Обрывки слов и звук крутились в сознании, мешая сфокусироваться, мешая очнуться, мешая скинуть с себя липкие лапы кошмара. А когда я усилием распахнула глаза, мозг взорвался вспышкой сверхновой, тело скрутило в болезненном спазме, выбив из лёгких хриплые стоны.

Плохо. Очень плохо. А ещё странно.

Какого чёрта мне так больно? Где я так приложилась? Что происходит-то?

— Открой глаза, дитя, я знаю, что ты уже пришла в себя, — женский голос, наполненный участием, раздался над многострадальной головой.

Я и открыла, как сказано, раз мне настолько паршиво, то и находиться я должна в больнице под присмотром специально обученных людей, а врачи плохого не посоветуют. Открыла, посмотрела вокруг и закрыла обратно, от греха подальше. Это точно не больница, а женщина рядом, точно не доктор. Скорее уж я очутилась во второсортном ужастике, с заброшенным замком и призраком в главной роли.

Женщина, мало того что парила в воздухе на высоте примерно метра от пола, так ещё и была несколько прозрачной. Стену за ней, во всяком случае, я видела отчётливо.

— Что происходит? — сипло поинтересовалась у призрака.

Не удивлюсь, если боль и галлюцинации — побочки от смены антидепрессантов.

— Ты получила второй шанс, Ольга! — патетично воскликнула прозрачная женщина.

— А первый я когда успела пролюбить? — откашлялась я.

Ну, хочет плод моей больной фантазии и фармацевтической индустрии пообщаться, так и флаг ей в руки. Мне ли ей мешать. Послушаю, глядишь, и отпустит.

— Ты погибла, как и Оливия, в тело которой мне удалось заключить твою душу, — просветила меня незнакомка.

Могла бы, присвистнула, но сухость во рту подсказывала, что такие эксперименты лучше оставить на потом. Да и невежливо перед незнакомцами свистеть, даже если это глюки.

— И зачем вам тело Оливии?

— Как зачем? — опешила собеседница. — Оливия — истинная пара Правителя Драконьего Края. Сильного, могущественного дракона, способного поддерживать купол над всеми своими землями.

Ох, сколько вопросов-то разом возникло. А главных из них: с чего вдруг мой отравленный химикатами мозг решил разыграть именно такой сценарий? Ну не воодушевляли меня истории про реинкарнации, попаданство и прочие фантастики.

Конечно, были вопросы и к содержанию речи незнакомки. Драконы, истинные пары? Как-то попахивает любовными романами.

— Круть, рада за неё, — задумчиво протянула я, стараясь вычленить главное и старательно прочищая горло. — А Оливке помогли или она сама?

— Она сама, — пригорюнилась призрак.

— Круть, — нерадостно повторила я, а в голове начался складываться вполне логичный пазл.

Может, и не особо логичный в свете полученной информации, но это же мои глюки, моё подсознание? Может, это шоковая терапия, и я сейчас лежу на мягкой кушетке в кабинете психиатра, а Кирилл Алексеевич воспользовался гипнозом. Щёлкнет пальцами, и я проснусь, осознав всю ценность потраченного в меланхолии и апатии времени. Чем не рабочая версия?

— А меня эта жалостливая история, каким боком касается? — на всякий случай уточнила я.

— Как же, у тебя появился второй шанс на жизнь, ты истинная пара самого могущественного дракона в мире, ты молода и красива, в конце концов. Разве не об этом мечтают миллиарды женщин? — распиналась в хвалебных речах незнакомка.

— Три из трёх, и всё мимо, — беззлобно поддела её в ответ.

Не говорить же ей, что мне откровенно плевать, и на молодость, и на красоту, и уж тем более на дракона. Вот почему у меня такое отвратное самочувствие — это актуально, а истинные пары — мимо. Хотя стоило признать, что с каждой минутой чувствовала я себя лучше, и головная боль прошла, даже сухость во рту пропала.

Прозрачная женщина тяжело вздохнула, а мне, отчего очень захотелось её утешить, или хотя бы отвлечь.

— А что за купол? — поинтересовалась у погрустневшей галлюцинации.

— Он защищает земли драконов от агрессивных соседей. Не будет у Правителя истинной пары — Сэлиму не хватит сил поддерживать купол, и демоны непременно воспользуются шансом и истребят весь Драконий Край, — мигом отозвалась она.

Весёленькие перспективы. Но, вполне логично опять-таки, от хорошей жизни руки на себя не накладывают, а тут и явный груз ответственности, может, и обманутые ожидания. Вот летали бы феи в обнимку с розовыми пони, было бы гораздо хуже.

— А не проясните, как так, за надеждой всех земель, или кем там несчастная Оливка являлась, не уследили? Отчего она с жизнью-то расстаться решила? Не вы ли только что восторженно рассказывали про истинную пару, красоту, молодость и так далее?

Женщина вздохнула ещё печальнее, а у меня в этот момент возникли нехорошие предчувствия. Вот нутром чую, сейчас будет такая огромная ложка дёгтя, что зальёт всю бочку с мёдом.

— Нет моей власти над драконами. Только метку и активирую. А после они девушек запирают в темницах и магию отбирают.

От такого заявления всё-таки не выдержала и присвистнула. Скорее, прохрипела, конечно, но уж как получилось.

— А от меня то вы что хотите? Чтобы я продолжила влачить жалкое существование донора магии? Почему не прервать этот порочный круг, а в отдельно взятом драконьем государстве не устроить смену правящей династии?

— Нет других вариантов, он последний из рода чёрных драконов, и только у него хватает сил удерживать купол.

Мило.

— Может, договоримся? — раздался с другой стороны низкий мужской голос.

Опаньки, бред-то прогрессирует. Забористые таблеточки, однако.

— Что есть такого, что вы можете предложить, чтобы я пожертвовала собой и добровольно отдала себя в лапы жестокой ящерицы? — скептически изогнув бровь, всё так же, не решаясь открывать глаза, спросила я.

— Чего ты хочешь? — вопросом на вопрос ответил мужчина. Надеюсь, что мужчина, а то с моего подсознания станется наделить какую-нибудь злобную нечисть мужским голосом, так чисто, чтобы не расслаблялась.

— Сдохнуть? — неуверенно предложила я.

— Это то, что мы не можем дать, — отрезал мужской голос. Ну кто бы сомневался. — Магия, власть, долголетие?

— А нафига, если к этому прилагается какой-то ящер? И мы, это кто?

— Я, Элина, богиня любви, — влезла первая галлюцинация. — А это Одарн, он драконий бог.

— Вам бы обоим квалификацию подтвердить, товарищи боги, — накрыл меня истерический смех.

— А что мы могли сделать? Сэлим запер Оливку, тьфу, Оливию, в этой крепости ещё в детстве. После её совершеннолетия, раз в год появлялся, чтобы провести ритуал единения, и улетал в свои дворцы, к любовницам и развлечениям, — возмущённо воскликнула Элина.

— Только не говорите, что единение — это спаривание? — помрачнела я.

Я не против секса, но не так же, и уж тем более не с мифическими существами.

— Единение тел, душ и магии, — замялась богиня, но всё-таки подтвердила мою версию.

— То есть, вы оба настолько забили на своих подопечных, что позволили заточить ребёнка, а потом не пресекли насилие? А теперь и меня в этот вертеп хотите втянуть? — заорала я. Это даже для моего сумасшествия перебор.

— Что ты предлагаешь? — мрачно спросил Одарн.

— Передайте власть другому дракону, отберите силы у извращенца, а этого морального урода казните. Я не хочу жить в мире, где разрешено во имя каких-то высоких идеалов похищать детей. Самим-то не тошно?

— Мы не всесильны, наши возможности ограничены. Я не знаю, отчего ты решила, что Сэлим насиловал Оливию. Уверяю тебя, девушка не сопротивлялась.

— Какое благородство, — съязвила я, — то есть, у неё был шанс отказаться?

— Никто никого силой не брал, — не очень уверенно опроверг Одарн, но меня уже понесло.

— И мозги ей наверняка никто не промывал, и морально на неё не давил, и выбор партнёра, конечно же, предоставил? — сочилась ядом в сторону богов. — А ты куда смотрела, Элина? Разве секс по обоюдному согласию, не твой профиль?

Я даже глаза от возмущения открыла. Слишком уж возмутительный бред меня посетил, надо будет Кириллу Алексеевичу нажаловаться, как отпустит. Может, у меня травма детская какая-нибудь, вот и депрессия не только не отпускает, но и прогрессирует семимильными шагами.

— А что я могу? — возмутилась богиня. — Это они извратили саму суть истинности, — обвиняюще ткнула она во второго прозрачного глюка. Всё-таки мужчина, и на том спасибо подсознанию.

Я с любопытством рассматривала закипающего прозрачного мужчину и ждала ответа. Нет, безусловно, хорош, но слишком уж нереальный. Слишком высокий, слишком мускулистый, слишком красивый, слишком надменный.

— А не надо взрослым драконам детей подсовывать, что прикажете делать взрослому дракону с определёнными потребностями, если его истинная ещё пелёнки марает? — взревел Одарн.

А я перевела заинтересованный взгляд на женщину, что тоже злилась и теряла свою прозрачность. А хороша, чертовка: шикарная блондинистая шевелюра, идеальное лицо и тело, да что там, такое тело надо с большой буквы называть, даже свободный балахон не скрывал всех изгибов и выпуклостей. Одним словом — богиня. И богиня негодовала:

— Вы живёте столетиями и не можете потерпеть пару лет? Похотливые звери, вот вы кто, — топнула она ногой, правда, в воздухе.

— Ах, звери, а ты нимфоманка сердобольная, — заорал бог.

— Что-то ты раньше не жаловался, — прищурилась женщина, упирая руки в бока.

Ого, страсти то какие, может, я подсознательно какого-то бывшего не простила или не отпустила? С чего бы такие перипетии иначе?

— А вы про меня не забыли? — прервала набирающую обороты семейную ссору.

— Что ты хочешь, чтобы оставаться истинной Сэлима и подпитывать его магией? — зарычал на меня Одарн, не успев, переключится с богини.

— Свободу, магию и бессмертие, — лихо отрапортовала я.

Если галлюцинации так упорно настаивают на этом спектакле, может, стоит его пройти до логического конца?

— Подробности, — потребовал мужчина, и я с готовностью начала озвучивать свои требования.

— Я не буду жить в этом заточении, я не буду спать с этим вашим Сэлимом, ритуал передачи магии будет проходить анонимно и в безопасном для меня месте, если без секса надо чаще, чтобы передать ему достаточно сил, то я согласна, но не чаще двух раз в год. В остальное время я для него должна быть неприкосновенна, желательно инкогнито и полностью свободна в выборе жизненного пути, партнёров, страны проживания и так далее. Ещё хочу обещанную магию, помимо той, что отбирает дракон, какую не знаю, дайте список — выберу. Ещё мне нужная полная информация о жизни Оливки, её врагах, родственниках и прочих доброжелателях, по дракону тоже, можно только основные. Ну и деньги, документы и бессмертие, конечно.

Одарн мигом сдулся и задумчиво почесал заросшую лёгкой щетиной щеку. Не, сам распустил свою чешуйчатую паству, сам пусть теперь и разгребает.

— Всегда можно пойти по первому плану, — сочувственно развела руками. — Меня на перерождение, власть другому, извращенца в утиль.

— А мне нравится, для ритуалов готова предоставить свои чертоги, — оживилась богиня.

— Ты не можешь иметь связи с другими мужчинами, ты не можешь жить без покровительства, — начал перечислять ограничения чешуйчатый бог, а я только головой качала.

— С какой стати? — возмутилась я до глубины души.

— У тебя метка истинности, ты обязана быть под патронажем своего дракона — это закон, — отрезал Одарн.

— Фигня вопрос, к списку добавь ещё удаление метки, — пожала плечами я.

— Я сокрою, и личину помогу создать, — тут же выпалила Элина, искренне любуюсь закипающим драконом.

— А насчёт связей с мужчинами, если мне ставится такое условие, то оно должно быть обоюдным, — прищурилась я, стараясь обходиться пока одной мимикой и ехидством, чтобы не вызвать приступ головной боли.

— Он взрослый мужчина, как ты себе это представляешь? Что ему делать? — опять взревел драконий бог. Ох как его тема воздержания-то задевает.

— Подрочит, не маленький, — легко отмахнулась от претензий. — У вас, кстати, на истинных женятся или без штампа насилуют?

— Эти, — опять презрительный кивок богини в сторону Одарна. — Давно уже перестали жениться на истинных, многие скрывают даже само их наличие, чтобы жён не нервировать.

Охренеть, совсем оборзели чешуйчатые.

— Элина, а скажи мне, пожалуйста, почему ты вообще не перестала им выдавать истинных за такие выкрутасы?

— Не могу, пока какой-нибудь из драконов не перейдёт черту и не убьёт, например, девушку, так и буду ставить эти ненавистные метки. Для всех кроме самих драконов — это клеймо, а не метка, и когда она загорается, ребёнка оплакивают, — пустила слезу женщина.

Нормально нет? Это что за моральные уроды-то? Может, к чёрту этот Драконий край, если тут таких уродов воспитывают?

— А сколько недраконов проживает на их землях? — задумчиво протянула я, встретив встревоженный взгляд Одарна.

— Много, миллионы жителей разных рас, а драконов от силы тысяча наберётся, — подобралась богиня, смекнув, в какую сторону ветер подул.

— А демоны точно нападут, если купола не станет?

— Не смей даже думать об этом, — одёрнул меня мужчина. — Демоны постараются истребить всех драконов.

— И? Кому плохо, кроме тебя? — не отвела я взгляд, наоборот, только ехидно улыбнулась.

— И всех остальных тоже, демонам нужны только территории, — печально проинформировала меня Элина.

— А варианта обсудить условия капитуляции нет? Поделить территории, драконов, отдать на заклание, суды над всеми подельниками, конфискация имущества в пользу демонов в качестве репараций? — спросила у богини, которая начала активно думать, во всяком случае, складки на лбу, намекали именно на этот процесс.

— Не смейте, это территории драконов! — ревел Одарн, которого мы показательно игнорировали.

— В принципе, их король — адекватный демон, по сравнению с Сэлимом вообще душка, — постучала пальцами по подбородку богиня, подмигивая мне. — Я думаю, если взять тебя на переговоры и показать, что купола скоро не станет, то они пожалеют остальные расы, их земли обширны, всем места хватит.

— Я согласна, тогда и я смогу быть свободной, и меня, наверное, отпустит уже, — подытожила я, хлопнув в ладоши.

— Куда отпустит? Никто тебя никуда не отпустит, — орал дракон, на которого мы по-прежнему не обращали внимания.

— Ольга, я не хочу тебя расстраивать, но всё происходящее на самом деле, это не бред, не сон. Ты действительно умерла и теперь в теле Оливии, — настороженно произнесла Элина.

— А вот это печально, потому что если всё по-настоящему, то плевать я хотела и на драконов, и на демонов, и уж извините, на исправление ваших косяков, — равнодушно отметила я. Зерно истины в её словах, конечно, есть, но и рано ещё отбрасывать вариант с интоксикацией. — Ищите другую душу, а я пока тело посторожу, а потом спокойненько отправлюсь искать свет в конце тоннеля.

— Одарн, оставь нас, — неожиданно властно приказала мужчине Элина.

А когда он растаял в воздухе, предварительно наградив нас испепеляющим взглядом, серьёзно попросила:

— Помоги мне поквитаться с драконами. Помоги проучить высокомерных засранцев.

— Зачем мне это? — прифигев с такой постановки вопроса, уточнила у женщины.

— Тебе не жалко девушек, например?

— А должно? У них есть родственники, раз молча отдают на потеху чешуйчатым, и до сих пор их не свергли, значит, всех всё устраивает. С чего мне влезать в чужой для меня конфликт? Может, это ролевые игры такие? Своими руками устраивать революции я не намерена. Это не мой мир, не моя война, не мой истинный.

— Ты всё равно не сможешь умереть в ближайшие годы, это последствия ритуала, если попробуешь, то просто застрянешь в трупе на долгие года. А я могу тебе гарантировать, не то чтобы бессмертие, но физическую неприкосновенность на срок, пока душа неразрывна с телом.

Если она говорит правду, то как-то не слишком вырисовываются перспективы, не хочу я становиться зомби. Это, если ещё повезёт и подвижность сохранится, а если похоронят, и буду лежать и наблюдать, как разлагаюсь?

— Что конкретно ты хочешь взамен?

— Проучи Сэлима, пусть локти кусает, пусть сожалеет всю свою долгую жизнь о содеянном, — кровожадно улыбнулась богиня.

Прямо богине не любви, а правосудия какая-то. А пока я качала головой, Элина распалялась сильнее, кажется, позаимствовав весь мой богатый запас ненормативной лексики:

— Пусть волосы на жопе рвёт, пусть каждой своей чешуйкой почувствует боль тысяч девушек.

Сдаётся мне, пора прерывать поток пожеланий, пока ненароком не узнала лишние подробности об анатомии драконов. Да и проучить одного недоправителя будет делом полезным, богоугодным. Вот на этом определении я не выдержала и захихикала в голос.

— Я правильно понимаю, что поменять душу в Оливке вы теперь не можете, и придётся терпеть меня? — решила всё-таки уточнить, надо же знать, сколько можно за сотрудничество запросить.

— Да, именно поэтому Одарн готов с тобой договариваться. Сам факт этой готовности говорит о том, в насколько он отчаянном положении, — усмехнулась Элина.

— Определённо душка, — хмыкнула я, оценив душевные качества драконьего бога. — А с Одарном вы что не подели?

— Он такой же, как и его подопечные, — отвернулась богиня, подтверждая мои выводы. Яблочко от яблоньки и всё в таком духе.

Как-то неожиданно для себя, даже втянулась во весь этот божественный цирк, эмоций вон через край. Может, не зря меня так с таблеток торкнуло? Сейчас пройду экспресс-терапию и очухаюсь уже здравомыслящей общественной единицей.

— Хорошо, уговорила, зови чешуйчатого, будем раскулачивать по полной программе.