— Инга, я беременна, — выдыхаю, с ужасом глядя в стену. 

— Да ты что? — удивленно восклицает подруга.

Морщусь и уменьшаю громкость на телефоне. А перед глазами так и маячит проклятый тест с двумя полосками, который продолжаю сжимать в кулаке. 

— Значит, вас с Назаром можно поздравить? 

— Не знаю, — сглатываю застрявший комок. 

Почти три недели назад я вернулась к мужу. Сегодня пятый день задержки. Мой организм всегда работал как часы, а теперь внезапно дал сбой. 

Правда была очевидна с первого дня. Но я отказывалась ее признавать. Тянула время. Уверяла себя, что пока нет подтверждения, то как бы и проблемы нет. 

Сегодня на деревянных ногах все же зашла в аптеку. Купила сразу три теста от разных фирм. Чтоб уж наверняка. 

И вот теперь сижу на крышке унитаза, глядя в дорогую итальянскую плитку. В ушах шумит, к горлу подкатывает тошнота, а руки и ноги мелко дрожат.

Эти дни с Назаром были кошмарными. Я покорно подчинялась, не желая доводить до скандала. Да и смысл скандалить, если сама вернулась? А он сразу сказал, что не отпустит. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. 

Если попытаюсь уйти, то никогда не увижу дочь. И мне никто не поможет ее вернуть. Потому что даже мои родители выбрали сторону зятя, а не мою!

— В смысле не знаешь? Ксан, не гони. Ты же не думаешь, что нужна Савицкому беременная и с ребенком от другого мужика? — фыркает Инга. — Хочешь, чтобы он тебя снова бросил?

Я рассказала ей про ночь с Миром и про то, что мы когда-то встречались. Мне нужно было поделиться хоть с кем-то. 

— Он не такой плохой, — шепчу без особой уверенности. — Слушай, ты можешь ему сообщить? Я дам его номер. 

Ладони потеют от волнения. Приходится крепче сжать смартфон, чтобы не выскользнул.

До сих пор удивляюсь, что Назар его не забрал. И не запретил выходить из дома. Правда, меня везде сопровождают охранники, но они идут на расстоянии, ничем не мешают и не ограничивают в передвижении. Когда сегодня зашла в аптеку, они вообще остались курить в десяти метрах от входа. А у меня был веский повод туда войти: у Зойки закончился ингалятор. 

Но здравый смысл подсказывает, что муж добрый не просто так. Наверняка охрана отчитывается о каждом моем шаге. 

А еще он заставил меня уволиться. Точнее, я написала заявление об уходе “по собственному” под его диктовку. Не знаю, кто и как его передал в отдел кадров. Вряд ли это был сам Назар, хотя он на такое вполне способен. Но уже на следующий день мне пришло письмо с корпоративной почты. Что меня рассчитали, а все заработанное выплатят на мой счет.

Я читала это письмо и плакала. Слезы сами лились по щекам и капали на экран телефона, пока тот не начал сердито мигать.

Назар все это видел. Но ничего не сказал. Постоял рядом, наблюдая, и пошел заниматься своими делами. А вечером, ложась со мной в постель, предупредил:

— Надеюсь, ты понимаешь, что никак не должна контачить с Савицким? Ни звонить ему, ни отвечать на звонки, ни встречаться. 

— А если он будет по улице навстречу идти? — я попыталась огрызнуться.

Назар тут же сжал мои щеки пальцами и, глядя прямо в глаза, произнес с тихой угрозой:

— Тогда ты перейдешь на другую сторону. Ясно?

Мне оставалось лишь молча кивнуть.

Муж не шутил, когда сказал, что лишит меня дочери. А я не хотела проверять, как быстро он это сделает. 

— О чем сообщить? — не сразу понимает подруга. — Что ты беременна?

— Да. Я боюсь… что это ребенок Мира.

Мне стоит больших усилий сказать это вслух. А сердце тут же радостно ёкает. Вдруг это правда?

— Да ну… — Инга какое-то время молчит. — А если Назар узнает?

— Просто скажи Миру и все. Пожалуйста.

Подруга снова молчит. Судя по сердитому сопению в трубке, ей не нравится моя просьба. Но сама я боюсь звонить Мирославу. Ведь после той ночи мы больше не виделись. Не представляю, что он вообще сейчас думает обо мне. 

— Ксан, у тебя есть муж, — все же выдает Инга. — По закону, раз ты забеременела в браке, то это ребенок мужа. Лучше забудь про Савицкого и живи дальше. 

— Я так не могу, — по коже ползет мороз, стоит лишь представить, что мне с Назаром придется прожить всю жизнь. — С мужем у меня ничего хорошего... 

— Потому что ты сама его отталкиваешь! Будь мягче. Мужики, они как дети, ласку любят. 

С моих губ срывается нервный смех. 

— Ты не знаешь моего мужа…

— Да ты сама его, похоже, не знаешь, — обрывает Инга. — Ну изменил мужик разок, так ты ж отомстила? Изменила ему — и все. Теперь совет да любовь, а ты сама себе проблемы выдумываешь. Хватит уже. Хоть о дочке подумай. Тем более скоро второй ребенок появится.

“Если появится…” — мелькает внезапная мысль. 

В дверь туалета стучат.

Я вздрагиваю. Телефон чуть не выпадает из рук.

— Мамочка! Папа пришел!

— Х-хорошо, — едва нахожу силы ответить. Потом торопливо шепчу в трубку: — Пожалуйста, скажи Миру, о чем я просила! Все, мне пора.

Выключаю телефон, нажимаю кнопку смыва. Потом мою руки. Не хочу выходить и смотреть Назару в лицо, но придется. 

Тот встречает меня в коридоре. Уже успел скинуть обувь и повесить пальто в гардероб. 

— Привет, дорогая, — смотрит в упор и улыбается. — Я голодный как волк. Что сегодня на ужин?

От его улыбки становится не по себе. 

Если бы не Зоя, меня бы тут не было. Но она обнимает отца за ногу, прижимается к нему, ловит его взгляд с обожанием и любовью.

Перевожу взгляд на мужа. 

— Все в духовке, — отвечаю, а сама сбегаю в комнату. 

Не могу находиться с ним рядом.