Он стоял на противоположной стороне улицы, на краю бордюра. Она видела его в отражении витрины. Весна не спешила радовать горожан солнцем, а под пасмурным небом он казался еще мрачнее и загадочнее. Гудящие машины проносились перед его лицом на такой большой скорости, что каштановые пряди его челки и даже тяжелые полы кожаной куртки колыхались на ветру. Но он продолжал неподвижно стоять, словно обтекаемый толпой спешащих пешеходов. Словно ни люди, ни машины не могли повлиять на его расположение в пространстве.
Андрей смотрел на Настю. Та, как-будто бы съежившись под взглядом его тяжелых темно-зеленых глаз, застыла среди потока людей. В отличие от Андрея, прохожие задевали её плечами и бурчали в ответ проклятья вместо извинений, но Настя не могла ничего поделать. Зловещая улыбка Андрея парализовала её.
А ведь когда-то он смотрел на неё совсем по-другому...
Настя познакомилась с Андреем ровно год назад, когда на проспектах и бульварах бушевала весна. Теплые вечера с запахом сирени, его мешковатая ветровка на её миниатюрных плечах, мурашки по коже от его робких прикосновений, первые несмелые поцелуи и заикающиеся признания под аккомпанемент жужжащего фонаря... Насте сразу же снесло голову. И учеба в университете, и мнение папы, который был против “несамостоятельного оболтуса”, и комментарии подружек о скромном финансовом положении Андрея отошли на второй план. Настя смотрела на Андрея влюбленными глазами и на все аргументы находила контраргументы. Для Насти Андрей был самым красивым, самым умным, самым перспективным...
Но отцвел жасмин, его белоснежные лепестки упали на асфальт, смешавшись с пылью и тополиным пухом. Прямолинейный летний зной вытеснил обманчивые весенние вечера с их нагретой за день землей и сыроватым ветром. Город изнывал от духоты и пыли, а Настя с нетерпением ждала конца сессии, чтобы забыть об университете до сентября и уехать с Андреем подальше от раскаленных машин и брюзжащего папы – на старую дачу, некогда принадлежавшую Настиным покойным бабушке и дедушке, а теперь одиноко стоявшей вдали от городской суеты.
То лето стало для Насти особенным. Впрочем, как лето может не стать таковым для счастливого обладателя молодого горячего сердца?
В то лето Настя любила и была любима и все вокруг казалось ей особенным. Особенным был старый пропахший молодым укропом и лесными грибами автобус, в котором Настя и Андрей ехали за город. Особенными были поля и леса за окнами. Особенным казался знакомый с детства дачный домик с отделанным вагонкой фасадом и застекленной верандой, на которой молодые люди коротали вечера за игрой в карты и разговорами о детстве. И бочка с холодной водой во дворе была особенной, и советское покрывало, которое в полдень превращалось в скатерть-самобранку со свежей клубникой и бутербродами...
Но самыми особенными были глаза Андрея. Темно-зеленые, с тонкой ореховой каймой вокруг зрачка... Настя боялась, что смутит или напугает парня, если долго будет в них смотреть, поэтому болтала без умолку и смеялась над самыми обыденными вещами, чтобы отвлечься... Но как же она любила, когда Андрей брал её за руку и направлял свой взгляд на неё! В такие моменты Настя переставала стесняться своих чувств. Её речь, словно песня по радио, по-тихоньку сходила на нет, глаза загорались любовью и все вокруг застывало в потоке чудес.
Когда лето догорало пышными кострами гелениумов, Настя и Андрей вернулись в город. Август в том году выдался холодным и дождливым, поэтому находиться в красивом, но старом дачном домике стало невозможно. Молодые люди вернулись в лабиринты каменных джунглей, где ничего больше не казалось Насте особенным. Ни высокие дома с облаками на макушках, ни хитросплетения быстрых дорог, ни уютные бульвары... Ничего не могло разбудить в Насте то волшебство, которое она ощутила на продавленном диване в скрипучем дачном домике.
Но самым большим потрясением для Насти стали глаза Андрея. Хоть они и были такими же зелеными как и прежде и могли часами неподвижно смотреть на её руки или длинные волосы, Настя больше не реагировала на их магию. Она перестала смущаться и краснеть от прикосновений Андрея, она больше не боялась задерживаться на нем взглядом... Настя с ужасом начала подозревать, что разлюбила Андрея.
И пока Настя сопоставляла все факты и анализировала чувства, а Андрей продолжал ходить за ней следом и шептать слова любви, в её жизни появился Славка.
Славка был сыном папиного бизнес-партнера. В ту весну, когда Настя влюбилась в Андрея, Славка вернулся из-за границы, чтобы стать частью родительского бизнеса. И стал. Облачился в дорогой деловой костюм, обзавелся портфелем для документов и все вокруг начали обращаться к нему не иначе как Вячеслав Игоревич... Однако для Насти он так и остался Славкой – белобрысым сыном папиного друга дяди Игоря, мальчиком, с которым Настя играла во дворе в прятки и догонялки, пока взрослые решали свои вопросы.
Не без помощи папы, который на все лады расхваливал Насте её друга детства, Славка стал вхож в их дом, часто обедал у них и никогда не упускал возможности поговорить с Настей наедине. Он спрашивал её об учебе, о планах на жизнь, часто напоминал о каких-то забавных случаях из их детства... Разговоры со Славкой, да и Славка как таковой, настолько плотно вошли в рутину Насти, что, когда он однажды поцеловал её, девушка не стала сопротивляться. Лишь спустя несколько минут она отпрянула от Славки и сказала, что у неё есть парень.
– Был, – слегка нахально ответил на её слова Славка. – По глазам вижу, что ты больше его не любишь.
И Настя молча согласилась со Славкой и вернулась в его объятья.
А на следующий день ушла от Андрея.
И теперь, спустя полгода их существования порознь, он стоял на противоположной стороне дороги и зловеще улыбался ей. А она даже не могла уйти оттуда, словно из-под земли пробились толстые лианы и обвили её ноги.
– Ты в порядке? – раздался голос рядом Настей. Та обернулась.
Славка.
– Да, все отлично, – ответила Настя, помотав головой, чтобы стряхнуть с себя остатки эмоционального паралича.
Славка подошел к Насте ближе и протянул букет розовых пионов – он всегда дарил Насте исключительно пионы, потому что прочитал в Интернете, что именно эти цветы больше всего любят девушки. Настя относилась к пионам равнодушно, но все равно привстала на носочки и дежурно поцеловала его в гладко выбритую щеку. Они встречались уже полгода, но Настя никогда не видела Славку небритым или растрепанным. Светлые волосы зачесаны назад и покрыты гелем, рубашка выглажена и ослепляет своей белизной, на костюме нет ни пылинки, туфли начищены до блеска – Славка всегда выглядел идеально. После Андрея, который расчесывался пальцами и ходил в разбитых кедах, Настя чувствовала себя некомфортно рядом с педантичным Славкой. Но со временем она вспомнила, что их воспитывали одинаково, а значит все правила этикета и поведения в светском обществе записаны у неё на подкорке.
– Ты наверное устала в университете, – сказал Славка, бережно, но настойчиво подталкивая Настю к припаркованному у бордюра автомобилю премиум класса. – Поедем пообедаем. Не против итальянской кухни?
– Нет, – ответила Настя. Славка распахнул перед ней дверь машины. Настя взглянула на противоположную сторону дороги. Андрея там больше не было.
Облегченно вздохнув, Настя села в машину.
***
Водитель – Славка водил машину сам лишь в экстренных ситуациях – припарковался у одного из самых дорогих ресторанов города. В таких заведениях всегда есть строгий дресс-код, и еще год назад, если бы Настя спонтанно захотела после пар пообедать в подобном месте, у неё могли бы возникнуть проблемы уже на входе. Но сейчас она даже на одну пару в университет приходила с укладкой и в брендовом платье. Мама и подружки говорили, что Настя расцвела рядом со Славкой, стала настоящей женщиной, но сама Настя понимала, что лишь научилась соответствовать идеальному и солидному Славке. Еженедельные походы в салоны красоты и шоппинг в неуютных полупустых бутиках не приносили ей такого удовольствия, как её маме или подружкам. Настя относилась ко всем этим “женским радостям” как к походам к стоматологу: не самое увлекательное занятие, но хотя бы раз в полгода выделить время на это нужно.
Славка поговорил с классически (профессионально) красивой хостес, и та проводила их к столику и дала меню.
– Есть какие-то пожелания? – спросил Славка, изучая меню так, будто не видел его уже сто раз.
Настя в ответ отрицательно помотала головой – её экземпляр меню так и лежал на столе. Внезапная встреча с Андреем перебила ей весь аппетит, поэтому ей было все равно, чтó Славка закажет. Она бродила глазами по скатертям кремового цвета и темно-коричневым стенам и никак не могла успокоиться. Воспоминания атаковали её мозг. Кусты жасмина, скрипучие окна веранды, железные миски с холодной клубникой, – моменты короткой истории, которую она разделила с Андреем, проносились перед глазами Насти, сплетаясь в пестрый клубок.
– Ваш заказ, – сказала официантка и начала переставлять с подноса на стол широкие тарелки с крохотными порциями. – Приятного аппетита!
Официантка ушла. Славка взял нож и вилку и принялся за обед. Настя же даже не видела, чтó было в тарелках. Она нервно теребила пальцами салфетку на коленях и незаметно прикусывала нижнюю губу. Сама не понимая от чего, Настя хотела расплакаться.
Но рядом со Славкой нельзя было плакать.
Нет. Конечно, Славка не кричал на неё за слезы и уж тем более не смел поднять на неё руку. В такие моменты он обнимал Настю за плечи, гладил по спине и шептал успокаивающие слова...
Но все эти ласки предназначались для дома. Стоило Насте не сдержаться на людях, как Славка вмиг становился холодным и серьезным и старался побыстрее увести девушку из людного места. И когда они оказывались вдали от посторонних глаз, Славка словно оттаивал и обрушивал на Настю шквал этикетных ласк.
И Настя не хотела доставлять Славке неудобство своими эмоциями, поэтому старалась переключиться с пестрого клубка воспоминаний на скучный бежевый интерьер ресторана.
В попытке отвлечься Настя бросила взгляд в окно, но от увиденного еще больше разволновалась и так и застыла с повернутой в сторону головой и застрявшими в салфетке на коленях пальцами.
Почти вплотную к окну стоял Андрей. Как и час назад, когда Настя увидела его на улице, Андрей неподвижно стоял в напряженной позе и исподлобья смотрел на Настю. На его губах была слабая улыбка, которая казалась девушке зловещей. Несмотря на то, что в окно не было видно рук Андрея, Настя была уверена, что его кисти сложены в кулаки.
– Мне нужно отойти на минуту, – прошептала Настя и встала из-за стола. Она слышала гул собственного сердца в ушах, её ноги тряслись, но она старалась не подавать виду. Из последних сил она держала осанку и контролировала походку.
Когда зал ресторана и Славка остались по ту сторону двери женского туалета, Настя громко выдохнула и расслабилась. Шатаясь, она подошла к раковине и открыла кран. Шум воды рассеял гнетущую тишину неуютной мраморной уборной.
Настя хотела засунуть голову под кран и почувствовать, как холодные струйки стекают ей за шиворот, но на её лице было слишком много макияжа. Все, что могла себе позволить девушка, это смочить руки под ледяной водой.
Но это не помогало.
Настя оперлась руками о раковину и опустила голову на грудь. Стоять с закрытыми глаза оказалось еще страшнее, ведь тогда воспоминаниям было куда легче атаковать её.
Когда Настя открыла глаза и посмотрела в зеркало, она негромко вскрикнула: за её спиной стоял Андрей.
Настя не знала, что делать. Она боялась убежать, ведь тогда пришлось бы развернуть и столкнуться с Андреем лицом к лицу. Она боялась закрыть глаза, ведь тогда она не смогла бы контролировать ситуацию. Она боялась продолжать смотреть на Андрея...
– Счастлива? – вдруг спросил Андрей.
– Да, – выдавила из себя Настя, продолжая смотреть на Андрея через зеркало.
– Врешь. – Голос Андрея был настолько спокойным, что по спине Насти побежали мурашки.
– Нет.
– Это не ты, – слегка усмехнулся Андрей и скрестил руки на груди. – Золотые побрякушки с бриллиантами, сумки по цене почки, машины с личными водителями – это все не твое.
– Оно было моим с рождения! – Хоть Настя и пыталась казаться отстраненной, её голос взвился вверх. – Ты забыл из какой я семьи?..
– То, что ты родилась с золотой ложкой, не означает, что тебе это идет. Да, это платье смотрится на тебе шикарно, но это не ты.
Настя опустила голову вниз. Наглость Андрея разозлила её и придала сил.
– Знаешь что!.. – на повышенных тонах начала было говорить Настя, но запнулась: когда она обернулась, Андрея в уборной больше не было.
***
Прошел месяц с внезапной встречи Насти и Андрея на улице, и весь этот месяц Андрей преследовал Настю везде. В университете он поджидал её на каждом повороте коридора, садился с ней за одну парту и всю лекцию назойливо болтал об их общем прошлом. На улице Андрей смотрел на Настю с каждой витрины, показывал пальцем с билбордов и улыбался на светофорах. Он изводил Настю своим присутствием и упивался её нервной реакцией на происходящее.
Но самое большое удовольствие Андрей получал, когда видел Настю со Славкой. Например, если он становился свидетелем их свидания в ресторане, то начинал ходить вокруг их столика, потирая руками, словно муха лапками. Он внимательно приглядывался к Славке, театрально измерял руками высоту его лба или размер плеч, сравнивая со своими, заглядывал в тарелку...
А Настя вынуждена была молча все это терпеть и стараться даже взглядом не выдать своих эмоций.
***
– Такой аккуратненький, ну прямо игрушечка! – восхитился Андрей и брезгливо приподнял руку спящего Славки. – Какой маникю-ю-юр! Даже лучше, чем у тебя.
Андрей отпустил руку Славки, и та упала обратно на одеяло. Славка не проснулся – продолжил мирно спать, даже не вздрогнув.
Андрей же скривил недовольную гримасу и потряс руками, словно вляпался в невидимую грязь. Затем он плюхнулся прямо в кедах и куртке на большую кровать и лукаво взглянул на Настю. Та молча полусидела в кровати, скрестив руки на груди. Часы на тумбочке показывали 2 часа ночи и присутствие Андрея в Славкиной кровати Насте не нравилось.
– Чего молчишь? – спросил Андрей со скучающим видом. – Если боишься разбудить своего кавалера, то не переживай – он даже спит идеально: крепко, с 11 вечера до 6 утра.
Настя ничего не ответила. Лишь лицо её стало еще более недовольным да пальцы сильнее сжали край шёлкового пододеяльника.
– Ой, ну вот не надо злиться! – В свете луны глаза Андрея казались еще более выразительными и дьявольски красивыми. – Я же лишь пытаюсь помочь.
– Пойдем, – зло прошептала Настя и вылезла из-под одеяла. Андрей с азартом вскочил с кровати и устремился за ней.
Настя не верила, что Славка действительно так крепко спит. Она боялась, что он может услышать, как она разговаривает с невидимым Андреем, поэтому увела его в ванную.
– Что тебе надо? – угрожающе прошипела Настя. В прорыве гнева она приблизилась к Андрею очень близко и почувствовала сильный запах травы. Этот запах напомнил Насте первый букет, который Андрей ей подарил – пять белых астр, которые выглядели как обтрепавшийся край джинсов и грубо пахли травой, но которым она искренне радовалась.
– Мне что надо? – ответил Андрей и шагнул еще ближе к Насте. – Мне нужна ты. Настоящая.
– На, бери! – психанула Настя и развела руки в сторону. Шелковая сорочка на бретелях словно стала еще более открытой. Настя мгновенно пожалела о своем решении, но отступать было поздно.
Андрей приблизился лицом к её плечу. От его холодного дыхания у Насти по телу побежали мурашки.
– Нет, – на выдохе сказал Андрей и отпрянул от Насти. – Это не ты.
– Как это?
– Ты – в джинсовых шортах и моей футболке сидела на скрипучей кровати в доме твоих бабушки и дедушки и разговаривала со мной о звездах и цветах. Ты – мечтала бросить универ и стать флористом. А этот кусок шелка и полупустая квартира мистера Идеала – не ты.
– Как же ты мне надоел! – прокричала Настя и выбежала из ванной. Андрей бросился за ней. Он тянул свои холодные бледные руки к ней, и Насте ничего не осталось, кроме как налету схватить плащ и туфли и выбежать из квартиры.
Когда двери лифта сомкнулись перед самым носом Андрея, Настя выдохнула и отошла вглубь лифта. Славка жил на последнем этаже высотного здания, поэтому у неё было достаточно времени, чтобы обуть туфли и накинуть плащ. Одна из стен лифта была зеркальной, и у Насти вырвался нервный смешок, когда она увидела свое отражение: в черных туфлях на высоком каблуке и плаще на голое тело она была похожа на любовницу, которой пришлось сбегать от внезапно вернувшейся жены своего воздыхателя.
Ни без тревоги Настя вышла из лифта на первом этаже и огляделась. После темной квартиры Славки, глаза девушки все еще привыкали к резкому подъездному освещению, но она была уверена, что Андрея поблизости не было.
Плотнее запахнув плащ, Настя вышла из подъезда и спустилась с крыльца. Вокруг не было ни души. И это было не удивительно – на дворе стояла тихая ночь.
Настя глубоко вдохнула сырой ночной воздух и раздосадовано поморщилась. Она вспомнила детство. Когда ей было пять, в их квартире шел капитальный ремонт, поэтому они жили в съемной. Тот панельный дом располагался в типичном спальном районе, выросшем на месте частного сектора еще задолго до рождения Насти. Никто уже и не помнил, где и когда стояли деревянные дома, ведь от них даже фундамента не осталось, но вот многие деревья из их садов продолжали расти. И их запах каждую весну распространялся на всю округу. Настя помнила, как её родители допоздна засиделись в гостях, поэтому им пришлось возвращаться домой глубокой ночью. Всю дорогу домой Настя клевала носом, поэтому папа решил донести её от машины до квартиры на руках. И когда он вытащил её из салона, в нос Насте ударила незабываемая композиция из весенней ночной сырости и цветущей сирени. Тогда девочка с жадностью глотала холодный воздух и злилась на папу за то, что он так быстро идет, но с тех пор запах весенней ночи и сирени запомнился ей как запах спокойствия и защищенности...
Славка же жил в новостройке, во дворе которой было все: большая парковка, современная детская площадка, спортивная площадка, площадка для выгула собак... Все, кроме многолетних деревьев, запаха которых Насте сейчас так не хватало.
Подул ветер, взметнув пышные волосы Насти. Девушка поёжилась и пошла по асфальтированной дорожке, которая привела её на детскую площадку. Несмотря на поздний час на одной из скамеек сидела девочка.
Настя села на скамейку рядом с девочкой. На вид ей было лет шесть – восемь. Её красивые темные волосы были собраны в высокий пушистый хвост, который венчала старомодная резинка с пластиковой вишенкой. Одежда девочки также показалась Насте слегка неактуальной: это в её, Настино, детство девочек наряжали в джинсовые сарафаны с карманом на животе, яркие водолазки, полосатые колготки и ботинки с ремешком.
Но гораздо больше внимание Насти привлекла кукла в руках девочки. Дело было в том, что точно такая же кукла с копной рыжих волос и розовым платьем была у Насти в детстве. Ту куклу папа привез Насте из-за границы, поэтому все ей завидовали и просили поиграть, но она ни при каких обстоятельствах не хотела расставаться с ней. И даже когда такие куклы завезли и в их город и они появились у каждой второй девочки, Настя осталась привязана к своей игрушке и не выпускала её из рук.
– Красивая у тебя кукла, – сказала Настя, обращаясь к девочке.
– Спасибо, – ответила девочка и крепче сжала куклу в объятьях.
– А что ты тут делаешь так поздно? Где твоя мама? – продолжала Настя. Голос её при этом звучал неестественно мило.
– Неважно, – холодно отрезала девочка, а затем посмотрела на Настю большими карими глазами и сказала: – Главное, что ты здесь делаешь.
– Я... – запнулась Настя. Девочка напугала её. Она не знала, что ответить.
– Ты, ты. Почему ты сейчас здесь. Почему ты сбежала?
– Потому что я испугалась его, – ответила Настя, сама не понимая, почему открылась незнакомому ребенку.
– А почему ты испугалась его? Разве он попросил сделать что-нибудь плохое?
– Ну-у-у... – задумалась Настя
– Он просто просил тебя снова стать собой. – Тон девочки продолжал быть холодным и слишком серьезным для её возраста.
– Но ведь я и так я. Я не могу быть не собой!
– Себя-то не обманывай. Слушай своё сердце, – отрезала девочка и встала со скамейки.
Настя еще долго смотрела во след её удаляющейся фигурке и ничего не понимала.
***
– Подготовь вон ту азалию в красном горшке, – сказала хозяйка цветочного магазина, одновременно заплетая волосы и указывая на одну из полок. – За ней скоро должны прийти.
– Хорошо, – ответила Настя и поставила нужный горшок на прилавок.
– И до свидания, – торопливо сказала хозяйка магазина, схватила зонтик и выбежала на улицу. Настя даже не успела поднять взгляд от азалии. Лишь холодный ветер с капельками дождя (весна все еще не хотела вступать в свои права) услышал её прощание.
Настя достала из-под прилавка прозрачную слюду и красную ленту и принялась упаковывать горшок с азалией редкого алого цвета. Работать с цветами ей нравилось гораздо больше, чем учиться на экономическом. Цветы были красивыми, изящными, эстетичными – каждый из них имел своё тайное значение. Каждый букет представлял собой сложный шифр для скрытых чувств и эмоций, который Насте так нравилось разгадывать...
Но ни папа, ни Славка не позволяли ей бросить экономический университет, поэтому Насте приходилось довольствоваться временной работой в цветочном магазине. Желание заработать пускай и маленькие, но свои деньги папа и Славка одобряли и поощряли, и, к счастью для Насти, не понимали, что та не только зарабатывала деньги, но и набиралась опыта, чтобы в будущем открыть свой собственный магазин цветов.
Когда горшок с азалией был почти упакован, колокольчик на двери звякнул и в магазин вошел посетитель. Настя была так увлечена процессом, что даже не посмотрела, кто пришел, и лишь учтиво сказала:
– Сейчас! Подождите буквально одну минутку!
– Конечно, конечно! – ответил знакомый мужской голос. – Я готов вас ждать хоть всю жизнь. Если это, конечно, будете действительно вы.
Настя вздрогнула и подняла взгляд от цветка. Рядом с прилавком стоял Андрей и зловеще улыбался Насте.
– Уйди! – воскликнула Настя. Её взгляд упал на большие ножницы, и она хотела было их схватить, чтобы защититься от Андрея, но её руки не поддались. Когда она взглянула вниз, то заметила, что азалия, которая до этого момента вполне уютно чувствовала себя в горшке, вдруг разрослась и обвила руки Насти.
– Отпусти! – прокричала Настя и попыталась вырвать руки из плена азалии, но та лишь продолжала разрастаться вдоль тела Насти громадными алыми цветами и широкими зелеными листьями. – Это не смешно! Мне больно!
– Милая моя, я тут ни при чем, – ответил Андрей, прогуливаясь между полок с цветами. – Ты сама себя держишь.
– Что ты придумываешь! – прокричала Настя, но Андрей не стал её слушать. Он повернулся к ней спиной и сделал вид, что внимательно изучает букет красных гвоздик.
Тем временем ветви азалии ускорили рост, и спустя мгновение все тело Насти покрылось пышными красными цветами и зелеными листьями. Тонкие, но тугие лозы больно путались в волосах, большие листья лезли в рот, мешая говорить. Настя пыталась развести руки в стороны, чтобы разорвать цветочные оковы, но те лишь больше разрастались, впиваясь в её кожу.
– Ради всего, что между нами было, – остановись!.. – взмолилась Настя, чувствуя как побеги азалии покрывают её лицо глухой маской.
– Я уже сказал – я здесь не при чем, – спокойно ответил Андрей. – Это все ты.
– И он прав, – неожиданно вмешался детский голос.
Не в силах нормально развернуться, Настя обвела взглядом помещение цветочного магазина и заметила в углу девочку, с которой недавно разговаривала на детской площадке. Девочка была одета в ту же одежду, что и той ночью. В руках её по прежнему была рыжеволосая кукла в розовом платье, которая напоминала Настину любимую игрушку из детства.
– Ты сама заковываешь себя в эти цепи, – сказала девочка, подходя ближе к Насте. Тон девочки показался Насте слишком серьезным для её возраста. Словно в теле девочки с пластиковой вишенкой в волосах и куклой в руках скрывалась умудренная жизненным опытом женщина.
– Я ничего не делаю! – воскликнула Настя, пытаясь глубоко вдохнуть, несмотря на тугие ветви азалии на груди. – Это все он!
– Не ври самой себе, – сказала девочка. – Ты запуталась. Андрей, Славка, учеба, цветы... Ты слушаешь всех, но не себя. Хотя бы раз прислушайся к себе, и у тебя все получится.
Настя закрыла глаза и попыталась сделать то, что посоветовала странная девочка. Боль от тугих ветвей разливалась по всему её телу, и ей показалось, что даже темнота перед её глазами приобрела алый оттенок цветов азалии.
Но как можно прислушаться к себе? Ведь у Насти нет шизофрении и голосов в голове...
“И почему все это происходит именно со мной? – задумалась Настя, слушая стук капель дождя о железную крышу цветочного магазина и шорох разрастающейся по всему помещению азалии. – Эта девочка говорила об Андрее и Славке... Неужели...”
– Я должна выбрать? – спросила Настя. – Я должна выбрать между Андреем и Славкой?
– Нет, – ответила девочка и открыла холодильник с цветами. – Андрей и Славка – это всего лишь люди. Тебе же нужно выбрать жизнь. Жизнь, которую ты действительно хочешь прожить.
С этими словами девочка взяла из холодильника два цветка и положила их на прилавок перед Настей. Девушка взглянула на них: белая астра и розовый пион. Андрей и Славка.
Настя захотела поднять цветы с прилавка, и цепи азалий поддались ей. Белая астра и розовый пион вместе выглядели очень странно. Мохнатая белая астра с её безликим травянистым запахом выглядела еще более неряшливо и дешево по сравнению с изящным, благоухающим медом розовым пионом.
Белые астры были первыми цветами, которые Андрей подарил Насте. Пять блеклых цветочков в прозрачной целлофановой упаковке смотрелись дешево и уныло. Даже в детстве Настя получала более шикарные букеты от отца и его друзей... Но тогда Настя искренне радовалась лохматым астрам, улыбалась и крепко обнимала Андрея за шею. Словно он подарил ей не скромный букетик цветов, а новую машину или квартиру...
Белые астры до сих пор будили в Насте счастливые воспоминания о весне, когда она влюбилась и была счастлива, и заставляли улыбаться.
Розовые пионы любил Славка. Вернее, сам он цветы не жаловал – не видел смысла в убитом растении в целлофане. Но Насте цветы покупал часто – букет неизменных розовых пионов девушка получала каждую неделю. И как человек, увлекающийся флористикой, Настя понимала, что пионы дорогие и красивые цветы, которые пользуются спросом... Но как же её раздражало то, что Славка так ни разу и не спросил, какие цветы она любит в действительности! Казалось, ему было плевать на предпочтения Насти – главное, чтобы все вокруг видели, что он может себе позволить каждую неделю дарить дорогие и “любимые всеми девушками” пионы...
А Настю уже начинало тошнить от приторного запаха розовых пионов. Когда Славка вручал ей очередной букет, ей хотелось выкинуть его в урну прямо на глазах парня, но вместо этого она культурно благодарила его и уносила цветы домой.
“Астры или пионы? – подумала Настя, глядя то на левую, то на правую руку. – Счастливое прошлое с Андреем или стабильное настоящее со Славкой?..”
Настя отвела взгляд от цветов и посмотрела на Андрея. Тот стоял в нескольких шагах от неё. Плечи расслаблены, руки висят вдоль туловища... Андрей молча ждал, взглядом темно-зеленых глаз показывая, что готов принять любое решение Насти.
– Я до сих пор вспоминаю наше лето, – негромко сказала Настя, чувствуя подступающие слезы. – На той даче я была счастлива. Правда... Но все это было лишь на той даче. А в городе... В город пришла осень и все изменилось. Я правда тебя любила, но ты прав – я должна стать собой и отпустить прошлое. И настоящее тоже... Прости.
С этими словами Настя сложила два цветка вместе и переломила их стебли. Вместе с хрустом цветов звякнул колокольчик и распахнулись двери. В магазине поднялся настоящий ураган с ливнем и шквалистым ветром. Цветы на полках задрожали, обрезки упаковок и лент поплыли по ручьям на полу. Настя чувствовала, как содрогаются алые цветы азалии на её теле.
Андрей улыбнулся Насте и шагнул назад. Ветер тот час же подхватил его и унес прочь из магазина. Настя хотело было выскочить из-за прилавка и побежать за Андреем, но почувствовала, как маленькая горячая ладошка взяла её за руку и остановила.
– Не надо, – сказала девочка с куклой. Несмотря на свист ветра и грохот разбивающихся цветочных горшков, Настя слышала её тихий голос настолько четко, словно девочка говорила у неё в голове. – Делай так, как решила. Отпусти их.
Настя погладила девочку по голове и присела на стул.
И пока вокруг царил хаос холодного дождя и разорванных в клочья цветов, Настя откинулась назад и крепко заснула.
***
– Здравствуйте! – услышала сквозь сон Настя и проснулась. Когда она открыла глаза, то увидела, что в цветочном магазине не осталось ни следа от урагана, а все цветы стояли на своих местах.
– Здравствуйте! – ответила Настя и вскочила со стула. В глаза ей ударил яркий луч света из окна – долгожданный подарок запоздавшей весны.
– Я за азалией. Хозяйка обещала мне оставить, – сказал посетитель – симпатичный парень с чуть выдающимися вперед клыками и квадратными очками в черной оправе.
– Да, конечно, вот она, наша красавица, – улыбнулась Настя и подала парню горшок со злополучной алой азалией.
– Да, она будет счастлива! – сказала в сторону парень, осматривая цветок со всех сторон.
– Наш салон всегда рад исполнять любые капризы девушек, – вежливо, но с долей разочарования сказала Настя и принялась вбивать в кассу сумму покупки.
– Ну, она уже не совсем девушка, – усмехнулся парень и протянул Насте деньги. – Это цветок для моей мамы.
– Мамы? – В голосе Насти неожиданно проскользнула надежда.
– Мамы-мамы! И помимо цветов её ещё интересуют красивые невестки. Такие капризы ваш магазин тоже исполняет?
Настя громко засмеялась и протянула парню чек. Тот взглянул на него и прочитал:
– Кассир Семченко Н. В. А я программист Антоненко Ю. Д. И я предлагаю как-нибудь поиграть в игру-угадайку наших имен за чашечкой кофе.
– И я поддерживаю это предложение!
– Правда есть одна проблема: я не знаю, какие цветы дарить девушке, которая работает в цветочном магазине.
– А давайте тогда обойдемся без цветов. Мне их и на работе хватает.
– Запомнил!
Договорившись о месте и времени встречи, программист Антоненко Ю. Д. ушел дарить маме алую азалию, а Настя достала из кармана форменного передника телефон и написала Славке сообщение о том, что им нужно серьезно поговорить.
А за окном ярко светило долгожданное весеннее солнце и нестерпимо благоухала сирень…
