– Да где её носит?! – из открытого окна послышался истерический визг моей сестры, перекрываемый истошным криком её годовалого сына. – Ребёнка пора кормить! Небось, на свидание ушла.

– Успокой ребёнка! Он мешает мне работать! – проревел её муж.

– А вот в моё время, – запела свою песню тётка.

– Советского Союза больше нет, – перебила её моя сестра.

– Не смей перечить старшим! – тётка перешла на сопрано, что аж в ушах зазвенело.

На подходе к подъезду старой десятиэтажки, я услышала перебранку сонма знакомых голосов. Мои родные снова ругались. Я остановилась, чтобы перевести дух, хотя больше, наверное, переждать бурю. Честно говоря, не хотелось вовсе возвращаться в двухкомнатную квартиру, где всю свою жизнь прожила с родителями и младшей сестрой.

Скрипнула дверь соседнего подъезда. Баба Тома, известная во дворе сплетница, стояла и смотрела на открытое окно в нашей квартире. Она перевела взгляд на меня и покачала головой.

– Шляется она, а ребёнок голодный, – старушка покачала головой. – Нагуляла, а семье теперь отдувайся за неё, – по какой-то неведомой мне причине баба Тома считала, что мой племянник на самом деле мой ребёнок. Хорошо, что не было её товарок, а то ещё чего-нибудь обидного услышала бы.

Главный инспектор двора, так её мы называли с детства, осуждающе фыркнула на меня и с пустой авоськой двинулась в сторону магазина, откуда я только что принесла тяжёлые пакеты с продуктами на всю семью и ещё подгузники для племянника. Я тяжело вздохнула.

Все так живут. Сестрица выскочила замуж и уже обзавелась ребёнком. Молодая семья жила с нами, потому что копили на квартиру. Брать в ипотеку не хотели: дорого, большая переплата. И в строящемся доме жильё не нравится, а вдруг не достроят? Про эскроу-счета муж сестры слышать не желал.

Ещё когда я училась в старших классах, к нам переехала сестра отца. Она неудачно вложила деньги, оставшись должна банку кругленькую сумму. Признавать банкротство тётя Ира посчитала чем-то постыдным. Так и поселилась у нас. Мои родители и ей помогали расплачиваться с долгами.

Итог – семь человек проживало на пятидесяти квадратных метрах. Места не хватало катастрофически! Какое место? У меня в жизни никогда не было своей комнаты. Как же я завидовала школьной подруге, которая жила в большом доме. У неё была своя комната. Но самое главное, что мне нравилось в её доме, – несколько ванных комнат и отдельные туалеты.

Возможно, что жизнь в маленькой двушке стала бы немногим лучше, если бы единственный санузел был раздельным, но всё это мечты. Как и своя комната. И собственный дом. Ведь даже на маленькую студию я не могу накопить, потому что все деньги уходят на помощь сестре и её мужу. Ну да ладно, как говорят родители: мы одна семья.

Взгляд опустился на пакеты с продуктами и подгузниками для племянника и переместился на закрытую дверь в подъезд. Переложила упаковку подгузников в другую руку и взялась за дверную ручку. Я зажмурила глаза, представляя, что открываю дверь в свой дом. Мой райский уголок, где никто меня не достаёт. Где я могу с утра попить кофе неспеша. Где никто не будет съедать мои любимые печенья, ни оставив мне ни одного. Где никто не будет торопить меня освободить туалет или место за кухонным столом.

Мечтать невредно, говорят.

Открыла дверь и шагнула. Я прожила здесь всю жизнь и хорошо помнила даже с закрытыми глазами, что тут была ступенька. Нет, не вниз, а вверх! Вот такой сюрприз для тех, кто первый раз заходит в наш подъезд. Антиворин, как мы его назвали.

Ногу подняла повыше и по привычке опустила. Да только опоры под стопой не оказалось в положенном месте, а вес я уже переместила на эту ногу и дверь отпустила. На ней стоял жёсткий доводчик. Я распахнула глаза, когда за спиной хлопнуло, и тут же зажмурила, выронив пакеты.

Медленно приподняла одно веко, затем другое. И всё-таки глаза расширились от удивления. Я точно была не в своём подъезде. Это был огромный холл. Коридором назвать его язык не поворачивался. Высокий потолок с лепниной, где в центре висела пыльная люстра, закованная в паутину. По бокам холла расположилось по две колонны, которые тоже были декорированы лепниной. Центром же этого великого помещения широкая лестница, ведущая на второй этаж.

Взгляд опустился под ноги. Содержимое пакетов рассыпалось. Я тут же бросилась спасать «убитого мамонта». К сожалению, из десятка яиц осталось только три. Да о чём я думаю?!

Моё сердце замерло. Неужели я переместилась в другой мир?! Бабушкины сказки вовсе и не сказки, а самая настоящая правда? Она рассказывала, что наши предки переселились на Землю давным-давно, спасая свои жизни. Только откуда они пришли и отчего бежали, увы, человеческая память не сохранила, зато сохранила крупицы знаний, которым пыталась меня научить бабушка – считывать информацию с предметов. Вот только у меня никогда особо не получалось. Так, видела смутные тени.

– А ты включай воображение, – наставляла бабуля. И как её с таким подходом не разоблачили, не знаю.

Бросив покупки, я выскочила из входной двери и огляделась. Я точно не была во дворе многоэтажек. Этот дом оказался огромным. О таком я даже не мечтала. Только любовалась картинками огромных загородных домов. Правда, этот не напоминал те красивые поместья, которые я видела в интернете. Краска облупилась. В кладке местами виднелись провалы. Ставни и рамы покосились. Толстый слой пыли покрыл стёкла в окнах. Крыша на правом крыле частично обрушилась, зато левое крыло находилось в более-менее пригодном на первый взгляд состоянии. Но одно я почувствовала явственно: в этом доме нет ничего плохого. Он просто был заброшенным.

Осмотрелась и заметила, что не знаю ни одного растения, за которыми долгое время никто не ухаживал, и они разрослись по всему периметру, создавая вид зарослей. Да и время суток тут было другим. Я точно помню, что у нас уже смеркалось, а тут солнце даже не в зените. День в самом разгаре.

В кармане брюк на прощание завибрировал телефон. Я совсем про него забыла! Достала и с надеждой нажала кнопку включения, но экран даже не подумал загореться. Я развернулась и побрела в дом, чтобы собрать продукты и заодно обдумать план действий.

Интересно, это точно тот самый мир, откуда пришли мои предки? Как бы это проверить? Стоило взяться за дверную ручку, как от неё потекло тепло по моим пальцам. Оно поднималось по руке и разливалось по телу. Чем теплее мне становилось, тем больше ясности и четкости приобретало видение.

Оно показывало, что здесь жило не одно поколение одной семьи. Я этих людей не знала, но многие из них были рыжими, как я. При взгляде на семейные бытовые моменты я почувствовала, как сердце защемило. Словно я вернулась домой. Словно меня тут ждали. В носу защекотало от переполнявших меня эмоций. Правда, одежды у них были странными. Больше походили на те, что носили у нас во второй половине девятнадцатого века. Историку, которым я была, не составило труда определить эпоху. Вот только всё же были странности. У некоторых была… магия!

Этот факт заставил меня отдёрнуть руку от дверной ручки и отступить обратно в холл. Теперь я взглянула на него иначе. Дом повидал немало радости, но и печали, прежде чем канул в забытье.

Странное чувство меня охватило. Я не могла дать ему название. Рука ещё хранила тепло, которое перешло от дверной ручки. Оказывается, вот как происходит считывание информации с предметов.

С осторожностью я открыла дверь и переступила через порог. В воздухе тут же появилась надпись из жёлтого света: «Добро пожаловать домой!» У меня даже глаза защипало от нахлынувших эмоций. Дом. У меня есть собственный дом. Пусть и развалюха, но он мой. Как говорится, главное кости, ой стены, а красоту и порядок можно навести.

Желудок забурчал при виде валявшихся на полу продуктов. Я с утра ничего не ела. Покрутила головой и приняла решение сперва утолить голод, а потом можно и продолжить исследование дома. Собрала покупки и задумалась на миг, а потом шагнула в правый коридор.

Кухня нашлась в правом крыле, том самом, над которым была разрушена крыша. Ей досталось несильно. Точнее стол, печь и кухонная утварь были. И даже без пыли. Неужели так хорошо сохранились? Сомневаюсь. Есть вероятность, что кто-то тут жил, или бродяги забредали сюда.

Я коснулась стола, пытаясь применить бабушкину науку. Получится ли у меня прочитать? Закрыла глаза. Глубоко вдохнула и… На этот раз меня просто «обожгло» историей стола. Вокруг него сновали женщины в чепчиках и передниках.

– Марса, давай шустрее, – прокричала одна из кухарок. – Госпожа велела подавать первое.

– Неужто детки проголодались? – спросила та самая Марса, ловко поварёшкой наливая суп в супницу.

Видение исчезло, а у меня расплылась улыбка на лице. Вместе с историей мне передались их чувства. Служанки были рады прислуживать и заботились о хозяевах дома. Здесь точно не было зла. И я окончательно успокоилась. Но самым главным было то, что я увидела, как готовили и пользовались местной утварью.

Воды бы найти. Взгляд упёрся в кран с вентилем. Пока я пыталась его прокрутить, он громко и жалобно скрипел, но едва вентиль поддался, как… ничего не произошло. Вода не потекла. Я даже наклонилась и заглянула в кран. Совсем как ребёнок, знаю. Сухо, как в пустыне Сахара.

Оставив надежды перекусить яичницей, я достала колбасу и сыр, как кран фыркнул, чихнул, ещё раз недовольно фыркнул, и из него мощной струёй ударила вода в раковину. Зажав колбасу в зубах, я бросилась к крану и закрутила вентиль. Потянулась за полотенцем и замерла.

Полотенце тут точно не висело.

Я обернулась, но никого на кухне не было, кроме меня. Неужели здесь есть кто-то ещё? Кто смеет шастать по моему дому без моего ведома? Схватила сковороду и приподняла её сразу. Так себе средство защиты, зато она тяжёлая. Упадёт на голову – дезориентирует надолго. А ножик… его выбить можно, промахнуться легко. Не то что сковорода. Чугунная!

Замахнувшись, я осторожно выглянула из кухни. Коридор, который вёл из холла сюда, был пустым. И тишина. Я направилась в холл, стараясь ступать бесшумно. Перед тем, как выйти из безопасного укрытия, остановилась и прислушалась к звукам. Ничего не слышно. Разве что моё сердце бешено стучало, гоняя кровь на мощном выбросе адреналине.

Выглянула чуть-чуть из-за угла, держа наготове сковороду, и осмотрела холл. Никого. Только я опустила своё орудие защиты или средство причинения тяжкого вреда здоровью (зависит от ситуации и намерений нападающего), как что-то хлопнуло. Я подпрыгнула, спрятавшись за угол в коридоре, и водрузила сковороду на плечо.

Во время томительного ожидания я старалась прислушаться к звукам, но из-за грохота сердца и шума крови в ушах никак не могла ничего расслышать. А может, потому что тут никого не было? Никто так и не спустился с лестницы. Никаких других стуков более не последовало.

Глупо, конечно, подниматься по лестнице, но, а если это была открытая оконная рама? Стоит ли её бояться?

Это мой дом! Пусть меня боятся!

Я своими глазами видела, что дом находится в удручающем состоянии. Так и прошла первый пролёт лестницы, который разделился на две лестницы, ведущие на второй этаж. Я выбрала левый пролёт. Правая часть дома была более разрушенной. Там было бы небезопасно ходить из-за возможного обрушения. Хотя и тут кто его знает, насколько неопасно.

Стоило мне ступить в коридор, ведущий в левое крыло, как я услышала плеск воды. На мгновение мне показалось, что моя длинная коса поднялась вверх, предупреждая об опасности. Толстый ковер, местами дырявый и очень пыльный, заглушал мои шаги. Я шла вперёд, пока не заметила приоткрытую дверь, через которую и проходил звук льющейся воды.

Заглянула в щель и увидела разобранную кровать и смятые подушки. Я медленно приоткрыла пошире дверь, и та противно заскрипела, выдавая моё присутствие. Убегать смысла нет. Если кто-то здесь живёт, то он лучше меня знает этот дом и местность. Мне не скрыться. Так что лучшая тактика при моём любопытстве (да будь оно неладно) – бить первой. Да и не гоже хозяйке бросать свой дом.

Я влетела в комнату со сковородой наперевес и застыла. Из противоположной двери вышел мужчина в одном полотенце, повязанном на бёдрах. По его бронзовой коже стекала крупными струями вода. Ладонью он стёр капли с лица и откинул мокрые пряди тёмных волос назад. Этим жестом незнакомец вызвал новую волну струек, стёкших с волос по его шее и заскользивших по плечам. Они соединились во впадине между перекатывающимися грудными мышцами и крупной каплей впитались в полотенце. Я непроизвольно сглотнула.

Тихий кашель отвлёк меня от созерцания Апполона. Я встряхнула головой. Засматриваться на мужчин буду потом, когда обустроюсь. Сейчас главное выяснить, кто он и что делает в моём дом.

Я оторвала взгляд от идеального мужского тела и встретилась с пронзительным взглядом серых глаз. Незнакомец нахмурился и настороженно замер, разглядывая мою одежду.

– Ты кто? – спросила я хриплым голосом

– Дракон, – как-то неуверенно произнёс мужчина, поправив полотенце на бёдрах.

Тогда я хозяйка этой развалюхи и единорог по совместительству (сомнения на счёт законности моих притязаний на правообладание собственности у меня всё ещё были), но спросила я другое:

– А где пальто?

Незнакомец дёрнул головой и опустил её, рассматривая себя. Ну да, какое может быть пальто в ванной комнате? Кому-то достаётся дракон в пальто, а мне – дракон в полотенце.

Мужчина медленно стал приближаться ко мне, и я чуть выше приподняла сковороду, напоминая, что я вооружена и очень опасна. Он замер на том расстоянии, где мой удар пройдёт рядом и не заденет его.

– Я могу взять одежду? – взглядом незнакомец стрельнул в кресло, где лежал висели китель, рубашка и брюки и возле которого замерла я.

– Да, конечно, – я чуть отошла в сторону, уступая дорогу ему.

Мужчина взял свою одежду, но что-то упало на пол рядом со мной. Я наклонилась и подняла аксельбант. Тепло разлилось по руке. Из другой выпала сковорода, и меня накрыло видение.

В нём этот самый влажный Апполон, только одет он был в парадный мундир и с более пышной перевязью, стоял в огромном зале, преклонив колено. Он громким и низким голосом зачитывал присягу восседавшему перед ним на троне мужчине. Позади дававшего клятву росла тень дракона, расправившего крылья и чья морда устремлялась вверх. Аксельбант передал мне эмоции торжественности и важности происходящего события.

Я почувствовала сильный рывок, оборвавший видение. Меня прижали к мокрому мужскому телу. Я подняла голову и упёрлась руками в его мощную грудь. Незнакомец прищурил цепкий взгляд. Линия губ стала жёсткой.

Над головой тихо спросили:

– Ты кто?

– Это был мой вопрос, – я с сожалением взглянула на лежавшую на полу сковороду. Снова попыталась отодвинуться, но только крепче меня прижали к сильному мужскому телу.

Запоздалый страх шевельнулся внутри. Я наедине с незнакомым мужчиной. Сильным мужчиной. Вон как бугрятся мышцы на его теле. Кто он? Помимо того, что дракон. Что он здесь делает? Ведёт себя так, будто решил тут обжиться.

Это мой дом!

Возможно, что незнакомец что-то почувствовал. Он нахмурился и выпустил меня из своих крепких объятий, не забыв забрать из моей руки аксельбант. Мужчина отошёл на пару шагов, и мне словно даже дышать стало легче. Правда, из-за нашего близкого знакомства намокла моя кофта. Это заметил и мужчина. Он взмахнул рукой, и ткань на мне тут же высохла, как и капли воды на нём. Я тут же схватилась за сковороду.

– Что это? Магия? – на грани визга спросила я.

Глупый вопрос. Бабушка говорила, что пришли мы из магического мира, но уточнить лишним не будет.

– Ответы на твои вопросы – да, – незнакомец отошёл от меня, снова откинув пряди волос со лба. Он ещё отступил и положил вещи на кровать. – Я Азар, – представился мужчина и накинул на плечи рубашку. – А тебя как зовут? – спросил он и натянул брюки, умудрившись даже ничего не засветить.

Я запоздало отвернулась, ощущая как жар стыда опаляет мои щёки.

– Злата Корсакова, – я выдавила своё имя, с трудом справляясь со смущением. Не смущаться надо, а удивляться. Тебе только что сказали, что здесь есть магия.

Меня тут же схватили за плечи и развернули к себе лицом.

– Корсак? – глаза Азара расширились от удивления.

Бздынь! Сковорода встретилась с крепким лбом мужчины. А вот не надо было меня хватать! Меня одарили укоряющим взором. Место встречи с чугунным средством защиты Азар только потёр. У него что? Стальной череп?

Он с жадностью разглядывал моё лицо, но уже с безопасного расстояния.

– А знаешь, ты похожа на них, если судить по сохранившимся портретам. И тоже рыжая, – мужчина задержал взгляд на моей длинной рыжей косе.

– Корсакова, – поправила я его и отошла от него.

Он хмыкнул и чуть прищурил глаза, разглядывая мой наряд.

– Злата, ты знаешь, где ты находишься? – вкрадчиво поинтересовался Азар.

– В своём воображении? – огрызнулась я, хотя понимала, что точно нет. Устав держать сковороду в руках, я поставила её на столик возле окна. Взглянула на лоб мужчины, где даже шишка не вскочила. Кажется, от неё толку не будет.

– В Ноирамдоре, – усмехнулся он. – Судя по твоей одежде, ты сюда переместилась из другого мира.

– Ишь какой догадливый. А про себя больше ничего не хочешь рассказать? – я не верила ему. Темнил он, утаивал от меня что-то важное.

– Не больше, чем ты, – пожал плечами Азар и принялся застёгивать китель. – Что ты здесь делаешь? – суровость проявилась в голосе мужчине.

– Я хозяйка этого дома, – ляпнула я и замахнулась снова сковородой, ведь дракон ступил на меня. – И это ты должен отвечать на свой вопрос.

Едва мои слова замолкли, как началось что-то невообразимое. Окна-ставни захлопали. Им вторили двери. Потянуло сквозняком. На люстрах замигали… свечи? Мебель подпрыгивала, побрякивая незакреплёнными частями, а ковёр чихнул.