Роды были тяжелыми. Семь часов боли и вот моя кровиночка у меня на руках. Тянусь за телефоном и делаю фото. Отправляю своему мужу. С Никитой мы не расписаны официально. Живем вместе уже три года без штампа. Любовь не на бумаге - повторял мне мой мужчина, когда я делала намеки, что не против перейти в разряд официальной жены.
Ответа нет. Проходит час, другой. Пытаюсь дозвониться. Сбрасывает. Сильно занят? Он стал отцом замечательной девочки - что может быть важнее? Наконец, вижу входящий от Никиты.
- Ты должна написать отказ! - звучит голос мужчины, которому я верила, как себе.
- Почему? - не верю в происходящее.
- Такой ребенок нам не нужен!
- Какой? - не узнаю свой голос. В горле ссадит от крика, который хочет вырваться наружу.
- Мне уже сообщили, что у ребенка порог сердца и много еще чего. Сашуль, у нас будут еще дети...
Телефон выскальзывает из рук и отрикошетив от края кровати, сбрякивает на пол.
Ощущаю себя эпицентром взрыва, где сдетонировало мое сердце, разлетевшись на осколки. Ошметки души прилипли к потолку и жалобно пищат, сливаясь в гул в моих ушах. Если бы я не лежала, то рухнула на месте. Но падать дальше не куда. Я на дне собственного краха и веры в людей.
Словно почувствовав мое состояние, малышка начинает плакать. Тянусь к люльке, стоящей рядом. Подхватываю за голову и попу, прижимаю к себе.
- Мама с тобой, солнышко! Мама тебя никому не отдаст! Да, я убью любого, кто попытается отнять тебя у меня.
Даю грудь. Поглаживаю пальцем маленькую щеку, которая движется при причмокивании. Поднимаю голову на открывшуюся дверь в мою вип-палату. Мелькает в мозгу, что это оплатил Никита... Выгнать сейчас не должны.
- Подпишите? - холодные глаза зав.отделением режут по живому.
- Я ее не отдам! - цежу зло и крепче обнимаю ребенка, закрыв руками, в знак защиты.
Взгляд врача меняется. Она задумчиво переводит глаза в окно:
- Ваш муж звонил. Сказал...
- Он мне не муж! Он нам теперь никто! Ребенка не отдам, слышите?! Ничего не подпишу! - стараюсь не сорваться на крик, чтобы не испугать Свету.
Это будет Света! Мой Светлячок. Лучик мой ясный. Моя любимая доченька - слезы капают мне на грудь и скатываются вниз. Дочка замерла и отпустила сосок, почувствовав соленый вкус. Покряхтев, заснула.
- Не нужно волноваться. Я вас поняла, Александра, - врач опускает планшетку с листом бумаги. - Дам вам координаты своего друга, детского кардиохирурга. Сможете там пройти полное обследование.
Просто киваю. Сил на слова не хватает.
Нас выписывают через пять дней. Попросили зайти к зав.отделением за выпиской. Стучусь и открываю дверь. Женщина вручает мне справку, чтобы оформить свидетельство о рождении.
- И вот еще, - достает из под стола полиэтиленовый пакет и протягивает мне.
Застываю, вопросительно таращась на нее.
- Это от нас! Собрали тут с нашими сотрудниками подгузники и кое-что по мелочи, что может пригодиться для ребенка. Берите! - встает и делает шаг ко мне. - Это от всей души. Мы ведь думали сначала, что откажетесь. А вы не побоялись оставить больного ребенка...
Нас никто не встречал из роддома. Мама моя жила в другом городе. Вроде бы сначала заикнулась, чтобы я приезжала с ребенком "раз больше не куда", но после рыка отчима, это предложение замялось.
Пригодились декретные деньги, на которые смогла снять однушку на окраине и купить коляску, которая первое время служила кроваткой для Светлячка.
Малышка - ангел, а не ребенок. Спит и ест. У меня стирка, глажка и походы по врачам занимают основную часть времени. Бывший не объявлялся и не звонил. После месяца тишины, заблокировала его контакты. Не хочу слышать и видеть предателя. Где были мои глаза? Не рассмотрела гнильцо, не вписалась в его идеальный мир с больным ребенком на руках. Ну и пошел он в далекое эротическое путешествие!
Никогда не считала себя глупой. Но термины от хирурга сыпались в уши, и я едва выцепляла знакомые слова. Единственное поняла, что диагноз про порог сердца не подтвердился. Но! В сердце не раскрылся один клапан. Врач предлагает сделать операцию по квоте. Решайтесь прямо сейчас.
Прямо сейчас я должна отдать свою трехмесячную дочь под скальпель. Ноги отказали и речевая функция тоже.
- Выпейте водички, - заботливо подает стакан пожилой хирург. Он устало выдыхает и складывает руки в замок у себя на животе, перебирая большими пальцами.
Выпиваю жадно воду. Часть ее стекает по подбородку. Вытираю тыльной стороной ладони.
- Я согласна. Надо расписаться где-то? - говорю, словно не я, а кто-то другой за меня издает звуки.
- Приходите завтра с вещами и документами, - врач выписывает мне направление на госпитализацию. - Вам повезло, что есть свободная квота сейчас. Или бы операция по замене клапана стоила очень дорого.
Вы когда-нибудь отдавали свое родное дите в неизвестно куда? Как она без меня? Не обидят? А что если? А как вдруг? - мечусь в палате, разве что не по потолку. Уже час прошел! Трясет так, будто у меня отбойник внутри. Не выдерживаю и лечу по коридору больницы к операционным. Горят красные лампы "Вход только для мед.персонала". Топчусь. Пыхтю. Наматываю круги.
- Девушка, что вы тут? - выходит врач в медицинской маске, а на халате у него пятна крови.
- Яяяя, - начинаю заикаться и заваливаюсь, сползая по стенке.
В голове барабанная дробь и шум прибоя.
- Эй! - кто-то шлепает по лицу и в нос ударяет вонючее. - Все в порядке с вашей дочерью! Ее перевели в реанимацию. Пока так надо. Можете самостоятельно идти? - голос доходит, словно сквозь толщу воды.
У меня язык прилип к небу. Пытаюсь говорить, а выходит только мычание. Трясу головой, что дойду. Я дойду! Я должна дойти, ради нее и ждать. Ждать, когда хочется выть от бессилия.
Мне что-то ставят в плечо. Я даже это не почувствовала, только фиксирую визуально руку со шприцем. Проваливаюсь в бездну. Так холодно. Зову своего Светика. Мне кажется, что она где-то плачет. Бегу по лабиринтам на зов доченьки...
Четыре года спустя.
- Мама, смотли! - подбегает дочь и показывает мне большой леденец на палочке, который вручил ей аниматор в игровой комнате торгового центра.
- Свет, угостишь потом меня? - улыбаюсь и заправляю кудряшки ей за уши, которые выбились из хвостика - прически.
Любуюсь своей красавицей. Она удивительная. Такая открытая и искрящая добром ко всему миру. Я перекладываю пакеты с покупками в одну руку, а вторую протягиваю Светлячку. Маленькая ладошка хватается и Светуня, походкой прыгунка семенит рядом.
- Купила ласкласку с плинцессой? - спрашивает по пути, а у самой голова крутится, как у совы на яркие и красочные витрины магазинов.
- Целых две! - докладываю мелкой попрыгушке. - По мороженке? - вижу, что она посматривает в сторону кафе.
- Хочу! - кивает, мотая хвостиком и мы идем в направлении мечты всех сладкоежек.
- Александра?! - сбоку раздается голос из прошлого и я втыкая каблуки в пол, резко торможу.
Карие глаза бывшего удивленно распахнуты. Он скользит по мне взглядом сверху вниз и перетекает на Светлячка.
- Длатвуйте! - говорит моя вежливая и такими же карими глазами рассматривает мужчину.
Никита дергается, как от удара пот дых и приседает на корточки.
- Привет! - голос его звучит хрипло.
Он переводит взгляд с дочери на меня и обратно. Маленькая его копия, поджимает губы и жмется ко мне, стесняясь от такого внимания незнакомого мужчины. Видно, что бывший растерян и не знает, что дальше сказать.
- Пойдем, доча, за мороженым, - считаю, что вся церемония приветствия закончена и тяну ребенка за собой.
- Саша, подожди! - Ник хватает меня под руку.
Одним махом бью по руке и шиплю, чтобы не смел меня лапать.
- Извини! - поднимает руки перед собой "не трогаю". - Она красивая...
- И здоровая! - вздергиваю подбородок. - Мы все смогли и все преодолели!
- Саш, я такой был дурак. Я испугался, понимаешь... Все в моей жизни хорошее закончилось с твоим... с вашим уходом, - его кадык дергается.
- Да мне без разницы сейчас, что ты скажешь! Это уже не важно! Отойди!
- Дай мне шанс все исправить?! Пожалуйста..., - на его лице мука расскаяния и стыда.
Никита жадно ждет моего ответа. А я хлопаю глазами от такой наглости. Какой второй шанс? Пройдя все круги ада с маленьким ребенком на руках, я выжгла в памяти его имя и развеяла пепел. Стоит совершенно чужой нам человек и просит о милости.
- Вот, вы где? - к нам стремительно приближается Андрей, мой муж.
- Папа! Идем кушать маложенку! - кидается в раскинутые объятья мужчины Светлячок и позволяет поднять себя на руки.
Смотрю, как побледнел Никита и заходил жевалками. А что ты хотел? Что я стану оплакивать тебя всю жизнь и ждать, когда одумаешься? Хотелось его послать прямым текстом, но постеснялась ребенка. Мы просто развернулись и прошли мимо.
- А это кто был? - спрашивает меня Андрей, когда мы уже заказали десерты.
Светулька делает из салфеток пирамиду и тоже поднимает глаза на меня, чтобы узнать, кто тот странный тип.
- Да, так, никто, - пожимаю плечами, ни разу не соврав. Потому, что звать его - никак.
