Олег, бледный как полотно, нервно играет желваками. Его взгляд мечется между мной и свидетельством о рождении. И снова он смотрит на меня. В глазах страх и отчаяние.
- Лесь… - его губы дрожат, - любимая…
Он делает шаг ко мне и протягивает руку, но я холодно уворачиваюсь и отступаю. Не хочу его прикосновений сейчас.
- Что… Что это значит, Олег? У тебя есть внебрачная дочь?
Его виноватый взгляд разрушил последнюю надежду. Я уже всё поняла. Несмотря на то что совсем не хочу показывать свои эмоции, моё сердце разрывается от боли. Тёплые слёзы, которые я старательно сдерживала, непослушно струятся по щекам.
- Как ты мог? – голос срывается в полушёпот, - Зачем ты так со мной?
- Прости… Всего один раз… Очень давно…- выдавливает из себя муж и опускает голову.
Незадолго до...
Только отвернулась, чтобы отряхнуть испачканные в песочнице брюки, а четырёхлетняя дочка уже забирается по железным перекладинам на турник.
- Наташа, стой, туда нельзя, слишком высоко, - роняя только что открытую упаковку влажных салфеток на траву, кидаюсь за ней.
- Низко, низко, пусти, ещё… - вопит она, вцепившись ручками в импровизированную ступеньку.
- Сейчас домой пойдёшь раз так! – трясёт головой, - Кашу манную есть.
Аргумент срабатывает. Наташа терпеть не может манку, она разжимает пальчики и сдаётся.
- Извините… А дом номер 5 «Б» который из этих? – слышу растерянный женский голос за спиной.
Мы живём в молодом районе города, в «квадрате» новостроек. Не знаю, зачем было путать людей. Все дома на нашей территории выглядят как близнецы, белые панельные шестнадцатиэтажки. Вдобавок они имеют одинаковый номер, только буквами различаются. Сама не сразу разобралась, достаточно долго привыкала после переезда.
Но 5 «Б» я не перепутаю, в нём мы и живём теперь.
Почему бы не подсказать?
С приветливой улыбкой оборачиваюсь. Одной рукой крепко держу обиженно пыхтящую Наташу, другой неопределённо машу в сторону:
- Вон тот. Торцом к дороге. Аля, ты?!
Передо мной стоит Альбина, девушка, с которой мы двое суток делили одну палату в роддоме. Всё такая же худющая, высокая. Только бледная, с не расчёсанными тусклыми волосами, похожими на паклю. Рядом испуганно застыла девчушка, чем-то напоминающая мою. Нет, не чем-то. Всем. Тот же возраст, рост, цвет глаз и волос. Только темперамент явно более спокойный. Или девочка просто робкая слишком?
Малышка замерла в одной позе, настороженно зыркая глазками то на меня, то на Наташу.
Альбина непонимающе сканирует меня с ног до головы. Постепенно взгляд её становится ещё более холодным и колючим. Не узнала, похоже. Немудрено, уже почти четыре года прошло. Наверное, я тоже изменилась.
- Ты не помнишь меня? Мы с тобой после родов в одной палате лежали. А потом мой муж из командировки вернулся, и нас с дочкой перевели в платную.
- А… Да, конечно. Привет, - роняет она, но радости ни в её лице, ни в голосе я не замечаю.
У меня же от нашего знакомства в те годы остались только приятные впечатления.
Поэтому делаю ещё одну попытку разговорить старую знакомую:
- Как ваши дела? Растёте? Ты как в наших краях оказалась? Вроде в пригороде жила?
- Мы к папе, - скупо роняет Альбина и отводит глаза.
Помню, она рассказывала, что отец ее ребёнка женат.
- О, так он здесь живёт? Развёлся со своей гадюкой?
Я хорошо помню, как Альбина называла супругу любовника.
- Конечно, такая принцесса родилась, - улыбаюсь, глядя на её дочь, - наверное, не надышится…
- Мне сейчас некогда, давай позже поболтаем. У меня есть твой номер, позвоню, - совсем не вежливо обрывает меня Альбина и торопливо уходит в направлении дома.
- Я сменила телефон, - сообщаю вдогонку, голос постепенно затихает, - у меня теперь другой номер…
Глядя в спину Альбине понимаю, что эта информация её абсолютно не волнует.
Пожимаю плечами. Что ж, мы не подруги. По сути, и знакомы-то всего пару дней, ни к чему настаивать. Не буду навязываться, у меня своих дел полно. Тем более дочь уже поднялась на горку, но не для того, чтобы скатиться с неё, Наташа карабкается выше, на маленькую деревянную крышу.
Забыв обо всём, бегу за ней:
- А ну слезай, шпана малолетняя!
Мы с дочкой ещё погуляли, недолго, всего минут десять. На улице начался дождь, и мы решили отправиться домой. Тем более, вот-вот должен вернуться из командировки наш любимый папочка, он уже позвонил и предупредил, что ждёт такси на вокзале.
Под громкое перестукивание капель по крыше над крыльцом мы со смехом влетаем в подъезд. Нажав кнопку лифта, прислушиваюсь.
- Тихо, Наташа, что это?
Мне кажется, я слышу детский плач. Поднимаемся в лифте на пятый этаж. Двери с лязгом разъезжаются, открывая перед нами тёмный коридор, разделяющий два блока квартир. Плач становится громче. Я понимаю, что несчастный ребёнок находится на нашем этаже, где-то рядом с нашей квартирой.
Это очень странно. Проблема в том, что ни у кого из соседей нет маленьких детей.
- Пошли скорее, - зову дочку, которая, приподнявшись на цыпочки, задержалась у огромного зеркала в лифте и строит сама себе страшные рожицы.
С тревогой ускоряю шаг. По пути нащупываю и достаю из кармана брюк свой ключ.
- Мам, смотри, - Наташа резко тормозит и указывает пальчиком в сторону нашей двери.
Перед нами, уткнувшись носом в угол, как наказанная, стоит девочка. Она горько и безутешно плачет.
- Малышка, что случилось? – осторожно подхожу, провожу рукой по ее светлым волосам.
Девочка испуганно вздрагивает и плачет тише.
Я успокаивающе сжимаю острое плечико:
- Не бойся. А где твои родители? В какой квартире ты живёшь?
Неосознанно поглаживаю её по спине. Ткань платья влажная от пота.
Моя рука натыкается на что-то холодное и скользкое. За пояс девочки заправлен прозрачный файл с красной корочкой для документов. Вытаскиваю, пытаюсь рассмотреть, но в подъезде темно, ничего не получается.
- Наташа, постой с девочкой, я её маму поищу, - кидаюсь к лифту, заглядываю за дверь, где расположена лестница, - эй, есть тут кто?
Но в ответ тишина.
Так, что делать? Наверное, надо забрать девочку в квартиру и вызвать полицию, пусть они разыскивают.
- Как тебя зовут? – кажется, моя деловая дочь не собирается ждать. Начинает собственное расследование.
- Лиза, - всхлипывает несчастная малышка.
- А почему в углу стоишь? Кто тебя наказал?
- Мама… - девочка снова плачет.
- Мама не наказывала. Она добрая. И это наш угол вообще-то…
Девочка не отвечает, только прибавляет громкость и отчаянно захлёбывается рыданиями.
- Нет, так не пойдёт. Быстренько идём к нам в гости, будем чай пить с печеньями.
Сейчас позвоню, куда следует. А малышка пока у нас побудет. Решительно вставляю ключ в замочную скважину, поворачиваю, подталкиваю девчонок внутрь.
Попав в светлую прихожую, замираю на пороге, изумлённо хлопая глазами. Это же дочка Альбины!
Очнувшись, опускаюсь перед ней на корточки, расстёгиваю сандалии.
- Не плачь. Мы найдём маму, обещаю. А пока иди вон в ту дверь. Надо умыться. И ручки не забудь. С мылом.
- А мне что делать? – возмущается дочь, - в коридоре стоять?
Молча расстёгиваю замочки на её босоножках. Она давно умеет с ними справляться самостоятельно, и я могла бы её заставить, но сейчас не до воспитательных моментов.
Наташа убегает следом за Лизой. А я отправляюсь на кухню, открываю корочку с документами.
Так, это медицинский полис… СНИЛС… Свидетельство о рождении.
Елизавета Олеговна Титова… Сердце пропускает удар. Что это значит? Разве мы однофамильцы? Убей, не помню такого.
Да нет. Медперсонал Альбину другой фамилией вызывал.
Ищу строчку «мать». Ларина Альбина Ивановна. Ну вот же. Не Титова.
Она сказала, что направляется к папе Лизы. Значит, он живёт где-то рядом. Начинаю мысленно перебирать, кто в нашем подъезде носит такую же фамилию, как у нас. Но ни один из проживающих не подходит…
Ой…
Захлебнувшись воздухом, накрываю ладонью бумагу и зажмуриваюсь. Только не это. Этого не может быть. Такого не может быть никогда.
Хоть бы я ошиблась… Глупо подозревать, но…
Девчонки в ванной о чём-то весело щебечут. Лиза не плачет больше. Конечно, разве Наташа даст ей пострадать, та ещё стрекоза.
Всё хорошо. И будет ещё лучше. Только надо решиться и прочесть, кто же у нас записан в строчке «отец».
Прерывисто выдыхаю и приподнимаю внезапно отяжелевшую руку с документа.
И обречённо пробегаюсь взглядом по расплывающимся буквам.
Олег Андреевич Титов.
Мой муж…