Эрия проснулась с надеждой, открыла глаза, но снова увидела пустую подушку. Вздохнув, откинула одеяло и отправилась умываться — перед работой нужно было успеть заскочить в столовую, позавтракать, а значит, разлёживаться некогда.

Холодная вода взбодрила, дежурная серия отжиманий и приседаний на время отодвинула унылые мысли, и Эрия вышла в коридор собранная, подтянутая, готовая к приёму пищи.

По дороге вспомнился устав боевого отряда коршунов — в прошлой жизни она любила повторять его по дороге из казармы в столовую: чёткие формулировки, короткие мотивирующие фразы настраивали на боевой лад и задавали настроение на весь день.

Прошлая жизнь закончилась вместе с попаданием в другой мир, идеологию она сменила ещё в старом, но строчки устава въелись в память и до сих пор не хотели отпускать. «Боец отряда коршунов всегда бодр и силён духом, он смело идёт вперёд, исполняя свой долг с честью и достоинством».

Сейчас эти строки были неактуальны, но всё равно странным образом придавали сил, когда настроение, вот как сегодня, было не очень.

Тео Эрия всё-таки дожала, упрямый тип сдался, но всякий раз, после того как они были вместе, уходил к себе. Эрия просила, умоляла, убеждала, выискивала самые безумные предлоги, чтобы его удержать, но наутро рядом Тео всё равно не оказывалось. Накатывала безнадёга, кричала о том, что это же очевидно — они слишком разные. Из разных миров во всех смыслах этого слова.

Задумываться о смыслах Эрия начала только сейчас, из-за Тео, раньше такая ерунда её не интересовала. И дальше бы не трогала, если бы этот парень не свёл её с ума. Слишком сложный, слишком ушедший в себя и придавленный этими своими глубинами.

Эрия никогда ничего не усложняла, особенно в отношениях. Рядом с Тео всё усложнялось само собой. И тот факт, что Тео приходился ей начальником, был самой малой из всех проблем — на неё Эрия почти сразу наплевала, удивляясь сама себе, потому что к прежнему начальнику, Франу, который теперь стал просто коллегой, до сих пор относилась с благоговением. А к непосредственному начальнику — Ульфу испытывала уважение. Тео был начальником Ульфа, и к нему полагалось относиться уважительней вдвойне, но тут правило, выбитое на скрижалях мозга, дало сбой, и Эрия влюбилась. Вот так, с первого дня появления в отделе, едва завидев. А когда узнала Тео чуть лучше, влюблённость переросла в серьёзное чувство.

Франу хотелось молча внимать, с Ульфом — соглашаться, а Тео — его, такого спокойного, надёжного и правильного, хотелось выцарапать из панциря невозмутимости, встряхнуть и напомнить, что жизнь-то — она снаружи, и в ней есть место не только работе, а также радости, безумству и много чему ещё.

И ещё в этой самой жизни есть она, Эрия, которая ради того, чтобы Тео наконец «разморозился», готова на всё.

Когда Эрия только попала в этот мир и лежала в биокапсуле медблока, приходя в себя, у неё было много времени для того, чтобы обдумать жизнь, которая так внезапно переменилась. Шутка ли — умереть и воскреснуть непонятно где. В тот день, во время казни, когда она пошла спасать Франа, она знала, что не останется в живых. План провалился, но они оба спаслись — это было странно и удивительно, и Эрия решила, что раз судьба даёт ещё один шанс, она его не упустит.

Это обещание, данное самой себе, и не дало опустить руки, когда битва за внимание Тео не принесла результатов — что бы ни предпринимала Эрия, Тео относился к ней также, как и к остальным — ровно. Да, к нему всегда можно было обратиться, он был готов выслушать и помочь, но Эрии нужно было совсем не это. Она хотела быть ближе, гораздо ближе, однако Тео упорно держал дистанцию, и все попытки её сократить разбивались о железный щит, который он вокруг себя выстроил.

И тогда на помощь пришёл Йен — его старый друг, который почему-то занял её, Эрии, сторону. Вначале Эрия насторожилась — с чего это вдруг такое расположение, да так напрямую и спросила. На что Йен столь же прямо ответил, что хочет для Тео счастья и считает, что она, Эрия, единственная, кто сможет Тео переупрямить. И рассказал о его прошлых отношениях.

После этого разговора улыбаться Эрия перестала. Потому что узнала, что улыбается точно также, как погибшая девушка Тео. Становиться заменой не хотелось — это было неправильно, глупо и бессмысленно — пытаться потеснить с пьедестала того, кто умер.

Спустя несколько дней после этого решения, вечером после работы, к Эрии зашёл Тео и поинтересовался, что стряслось. Эрия ответила, что ничего, но Тео не поверил, и она рассказала ему всё как есть, про то, что любит, но больше не будет доставать своим вниманием. И пиццу с сердцем из колбасы больше присылать не станет, и записки на дверь вешать, и шоколадки с малиной тайно в кабинет подбрасывать, и вообще даже не посмотрит больше в его сторону, поэтому тот может теперь спокойно жить дальше, зная, что больше его никто не потревожит, а она, Эрия, переведётся куда-нибудь в другое место, в техотдел или к разведчикам, например. Они звали.

На что Тео, к огромному удивлению, ответил, что в техотдел её не отпустит, а разведчики как-нибудь обойдутся своими силами, и вообще, он не собирается никуда отпускать такую ценную сотрудницу.

На что Эрия заявила, что она будет решать сама, уйти ей или остаться, и если захочет, всё равно уйдёт, потому что не видит смысла портить жизнь Тео своим мрачным присутствием, а улыбаться ему точно больше не станет.

— Потому что я тебе не Джен! — в сердцах брошенная фраза заставила Тео замереть. Воздух в комнате словно заледенел, и Эрия, понимая, что совершила непоправимое, успела подумать: «Ну всё». И тут Тео произнёс:

— Да. Ты — не она. Только с чего ты взяла, что я хочу повторения?

— Тогда чего ты хочешь? — спросила Эрия, всё ещё не веря, что её не послали куда подальше.

— А если ничего? — ответил Тео. — Может, я просто хочу, чтобы от меня отстали.

Голос его был спокоен, словно он сам только что понял, что же на самом деле ему нужно.

— Может, тебе это кажется? — Эрия понимала, что ступает на зыбкую почву, но остановиться не смогла. — Столько времени прошло, всё изменилось.

Тео усмехнулся.

— Что именно изменилось?

— Жизнь. Обстоятельства. Люди. Может, пришла пора попробовать что-то новое. Не со мной, так с другой.

— И ты готова отойти в сторону ради этой другой? — спросил Тео с каким-то странным выражением лица.

— Да, — ответила Эрия, чувствуя, как внутри что-то обрывается, но абсолютно уверенная в своих словах. — Если тебе так будет лучше.

Отчаянье могильной плитой упало на плечи, но она сказала себе: «Я выдержу». И отвела взгляд. Теперь Тео мог абсолютно спокойно уйти, получив все гарантии. Но почему-то не ушёл — притянул Эрию к себе и произнёс:

— Вот дурочка.

Обещание отойти в сторону полетело к чертям — оказавшись так близко, Эрия пошла вразнос, и железный щит Тео наконец-то треснул.

Так и образовалась их странная связь, которая всякий раз начиналась и заканчивалась здесь, в комнате Эрии. Днём, в отделе, они были просто коллегами — показывать, что между ними что-то есть, Тео не собирался — лишь вечером, переступая порог комнаты, ненадолго сбрасывал маску… чтобы потом снова уйти к себе.

Эрия почти привыкла, смирилась и с этим постоянным уходом, и с невозмутимостью, которую днём было не пробить, словно там, в отделе, её начальником был совсем другой человек. Лишь когда она видела Франа и Миру, от которых искрило так, что об их отношении друг к другу не догадался бы только слепой, ей становилось горько. Нет, она была рада за друзей, у которых теперь всё хорошо, но закрадывалась мысль, что между нею и Тео всё-таки что-то не так.

А потом прибавилась ещё одна проблема, из-за которой желания отправляться утром на работу стало ещё меньше. Вот тогда-то и всплыл из памяти старый военный устав, который Эрия сейчас и повторяла, держа путь в столовую.

Каша, булочка, компот, бутерброд с маслом — выбор блюд в столовой был гораздо шире, но она выбрала самое похожее на то, чем кормили в военной части, в той, прошлой жизни. Приём пищи хотелось растянуть на подольше, но опаздывать никуда не годилось, поэтому, подавив малодушную мысль сказаться больной, Эрия решительно покинула столовую и направилась в рабочий зал.

Первой, кого она увидела, открыв дверь, оказалась Швабра. Точнее, Эльмира, новая стажёрка, которую прислали в отдел неделю назад.

Шваброй ее называли за глаза, и не только Эрия, поскольку волосы её, скатанные в дреды, сильно напоминали орудие технического труда, стоящее в шкафу вместе с вёдрами. Да и сама она, тощая и плоская, сильно походила на палку.

Швабра положила глаз на Тео. Вот и сейчас она отиралась вокруг него, вертя костлявой задницей, а Тео, как чуткий руководитель, слушал, кивал и что-то там отвечал, словно не понимал, чего паразитка добивается.