Как мы папу украли.

Так уж вышло, что несколько десятилетий назад наша драконья семья свалила на далёкую планету под названием Земля, чтобы папочку не нашли охотники за головами. Накосячил он знатно, сперев жутко дорогой камень у самого человеческого императора. Ну, что взять с дракона? В крови у нас это – тащить всё, что блестит. Оказалось, на Земле тоже есть подобные существа – сороками зовутся. Но их никто не ловит и отправить на плаху не грозит. Даже обидно как-то.

Но папочка, не будь дураком, урок усвоил. Нельзя брать то, что хочется, чтобы не огрести потом последствий по самую макушку. И нас с братом этому учил с рождения, применяя суровый земной метод, а именно – ремень. Сложно сломить природу, но у него в какой-то степени получилось. Драгоценности мы не крадём, потому что страшно нарваться на безусловное незаслуженное наказание. Вот скажите мне, разве справедливо судить фею за то, что она летает и наводит сон своей пыльцой, а эльфа за любовь к растительности. Да они же самые настоящие деревофилы! Это страшно, скажу я вам. Серьёзно! Самое настоящее отклонение!

А нас, значит, наказывать за то, что мы взяли понравившуюся блестяшку – это нормально. Где справедливость? Где, я вас спрашиваю?! А нет её. Но мы с братом как-то смирились и даже привыкли к земным законам и укладам. Тем более, считай, здесь находимся сызмальства, и планета стала почти родной.

Самым трудным периодом является Новый год. Хоть закрывайся в туалете на целый месяц, так выкручивает! Везде всё искрится, сверкает… гирлянды эти все, будь они неладны! А для драконьих детей – это вообще испытание сродни пытке. У моей малышки хоть и половина крови крылатых предков, но всё равно ей тяжело приходится.

Кстати, с мужем мне не повезло. Бывает. Оказался просто свиньёй под красивой обёрткой, на которую я и повелась, ещё раз пострадав от драконьей сущности. И теперь мы с Танюшкой сами по себе. Уже пятый год пошёл. Но сердце ведь просит любви, хоть и обожглось. А тут ещё дочка начала масла в огонь подливать, всё чаще заговаривая о папе.

- Танюш, ну зачем нам папа? Разве мама у тебя плохая? – присев на корточки, заглядываю дочке в глаза. Она смешно морщит носик и теребит светлую косичку.

- У Павлика есть папа и у Ленки тоже. А у меня нет.

- Так бывает, - вздыхаю, выдавая ребёнку большой цветной леденец на палочке. – Не всем везёт с папами.

- Мы что, плохие? – выдаёт Танюшка просто потрясающее умозаключение. Только детям под силу такие выводы сделать.

- Почему? – удивляюсь.

- Мы не нужны ни одному папе… - печально вздыхает.

- Это он нам не нужен! – не соглашаюсь с дочерью, но та моего мнения не разделяет.

- Нужен! – упирается. – Чтобы на санках катал и на плечах. А ещё подкидывал в воздух и ловил, как Ленку.

Вот и проснулась в Танюшке страсть к полётам. Ещё раз тяжело вздыхаю.

- А дедушка нам на что? Он тебя очень хорошо сможет подкидывать, - уверяю ребёнка.

- Это другое! И тебе нужен муж, - окончательно добивает меня дочка.

- А мне он зачем? – смеюсь, хотя на душе становится тоскливо.

- Чтобы любил и на руках носил. Заботился, - поясняет Танька, как будто из нас двоих я здесь ребёнок, а она мудрый взрослый. И всё-то мне растолковывать приходится.

- Было бы неплохо, – соглашаюсь, заводя дочку в парк.

И тут, наконец, она от меня с темой про папу отстаёт, потому что её вниманием всецело завладевают огоньки и ёлочные игрушки. Всё, остальной мир для Танюхи перестаёт существовать. Честно признаться, сама еле сдерживаюсь, чтобы с воплями не кинуться на городскую ёлку и не ободрать её до самого ствола.

Дочка прилипает к светящимся оленям. Просто стоит, обняв фигурки, и наглаживает их, как Голум из известной саги про кольца. Не хватает только слов: «Моя прелесть».

Я задираю голову, подставляя лицо кружащимся снежинкам, которые оседают на коже приятной прохладной влагой. И тут неожиданно Танюшка дёргает меня за полу пальто и с благоговением выдыхает:

- Вон наш папа…

Перевожу взгляд в направлении дочкиного пальчика и вижу его. Сердце пропускает удар, а потом несётся с бешеной скоростью. Неподалёку стоят двое мужчин и ведут весёлую беседу. Цепким взглядом определяю, что оба не женаты. Либо у них не в привычке носить обручальные кольца.

Кандидат на роль нашего папы заставляет нервно сглатывать, чтобы промочить вмиг пересохшее горло. Статный, широкоплечий, в синем приталенном пальто. Модная стрижка не закрыта шапкой, и на чёрные, короткие волосы в идеальной укладке ложатся снежинки, искрясь в свете фонарей и гирлянд. А лицо! Какое породистое, красивое лицо. Серые большие глаза заставляют потерять связь с реальностью.

- Давай его себе заберём, - просит дочка, а у меня просто башню рвёт.

Драконы ведь не только золото да каменья в пещеры к себе таскать любят, но и девиц красивых. Но вот умалчивают сказители о том, что женщины тоже себе мужиков приглянувшихся крадут. На лицо чистой воды сексизм. Унижают подобные рассказы мужское достоинство и втаптывают в грязь мужицкую честь.

И сейчас драконья кровь буквально взбунтовалась против меня. Впервые за всё время я почти не могла сдерживаться, приклеившись взглядом к мужчине мечты. И плевать мне сейчас было занят он или свободен. Хотелось скрутить и утащить в пещеру.

- Мам, нам нужен этот папа, - продолжала настаивать дочка.

- Нужен, - отозвалась эхом.

А дальше всё как в тумане. Мы с ней шли за мужчиной до самого выхода из парка, где он распрощался с другом, а потом я подошла к нему и впервые применила магию. Дохнула в лицо, отключая разум и волю. А потом дело техники. Мы с Танюхой довели его до машины, усадили в салон и повезли домой. И только в квартире я пришла в себя. Схватилась за голову, понимая, что сотворила ужасное. Мужчина лежал в отключке на диване, а дочка с трепетом заглядывала спящему в лицо и благоговейно легонько касалась пальчиками волос.

- Тань! – одёрнула ребёнка. – Не трогай дядю!

- Это теперь мой папа! – поджала губы дочь, но сделала пару шагов в сторону.

Как я теперь буду объяснять мужику, каким образом он оказался в квартире незнакомой женщины? Хорошо, если заявление не напишет? Может, брату позвонить и попросить вытащить его на улицу? Нет, так нельзя. Неизвестно, сколько красавец после драконьего дыхания спать будет. Вдруг замёрзнет в сугробе? Губить подобный экземпляр – непростительно!

В итоге долго упрашивала Танюшку лечь спать. Ребёнок упирался и хотел увидеть, как её новый папа очнётся, чтобы тут же с ним познакомиться. И сколько я не объясняла дочке, что подобным образом пап не заводят, всё было без толку.

Угомонилась Танюха часам к двенадцати. И то после угрозы о том, что я выброшу новогоднюю ёлку, если она сейчас же не пойдёт в спальню. Сама же, как только осталась один на один со спящим красавцем, села напротив и начала буквально пускать на него слюни. Подпёрла подбородок кулачками и рассматривала каждую мельчайшую чёрточку на лице, фигуру, достойную древнегреческих богов. Пальто я с него сняла, и теперь она явственно проступала сквозь ткань тонкой водолазки.

К двум ночи спящий красавец начал приходить в себя. Застонал, вызвав дрожь в моём теле (так сексуально это прозвучало) и открыл глаза.

«Нет, если он не станет моим мужем, то я от него непременно должна родить ещё одного ребёнка!»

- Э-э-э, - протянул он озадаченно чуть охрипшим голосом.

- М-м-м, - окончательно развезло меня.

- Где я?

- У меня, - дала максимально дебильный ответ, сдобренный подобающей улыбкой.