Глава 1
Вечер тридцать первого декабря подкатил так внезапно, что я полуодетая вылетела из гардеробной в спальне.
- Боже, Максим! Я, кажется, забыла перезвонить в фирму по доставке гелиевых шаров.
Сильные руки мужа поймали меня в десяти сантиметрах от валяющейся на полу машинки.
Вот уже пять лет вместе, а я всё ещё реагирую на его прикосновения как та двадцатилетняя девственница. Пульс в висках, а сердце за бортом.
- Василиса, ты слишком преувеличиваешь значение первого Дня рождения сына. Он даже это не запомнит, а из детей сегодня будет только он один. И ты звонила.
- И действительно, пусть Игнат поскорее себе заведёт жену и детей. Будет Ёжику компания.
- А ты? Когда ты себе заведешь компанию?
- Так, Максим, я не поняла. Мы хотим обсудить давно забытое? А знаешь поговорку, кто старое помянет, тот …?
Он фырчит сдавленным смехом мне в шею и скользит руками с талии на бёдра, где ничего, кроме труселей, не имеется. Юбка ещё до сих пор в гардеробе.
- Знаю, Иголка. Просто я действительно переживаю, что у тебя по сути нет друзей.
- Брейман, я знаю эту твою балладу от первой и до последней буквы! У меня и до встречи с тобой друзей-то не было, а потом появился ты, а теперь ещё и Серёжа. Зачем мне левые люди, если есть самые близкие и дорогие?
Он улыбается, хотя я и не вижу, но прекрасно чувствую этот оскал своей кожей на плече.
- И хватит приставать! Мне пора собираться.
- Василиса, я тысячу лет был в командировке, соскучился без моего любимого репейничка в постели. Пожалей мужа, негодница.
Да, хоть Максим и прилетел рано утром, но уединиться днём у нас никак не вышло: целый день динь-дилень.
- Максим, ночью я буду вся твоя. Сразу после боя курантов, ухода последнего гостя и спокойного сна сына.
- Вечность, – трагически шепчет мне, мягко кусая за ключицу, но меня всё равно пробирает до самых пяток.
Приходится покрепче уцепиться за широкие плечи мужа.
- Максим… но мне пора…- выдыхаю окончание фразы уже в его губы.
Один страстный поцелуй, и я чувствую, как меня, поплывшую, тащат к комоду, что рядом с нами.
- Василиска, мне очень надо… совсем никак… Колючая моя.
Я сдаюсь.
- А где сын? – отчаянно шепчу, теряясь в прикосновениях любимых пальцев в самых заветных точках моего тела.
- В манеже. Под присмотром Фрекен Бок.
Снова каскад поцелуев и короткий взлёт на комод. Максим напорист и не сдержан, что чувствуется в каждом рывке его бёдер, твёрдости пальцев на моём теле, что прогибают меня под нужный ему угол. Да я и сама не лучше… плавлюсь и тону в глазах-льдинках, что не отпускают меня ни на секунду. Его девочка.
- Боже, я теперь доживу до ночи, - хрипло стонет муж, когда фейерверк удовольствия уже осветил наши тела и сознания.
- Надеюсь, ибо тебе сегодня ещё за дед мороза отыграть и подарки всем раздать.
Брейман сердито рычит в моё плечо.
- А чего это я?
- А того, что по возрасту ты самый старший будешь, но не папу же мне просить.
- А снегурка-то у меня будет? Желательно такую, чью задницу я потом воспитывать буду на правах старшего.
Больная тема моего миллионера. Наша разница в пятнадцать лет всё не даёт ему покоя, вырисовываясь в периодических приступах ревности и сумасшествия.
- Посмотрим на ваше поведение, Максим Сергеевич, – и хлопаю ладошкой по его плечу. – Отпусти уже меня, зверье моё ненасытное.
Зверье сначала нахально меня поцеловал, а потом, поправив кружево трусиков, спустил с комода.
- Да ладно, мне всё равно теперь снова в душ, – смеюсь над его заботливостью.
- Василиска, не серчай.
Послала воздушный поцелуй и скрылась за дверью ванной комнаты, что соединена с нашей спальней.
После душа ускорилась в сборах, так как время совсем поджимало.
Едва спустилась со второго этажа квартиры, как раздался звонок в дверь. Это кто-то из своих. Чужих на придомовую территорию нашего элитного дома не пускают.
- Ба! Какие люди! И без охраны, и так рано! – вырвалось у меня, едва открыла входную дверь и увидела своего дорого братца-кролика.
- И тебя, Иголка, с наступающим Новым годом. И С Днём Рождения сына!
- Спасибо, Ваня! Не стой на пороге, продует, – смеюсь в ответ и делаю приглашающий жест рукой. – Я просто не ожидала. Отец очень туманно выразился насчёт твоего присутствия у нас сегодня. Я решила, что если и появишься, то уже ближе к полуночи.
Тот неопределённо пожал своими широкими плечами, делая вид, что крайне сосредоточен на шнурках собственных ботинок.
- Что я … нелюдь… у единственного племянника первый раз денюха. Решил, если пропущу, ты меня потом всего исколешь до полной кровопотери.
Раздевшись, протянул мне большой подарочный пакет.
- Тут сразу вам всем на праздники, – смущённо пояснил и застыл.
За моей спиной с сыном на руках появился Максим.
- О, отлично, дорогой. У нас первый гость, можешь начинать развлекать, а я пока Серёжу покормлю.
Мужчины стояли несколько секунд столбами, пока Максим первым не протянул руку брату.
- Так, олени мои северные, особенно ты, Вань, прекращаем отмораживаться. Сколько можно? Не, ну Ваня!
Брат наконец-то пожал руку, но я решила рискнуть и положить конец этой вражде.
- Боже! Пять лет прошло, Ванька. У меня сегодня сыну год, а ты всё как ребёнок. Ну люблю я его. Люблю этого почти сорокалетнего миллионера. Вот как тогда, так и сейчас. Неужели не понимаешь? Сам ни разу не любил?
Ваня, как истинный кактус, только глазами зелёными меня буравил. Молчал.
- Всё! Ничего не знаю. У вас больше общего, чем вы думаете. Даже прозвище мне, не сговариваясь, одинаковое каждый в своё время влепили. Ищите общие чакры.
Забрала своего сладкого сынулю, что самозабвенно пытался жевать галстук мужа, и упорхнула на кухню.
- Надеюсь, они там друг друга не поубивают, – подключилась ко мне наша взволнованная домработница Ефросинья Борисовна или просто Фрекен Бок, едва я появилась на кухне.
- Ну какой праздник без драки! – жизнерадостно выдала я, усаживая мою крошку в детский стульчик.
- Так обычно про свадьбу говорят.
- А у нас на свадьбе Ванька с отцом моего жениха взглядами пилили, не до драки им было. Они же тогда не знали, что Брейман у меня на взгляды бронированный.
- Да, Максим Сергеевич, кроме вас, Василиса, никого и не видит. Вы у него как свет в окошке.
- Спасибо, Ефросинья Борисовна. Главное, что не свет клином на мне сошёлся.
- А всё одно, – махнула на меня рукой, помогая разогреть ужин для сына. – Давайте я покормлю его, Василиса, а то он проказник в последнее время. Полюбил ложечкой с едой раскидываться, а у вас такое платье красивое.
Да, красивое, но незапланированное. Пришлось после ублажения мужа сменить наряд.
И всё было так прекрасно, а потом погас свет.
Что там говорила Фрекен Бок про меня и свет в оконце? Пойду светить любимому мужу, чтобы случайно за брата не запнулся.
Глава 2
Да только опоздала.
Звон разбитого стекла и отборные маты моего брата-автослесаря в третьем поколении не оставили равнодушными нас с домработницей.
- Ефросинья Борисовна, вы с Серёжей, а я спасать мужское население.
Рванула в сторону гостиной, откуда и неслись перлы русского могучего. Плохо, что Максима при этом слышно не было.
По пути прихватила мобильный в холле и уже с включённым на нём фонариком влетела в комнату.
- Так, придурки, где и как? Кого спасать?
Развернулась в сторону камина и большой ёлки, откуда шли признаки жизни.
В луче света появился брат с кровью в половину головы, который мужественно держал лестницу, где гарцевал муж под самым потолком.
Надо ли упоминать, какая у нас высота?
- Вашу же … ммм, – замолчала, вспоминая, что с рождением сына запретила себе выражаться как человек, выросший в семье автомехаников. – Козлики мои, вы тут паркур устроили? Или просто от безделья на стены полезли?
- Мы по делу, – вздыхает судорожно Максим. – Растяжку хотели натянуть.
- Ну и как? Натянули?
- Ага. Ваш богемский хрустальный плафон на мою рожу, – ответил Ванька сквозь сцепленные зубы. – Что хочу сказать: натягивать стекло, даже такое элитное, отстой. И больно.
Верю. Смешно и жалко одновременно моих страдальцев. Брейман у меня ещё и высоты боится… чего, спрашивается, полез.
- Так, господа. Максик, радость моя, давай осторожно двигай попой вниз, – подсвечивая мужу фонариком, заодно решила помочь придержать шаткую металлическую конструкцию раскладной лестницы.
- Иголка! – в один голос воскликнули мужчины, что я подпрыгнула на месте. – Осколки! – снова продолжили они в унисон.
Говорю же… похожи. И оба так невнимательны к мелочам.
- Так, не орать, нервные вы мои. Я в туфлях. Падать лицом в битое богемское стекло тоже не собираюсь.
Встала с другой стороны лестницы, пока Максим спускался вниз.
Так, одного спасла, а вот второго…
Подошла к брату поближе, когда муж оттащил проклятую лестницу в сторону.
- Посвети мне, я осмотрю, – прошу Максима и внимательно всматриваюсь в раны брата.
- Блин, Ванька, тебе на голове шить надо. У меня дома «шивного» ничего нет. Надо или в травмпункт, или скорую помощь. У них бывает с собой.
- Вот спрашивается, зачем нам дипломированный фельдшер, если она даже брата заштопать сама не может.
- Иван! – строго вступил в защиту мой дорогой муж.
Это одна из главных причин их разлада – я после завершения медицинского колледжа ушла работать в косметологию. Мне нравится, хотя это и не совсем то, о чём я грезила в юности - литры крови, килограммы мяса и переломанные кости. И я среди этого мясокомбината вся в белом… спасаю всех одной левой.
Мечты меняются. Брейман бился в истерике, пока я два месяца практики отработала на скорой. Мне его покой оказался дороже. В косметологии тоже очень интересно, надо быть крайне аккуратной, но брат этого не понимает или не хочет понять.
- Орлы, тихо. Сейчас вызову скорую, а дальше разберёмся. Ваня тихо сидит вот тут в кресле. Я сейчас сделаю перевязку. Максим, а ты, пожалуйста, иди разберись со светом, а то не хочется отмечать первый праздник сына в темноте и при свечах.
- Романтика, – нежно на ухо протянул Брейман и, легонько поцеловав в висок, исчез.
Сбегала на кухню за аптечкой, заодно проверила сына с его няней и их тоже успокоила, что все живы и почти здоровы. На обратном пути вызвала скорую помощь.
- Как всё произошло? – уже обрабатывая перекисью самые глубокие раны на голове брата, решила узнать историю их образования.
Брату приходится прервать свои стенания в мой адрес.
- Случайность, Васька. Никто не виноват. Кроме света.
- А подробнее, пожалуйста.
- Решили украсить гостиную. Максим предложил закрепить растяжку. Принёс лестницу, полез. С первого раза не получилось, а потом лестница щёлкнула, ломаясь где-то в раздвижном механизме. А дальше… я сначала подумал, что это из-за удара плафона по башке, который сбила лестница, я ни хрена не вижу. Оказалось, ещё и свет вырубили.
- Или вы сами его и вырубили. Канделябр, что вы грохнули, вырван из стены с мясом.
Отвлеклась от раны и направила луч фонарика с мобильного на стену, где торчали во все стороны провода.
- М-да. Пиздец. Невезучий я какой-то.
Грустный тон брата мне не понравился.
- Ванька, прекрати. Сейчас Брейман всё организует. Вот поверь. Это мелочи. Только твою голову реально жаль. Шрамы останутся.
- Ну, не лицо, и ладно. А волосами светить не буду, – снова включился мой братец балагур.
- Можно подумать, что девушки только за красивое лицо вас, козликов, любят.
- Девушки бывают разные, Васька. А ты своего Бреймана за что любишь?
От вопроса заклинило. Никогда не думала…
- Просто люблю. С ним рядом я как … дома. Везде. Тепло и хорошо, а уходить совсем не хочется. Понимаешь?
Ваня задумчиво смотрит мимо меня, словно что-то вспоминая.
- Понимаю.
А потом нас ослепил свет, и когда я привыкла к яркому освещению в гостиной, на лице брата ничего, кроме кривой ухмылки, не осталось. Весь в себе и для себя.
- Я привёл электрика, – бодро объявил Максим.
Вместе с ним в гостиную вошёл наш местный электрик Павел Петрович.
- Отлично. А праздник только начался, – подвела я итог.
И действительно. Через десять минут снова гости. Скорая помощь в лице одной бойкой девушки.
От удивления я едва свою аптечку не уронила.
Ольга.
Моя староста из колледжа, красавица, умница, капитан команд по волейболу, баскетболу и плаванию. После окончания учёбы мы как-то плавно потеряли друг друга. Я в принципе недружелюбная натура, а потом Ольга и сама пропала с моих радаров. Кто-то из наших одногруппников говорил, что она, вроде бы, в деревню метнулась.
- Небесная! Ты ли это? – тоже удивлённо воскликнула девушка, и мы искренне радостно обнялись.
С ней мне всегда было приятно пообщаться.
- Она. Только уже Брейман. Максим.
Муж, как оплот моего покоя, тут же появился из ниоткуда. Приобнял за талию.
- О! Ольга. Значит, это к вам Василиса тогда рванула Новый год встречать?
Муж, довольно улыбаясь, кивнул, а я немного удивилась, что она вообще это помнит.
- Ты же, вроде, тоже собиралась к кому-то тогда? – выдираю из памяти события пятилетней давности. – Удачно?
Её всегда широкая улыбка слегка меркнет или мне кажется из-за освещения.
- Нет. Как у тебя, Василиса, не вышло.
И девушка быстро сменила тему.
- Ой, отвлеклась. Где у вас пациент. Ведите. Передали, что скальпированная рана головы. Ты звонила?
- Ага. Я бы сама, но дома ничего нет для шитья. Да и опыт подрастеряла, а не хочется изуродовать красивого молодого человека.
И подмигнула Ольге. Вот бы моему братцу кролику такую девушку в пару.
- А ты замуж вышла? – тут же продолжаю я, пока идём в гостиную.
- Нет, и пока не планирую. У меня уже есть главный мужчина в моей жизни.
Больше спросить ничего не успеваю.
Шагаю в гостиную дальше, но девушка почему-то застывает на её пороге.
- Ольга?! – удивлённо неверующе произносит мой брат.
На автомате киваю и вдруг понимаю, что эти двое знакомы никогда не были. Ну лично мною.
- Ваня?! – также ошарашенно произносит Ольга.
Приплыли. Станция Конечная.
Глава 3
Парочка странно переглядывается, но Ольга первой берёт себя в руки и прячет удивление. Уже серьёзная и собранная, подходит к креслу, где восседает наш раненый.
Девушка ставит и открывает свой оранжевый саквояж с медикаментами и прочим на журнальный столик. В тишине распечатывает новую пачку перчаток и подходит к брату.
- Я осмотрю вас, – стандартно информирует Ваньку, прежде чем начать.
- Оля, перестань, пожалуйста. И так всем теперь понятно, что мы с тобой знакомы.
Брат недовольно морщится, но не издаёт ни писка, пока его осматривают. У меня же жалобно мычал и материл мою криворукость.
- Да, надо бы зашить. Лучше в стационар, конечно. Там и анестезия хорошая, и хирург с квалификацией.
Вынесла вердикт и развернулась ко мне, как если это я решаю за своего родственника.
- Ольга, я уже давно совершеннолетний, если ты забыла, чтобы за меня решения принимала младшая сестра.
- Ой, правда, что ли? Неужели твой возраст в паспорте стал наконец-то соответствовать реальному?
Ванька буравит недовольным взглядом Ольгу, но та лишь бровью повела.
- И что тут происходит? – рядом со мной встаёт Максим и тоже внимательно рассматривает парочку, что-то тихо выговаривающих друг другу молодых людей.
- Да я сама в шоке. Мало того, что они вообще знакомы, да ещё, судя по всему, достаточно близко.
В подтверждение моих слов Ванька хватает запястье Ольги, дёргая её на себя.
- Шей, я сказал. Хватит! – бесится мой братец.
- Да как пожелаете. Постараюсь побольнее.
Боже!
- Мне кажется, или она сейчас этой иглой его заколет? – делюсь мнением с мужем.
- Не раньше, чем он её поцелует.
- Думаешь?
- Уверен. Ты только посмотри на парня. Он буквально в шаге от этого опрометчивого поступка.
Присматриваюсь к брату, что действительно буквально весь кипит эмоциями. Я давно его таким… боевым не видела. Ольга же молодец! С лицом маньяка штопает голову Ваньки.
- А почему опрометчивого? Ты вообще-то тоже не спрашивал разрешения меня поцеловать.
- Мужики не спрашивают, дорогая. Надо просто подгадать момент.
- И? Подгадал, значит?
- Нет, Иголка. Шёл ва-банк собственных желаний, вполне готовый получить по роже. Мне с тобой повезло.
Чувствую его ладони на талии. Заботливые и горячие.
- И что смотрим? Попкорн выдаёт где? – голос Игната буквально вырывает меня из воспоминаний моего первого поцелуя с мужем.
- Господи, Троянов, ты, как всегда, из того самого места и на лыжах, – ворчит Максим, стискивая меня в объятиях и буквально впечатывая спиной в свою грудь.
Его начальник безопасности и друг Троян входит в список «опасных» мужчин, по мнению самого мужа – смазливых и молодых, что возжелают меня.
- Максим Сергеевич, Игнат у нас больше по сноуборду. Лыжи и плюшки не его. Проверено опытным путём.
Когда Брейман разворачивает нас к вновь прибывшим гостям, рядом с Игнатом стоит шикарная блондинка.
Вспоминаю, что видела девушку совсем недавно. Арабелла. Юное создание, подле которого Игнат превращается в придурка, скачущего очередным ревнивым козликом. Тут они с Брейманом очень похожи.
- Василиса, – протянула руку девушке. – Жена Максима Сергеевича.
- Арабелла, со вчерашнего вечера девушка Троянова, – пожала мою ладонь.
И столько решимости в её голосе, что я даже не стану пробовать переубеждать девушку в непригодности Игната, как он сам сегодня утром по телефону просил меня.
- Приятно наконец-то познакомиться лично, – отвечает за нас обоих Максим. – Рад, что вы решили прибрать к рукам этого маразматика. Последнюю неделю мне стало казаться, что вместе с ранением груди он получил и ранение головы.
- У меня было сотрясение, между прочим, – пробурчал Игнат, недовольный признанием моего мужа.
- Да?! А я про это слышу первый раз. Игнат?
Не выдержала и улыбнулась. Кажется, Троянов попал по полной. Как минимум в рабство.
- Ладно, проехали. Так что тут у вас? – дипломатично сменил тему Игнат.
- Мой брат Иван с Максимом решили украсить дополнительно гостиную. Но вышла случайность, и теперь имеется открытая рана головы. В остальном турецкий сериал между вот той парочкой.
Кивнула в сторону брата с Ольгой, которая, к слову, уже закончила штопать и теперь пыталась забинтовать пациенту голову. Тот активно сопротивлялся.
- Да перестань, Ольга. Я что, на Новый год буду как с поля боя? Пластырь прилепи, и хватит.
- А как ты его потом оттуда выдирать будешь? Вместе с волосами?
Вопрос вполне резонный, но упрямство моего брата известный факт. Ольга откровенно шлёт его и делает, как он просит.
- Вот! Наслаждайтесь. Депиляция в подарок. Благодарить не стоит. Прощайте.
Она быстро покидала всё в свой рабочий ридикюль и понеслась в мою сторону.
- Проводишь? – просит меня, коротко кивая Троянову с девушкой и Максиму.
- Конечно.
Когда выходим в холл, она мягко тормозит меня за локоть.
- Василиса, ты прости меня, пожалуйста, за это представление. Я не ожидала, что Иван в городе.
- Да, он вернулся всего пару месяцев назад. Сказал, что надоело. Хочет обратно домой. Да и отцу нужна помощь в бизнесе.
Девушка задумчиво кивнула.
- В любом случае прости. У вас сегодня праздник.
- Да, двойной. У меня сыну сегодня годик исполнился. Приезжай к нам, как освободишься. Или на выходных. Если, конечно, твой самый главный мужчина тебя отпустит.
Ольга открыто улыбается.
- Ты стала другой. Мягче, – неожиданно признаётся мне. – И поздравляю с рождением сына. Это волшебно.
- У тебя тоже сын? - неожиданно понимаю, про какого «мужчину» она говорила. – Сколько ему?
- Да. Так и есть, – на губах улыбка, но в выразительных глазах девушки смятение. – Летом было четыре года.
У неё как будто проблемы. Хочу спросить, но она торопится на выход.
- Ольга, я передам охране, тебя пропустят. Приходи, пожалуйста. Поговорим. Сто лет ни с кем не болтала «чисто» девочками.
- Затворница ты, Василиса, – по-доброму журит меня. – Я не обещаю, но постараюсь.
- У тебя прежняя фамилия?
Она кивает, уже стоя в дверях.
- С наступающим Новым годом, Оль! И спасибо за помощь брату. Не знаю, что у вас там стряслось, но если когда-то захочешь рассказать, то буду рада выслушать. Отвесить ему пиндюлей тоже помогу.
Ольга подмигивает и, махнув рукой, уходит.
На душе какое-то смутное предчувствие, как если при сложении два и два выходит пять.
Додумать элементарно не успеваю.
На пороге появляется отец с его дамой сердца. Очередной сюрприз в Новый год.
- С Наступающим! – они радостно вопят и стреляют в воздух серпантином.
Началось! Но ради такой давно забытой мной улыбки отца я готова не только клиниговую компанию пригласить, но и сама затеять генеральную уборку.
- С Наступающим! – провозглашаю в ответ и получаю скромный поцелуй в щеку от моей будущей мамы.
Между прочим, эффектной женщины с лучистыми глазами.
На звуки поздравления появляются одновременно муж с братом, а из кухни царственно выплывает наша дорогая Фрекен Бок с Серёжей на руках.
Сын, завидев меня, активно начинает прыгать на женщине, буквально вынуждая ту ускорить шаг.
- О, внучок мой любимый и единственный! Вот, Марта, хоть одного дождался, – стандартно жалуется отец своей любимой.
Та кивает, но, слава богу, не комментирует, а то взгляд Вани и так горячее прежнего. Папино «увлечение», как он называет, его не восхищает.
Иногда я ещё больше сомневаюсь в нашем с ним родстве. Брат такая неблагодарная зануда, едва дело касается семьи.
Но тёплые маленькие ладошки на моих щеках и взгляд глаз-льдинок, что смотрят ещё пока совсем открыто на этот мир, окунают в мой собственный рай. Один на троих.
Пока троих, и не могу никак погасить улыбку превосходства от знания собственной тайны.
- Зятёк, ты успел на праздник! Как замечательно! – язвит папа, но Брейман калач тёртый.
Улыбается и, как говорится, машет ручкой.
- Да, вот пришлось задержаться, чтобы порадовать жену приятным сюрпризом.
Все замолчали в ожидании, кроме Серёжки, что активно пищал от новой игрушки, что ему успел подарить дед. Малыш уселся на пол около моих ног и с азартом катал большой грузовик.
Из гостиной даже Троянов с Арабеллой вышли.
- Нет, ну ладно бы Василиса тебя порадовала приятной новостью, но ты… не томи, – сразу включился в беседу Игнат.
- Мои дорогие, я продал бОльшую часть зарубежных ресторанов и, можно сказать, вышел досрочно на пенсию. Теперь буду больше времени проводить с любимой семьёй.
Я-то уже в курсе этих перемен, а вот народ прифигел.
- Максим, подожди, какая пенсия? Ты же ещё молод! – первым ожил отец. – Надо работать, пока есть силы и возможности. Отдохнуть ещё успеется.
- Александр Васильевич, простите, но не воспользуюсь вашим советом. Хочу смотреть, как растёт мой сын, да и за молодой женой нужен постоянный присмотр, а то вот так, пока буду в командировке, уведут.
- Ой, Максим, тут не переживай, - машет рукой отец. – Васю если и уведут, то потом сами и обратно приведут. И доплатят.
Я уже говорила, что обожаю своих родственников?!
Но тему моей колючести быстро замял муж, напомнив всем, ради чего мы все сегодня собрались.
День Рождения сынули!
Посиделки и застолье шли своим чередом, и даже наш электрик, завершив ремонт канделябра, но только уже без стекла, произнёс тост в честь Серёжки.
А потом настала полночь.
Мой любимый праздник!
Сын уже спал, так что считали последние секунды уходящего года в полголоса, но чувство эйфории от этого меньше не стало.
Брейман, едва покончили с тостами и поздравлениями, уволок меня в полумрак нашей кухни.
- Максим, хочешь предложить традиционно перекусить, сидя на стойке в зоне готовки?
Шучу я, пока муж с загадочной улыбкой останавливает меня посреди комнаты.
- Это уже будет позднее и без гостей. Ты же знаешь мои аппетиты … а сейчас сюрприз. Закрой глаза.
Закрыла. Он отошёл от меня, но почти сразу вернулся.
- Можешь открывать.
Максим одной рукой обнимает меня за талию, а вторую прячет за своей спиной.
- И? Я должна отгадать, что у тебя там?
- Ты не сможешь, – уверенно отвечает муж и сам выводит руку … с большой красной розой, к толстому стеблю которой привязан небольшой новогодний конверт.
- Цветок… ммм… вместо большого веника сегодня классика влюблённого сердца?
Забираю розу и прячу нос в её лепестки с тонким сладким запахом.
- Спасибо, Максим. Действительно, очень мило.
Он кивает на конверт, обнимая меня при этом как-то уж крепко. С любопытством вскрываю восковую печать и вытаскиваю оттуда … бирки ручной работы, что крепят маме и малышам сразу после рождения на ручку- один комплект розовый, а второй голубой.
Я замираю.
- Как думаешь, кто у нас будет? – тихо спрашивает меня.
- Как ты узнал? Я никому не говорила. Вообще. Срок ещё маленький. Хотела сегодня сделать тебе сюрприз.
Я уже отошла от шока, но осведомленность моего мужа иногда реально страшила.
- Главный сюрприз ты преподнесла мне тогда, когда пять лет назад пришла сюда, выбрав меня.
Вздохнула, теряясь от бессилия перед глазами-льдинками.
- Ты же знаешь, Максим, я не могла иначе. Мы в ответе за тех, кого когда-то спасли.
Он улыбается и, соглашаясь, кивает.
- Но ты не ответил на мой вопрос…как узнал?
- Колючая моя, - вздохнул муж. - Скажем так … Дедушка Мороз письмо прислал.
Ммм… в смысле?
Но другого ответа не получила.
А ведь и неважно. Главное, что он рад и ждёт ещё одного Бреймана. А большего мне и не надо!
Эпилог
- Ванька, ты уже уходишь?
Застаю своего травмированного братца бесконечно хмурого за надеванием куртки.
- Голова болит. Да у вас и без меня тут всё отлично.
- Вань, что с тобой? Ты в последний год сам не свой. Одичалый какой-то. Всегда был парень-рубаха, а теперь не хуже колючей меня.
Он стоит, нависая надо мной одной большой тучей. Кажется, вырос ещё больше. Сплошные мышцы и нервы. Куда ни ткни…
- Наверное, это у нас наследственное, – угрюмо хныкает. – У меня позже проявилось.
- Ванька… - расстроенно шепчу ему и хватаю за локти, не желая отпускать его такого в ночь…
- Всё нормально, Иголка. Ты лучше скажи, что тебе Ольга говорила перед уходом.
Удивлённо дёрнула бровью.
- Ничего такого. А что?
- А если подробнее.
- Подробнее… договорились встретиться, поболтать. Тем более у нас, как оказалось, много общего.
- Да ну?
- Ой, Вань! Сарказма поменьше, а мозгов побольше. У неё сын, у меня сын… мамам всегда есть что обсудить.
Брат как-то подозрительно прищуривается.
- Сын? Она же не замужем, вроде.
- О, так ты сам всё знаешь. К чему расспросы?
- У неё старая фамилия на бейджике была, а еще нет кольца.
- Какая дедукция! Браво, Ванька.
- Сколько пацану? – теряя терпение, он меня перебивает.
- Четыре. А есть разница?
А вот тут он реально теряется. В знакомой нервной привычке проводит пятернёй по волосам и морщится от боли. Забыл про раны.
- Есть, если твоя принципиальная подруга соврала мне пять лет назад.
- Ванька, ты о чём?
- О том, что у меня, походу, есть сын, которому четыре года и у которого мать коза!
Больше ничего не говоря, брат молниеносно покидает квартиру.
А я … придётся держать руку на пульсе этого события. Как бы мой раненый братец-кролик не учудил чего-нибудь!
Конец
Всем огромное спасибо ❤️ и С Наступающим вас, мои дорогие)))
