— Ты пожалеешь. Очень пожалеешь, клянусь тебе! — прошипела невеста, когда её отец отошёл на несколько шагов, чтобы ответить на телефонный звонок. — Откажись жениться. Скажи, что передумал.

— Нет, — тихо ответил Женя.

— Продажный кусок говна! — злобно выплюнула ему в лицо без пяти минут жена.

— Карина! — одёрнул её отец. — Ты забыла, о чём мы договаривались? Мало того, что выглядишь чёрте как, так хоть скандал не устраивай. Моё терпение не безгранично.

— А что не так? — она смотрела на него с вызовом. — Платье дизайнерское, причёску и макияж визажист делала. Все твои указания выполнены.

Женя про себя усмехнулся. Вряд ли его начальник хотел, чтобы дочь была размалёвана в стиле металл и светила ажурной резинкой чёрных чулок из-под платья, которое с большей вероятностью одолжила у танцовщицы кабаре, чем купила в свадебном салоне.

— Я тебя предупредил, — презрительно поморщился он. — Я цацкаться с тобой не буду. Максим Маркович уже подъехал, так что без фокусов. Поняла меня? Не слышу!

— Да, поняла, — сквозь зубы процедила она.

— Половину денег я тебе перевёл. Вторую получишь, если всё пройдёт гладко, — обратился он к Жене.

— Спасибо, Юрий Васильевич.

Карина громко фыркнула и скривилась.

— Тебя тоже не обижу. Дочь как никак, — бросил он, не отрывая взгляда от телефона.

— Вот именно, что никак! — оскалилась она. — А свои деньги, знаешь куда, можешь засунуть…

— Нет так нет. Сэкономлю. Хотел с тобой по-хорошему, но будет по-плохому, если сейчас паиньку не включишь, — перебил он и выразительно посмотрел на дочь, а затем широко улыбнулся: — Максим Маркович, здравствуйте.

В зал ожидания Тверского отдела ЗАГС вошёл невысокий седовласый мужчина за шестьдесят. Женя наблюдал, как начальник пожимал ему руку и оживлённо беседовал — значит, вот для кого весь спектакль со свадьбой.

— Ты так же моему отцу жопу лижешь? — с презрением усмехнулась Карина.

— Нет, я…

— Что, не так усердно? — поинтересовалась с наигранным удивлением. — Тогда учись! Запоминай, как надо стелиться, чтобы ещё больше бабла отсыпали.

— Мне достаточно, — процедил Женя. Самому было тошно от происходящего, но другого выхода он не видел.

— Такой не амбициозный? Прям мелко метишь. Всего за двадцать лямов душонку продал.

До сегодняшнего утра и личного знакомства с будущей женой, Женя верил, что они смогут договориться, построить комфортные для обоих отношения, ведь жить вместе предстояло долго. На «счастливо» он не рассчитывал, но надеялся на разумность и взаимную выгоду. В конце концов браки столетиями заключались по расчёту, и его собственный не первый и точно не последний. Но чем дольше Женя общался с Кариной, тем тяжелее становилось на душе и всё меньше и меньше верилось в спокойную семейную жизнь.

Двери зала регистрации распахнулись, и улыбчивая празднично разодетая сотрудница ЗАГС пригласила их пройти внутрь. Женя запаниковал. Карина ему не нравилась. Не внешне. Под толстым слоем косметики трудно было разглядеть реальные черты лица, но фигурка была точёная, волосы тёмные, длинные, густые — всё как Женя любил, но от Карины исходила физически ощутимая волна ненависти. Казалось, коснись он её, как лягушку-древолаза, и тут же смертельно отравится. И словно в подтверждение его мыслей Карина нарочно наступила ему на ногу тяжёлым ботинком на толстой рифлёной подошве.

— Извини, — неискренне попросила прощения и накрашенные тёмно-коричневой, почти чёрной, помадой губы растянулись в злобной усмешке. — Думал, будет легко? На халяву кучу денег получишь, жену за плинтус задвинешь и будешь жить припеваючи? А хрен тебе! — прошипела она, подхватив его под руку.

Женя сглотнул и пальцами зачесал назад светлые вьющиеся волосы. Душу раздирали противоречивые чувства. Ему позарез были нужны эти чёртовы деньги, но подписываться под заведомо мучительными, токсичными отношениями было тошно. Он столько сил вложил в то, чтобы устроить самостоятельную, спокойную, свободную жизнь, что терять её было как никогда обидно. Он ведь мечтал совсем о другом! Но увы, судьба распорядилась иначе.

— Ребята решили по-тихому расписаться, потом фотосессия у них и вечером укатят в свадебное путешествие. Модно сейчас так делать и родителей перед фактом ставить, — вздохнул отец Карины.

— Да, нынче совсем другая молодёжь, — вздохнул Максим Маркович и покачал головой, — в мою молодость о таком никто и помыслить не смел. К свадьбе не один месяц готовились. А за такое и наследства могли лишить.

— Это да. Отец, царствие ему небесное, такую свадьбу внучки не одобрил бы. Но с другой стороны, главное, чтобы счастлива была.

— Согласен с вами.

Женя вполуха слушал их перешептывания и гадал, действительно ли Максим Маркович верил, что Карина выходила замуж по желанию, или просто подыгрывал. На работе Женя слышал, что он благоволил Юрию Васильевичу и хотел, чтобы контрольный пакет компании перешёл именно ему, а не двоюродному брату, и странный пункт в завещании деда Карины не поддерживал. Да и сам Женя считал дикостью обязывать девушку выходить замуж. Но видимо, так отец Юрия Васильевича решил наказать сына либо за то, что ослушался и втихаря женился на матери Карины, либо за то, что потом бросил и её, и дочь. Вот только всё это в первую очередь выходило боком Карине. Да и самому Жене придётся расплачиваться за чужие причуды.

Миловидная сотрудница ЗАГС с чувством и широкой улыбкой произнесла заученные слова, попросила расписаться в документах, обменяться кольцами и торжественно объявила молодых мужем и женой.

Происходящее казалось Жене сюром, дурным сном, игрой переутомлённого сознания. Хотелось проснуться, и чтобы события последних четырёх месяцев стёрлись, превратились в морок, ночной кошмар, отступающий при свете дня. Но увы, кошмар творился наяву. До нелепого абсурдный. Женя посмотрел на жену. Она тоже выглядела подавленной. Но недолго. В янтарно-карих глазах вновь заблестела злость, даже ярость.