Арина

Я стояла на краю обрыва и с ужасом всматривалась в развернувшуюся передо мной бездну. Сказать, что мне было страшно? Нет. Меня пробирал леденящий душу ужас. И внутри все кричало, чтобы я отступила.

— Прыгать будем? Или мы сворачиваемся. И так тут три часа уже ждем, — спросил один из моих «палачей».

— Буду, — буркнула я. — Просто я боюсь.

— Вас никто не заставляет, — недовольно произнес второй.

— Я в курсе, — прошептала я, стараясь изо всех сил приглушить страх. Полностью побороть его вряд ли возможно.

Я чувствовала себя куклой в их руках. Они меня крутили и вертели, надевая какие-то лямки на талию, ноги, плечи, затягивали непонятные крепления, подгоняя путы под мои небогатые габариты.

— Готова? — услышала я рядом голос.

— Нет, — спокойно ответила, но внутри со мной творилось невообразимое. Столько чувств и эмоций боролись в этот момент в моей слабой неокрепшей душе, что все их было даже трудно разобрать.

Я ни на секунду не забывала, зачем пришла сюда. А это значило, что я обязана была прыгнуть. Слишком много людей я могла подвести, отказавшись от этой сумасшедшей затеи и просто сбежав.

— Готова, — выпалила я, не дожидаясь, когда меня снова спросят.

Толчок. И чувство, будто сердце оторвалось и ухнуло куда-то вниз. Падение. Слишком долгое. Кромешная тьма перед глазами. Вокруг полнейшее ничего. Я словно зрение потеряла и уже не понимала, где земля, а где небо, и куда я вообще лечу. И сердце, которое сперва перестало биться, а потом быстро затрепыхалось в груди. И лишь одна мысль, вытеснившая все остальные:

«Я сейчас разобьюсь…»

Я не понимала, сколько эта пытка продолжалась. Секунды? Минуты? Часы? Я словно во временную петлю попала и пролетела вниз через бесконечность. Сперва хотела закричать. Вот только не смогла. Дышать! Я не могла даже вдохнуть! Пока все это не прекратилось. Лишь когда я зависла там, где-то между небом и землей, смогла сделать вдох. И чуть не подавилась. А потом стала жадно глотать его, словно боялась, что кислород могут отнять. А может, запретить.

Я в тот момент ничего не соображала. Но все еще испытывала жуткий страх. Но уже не перед падением, а от того что меня пожирала тьма. Мои глаза уже давно должны были привыкнуть к темноте и начать различать хоть какие-то слабые очертания деревьев, горного рельефа, в конце концов, на небе должны были виднеться звезды и луна. Но я не видела ровным счетом ничего. И не слышала ни шороха.

Может, от падения и напряжения уши заложило? Но на этот вопрос я тоже не могла ответить.

Наглотавшись вдоволь кислорода, я выкрикнула лишь одно слово, в надежде что меня услышат:

— Поднимайте!

А после почувствовала, как что-то стало затягивать меня вверх. Почувствовала облегчение, но окончательно осознала, что я жива и никуда не провалилась, а еще, что я это все еще я, только когда стояла обеими ногами на ровной земле.

— Спасибо! — только и смогла я произнести, отошла от этого гиблого места на пару метров и, вспомнив про время, взглянула на часы.

Я не выбивалась из графика. Мозг наконец-то пришел в норму, смог снова думать. Вот только на нем весь организм и держался, потому что сердце мое все еще нервно трепыхалось от пережитого сильнейшего страха, не веря в то, что можно успокоиться, и опасность миновала.

На потряхивающихся ногах я стала спускаться. Оператор, следовавший все время за мной, пару раз подал мне руку, когда я спотыкалась и норовила навернуться. А потом будто кто-то сделал монтаж в этом сюрреалистическом действе.

Щелк! И я уже стояла в комнате перед еще двумя игроками и все тем же крупье, уставшая настолько, что думала лишь об одном:

«Поскорее бы убраться отсюда».

— Номер четыре, ты справилась! Какое у тебя желание, детка? — услышала я голос дорогого мне человека, и сердце сжалось от этого звука. Мне было больно от того, что я должна была сделать. Не могла не сделать.

Я увидела перед собой камеру и вдруг поняла, что через нее на меня смотрит Дамиан. Мой любимый. Единственный. Тот, от которого я должна добровольно отказаться, чтобы свободно дышать. Чтобы жить.

Я хотела, чтобы он видел меня. Именно поэтому я сдернула с лица маску, нарушая одно из главных правил игры. Да и плевать. Я ведь уже победила.

Жалела только, что не смогла увидеть реакцию на его лице. Наверное, он был удивлен. Еще бы, ведь на игру регистрировалась не я.

— Мое желание — свобода, Дамиан. Я улетаю сегодня вечерним рейсом, а ты не будешь мне в этом препятствовать. И ни один мой близкий человек не должен пострадать ни от тебя, ни от кого-то из твоих родных и приближенных. Это ведь в твоих силах?

Я замолчала. Но вместе со мной не произносили ни звука и остальные. Было слышно лишь мое тяжелое дыхание.

— Почему ты молчишь? Я ведь не перепутала правила игры? — посмотрела на крупье, требуя от него подтверждения.

— Правила не нарушены, но последнее слово за ведущим, — растерянно разведя руками, сообщил он.

Я снова посмотрела в камеру.

— Я не смогу исполнить твое желание. Ни за что! Ты никогда не сможешь от меня сбежать!