Этой ночью мне снова снилась магия.

Стоя посреди заброшенного сада, я растерянно смотрела на старые деревья с поникшими ветвями, на которых уже давно не росли листья, и не знала, что делать. Откуда-то в моей душе нарастало тревожное чувство. Надо было поторопиться. Вспомнить забытое. Наложить чары, чтобы деревья зеленели даже этой страшной, колючей зимой.

Замерев, я закрыла глаза, а потом проснулась.

В этот раз странный сон, навещавший меня в последний месяц слишком часто, оборвался быстрее обычного, но мое сознание кипело, в ушах стучала кровь, а лоб горел. И только частица здравого смысла помогла мне вспомнить необходимое. Я – Анастасия Вильман, представительница дворянской семьи без титула. Меня недавно увезли из дома, где я прожила последние годы с сестрой. Но Екатерина уехала, оказавшись в тяжелом положении, и за мной, молодой девушкой, оказалось некому присмотреть.

Так я оказалась на другом конце Петербурга, под строгим надзором родителей и в абсолютном непонимании, что делать дальше, как узнавать о происходящем с сестрой и странной девушкой, которая жила у нас несколько месяцев, и почему мне снится магия.

Утро начиналось тяжело. Тусклый зимний свет пробивался сквозь занавески, едва освещая комнату. Моя голова была тяжелой, мысли путались. Воспоминания о сне медленно угасали, оставляя лишь смутное ощущение тревоги. Я встала с кровати, подошла к окну и выглянула наружу. Город спал, улицы были пусты, лишь редкие фонари освещали дорогу, создавая причудливые тени на стенах домов.

Переодеваясь и заплетая светлые волосы в косу, без помощи служанки, я невольно задумалась о своей жизни.

Что ждет меня впереди?

Какие тайны скрываются за этими странными снами?

Почему моя душа тянется к магии, которую я никогда не изучала?

Эти вопросы терзали меня, не давая покоя. Я понимала, что должна найти ответы, но не знала, с чего начать.

И вот, сидя перед зеркалом и приглаживая непослушные пряди волос, я вновь погрузилась в размышления. Перед глазами всплывали образы прошлого – слабая улыбка Екатерины, тихий смех девушки, гостившей у нас, и таинственный сад, который теперь преследовал меня во снах.

Сердце сжималось от неясной тревоги. Казалось, будто сама судьба ведет меня к чему-то важному, неизведанному. Магия, которой я никогда не касалась, словно звала меня, манила своими тайнами и возможностями.

Но как приступить к поиску истины? Где искать подсказки и ключи к разгадке? Эти вопросы кружились в голове, пока я надевала платье и готовилась выйти из комнаты. Родители наверняка ждали меня внизу, готовые задать привычные вопросы о самочувствии и планах на день.

Шагнув за порог своей спальни, я вдохнула прохладный воздух коридора. Голоса слуг эхом раздавались вдали, наполняя жизнью дом. Однако мои мысли оставались сосредоточены на одной цели – выяснить причину своих сновидений и разобраться в собственных чувствах.

Спустившись по лестнице, я увидела сидевшего в кресле отца, который внимательно посмотрел на меня поверх газеты. Его взгляд выражал заботу и одновременно настороженность. Наверное, он тоже заметил изменения в моем поведении.

Но пока, чтобы сгладить неловкость, я быстро поздоровалась с ним на французском.

- Доброе утро, Анастасия. Что тебя тревожит, дочка? – спросил Венедикт Петрович Вильман мягко, отложив газету в сторону.

Я колебалась мгновение, взвешивая каждое слово. Наконец, решившись, ответила честно:

- Мне снятся необычные сны... О магии...

Теплый отцовский взгляд стал неодобрительным.

Я знала, что родители не любят все необычное и неподходящее для их образа жизни.

- Ты ведь понимаешь, что это всего лишь фантазии, — произнес отец спокойно, но строго. — Мы живем в мире, где разум важнее любых иллюзий. Тебе надо сосредоточиться на изучении наук и искусства, достойных дворянки твоего положения.

Его голос звучал уверенно, но я чувствовала, что он тоже обеспокоен моими рассказами. Возможно, потому, что сам понимал, насколько сильны бывают мечты молодых девушек, особенно тех, чьи души стремятся к неизведанным мирам.

- Да, конечно, папа, - согласилась я тихо, стараясь скрыть волнение. – Просто иногда кажется, что…

Голос сорвался. Говорить правду было трудно, да и опасно. Ведь признаться в интересе к магии означало подвергнуть себя риску осуждения и изоляции среди близких людей.

Отец понимающе кивнул, хотя и слегка нахмурился.

- Главное, помни свое предназначение, дочь. Наш род гордится своим происхождением и обязанностью служить обществу. Не позволяй мечтам затуманивать твой ум.

Он говорил искренне, желая защитить меня от возможных ошибок молодости. Я же ощущала двойственные чувства: любовь к семье переплеталась с глубоким желанием познать истину скрытых сил, живущих внутри меня.

Моя сестра Екатерина потеряла супруга и сейчас была беременна. Никому неизвестно, кто настоящий отец будущего ребенка, но некоторые пустили слухи, будто родится маленький маг. Или колдунья. Для моих родителей это просто позор семьи, поэтому теперь за мной будут следить и контролировать каждый мой шаг. Может необязательно и не сейчас, но следует быть готовой к этому.

Сколько месяцев я живу в этом доме, с тоской наблюдая, как моя жизнь проходит мимо?

Во время завтрака за столом царила напряженная тишина.

Моя мать, Ольга Дмитриевна, ела молча и мало, смотрела в свою тарелку и ее плечи подозрительно дрожали. Отец наоборот сидел прямой, как палка, вплоть до того момента, пока в конце завтрака к нему не подошел встревоженный дворецкий и не сказал что-то тихо на ухо.

- Невозможно! – вдруг вскрикнул отец, резко поднявшись с кресла.

Его лицо побледнело, а руки дрожали. Когда он поднял взгляд на меня, в глазах читались страх и злость.

- В чем дело, папенька? – прошептала я, растерявшись.

- Ты читала запрещенные стихи поэта Пушкина? – спросил он отрывисто.

- Нет, я…

- Отвечай! – он стукнул кулаком по столу с такой силой, что вздрогнула даже моя спокойная мать. Посуда и столовые приборы задребезжали, а у меня сжалось сердце. – Горничная случайно увидела эту опасную книгу и нашла в себе совести передать дворецкому. Откуда ты взяла эти стихи?!

- Нашла на улице.

- Анастасия! – голос отца прозвучал строго, почти угрожающе. – Что это такое? Зачем ты лжешь мне в глаза? Почему ты читаешь эту… ересь?

Вместо ответа я лишь устало опустила ложку и вилку на серебряный поднос, не в силах ничего отвечать.

- Магия слова – опаснейшая из чар, запомни, дочка. Твой любимый поэт увлекается этим опасным занятием – и к чему это привело? Его сослали за много десятков верст от столицы Благодари Господа, - он назидательно поднял палец к потолку, - что я узнал об твоем проступке раньше, чем твой троюродный дядя, Александр Христофорович.

- Отец! – мои щеки вспыхнули от осознания, к чему может привести осведомленность дяди о таких вещах. – Ты ведь не скажешь никому об этом?

- Разве я враг своей семье? – мрачно спросил отец, опустив голову, но тут же опять выпрямился, одарил меня колючим взглядом.

Троюродный дядя, Александр Христофорович Бенкендорф, навевал на меня ужас. Этот человек, служивший верой и правдой императору, олицетворял собой все, против чего бунтовала моя юная душа. Узнавание им правды означает конец любой свободы, любых надежд на будущее, отличного от того, которое уготовили мне родители.

И я пыталась объяснить, что ничего плохого не делала, просто увлеклась стихами, но слова как назло застряли в горле. Отец был непреклонен. Для него Пушкин был не поэтом, а опасностью, угрозой устоям семьи и репутации. А ведь всего несколько дней назад я могла часами читать эти строки, мечтая о романтике и вольнолюбии, представляя себя героиней его произведений.

Маг слова…

А я просто маг воды.

Но самое печальное, что колдовство не спасет от сурового приговора.

- Ты уедешь отсюда до Рождества, дочь, - сурово сказал отец. – Скоро к нам в гости прибудет твой дядя, и значит, все должно быть идеально.

- Уеду? – я посмотрела на него с удивлением.

- В селе Воскресенском, Псковской губернии находится наше поместье. Там ты будешь жить до конца зимы, - твердо сказал он.

- Но отец!

- Это не подлежит обсуждению.

- И забери с собой эту опасную книгу, - чопорно проговорила мать, не удостоив меня даже взглядом.

Я так и замерла. Сердце сжалось и стало трудно дышать.

Первого декабря тысяча восемьсот двадцать пятого года моя жизнь свернула куда-то не туда.

Очень скоро окажется, что не только моя. Но пока я просто сидела, застыв на месте и глядя в одну точку, считая себя несправедливо обвиненной и наказанной. Откуда же мне было тогда знать, что уже скоро судьба сыграет злую шутку не только со мной?

Съежившись от боли и огорчения, я не сразу заметила, как похолодела кровь в моих жилах, готовясь к магическому выбросу.

Всплеск! Бульк! Кап-кап!

С красивого белого потолка хлынула вода, разлилась по мраморному полу и замерзла, став крепкой цельной льдиной. Отец только покосился на это и махнул рукой дворецкому, безмолвно приказав все убрать.

- Постарайся не затопить имение, - только и сумел он сказать мне.