Дул ветер. В кронах, золотом облитых,

Летучий пух неловко застревал;

Вдаль убегал, теряясь, тракт разбитый,

Арманд устало по нему шагал.

Он молод был, собой хорош и статен.

Богат ли, беден? Тайну сбережем.

Бежал с ним пес — лохмат, угрюм, нескладен,

Но верен другу сердцем и нутром.

«Постой-ка, Хват, — заговорил хозяин, —

Давай, приятель, сделаем привал.

Красиво здесь, среди глухих окраин,

И я б сейчас чего-то пожевал.

А ты, старик? Есть вяленое мясо...»

Договорить Арманду не пришлось:

От эдакого вкусного рассказа

У Хвата все огнем внутри зажглось.

Услышав лай, сверкнул Арманд улыбкой

И, сев на травку, разложил припас.

Хват мясо уплетал, Арманд питался рыбкой

И приложился к фляге пару раз.

Поев, они легли уютно рядом,

А солнце им светило с высоты...

«Ах, Хват, всем жить бы мирно, ладом,

В гармонии любви и красоты!

Смотри, как чинно, смирно, без ругательств

Идут по небу сотни облаков!

Им не понять насмешек, издевательств,

Воздетых грозно в ссоре кулаков...

Им не понять, как страшен мир взъяренный,

Как подл и лжив бывает человек...»

Арманд вздохнул. Речами упоенный,

Он задремал, и были сны — как век.