Мы с Васькой, Игорем и, как водится, Вадимом, сидели на крыльце флигеля и предавались расслабленному ничегонеделанию, радуясь тёплому летнему солнышку. Вряд ли кто-то со мной не знаком, но просто на всякий случай! Меня зовут Мария Петрова, и я студентка Школы Магических Искусств в Славии. Не стоит искать эту страну на политической карте мира. Её там нет. Дело в том, что я, выпускница детского дома и обладательница диплома о получении средне-технического образования, решила получать, так сказать, «высшее», только в другом мире! Моя подружка Василиса оказалась со мною волею случая. А всё директору нашему спасибо сказать нужно, его стараниями мы тут и оказались, собственно говоря… и началась у нас совершенно другая жизнь. Рассказывать долго… было по-всякому, вот только не скучно, это точно!

Экзамены закончились и в Школе стало совсем пусто. Остались только старшекурсники, которые готовились к выпускным экзаменам, да и мы вчетвером, пожалуй. Карину забрали домой ещё два дня тому назад отец со старшими братьями. 

Они приехали на рассвете на телеге за ней, но не решились заехать в школьную ограду и смущённо топтались возле ворот. И удивлялись тому, что с девочкой из семьи Славен здесь общаются и даже дружат. Сама Карина была счастлива видеть и своего отца, и братьев. Долго висела у них шеях, крепко обнимая и смущаясь своих чувств. Вадим, как водится, подтрунивал над девчонкой, получая при этом ощутимые толчки от своей невесты, Вася умилялась проявлениям родственных чувств. Я же во все глаза смотрела на невысокого лысоватого мужчину с такими же большими глазами, как у дочери. В его груди я видела клубок запечатанной магии. Он украдкой дотронулся до ворот рукой, словно они должны были почувствовать глубоко спящую магию и впустить его.

Но нет. Отец Карины криво улыбнулся и принялся слушать счастливые речи своей дочери:

- … а ещё, батюшка, я маменьке в дар везу сапожки малые, которые называются «угги». До чего они лёгкие да тёплые – не рассказать словами!

Карина взяла с нас обещание приехать к ней в гости в конце лета, погрузила свои вещи на телегу и отправилась домой.

- Ну вот! Уехала Кариночка, пусто стало у комнатке нашей! – шумно вытирая слёзы и сопли в большой клетчатый платок, бормотал Донатий. – И хто таперича етьбе, мною приготовленной, радуваться будет?

Он грыз морковку и рыдал ещё горше, пока я не выдержала:

- А что, Донатий, приготовишь нам пельмешей со сметаной?

- Это я зараз, это я запросто, у меня и в морозилочке были ишшо, и лепить не надо! Покушаете со всем вашим удовольствием. Игорька накормите хоть, а то я залез давеча в его комнату – страм один! Холодильный артефакт выдохся давно, а ему и горя мало! Пара-пара-парарадуемся…

Я закатила глаза: ну, сколько можно подозревать Игоря в связи с Орденом? Он уже и вольную бумагу получил, всё официально. Где написано, что Орден к нему претензий, обвинений и каких-либо вопросов не имеет. Сообщая о своих мыслях относительно бытовой непригодности Игоря, домовой полез в холодильный шкафчик, пошарился там, шурша какими-то свёртками. Он осторожно развернул промасленный пергамент и уставился на маленький туесок.

- Дохлые жабы, вроде как… - он для верности понюхал, немного поворошил содержимое туеска и удовлетворённо выдал свой вердикт: – Точно, они, родимые! Кариночка забыла, поди.

Донатий осторожно завернул туесочек с его содержимым внутрь пергамента и снова положил его внутрь нашей «морозилки». Пельмени мне есть почему-то расхотелось, и я отправилась во флигель, читать ту книгу неизвестного автора, с пометками на полях. «Хорошо ещё, что не замутило», - подумала я, с улыбкой вспоминая, как в первый раз увидела в холодильном шкафу крысиный хвост. Простой крысиный хвост, Карине он был нужен для декоктов, а хранился там, поскольку нуждался в пониженных температурах… а я чуть не умерла со страху!

Так что теперь мы наслаждались хорошей погодой, размышляя о том, что нам тоже стоит собирать вещи. Мы планировали посетить наш с Васей мир. А для этого нам стоило подраспродать оставшееся и затариться местными, так сказать, товарами первой необходимости.

- А что, если приобрести что-нибудь у старьёвщика? Порадовать, значит, Петюню? А то он вечно возмущается «новоделу»! – выдала я гениальную мысль.

Вадим изогнул изящную бровь, недоумевая моим странным мыслям, и только Игорь меня поддержал:

- И точно, у махрятника завсегда старьё купить можно!

Подошёл Донатий, хмуро позвал нас на обед, мы с Васькой встали, скрипя всеми костями. Хуже старых бабок.

- А я вас предупреждал, – равнодушно бросил Игорь, – уроки общей физической подготовки прогуливать не след. Иначе в следующий раз и вовсе не разогнётесь, так мышцы болеть будут!

- В какой ещё такой следующий раз? Когда снова выяснится, что Вадим кому-то другому обещал руку, сердце, и умереть в один день? – возмутилась Вася.

Игорь весьма непедагогично заржал, напугав проходившего мимо профессора Вышенега, а сам виновник давешнего переполоха словно стал меньше ростом. Оно и неудивительно, особенно после того, что случилось две недели назад.

Когда нас попросили прийти в кабинет директора, дабы с позором наложить на нас административное взыскание, а потом и исключить за безобразную драку, которую устроила моя подружка в столовой, мысли наши были заняты только этим прискорбным фактом.

Оказалось, что Васе стоило побеспокоиться ещё и о «сохранности» собственного жениха. А всё из-за небрежности в словах самого Вадима и глупости другой девочки, которая решила пойти с ним в храм Семаргла. Сама Вася неоднократно позже интересовалась у своего жениха, какие авансы он, несвободный мужчина, раздавал бедной Русане, но тот отнекивался, клянясь при этом самой страшной клятвой. Васька верила его словам, что Руся что-то придумала в своей голове, написав своему отцу и батюшке Вадика с просьбой приехать: «Радость у нас! Свадьба намечается!».

Затем происходила очередная ссора, и все обвинения в неверности обетам звучали снова.

- Вася, но ничего я Русане не обещал, правда, я тебя люблю, разве не заметно? – Вадим уверял Ваську в своих чувствах, пытаясь не потерять при этом привычно-высокомерное выражение «сына муромского воеводы».

Так я не рассказала до конца…  стоим мы всей толпой в кабинете директора, обвиняют нас, выходит, напрасно, и тут проскальзывает информация о том, что батюшка нашего Вадика, уважаемый Мечислав, воевода муромский, заявился к нам в школу не только для того, чтобы проведать давно не виденного отпрыска, сколько для того, чтобы познакомиться с его суженой. С кем? Правильно, с некоей Русаной Жданковой. Я думаю, любой бы родитель примчался, когда получил сообщение: «Дети наши решили связать свою судьбу. Прошу приехать и лично зафиксировать сей радостный факт. Олег Жданков, советник князя Ярославского».

Быть может, что сообщение имело и другой текст, но смысл был этот. А теперь представьте его удивление, когда оказывается, что суженая его дорогого сыночка не прекрасная фея Русана, а вот эта драчливая девица? Но надо отдать должное Мечиславу, приоритеты он расставил верно, более интересуясь политической подоплёкой обвинений Василисы, нежели свадьбой сына.

После того, как все обвинения с нас были сняты, мы вывалились из административного здания в прекрасном расположении духа. Точнее говоря, почти все. Вася почему-то запомнила причину, по которой Мечислав посетил Школу. И решила тут же выяснить все подробности, так сказать…

Поэтому, когда подошёл представительный мужчина с деликатно жмущейся к нему Русей, мы не сразу обратили на них внимание.

- Дорогой сват? – протянул дорого одетый мужик, с презрением смотрящий на безобразную сцену домашнего скандала.

- Ох, Олег! Да, а вот… - папенька Вадика совершенно точно немного смутился, поэтому дальше была какая-то белиберда о временных карманах, о расколе в Ордене и даже о подушках, которые кладут под голову во время сна… 

Я поняла не очень хорошо, что хотел сказать тем самым Мечислав, а вот отец нашей Руськи всё вонял верно. Во всяком случае, именно он поведал своей дочери, что обряда в храме Семаргла не состоится. Руся повернулась к нам лицом и в её глазах зажегся огонь Немезиды. Я всё поняла правильно и побежала прочь, в сторону амфитеатра. Васька спохватилась и помчалась следом за нами. Краем глаза я увидела, что ребята сделали такое движение, будто мечтают нам помочь, но не смогли… их скрутило от смеха. 

Вася, которая бежала последней, выкрикивала мне что-то одобрительное. Или негативное для догоняющей меня Русаны, потому что Руся резко развернулась, изрядно напугав Василису, и погоня продолжилась вновь. Только теперь уже я кричала что-то вроде: «Держись! Я уже иду… фух… жаждю тебе помочь!».

Васька только оборачивалась, перепрыгивая препятствия на нашей площадке для занятия спортом, наблюдая за тем, как её преследовательница наращивает темп.

- А эта девчонка в хорошей форме, – пробормотала я, тяжело дыша и опираясь о столб.

Одним словом, на спортивной площадке мы потерпели позорное фиаско. Позже Русана кое-как сдала экзамены, неверно применив заклинание избавления от сорняков. Вместо этого просто сделав их фиолетового цвета. Но комиссия посчитала это допустимой ошибкой… так что мы встретимся с ней уже на втором курсе.

Игорь, как свидетель того грандиозного забега, решил, будто мы с Васей – неплохие спортсмены, и манкировали спортплощадкой исключительно в силу природной лености. А также посчитал для себя возможным поставить нам зачёт по физподготовке не по предварительной договорённости, как было обговорено ранее, а после сдачи нормативов. Так что сейчас, прогуливаясь «изящной» походкой, я неустанно «благодарила» Русану за это.

К слову сказать – таких результатов, как тогда, мы с Васей больше не показали. Мы тихонечко брели к общаге, думая каждый о своём. Завтра по плану у нас был более, чем насыщенный день. Предстояло собрать свои манатки, доделать свои дела и отправиться в тот мир. Уже засыпая, я подумала о том, что больше не называю его своим домом.

На следующее утро мы завтракали горячими оладушками со сметаной, причём я очень старалась не думать, с чем могла эта самая сметана храниться – с жабьей икрой или с дохлыми мухами! Мы отправились на рынок, зашли в лавку старьёвщика, махрятника по-местному, и в кучах ерунды нашли несколько вещей, которые могли бы заинтересовать нашего придирчивого покупателя в том мире. Васька отыскала маленькую поцарапанную фигурку волка из потемневшей бронзы и несколько квадратных монет неизвестного нам достоинства, а я выбрала серьги с зелёным камнем и старый кинжал без ножен. С серьгами махрятник расставался с большим трудом, рассказывая про то, что они были привезены издалека, оттуда, где невольники добывают в горах красивый камень под названием муррин. Однако, романтичный старьёвщик в накладе не остался, получив за свои вещи несколько тетрадей и карандашей.

Завершив свои дела на рынке, нагрузились товарами и побрели в Школу. Там ребята переоделись в одежду, более приличествующую большому городу, и мы пошли на полянку рядом со Школой. Несколько мгновений – и мы уже стоим в крошечной пыльной комнатушке в одном из павильонов киностудии.

***

А в это время директор Школы Магических Искусств поднял голову от какого-то графика, расстеленного у него на столе.

- Портал открылся в Москву. Девочки решили вернуться домой, – с улыбкой сказал он.

- Не разделяю вашего оптимизма, директор, – хмуро сказала профессор Славина, сердито тряхнув своими рыжими волосами, – не могу найти точки выхода этих мерзавцев из Ордена. В какой мир их закинуло? Судя по всему, их отступление было продуманным. Даже не хочу гадать, сколь долго они ходили по иным мирам!

- Янина могла интуитивно создавать порталы, вы же знаете это, Велислава, – протянул директор, удобнее устраиваясь в кресле.

- Она давно мертва, директор – я лично была там, и не смогла спасти её. Так что консультацию она нам не даст.

- Она нет… а её дочь?