Дурацкая банка с цикорием, стоило ее задеть, отодвинулась еще дальше в глубину шкафа.

— Да какого черта! — воскликнула Елена Викторовна. Вновь попыталась дотянуться, но тут табурет не выдержал, сломался, и она полетела на пол. «Убьюсь», — успела промелькнуть мысль, и сознание померкло.

Когда оно вернулось, Елена Викторовна поняла, что попала.

Вот только куда — непонятно. Даже ее дачный домик выглядел приличней, чем это, с позволения сказать, жилье. А в том, что здесь жили, сомнения не было — в небольшой комнатушке имелась кровать, застеленная ветхим покрывалом; потемневший от времени деревянный стол с двумя колченогими табуретками, а также закопченная печка, рядом с которой на полочке стояла щербатая глиняная посуда.

Маленькое оконце почти не пропускало свет, таким оно было грязным. Да и все здесь требовало хорошей уборки. Кто бы здесь ни жил, чистюлей он точно не был.

Поднявшись с пола, Елена Викторовна хотела отряхнуть халат и обнаружила, что нижняя часть его превратилась в длинную юбку с передником, а верхняя — в рубаху с длинными рукавами, поверх которой был надет жилет со шнуровкой. «Вот те раз», — произнесла она.

Передвигаться в деревянных башмаках было очень неудобно, но на справилась — дошла до табуретки и присела за стол.

На столе стояла тарелка, накрытая чем-то вроде салфетки. Сдернув тряпицу, Елена Викторовна обнаружила под ней булочки, корявенькие и слегка подгоревшие. Вспомнила, что так и не успела позавтракать, уже протянула руку, чтобы взять, но тут в дверь затарабанили.

— Кто? — крикнула она.

— Внучка твоя, — донеслось из-за двери, — открой.

— Дерни за веревочку, дверь и откроется, — ляпнула она по привычке. За годы работы воспитательницей эта фраза въелась в мозг.

Того, что дверь и впрямь откроется, она не ожидала, но та не просто открылась — она распахнулась, да так, что едва не слетела с петель. В дом ворвалось здоровенное мохнатое чудовище, вмиг оказавшись рядом. Когтистые лапы схватили за плечи, огромная раззявленная пасть оказалась прямо перед лицом…

— Так, стоп! — воскликнула Елена Викторовна. — Ты кто такой?

— Волк! — прорычало чудовище, дыхнув смрадом.

— Волк — это вид. Имя!

— Нет у меня имени! Да какая разни…

— Значит, будешь Валера. Чего надо?

— Чего-чего, есть тебя буду!

— А руки вымыть?!

— Я волк! У меня нет рук!

— А это что? — Елена Викторовна взяла двумя пальцами лапу, лежащую на плече и, сморщив нос, брезгливо оттолкнула в сторону. — Фу, ну и вонища.

— Это не рука, а лапа!

— Без разницы. Она грязная! Где ты ею ковырялся?

Волк смутился. Затем, подумав, лизнул лапу языком.

— Ты что делаешь?! Хочешь сдохнуть под кустом от поноса?

Такая перспектива волка насторожила.

— Н-нет, — ответил он.

— Тогда живо мыть! Вон там, — Елена Викторовна указала на допотопный умывальник, висящий возле печи.

Волк подошел, побрякал деревянным язычком и сердито произнес:

— Воды нету.

— Ну так сходи набери. Помоги бабушке. Живо! — присовокупила она, видя, что тот все еще мнется.

Схватив ведро, волк ринулся прочь.

«Странная какая-то бабка, — думал он, топая к ручью. — Подозрительная. Вчера лежала без сил, а сегодня орет, командует. Может, ну ее? — но тут желудок взвыл от голода, и он, отринув предательскую мыслишку, ускорил шаг. — Да чего она мне сделает? Вот вернусь — и съем. Будет знать!»

Вернулся он мокрый и злой — коварное ведро решило утонуть, пришлось нырять, а потом трястись от холода всю обратную дорогу. Дверь оказалась приоткрыта, и он ворвался в дом, представляя, как хрустят на зубах хрупкие кости. Шмякнул ведро на место и ринулся к старухе.

— Руки вымыть! — рявкнула она. Пришлось возвращаться, наливать воду и тереть грязный мех. Долго и старательно. Лишь сладостная картина предстоящей трапезы скрашивала это страдание.

— Всё, вымыл, — заявил он, встряхнув мокрыми лапами.

— Отлично. А теперь — за стол!

— Зачем? — не понял волк. — Я тебя и так съем.

— Валера, ты знаешь, что такое правила гостеприимства? — бабка уперла руки в боки. — Гостя полагается посадить за стол, напоить чаем. Я ж вижу, что ты голодный.

— Так я и собираюсь тебя…

— Живо за стол! — благодаря многолетнему опыту Елена Викторовна знала, как добиваться своего. Не в силах ослушаться, волк плюхнулся на табурет. Пока он ползал за водой, она успела растопить печь и вскипятить чайник. — Пей, — она придвинула волку кружку с кипятком. Заварки, конечно, не хватало, но хотя бы так. Волк посмотрел на кружку с опаской. — Булки бери, — она придвинула блюдо с выпечкой. Затем взяла свою кружку и, подув, осторожно отпила. — Ну? Не стесняйся.

— Я не стесняюсь! — волк подцепил кружку когтем, подтянул ближе и, схватив как мог, поднес ко рту, хлебнул… и, дернувшись от боли, вернул на стол. Орать во все горло, когда бабка спокойно хлещет кипяток, было неловко. Он схватил булку, впился в нее зубами… и застыл. Зубы застряли намертво.

«Поймала! Она меня поймала! Может, это не бабка, а колдунья?! — вспыхнуло в голове. — Сейчас зарежет и съест!»

Волка объял ужас. В лесу, из которого он чудом сбежал, была одна такая — домик съедобный построила, заманивала всех подряд, откармливала, а потом ела. Может, и эта тоже?..

Он дернулся, послышался хруст, и булка отпустила, оставив себе кусок зуба.

Бабка глянула испытующе, отчего по спине волка побежали мурашки. Он осторожно положил булку на место.

— А что, Валера, ты стены красить умеешь? — внезапно услышал он.

За время его отсутствия Елена Викторовна успела пошуршать по сусекам и откопать кулек с известью. Как с нею управляться, она знала, как соорудить щетку тоже имела представление, а вот корячиться самой, чтобы привести домишко в порядок очень не хотелось. Да и зачем самой? — она оглядела волка оценивающе — тот выглядел худым, но жилистым, такой сможет.

— Нет, — ответил волк, — не умею.

— Научу. Платить буду едой.

«Точно, ведьма! — мысленно взвыл волк. — Бежать надо!» — он встал, попятился к двери.

— Ты куда? — воскликнула бабуля, поднимаясь следом.

— Дел много, — волк сделал еще шажок, уже хотел выскочить наружу, когда послышался громкий стук.

— Бабушка, открывай, это я, твоя внучка.

— Дерни за вере…

— А-а-а! — волк ринулся к окну, под градом осколков вылетел из избы и был таков.

«Ну ее, эту бабку!  — думал он, уносясь прочь под громкое урчание желудка. — Пойду в другой лес. Там, говорят, три свиньи поселились».

— Бабушка, что это было? — девочка с корзинкой переводила взгляд с Елены Викторовны на разбитое окно и обратно.

— Глупый невоспитанный волк, вот что, — поджав губы, произнесла та. — Скажи мне, девочка, у вас тут есть кто-нибудь, кто умеет красить стены? И надо бы еще печку переложить, дымит, — она обвела хозяйским взглядом домишко.

Новый мир потихоньку начинал ей нравиться.

Конец

--------------

Дорогие читатели!

Если вам понравилось, и вы хотите еще бодрых бабуль-попаданок, то у меня есть еще "Петровна",  "Степановна" и "Мариванна". Более объемные в плане килознаков)