвёрдой, и я даже испугалась, как бы он, пока будет спускаться, не уронил свою драгоценную ношу.

— Я тебя провожу, — последовала за драконом.

— В этом нет необходимости, — остановил он.

— Да ты на ногах едва держишься!

— Мне приятна, Риан, твоя забота, но…

— Но забочусь я вовсе не о тебе. Можешь помереть хоть сейчас — я буду только рада. Меня Клер волнует.

— Ты само «очарование», — хмыкнул Огненный.

Как и ожидала, последовать за ним не позволил. Вернее, я спустилась с Карраем по лестнице, следя за тем, чтобы не грохнулся где-нибудь на ступенях. А потом меня попросили, настойчиво так, возвращаться к себе. Слуге же, что пробегал мимо, его светлость велел отправить кого-нибудь прибраться в лаборатории её светлости. Видимо, он не знал, а может, плевать хотел на запрет княгини о наведении в башне порядка.

— Чуть позже сможешь проведать Клер, — обернувшись, бросил мне Огненный и зашагал, почти ровно, по пустынной, затянутой витражами, галерее.

Я сказала, что обязательно это сделаю, в кои-то веки решив быть послушной, но стоило тальдену скрыться за поворотом, как рванула обратно к лестнице.

У меня есть несколько минут, прежде чем сюда явятся служанки. Ясноликая! Помоги раздобыть что-нибудь полезно-интересное. Взлетев по ступеням, вбежала в комнату и, стараясь не поскользнуться на мокром полу, бросилась к полкам с зельями.

Взгляд жадно заскользил по биркам, перехватывавшим горлышки разноцветных бутылочек. Ну же! Никогда не смирюсь с участью рабыни. Не смогу оставаться в стороне, пока он будет преспокойно выбирать себе жену. В принципе не смогу здесь оставаться и всё это терпеть. А так есть шанс, что его светлость, доведённый до предела — нет, не отпустит меня, об этом даже не мечтала — но хотя бы отправит куда-нибудь из замка.

И кто знает, вдруг из того другого места у меня получится сбежать. Или родители к тому времени наконец объявятся. Главное, не сдаваться Огненному и не покоряться!

На этой мысли я запнулась и едва не закричала от радости. Схватила пузырёк со знакомым названием, сжала его в кулаке и, больше не мешкая, поспешила к лестнице. Самое сложно было сделано — я добыла зелье. С остальной частью плана тоже справлюсь. Было бы желание!