Строгий хорошо поставленный голос судьи парит над залом: « …суд постановил! Признать гражданку Караянц Ирину Петровну невиновной в совершении преступления, предусмотренного статьёй сто пятой Уголовного кодекса, а именно в убийстве собственного мужа,  в связи с непричастностью к совершению преступления! Освободить из-под стражи в зале суда!»

Последние звуки умолкают, растворяясь в воздухе, но производят эффект разорвавшейся бомбы: родственники погибшего поднимают такой крик, что закладывает уши, а подсудимая Ира падает в обморок от напряжения. Стараюсь абстрагироваться от происходящего и собираю документы со стола, зная, что я всё сделала хорошо и поступила правильно. Теперь надо наконец-то дойти до машины и выкурить первую за день сигарету в тишине, ведь я тоже на пределе, — этот судебный процесс выпил из меня все силы.

— Тварь! Адвокатша чёртова! — вдруг раздаётся рядом визгливый женский голос. — Как тебе только спится по ночам, когда убийц из тюрьмы вытаскиваешь?

Поднимаю глаза на неопрятную толстую тётку, сестру убитого Караянца, которая на протяжении всего процесса устраивала сцены и даже несколько раз была выдворена из зала заседаний.

— Спокойно спится… — произношу холодно, глядя прямо в мутные глазки, налитые злобой.

Все здесь знают, что моя глупенькая юная подзащитная, вышедшая замуж за влиятельного бизнесмена, не имела никакого отношения к его заказному убийству. Но его многочисленной родне безумно хотелось сделать из девчонки козу отпущения, чтобы получить доступ к внушительному наследству. Именно родня Караянца занесла немаленькую взятку сотрудникам полиции, чтобы те назначили обвиняемой молодую вдову. Но, к счастью, за дело взялась я.

— Как только в глаза ещё можешь честным людям смотреть? — выплёвывает ядом тётка. — Зенки свои бесстыжие выкатила!

— Честным? — усмехаюсь и перехожу на шёпот, чтобы сторонние уши не услышали. — Мне написать жалобу и указать, какую сумму вы заплатили следствию? Да, доказать это у меня не получится, но, возможно, служба собственной безопасности всё же заинтересуется моим заявлением и продавит следака, а он уж сдаст вас за милую душу!

Женщина отшатывается от меня, будто чёрт от ладана, давая, наконец, пройти. Но мне удаётся сделать всего несколько шагов, потому что ко мне бросается Ира, которую только что выпустили из «клетки» и сняли уже наручники.

— Алина Сергеевна, родная! — взвизгивает она, хватая меня за руки. — Спасительница! Спасибо за то, что вытащили меня! Я за вас молиться всю жизнь буду!

Я не из тех людей, которые знают, как реагировать на подобные проявления. Возможно, я и впрямь замороженный айсберг, как любил утверждать мой бывший муж, попрекая за холодность и сдержанность.

— Достаточно будет, если переведёте завтра оставшуюся часть гонорара, как и договаривались! — отвечаю, пожимая горячую ладошку. — А сегодня отдохните как следует, выспитесь. Извините, мне пора идти!

Срываюсь с места и направляюсь прочь из зала, испытывая острую необходимость вдохнуть свежего воздуха. Тесная строгая юбка до колена и высокие каблуки не дают развить желаемую скорость, но зато знаю, что выгляжу одновременно по-деловому и элегантно. Адвокатов, как никого, встречают по одёжке.

Уже у самого выхода из суда вдруг сбиваюсь с шага, ощущая, что мне на плечо ложится тяжёлая мужская рука, сжимая почти до хруста. Даже не надо поворачиваться, чтобы узнать, кто меня остановил. Эта давящая аура, от которой по спине разбегаются мурашки, и низкий вкрадчивый голос, лишавший меня некогда способности соображать… мой бывший муж, которого мечтала бы никогда больше не встретить…

— Привет, милая! — ласково мурлычет он мне на ухо. — Рад тебя видеть! Я соскучился!

Чтоб ты провалился, Захаров! Сгорел в аду, в который некогда отправил меня!

Разворачиваюсь, резко сбрасывая ладонь бывшего. Но то место, где он касался, теперь горит негасимым пламенем.

— Привет, Арсен! — отвечаю максимально сдержанно и невозмутимо, стараясь смотреть куда угодно, но не в глаза экс супруга. — Во-первых, перестань называть меня милой. А, во-вторых, я тороплюсь.

— А ты не меняешься, Аля… — произносит он, кривя в ухмылке полные губы. — Всё же ты мать моей дочери, поэтому буду называть тебя так, как считаю нужным.

Когда-то  была уверена, что на свете не существует мужчины лучше, чем Арсен Захаров… Высоченный красавец, душа компании, блестящий юрист. Мой муж! Теперь уже бывший. Но тогда я была влюблена в него до беспамятства, доверяла ему слепо и беззаветно. А когда родилась наша малышка Катя, была самой счастливой на свете. Но всё закончилось в один миг!

Даже сейчас сердце сводит от боли, а в горле становится горький ком, стоит вспомнить тот день… Хоть я и постаралась спрятать эти воспоминания в самый отдалённый и тёмный уголок и закрыть их на ключ, но они навсегда со мной.

В тот день наивно решила устроить любимому мужу сюрприз, ведь в последнее время он буквально жил на работе. Новая должность в прокуратуре, где он стал государственным обвинителем в уголовных процессах, требовала всех его сил и времени. А мы с малышкой так скучали по Арсену, что решили нагрянуть вечером на рабочее место с вкусным домашним ужином и тортиком.

Сжимая в руке ладошку дочери, а во второй — ручку пакета с вкусностями, я явилась в прокуратуру, где уже никого не было, кроме моего замечательного и ответственного супруга, который обычно корпел над документами до полуночи.

Только вот, как оказалось, я ошибалась в природе задержек Арсена на рабочем месте… Ибо в тот момент, когда с дочерью зашли в его кабинет, застали главу семейства с его молоденькой помощницей в весьма недвусмысленном положении и в минимуме одежды. Я едва успела прикрыть Катюше глаза, чтобы она не видела всей той гнусности, которая происходила прямо на рабочем столе.

— Аля, что ты тут делаешь? — в голосе мужа не было ни тени раскаяния, лишь раздражение. — Зачем вы пришли, немедленно отведи Катю домой!

— Хотели сделать тебе сюрприз… Ужин принесли! — ошарашенно и тихо прошептала я, кивая на тортик. — Арсен? Что происходит? Как же так?

Полуголая девица, которую муж продолжал обнимать, запахнула расстёгнутую блузку и взглянула на меня пренебрежительно.

— Это и есть твоя клуша? — спросила она, с таким высокомерием, что захотелось вцепиться в её выбеленные пряди.

Но сейчас я должна была в первую очередь подумать о дочери!

— Клуша? —  переспросила зло. — Так вот кем ты меня считаешь, милый?

Если бы могла, испепелила Арсена взглядом, но тому явно было плевать.

— А как тебя ещё назвать, Аля? — устало произнёс он. — После рождения дочери ты совсем обабилась. За собой не следишь, располнела, перестала краситься. Да с тобой даже поговорить теперь не о чем! Только про пелёнки, распашонки и готовку. А ведь когда-то ты была толковым юристом!

Ядовитые слова Захарова больно стеганули, словно он меня кнутом ударил. Я и впрямь полностью посвятила себя семье, жила лишь мужем и дочкой, считая, что у нас всё замечательно.

— Я ухожу, Арсен! — произнесла решительно, хотя голос подрагивал.

— Правильно! Дома поговорим, я вернусь через час. Уложи Катю спать, уже поздно!

— Нет, ты не понял! Я завтра же подаю на развод. Мы с дочерью больше не хотим тебя видеть!

— Кажется, ты забыла, кто ты, а кто я! Хочешь уйти — вали, но ребёнок останется со мной!

— Ни за что!

С тех пор прошло много лет… Я смогла справиться со всем, хотя порой было настолько паршиво, хоть с моста вниз головой. Но не сломалась, ведь жила ради Катюши. И теперь, когда в нашей с дочкой жизни всё, наконец, было хорошо, Захаров опять появился.

— Что тебе надо? — спрашиваю зло у бывшего, отойдя на шаг и едва сдерживаясь, чтобы не выбежать в спасительную дверь, которая уже совсем рядом. — Кажется, ты уезжал в столицу на повышение? И что тут тогда делаешь?

— А, может, я приехал, чтобы вернуть нашу семью?

Арсен пытается сократить расстояние между нами и даже протягивает руку, чтобы ко мне притронуться, но я с силой отталкиваю его ладонь.

— Ни за что! — вспоминаю слова, которые сказала бывшему перед уходом. — Надеюсь, что мы с тобой больше никогда не увидимся. Я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни!

— А вот этого точно не получится, Аля! — лицо бывшего становится злым, а глаза мечут молнии. — Теперь мы будем общаться очень часто. Я вновь буду участвовать прокурором по уголовным делам. Так что до встречи в следующем процессе, милая.