Галина
У моего мужа есть любовница. Но я не знаю, кто она.
По-хорошему, у меня и доказательств измены нет, которые можно предъявить. Ни пресловутой помады на рубашке, ни царапин на мужниной спине, ни тайной переписки. Только взгляд мужа, обращённый в никуда, и мечтательная улыбка, адресованная не мне.
Весной мы отметили фарфоровую свадьбу. Следующим летом наша дочь заканчивает школу. Сын защитил диплом в этом году и живёт отдельно.
А у моего мужа – любовница.
Можно назвать это паранойей, но я предпочитаю – женская интуиция.
Потому что Артём стал другим.
– Галя, проверь курицу! – на кухню заглядывает мама в халате. – Скоро все соберутся, а у нас не всё готов! Стыд-то какой!
– Мам, я предлагала заказать доставку, – напоминаю. – И осетинские пироги привезла.
– Ну что мне твои пироги, – вздыхает. – Знаю я, как вы их там готовите.
– У меня в пекарне всё по ГОСТу, – бесполезно.
Уже давно привыкла не спорить с мамой, у неё на своё мнение, но сейчас я вся, как натянутая струна.
– Да какой сейчас ГОСТ, – отмахивается. – Вот раньше…
– Мам, – поворачиваюсь к ней. – Если тебе нравится корячится на кухне, чтобы накормить пятнадцать человек на сундук мертвеца, это твои причуды. Им в принципе всё равно, что есть. Особенно после водки на клюкве.
– Галя, ты что! – возмущается. – Это же наши родственники. Друзья, соседи. Мы на одной улице тридцать пять лет живём. Как не пригласить, не накормить…
– В таком случае, готовь сама.
– Я ещё не успела накраситься, – возражает. – Где Василиса, пусть она меня накрасит.
– Она пошла в туалет. Когда вернётся – скажу.
– Ленивая она, – качает головой мама. – Всё хи-хи, да ха-ха.
– Мам, – напоминаю. – Мы с ней вдвоём сегодня на кухне. Ну и ты набегами. И всё, больше никто не помогает.
Мама отводит взгляд. Понимает, что речь о моей младшей сестре.
– У Ирочки уроки, – находится мама. – Она участвует в конкурсе «Учитель года». Ей некогда.
– Ну да, – усмехаюсь, – я же самая свободная.
Так было всегда. Сестра – лялька, а я – нянька. Ира младше меня на десять лет, у нас разные отцы. С моим мама никогда не жила – он бросил её, когда узнал, что она беременна, и растворился на просторах нашей необъятной Родины. А отчим Владимир сейчас сидит за столом в зале и рассуждает с дядей Петей о политике.
Мы не особо близки, но родня есть родня. Тем более, что сегодня у мамы юбилей – шестьдесят пять лет. Надо быть всем.
Возвращается дочка и отправляется наводить красоту бабушке. У Василисы умелые руки, она хочет отучиться на визажиста. Поддерживаю её, как могу, потому как Артём не видит в этом никакого смысла.
Снова думаю о муже. Сегодня, конечно, суббота, чуть больше, чем через две недели, Новый год. Мы проведём его вместе. Приедет из города сын. А дочка пока живёт с нами.
Прикрываю глаза. Тяжело. От мыслей, от ощущения беспомощности. Словно стою в чистом поле, кричу, а никто меня не слышит.
Поделиться своими мыслями не с кем. У подруг своя жизнь, да и не общаемся мы толком последние годы. А идти с этим к маме… Нет, я знаю, что она скажет:
– Галя, Артём – директор школы! Он занят, семью кормит. Где ты ещё найдёшь такого мужика?
Поэтому варюсь в собственном соку и едва не пропускаю момент, когда курица в духовке достигает нужной кондиции. Хорошо, что мама согласилась обновить бытовую технику.
Гости потихоньку собираются. На кухне мы с дочкой закончили, поэтому иду переодеваться. Бордовое трикотажное платье хорошо сидит на мне. Вот уж точно сорок пять – баба ягодка опять.
Фыркаю самой себе, поправляю щёлочкой ресницы. Смотрю на себя в зеркало.
Тёмно-русые волосы, зелёные глаза. А в них – тревога.
Потому что сделать прямо сейчас ничего не могу. Сколько я живу уже в этом состоянии? Неделю – точно. Может, дольше, но не так давно у меня словно открылись глаза.
Поговорить с мужем? Легко сказать. Начинала разговор, но Артём уверил, что у него конец года, нужно всё предусмотреть и уйти на новогодние выходные с чистой совестью. Зацепиться – не за что.
Смартфон? Грешна, проверяла. Ничего не нашла. Нет даже клона экрана. Пусто.
На юбилей мама пригласила всех. За столом, помимо дальней родни из Берёзовки, уже сидят обе её сватьи – моя и Ирина свекрови. Вот только их сыновей не видно. Мой свояк в рейсе, а муж – где-то.
Открывается входная дверь. Оборачиваюсь, но там не Артём, а сын.
– Вадим, – спрашиваю, – папа не звонил?
– Нет, – качает головой. – Наверное, в школе задержался, – хихикает над своей шуткой, а свекровь уже спешит к внуку.
– Хорошо добрался? – улыбается Анна Викторовна. – Пойдём к нам за стол.
Вадим закатывает глаза, когда Анна Викторовна отворачивается, но я всё вижу. Но сын взрослый, разберётся. В конце концов, все мы в разной степени терпим родню на праздниках.
Артёма всё нет. Не то что бы он опаздывал, но все уже в сборе. Не хватает только его. И Иры.
Праздник начинается сам собой. Первым тост произносит отчим, затем – я, как старшая и пока единственная присутствующая дочь. Мама улыбается и с благодарностью принимает наш с Артёмом подарок – набор уходовой косметики и мультиварку.
Все чинно беседуют, смеются, разливают спиртное, а у меня душа не на месте. Не притрагиваюсь к алкоголю – я за рулём.
Кажется, отсутствие Артёма никого не беспокоит. По крайней мере, родителей.
Выбираюсь из-за стола, накидываю шубу и выхожу на улицу.
– Мам, – зовёт Василиса, – ты куда?
– Сейчас приду, – отзываюсь и прикрываю дверь, чтобы не пустить в дом холод.
Мама и отчим живут в своём одноэтажном доме в поселковой части нашего города-спутника. Собственно, мы посёлок городского типа, но постоянно меняем административный статус.
Сыплет мелкий снег. Прислоняюсь спиной к двери и оглядываюсь.
Вечер. Темно. Уже видно звёзды. И тишина.
Всегда поражаюсь, как здесь тихо, когда возвращаюсь из города. Будто кроме нас и нет никого.
Закурить бы, да бросила. Давно, ещё до рождения Василисы. А ведь в техникуме вместе с другими девчонками дымила, как паровоз. Но от бабушки всегда пряталась, чтобы не расстраивать…
Возьми себя в руки. Ничего не случилось. Пока. Но такое чувство, что вот-вот произойдёт…
От мыслей отвлекает свет фар. Калитка открыта, стою так, что вижу просёлок, по которому едет новая чёрная «Ауди» Артёма. Старую он отдал сыну, вот она, строит припаркованная.
Машина останавливается так, что мне видно водителя и переднее сиденье.
Ноги примерзают к полу, холод пробирает до костей. Хочу вздохнуть, но не могу.
Рядом с Артёмом сидит моя сестра. И мой муж страстно целует её.