О, август! Прекрасная пора плодоношения земли, одуряющего зноя и неумолимого осознания незаметно подкрадывающейся осени. Город в эти жаркие дни неизменно пустел – все, кто мог, улетали в еще более жаркие страны, чтобы потом весь год вспоминать об этом блаженном времени, остальные разбегались по дачам и местным водоемам, где несмотря на ежедневно остывающую по ночам воду продолжать делать вид, что осень еще далеко.

Для меня август, как всегда, был месяцем заготовок. Ящики с переспевшими и зелеными помидорами выстраивались в грозящиеся рухнуть этажерки, удушливый запах подгнивающего лука сбивал с ног при входе в кладовку, толпы обожравшихся дрозофилл неспеша перелетали с арбуза на яблоки, одновременно загаживая потолок и без того полинявшие обои на даче.

Ночами уже заметно холодало, фитофтора жестко заявляла свои права на часть урожая, поэтому я с остервенением истинной горожанки в третьем поколении закатывала трады плудов своих, дабы долгими зимними днями вытряхивать заплесневелые остатки в унитаз, горестно вздыхая о затраченных усилиях.

Мимо меня с планшетом в руке и надкушенным яблоком продефилировала дочь. Мини-шортики и широкополая шляпа – намылилась полежать в саду или прогуляться по улице? В такую жару в принципе одинаковый наряд для любого варианта.

- Лин, - окликнула я дочь, продолжая помешивать шумовкой в полутараведровом казане закипающее варенье, - не в службу, а в дружбу, сгоняй в подвал, притащи еще банок, эти уже заканчиваются.

- Мам, - протянула вчерашняя студентка, нынешний дипломированный специалист с никому не нужной профессией, - ну кому ты опять готовишь? Я себе не возьму, варенье я не ем, Сашка тоже на диете, его жена посадила. Говорит, ты за своим компьютером уже живот отрастил. Ну а ты одна много ли съешь?

- Линка, а куда это все девать? Сгниет же… - я печально смотрела на фруктово-овощное богатство, гневно взывающее ко мне, чтобы я не смела отлынивать и немедленно это все переработала.

- Да ну и пусть сгниет, - фыркнула дочь, - мы что, не можем себе купить свежие?

Ей легко рассуждать, что она видела в свои двадцать три? А моя северная душа не может вынести, если все эти томатики, синенькие и кабачки сгниют. А яблоки? Да я, выросшая на границе с тайгой, первые годы не могла наесться яблок, а мои дети их за фрукты не считают. Да я, чтобы это все не пропало, летом готова была превратиться в сольпугу – такого удивительного родственника пауков, который не чувствует голода. Имею в виду, жрет до тех пор, пока не треснет пузо. В прямом смысле. Это, конечно, надо же было придумать такой эксперимент ученым, чтобы кормить животное, которое никогда в природе не может наесться, до разрыва пуза…

За дочкой уже захлопнулась дверь, а я поняла, что остаюсь без банок. Ладно, авось все поместится в те полтора десятка, что я уже настерилизовала, ну а для закатки кабачковой икры все-таки придется слазать в подпол.

Домик в деревне мне достался от прежних владельцев. После смерти супруга, бабулька не могла поддерживать домик в порядке, и он начал медленно ветшать. Когда у хозяйки окончательно не стало сил подправлять отстающие доски и отваливающиеся кирпичики, она со слезами на глазах продала участок, взяв с меня честное слово, что буду ухаживать за домом и садом, а не сделаю здесь новомодный газон.

Сказать по правде, обманула я бабульку. Не в том, что я собиралась тут и правду сделать себе газон и поставить шезлонги с мангалом. А в том, что есть у меня, кому приводить в порядок ее дачу. На заключение сделки под видом мужа я притащила старого приятеля, давно женатого гостевым браком, и не преминувшего немного полапать меня при свидетелях, прикрываясь легендой моего супруга. За что я готова была его пристукнуть, но победителей не судят и после удачной сделки мы с ним радостно отметили все это дело пивом в ближайшей пиццерии. Он, конечно, намекал, что неплохо было бы зайти к нему в гости…

Ой, да что я не видела в загаженной и прокуренной холостяцкой однушке? Грязную посуду в раковине, вонючий матрас с засаленной простыней и водку с закуской в виде селедки из баночки? Нет уж, однозначно - лучше хороший друг, чем плохой любовник.

Боль своего развода я уже пережила, все-таки прошло пять лет и три месяца… «Ага, - мысленно добила я себя, - еще добавь «четыре дня», и тогда точно всем вокруг станет ясно, что ты стопудово вычеркнула своего бывшего мужа из жизни».

Но домик все-таки продолжал разваливаться. Где могла, я подбивала, подклеивала, замазывала, но все это были исключительно косметические меры, так что домик со стороны мне напоминал престарелую леди, пытающуюся с помощью тонального крема и краски продлить себе молодость. Однако сквозь пудру и темные очки просвечивали и синяки под глазами и морщины.

Захватив с собой тяжеленный ящик с перезревающими яблоками, до которых, видит Бог, руки сегодня дойти не успеют, я открыла дверку в подвал, поставила на площадку ящик, и стала осторожно спускаться по ступенькам, стараясь не поскользнуться на отмокших деревяшках.

Но говорят же – гоните от себя негативные мысли, они притягивают неудачу. Стоило мне подумать о том, что лесенка-то уже старовата и неустойчива, как ступенька подо мной произнесла «кряк!», следом за ней дружно крякнули две ее товарки и я, взмахнув руками, грохнулась вниз, сопровождаемая громкими криками погибающих ступенек.

«Вроде, жива», - подумала я, но все последующие мысли оборвал догнавший меня ящик с яблоками…