-Пап, может когда бабули не станет мы поменяем мне имя? - жалобно спрашивала девочка, сидя на матах в спортивном зале, и размазывая редкие слезинки по лицу.

Да эта старая ка..., в смысле пожилая замечательная женщина ещё нас переживет, у нее же здоровье как у ло..., точнее отменное здоровье, не у каждого новобранца такое, - рассуждал про себя подполковник Павлов. Озвучивать свои мысли он, взрослый мужчина, не лишеный благоразумия не стал, произнес другое.

-Детка, таоя бабуля - уважаемая женщина, занимавшая в свое время важную и ответственную должность, - попытался нащупать в глубине себя слова, и выразить крупицы позитивных чувств к бабке, - и тебе следует гордиться тем, что ты носишь ее имя.

-Ага, и отчества у нас одинаковые, хорошо фамилия у меня твоя, а то была бы готовая прокурорша, хотя неизвестно какая кликуха привлекательнее "Зина - корзина" или все же прокурорша, - поджав губы произнесла девочка.

-Это откуда ты таких рассуждений набралась? - сурово спросил отец.

-Державины и Воронины над тобой когда шутили, говорили, что ты меня так назвал, потому что бабуля тебе выбора не оставила.

-Ну, что ты, детям часто дают имена бабушек и дедушек, - изобразив улыбку произнес отец.

-Пап, - прервала его девочка, - театральное мастерство - это не твое, фальшивишь.

Подполковник Павлов замолчал, не зная, как ещё подбодрить дочь, которую любил сумасшедшей родительской любовью, но став заложником обстоятельств и одной вредной бабули изменить уже ничего не мог.

-Ладно, - вздохнула не по - детски девочка, - давай приемы отрабатывать.

-Дочь, может все таки пойдешь на танцы, как мама хотела? - предпринял Константин попытку перенеправить энергию ребенка в другое русло.

-Пап, - закатила глаза дочь, - ты же серьезную должность занимаешь, людьми командуешь, а из женского гардероба выбраться не можешь.

-Какого гардероба? - не понял Павлов.

-Из - под каблука, - припечатала девочка, - не пойду я ни на какие танцы. Так можешь маме и передать. А будет настаивать, я бабуле пожалуюсь.

Подполковник Павлов обречённо вздохнул, бабы, что с них взять, опустил голову и пошел на маты, становясь в стойку.