Он смотрел в глаза бездне.

Бездна смотрела в его душу.

Это последний шанс.

Один-единственный.

Ибо никто и никогда не выбирался из этого тягучего пространства.

Упругие, словно струны, невидимые барьеры сковывали движения одинокой души. Одинокой, но столь сильной, что сама вселенная была не в силах совладать с непоколебимой волей к жизни. И душа продолжала трепыхаться в бесчисленном количестве попыток.

Один раз.

Второй.

Третий.

Он изо всех сил старался покинуть это мрачное место навсегда — лимб, куда он попал случайно. Но была ли тут хоть раз душа, способная разорвать барьеры и освободиться, миновать отбывание до распределения в рай или ад? Он не хотел ни в одно из этих мест.

Всё ближе и ближе становились силуэты. Ближе — врата бесконечности. Ближе — руны, символы, штрихи.

Он заметался. Осталось немного — и его заберут. Заберут… Ангелы или демоны? Все они тянули к нему руки из зеркально-прозрачных, словно оживших стен. Слева — кровавые когти. Справа — нежные пальцы.

Ещё чуть-чуть. Совсем чуть-чуть.

Цепкая хватка с одной стороны — и кусок души оторван. Плавное поглаживание с другой — и снова ушёл кусок в никуда. Почему? За что его душу рвут и те, и другие?

Собрав всю волю, всю оставшуюся жизненную силу, он закричал. Но голос его утонул в пространстве. Или голоса и вовсе не было? Лишь попытки ослабевшей души сопротивляться до последнего.

И вновь кто-то схватил его, отодрав очередной кусок души. Он бросил взгляд в ту сторону: над ним возвышался ангел, взмахивая огромными серыми крыльями. Ангел пристально, словно пронизывая насквозь, смотрел на него. И будто что-то хотел сказать. Но губы ангела застыли как каменное изваяние.

Его одинокая душа в который раз попыталась покинуть лимб. И казалось, что сил уже нет. И казалось, что всё потеряно.

Он сделал ещё рывок.

Лимб исчез.

И появился мир под ногами. Чёрное небо над головой.