- Всё, хватит, Амир! Твоё поведение просто невозможно! – в бешенстве кричал отец, его лицо раскраснелось от гнева. – Сколько это будет продолжаться? Ты уже взрослый мужчина, а ведёшь себя как маленький капризный ребёнок!

- Давид, наш мальчик просто ещё не созрел для женитьбы, поэтому и не может решиться на столь важный для себя шаг, – мягко произнесла мама, пытаясь сгладить до предела накалившуюся обстановку. И хотя её голос был полон трогательной заботы, в усталых глазах читалась неприкрытая тревога. Видимо за меня…

- А для чего он «созрел», Айдан? – раздражённо продолжил отец. – Заниматься семейным бизнесом этот несносный мальчишка не желает, создавать собственную семью упорно отказывается. И что ты прикажешь мне с ним делать? В конце концов, он ведь наш единственный сын, и я, как отец, имею право знать, почему Амир упрямо не желает брать на себя осознанную ответственность за собственную жизнь!

- Быть может, нужно просто оставить меня в покое, разрешив всё решать самому? – тихо, но чётко произнёс я, поднимая глаза на замерших напротив родителей. – Отец… Ты слишком давишь на меня. Я не готов к разительным переменам. По крайней мере сейчас.

- Оставить в покое? Чтобы ты целыми днями напролёт шлялся по городу со своими друзьями-бездельниками? Чем вы вообще занимаетесь в свои годы? Вместо того чтобы получать образование и строить будущее, вы купили какой-то заброшенный подвал, устраиваете там бесконечные тренировки, а потом зависаете в ночных клубах! Разве это достойное занятие для молодых людей из уважаемых семей?

- Что плохого в том, что мальчики любят спорт? – снова вмешалась мама. – Ты слишком строг к нашему сыну, Давид. Когда же ему беззаботно веселиться, если не сейчас?

Однако мой родитель был настолько взвинчен, что попросту не слышал ни меня, ни её. Его лицо было перекошено от негодования, а голос звучал резко и непреклонно.

- В последний раз повторяю, сын, - продолжил отец, чеканя каждое слово, словно вбивая гвозди в крышку гроба. – Ты женишься на Айнур в течение этого месяца. Мы с её отцом устроим вашу жизнь и обеспечим безбедное будущее, или...

- Нет! – непроизвольно вырвалось у меня оттого, что я не смог сдержать бессильной ярости. – Как же ты не понимаешь? Я не люблю эту девчонку! Более того, она мне даже не нравится. Я не хочу быть с ней! Не хочу делить с Айнур свою единственную жизнь!

Отец нахмурился, его взгляд стал ещё более суровым и холодным. Он медленно скрестил руки на груди. В голосе звучала звенящая сталь, за которой скрывалась скрытая угроза.

– Любовь? – переспросил он, скривив губы в сухой усмешке. Его глаза, холодные и проницательные, впились в меня, как острые лезвия изогнутых кинжалов. – При чём здесь любовь, Амир? – повторил отец с явным сарказмом. – Женитьба… – он сделал паузу, словно подбирая нужные слова, – это всего лишь удачная сделка. Слияние капиталов. Мы оба это понимаем, сынок, не так ли?

Ахмадов старший сделал уверенный шаг вперёд, и я почувствовал, как воздух вокруг меня стремительно сгущается.

– После вашей свадьбы, – продолжил он, – мы сможем легально объединить бизнес двух семей. Это откроет потенциальные возможности и новые горизонты. Для всех нас. Уверен, Муса не будет противиться тому, что его зять возглавит вновь образующуюся компанию.

Отец на минуту замолчал, глядя на меня выжидательно. Его взгляд был тяжёлым, словно на полном серьёзе он пытался прочитать мои мысли.

– Твоя задача, Амир, заключается лишь в одном. Как можно скорее подарить Гаджиеву наследника. Наследника! – Он произнёс это слово с особым нажимом, будто хотел, чтобы оно отпечаталось в моей памяти. – А дальше… – Пожал плечами. – Делай что хочешь. Но не забывай, что ты часть нашей семьи. И семья должна быть единой. Во всём!

- Пусть ты и считаешь меня никчёмным, но я не смогу пойти на компромисс с собственной совестью и поступить так, как нужно тебе, отец. Ты никогда не спрашивал о том, что важно для меня, что я хочу и к чему стремлюсь.

- И о чём же таком возвышенном мечтает мой единственный сын?

- Встретить женщину, которую я искренне полюблю, и добиться того, чтобы она ответила на мои чувства. Создать семью, родить детей, жить и наслаждаться каждым днём. Я не такой, как ты, не хочу находиться в вечной погоне за деньгами, мне противно думать о том, что нужно будет заключать брак по расчёту, опять же, ради бумажного мусора… Я мечтаю о семье, основанной на любви и взаимном уважении.

- Это всё лирика, Амир! Романтическая чушь! В конце концов, тебе ведь никто не запрещает любить кого-то на стороне. Но жениться ты обязан на той, кого выбрала наша семья. Итак, твоё последнее слово: ты согласен взять в жёны Айнур?

- Нет! – отрезал я.

- Значит, решено! Раз родной отец для тебя не авторитет, отправляйся в Россию, к Данизу. Если я не могу справиться с тобой, пусть этим займётся мой брат. Как образумишься – вернёшься.

- И что я там буду делать? Об этом ты подумал? – произнёс я, глядя на отца исподлобья.

- А как же! Семья Даниза владеет сетью ресторанов на Дальнем Востоке. Лишняя пара рук его бизнесу совсем не помешает. К тому же, это будет хороший опыт для тебя. Может быть, там ты наконец поймёшь, как важны семейные ценности и уважение к старшим.

- Хочешь, чтобы единственный сын семьи Ахмадовых стал обслугой?

- На какую должность Даниз назначит тебя, там и будешь трудиться, - голос отца звучал холодно и безразлично, как будто он говорил о чём-то обыденном. – Не устраивает?

- Допустим! – не сдержался я.

- Тогда дай согласие на брак, — родитель посмотрел на меня с лёгкой усмешкой, как будто наслаждаясь моей беспомощностью.

- То есть выбор у меня невелик? Или нелюбимая жена, или отъезд в неизвестность?

- Ты довольно сообразителен, мой мальчик.

- Что же… Когда вылетать?

- Решил потягаться с тем, кто дал тебе жизнь? Твоя воля! Айдан, закажи этому оболтусу билеты на первый же рейс до Москвы, а дальше пусть сам добирается.

- Но, как же так, Давид? – мамин голос задрожал от неподдельного беспокойства. - Ты практически выгоняешь из дома единственного ребёнка. Как он будет там один? Что ждёт его в России? А вдруг своим упрямством ты прямо сейчас лишаешь сына будущего?

- Я уже сказал своё слово! — ледяным голосом пророкотал отец, сверля меня взглядом, от которого холод пробежал по спине. — И не изменю его! Это не обсуждается! — его тон не оставлял места для сомнений.

- Будь, по-твоему! — я вздёрнул подбородок, стараясь скрыть раздражение. — Завтра же, в угоду тебе, я покину родную обитель. Лучше работать на износ с утра до ночи, чем принять вынужденный брак, который ты мне навязываешь.

Отец усмехнулся, но в его глазах не было ни капли привычного тепла.

- Вот и хорошо! — голос звучал почти одобрительно. — Вот и поработай, сынок! Может тогда твоя спесь спадёт, уступив место благоразумию! — он хлопнул раскрытой ладонью по столу, словно ставя точку в разговоре. — И помни, я не терплю непослушания.

Яростно хлопнув входной дверью, я выбежал из отчего дома. В душе клокотала злость на отца. Почему он решил, что все и всегда должны плясать под его дудку? Это он мечтает о породниться с Гаджиевыми, не я! Так почему мне нужно было сгубить свою жизнь, ради того, чтобы остаться под кровом родного очага? Уж лучше отправиться в полнейшую неизвестность, чем жить по его указке! Господин Ахмадов желает, чтобы я уехал в Россию? С радостью выполню настойчивую просьбу. Думаю, в семье его старшего брата меня примут с радостью. Дядя Даниз всегда отличался выдержкой и мудростью. Надеюсь, хоть он сможет понять меня и принять таким, какой есть.

Сев за руль автомобиля, я отправился к друзьям в спортзал, чтобы предупредить их о столь внезапном отъезде. Настроение было на нуле, но лучше взбрыкнуть сейчас, настояв на своём, чем подчиниться воле донельзя властного родителя и страдать от фатальных последствий неправильного решения. Я понимал, что он не готов идти на компромисс. Хотя, его решение казалось мне абсурдным и несправедливым. Однако, допустить того, чтобы моя жизнь была подчинена чужим ожиданиям и правилам, я не мог.

За окном мелькали вечерние улицы, освещённые мягким светом фонарей. В воздухе витал аромат весеннего дождя, смешанный с запахом асфальта и цветущих деревьев. Вдали, на горизонте, виднелись силуэты многоэтажек, утопающих в сумерках.

В голове крутились обрывки разговора с отцом, его холодный, отстранённый взгляд, от которого становилось не по себе. Он всегда был строг, но сейчас это казалось невыносимым. Я знал, что ему не понять моих чувств. Давид Ахмадов видел во мне только сына, который должен слепо следовать его правилам и ожиданиям. Только вот мне нужно было хоть на время вырваться из этой удушающей атмосферы, чтобы забыть о его непримиримости и лютом холоде.

***

Вечером следующего дня, около пяти часов, я прилетел в Москву. Выйдя из самолёта, сразу сел в автобус, который довёз нас до здания аэропорта.

Внуково… Я был здесь впервые. Мимо меня с немыслимой скоростью нёсся поток незнакомых людей, нервно спешащих к выходу на посадку. Толчея и шумная суета навевали отнюдь не радостные мысли. Влившись в разношёрстную толпу пассажиров, я направился в сторону багажной карусели, надеясь, что мне удастся довольно быстро отыскать свой кожаный чемодан и продолжить запланированный путь. В воздухе витали ароматы навязчивого парфюма, готовой еды и неизъяснимого волнения. Вокруг суетились уставшие люди с чемоданами, рюкзаками и дорожными сумками. Глядя на них, я на секунду задумался о том, правильно ли поступил, ослушавшись отца? Однако, не давая себе времени на то, чтобы углубиться в раздумья, я тряхнул головой, избавляясь от навязчивых мыслей. Затем поспешно подхватил багаж, который так вовремя подъехал на ленте, и решительным шагом направился в сторону билетной кассы.

Кассы аэровокзала располагались на первом этаже, в просторном светлом зале. Симпатичная девушка в строгой форменной одежде вежливо поприветствовала меня и в течение нескольких минут оформила нужный билет на прямой рейс. Оставалось лишь набраться терпения и дождаться полуночи.

Пройдя регистрацию, я первым делом направился в бизнес-зал. Доплатив за дополнительные часы ожидания, с облегчением выдохнул. Замерев у входа на пару секунд, внимательно осмотрелся, замечая несколько свободных мест, и уверенной походкой направился к дивану у распахнутого настежь окна. Сев на него, я с удовольствием снял тяжёлые туфли и, вытянув ноги, расслабился. Усталость от долгого перелёта постепенно отпускала меня, и я, прикрыв глаза, позволил себе ненадолго погрузиться в состояние покоя.

Аппетита не было, хотя я был голоден. Да и сон всё не шёл, несмотря на нервное истощение. В голове одна за другой яркими вспышками проносились невесёлые мысли. Я боялся неизвестности, которая меня ждала. Смогу ли я здесь, в чужой мне, по сути, стране, найти своё место? Смогу ли я стать частью этого нового мира, который всегда казался мне таким далёким и непонятным? Как встретит меня семья дяди? Как воспримут Даниз и Белла того, кто осмелился ослушаться воли отца и наперекор ему покинул родной дом? Эти вопросы мучили меня, не давая покоя. Только вот ответов на них, к сожалению, пока не было. Внутри нарастала безотчётная тревога, и я не знал, как справиться с этим смешанным чувством.

- Молодой человек, у вас всё в порядке? — участливо спросила девушка, что собирала использованную посуду со столов.

Я невольно поднял взгляд, встречаясь с её ярко-голубыми глазами, с удивлением читая в них неподдельное искреннее беспокойство.

- Да, спасибо. Почему вы интересуетесь? — ответил, стараясь придать своему голосу больше уверенности, хотя внутри всё ещё было неспокойно.

- Просто ваше лицо такое напряжённое… - незнакомка слегка нахмурилась, будто пыталась понять, что со мной происходит. - Может быть, вам что-то нужно?

- Я справлюсь, - улыбнувшись, ответил девушке. – Благодарю за беспокойство.

Она кивнула, всё ещё смотря на меня участливым взглядом.

- Может быть, вам принести кофе? – предложила голубоглазая работница бизнес-зала.

- Нет, спасибо, - произнёс я в ответ, ощущая, как напряжённость покидает моё тело. - Я и сам могу это сделать.

- Поняла вас. Хорошего отдыха, - прошелестела девчонка, отойдя на пару шагов.

- Спасибо, - улыбнулся, глядя ей вслед, чувствуя, что её слова и забота оставили в душе лёгкий след тепла.

Сложив пальцы домиком, оперся на них лбом, пытаясь сосредоточиться и погрузиться в свои мысли. Но настойчивый звонок телефона нарушил эту хрупкую тишину, вновь выдернув меня из задумчивости. На глянцевом экране высветился номер матери.

Мама! Как всегда, волнуется за меня: как я долетел, успел ли купить билет, чем завтракал и обедал. Я успокоил её, сказав, что всё в порядке. Она снова призналась, как сильно меня любит, и выразила своё несогласие с навязчивым желанием отца породниться с Гаджиевыми. Я это знал. Но разве она могла пойти против любимого мужа? Конечно, нет.

Поговорив с ней пару минут, сослался на то, что устал и хочу немного вздремнуть перед дальней дорогой. Сбросив вызов, сунул трубку в карман брюк. Устроившись поудобнее, я подложил под голову тонкую куртку, свернутую валиком, и закрыл глаза, пытаясь уснуть.

Моя жизнь менялась, здесь и сейчас, стремительно и непредсказуемо. Каждое мгновение несло что-то новое, и я не знал, что готовит мне следующий день. Перед тем как сделать отчаянный шаг, мне нужно было набраться сил. Не просто физических, а моральных, чтобы с честью выдержать все испытания, которые готовила мне злодейка судьба. Я понимал, что будет нелегко, и знал, что мне предстоит доказать свою стойкость и силу характера. Мне нужно было выстоять, вопреки, не ударив в грязь лицом, и доказать властному родителю, что я тоже чего-то, да стою.