Глава 1. Градов. Подарок Морозовой

Ресторан закрыт на спецобслуживание. В зале собрался весь выпуск – наш класс и два параллельных – всего 53 человека. Девушки, парни. Хотя какие они девушки и парни. Мужики и женщины. В следующем году юбилеи праздновать будем.

Некоторых не узнать – еще не стукнул тридцатник, а уже успели наесть лишние килограммы, отрастить животы, добавить морщинок – опыт, быт, дети, проблемы… Впрочем, что говорить – я вот променял шевелюру на лысину. Говорят мне идет. Зато удобно.

Столы составили в ряд, фоном играет ненавязчивая музыка, заглушаемая звоном вилок и бокалов. Тосты за встречу звучат один за другим.

Поварята мои молодцы, в грязь не ударили – столы ломятся. Обслуживание тоже на высоте – официанты зорко следят за пустой посудой, бутылками и прочей атрибутикой застолья.

Гости довольны.

С рестораном мне повезло – купил действующий. Прежний хозяин не заморачивался развитием, довел ресторан до упадка и с радостью продал мне «Орхидею», исчезнув с горизонта. Небольшой апгрейд, толковый персонал, и вуаля – очень даже неплохо получилось. Посетители пошли толпами.

Изначально я особо не выбирал, в какой бизнес вложить деньги. Поесть люблю, а в своем ресторане поесть особенно приятно, тем более, что я решил бросить корни в родном городе.

За порядком в ресторане следит управляющий, я – за ним и цифрами, и все, в общем–то, довольны.

Обхожу каждого из одноклассников, здороваюсь с теми, кого пропустил, перекидываемся парой фраз. Многие остались такими же, какими я их запомнил с выпускного, только повзрослели. У Илюхи, знаю, пара магазинов оргтехники, Антон в таможне, Виктория и вот та дамочка, из параллельного класса, забыл как зовут, работают в школе. Анька, наша отличница, продавец в супермаркете.

Морозовой жаль нет, но оно и понятно – такая страсть у нее с Полежаевым, аж завидно. И чего это я раньше на Катьку внимание не обратил?

– Девчонки, я к вам, – ставлю стул между Ксюшкой и Дашкой, прерывая обычный женский треп о детях – мамаши ведь. – Катюху сегодня не ждем, да?

– Не ждем. У нее семейные обстоятельства, – преображается Макарская–Каретникова.

Сто пудов Ксения ко мне неровно дышит. Стоило мне присесть рядом, как глазки вспыхнули, щеки зарумянились, а великолепная троечка, куда приклеился взгляд, провокационно поднялась и опустилась, вызвав в моем рту обильное слюноотделение.

– Знаю–знаю я эти ее семейные обстоятельства, – непроизвольно сглотнул. – Мне из–за них пришлось самолет сегодня задерживать.

Не сложно делать добрые дела, имея хорошие связи, так что притормозить рейс не составило труда.

– Мне Катька рассказывала! Скажи, Градов, ты на нее запал, да? Не каждый посторонний мужик будет просто так самолеты останавливать.

– Ровно дышу, Ксюша, ровно, – глаз радуется от кокетливых колыханий полушарий одноклассницы. – Не люблю просто, когда влюбленные сопли жуют.

– Пашка, ты неподражаем, – заметив реакцию, льнет к плечу Ксения. – Хотела бы я, чтобы из–за меня самолет задерживали… – грудь, оказавшаяся совсем близко, снова всколыхнулась вверх и опустилась вниз. – Ух, какой ты… большой! – Каретникова жмякает пальчиками бицепсы. – Если бы я была не замужем…

А сама в глаза заглядывает – понимаю ли я ее намеки. Еще как понимаю. Но!

«Замужем», «муж» – отрезвляет лучше ледяного душа. Что–то рядом с прекрасным созданием природы я забылся.

– Вот именно, Ксюша, если бы, – меняю позу, аккуратно освобождаясь от женщины. – Меня с детства учили, что чужое брать нельзя, поэтому увы, замужние для меня табу. И я помню взгляд твоего мужа. Влад, кажется? – ухмыляюсь. – Он меня чуть как таракана не раздавил.

– Да ты что? – Дарья перетянула мое внимание на себя. Она свое не менее выдающееся достоинство спрятала под глухой блузкой. – Влад? Тебя?

Видимо, габариты Влада и мои в хорошенькой головке Дашки не сошлись размерами.

Зато тень, набежавшая на лицо Каретниковой, внезапно приносит мне моральное удовлетворение. Хочешь грешить, женщина с обручальным кольцом на пальце и со штампом в паспорте, греши, но не со мной. И никакие глубокие декольте не изменят моим принципам. Хотя бы потому, что женщины, имеющие мужа, но при этом заглядывающие на других мужиков, вызывают у меня стойкое отвращение. Сказывается собственный опыт – застукал супругу с другим и все, как отрезало. Поэтому только свободные, проверенные.

– Пашка, – Ксюхины пальцы обхватывают мое предплечье, – а ты знаешь, мы в десятом на тебя спорили с Светкой из «В» класса. Жаль, ее сегодня нет, она бы тебе рассказала, что мы только не делали, чтобы привлечь твое внимание.

– Какое счастье, что Светки из «В» класса нет, – со всей искренностью шучу. – За это надо выпить!

Слушать истории, как очередные невзрачные девчонки подсовывали конфеты, записки или делали привороты, то еще удовольствие. Хотя надо отдать должное, некоторые гадкие утенки превратились в прекрасных лебедей. Ксения и Катерина тому подтверждение. Даже Дашка похорошела.

Освобождаю себя из капкана женщины, наливая шампанское Ксюше и Дарье с верхом, затем себе.

Краем глаза цепляюсь за женскую фигуру по ту сторону стола. Почему–то она не сидит за столом как все, а плавно передвигается по залу. Блондинка. Незнакомая. В красном платье и с фотоаппаратом в руках.

 – Девчата, слушайте, интересная дамочка, – внимательно слежу за незнакомкой. – Не из наших, верно? Я бы такую цыпочку ни за что не пропустил. Не знаете, кто такая?

Ксения оборачивается.

– Знаю. Мы же вместе пришли.

– Да? Извиняй, этот момент я пропустил.

Соседка взмахивает рукой блондинке, та в ответ улыбается уголком губ и подносит к лицу фотоаппарат. Девчонки прилипли ко мне с двух сторон. Девушка щелкает нас троих.

– Кто она?

– Кира Вертинская… фотограф.

– А–а, это тот самый подарок Морозовой?

– Подарок? Ну да.

Такие подарки мне нравятся. Как раз в моем вкусе. Пшеничного цвета волнистые локоны переливаются мягким блеском; облегающее тонкую фигуру красное платье длиной чуть выше колен, изумительно стройные ноги, черные туфли на шпильке и с красной подошвой концентрируют всю кровь тела в паху.

Кошка. Светлая, грациозная кошка.

– Хороша, – вырывается само. – Я б ее…

Ее я хочу больше, чем заглянуть в самую глубину декольте Каретниковой.

Заворожено наблюдаю, как пальчики с красным маникюром нажимают кнопку на фотоаппарате. Обручалки нет. В голове рождаются кадры, как эти пальчики касаются моей обнаженной груди, скользят по мышцам вниз…

Ласкают…

Острыми когтями впиваются в спину, когда я толчком врываюсь в нее…

Живо представляю звуки, вырывающиеся из этого прелестного ротика, подчеркнутого красной помадой.

А–а–абажаю красный цвет!

– Ничего особенного, – обиженно бурчит Каретникова. Поднимает бокал и, не дожидаясь компании и тоста, выпивает.

Ничего особенного, а у меня болезненный стояк на незнакомку.

Отлично. Просто отлично. Кругом полсотни полупьяных людей, а я поплыл от незнакомки в красном.

Залпом выпиваю бокал охлажденного шампанского. Надо бы сбросить напряжение, бррр, наваждение.