— Лиль, у тебя волшебные руки… — с наслаждением хрипло тянет муж, пока я разминаю ему спину.
Он еще не знает, что это в последний раз.
Больше он не почувствует моих волшебных рук на своей спине.
Не знаю, зачем это делаю… Наверное, просто захотелось в последний раз провести время с мужем, который скоро станет бывшим.
Я три дня думала. Зачем-то. На его поступок может быть только одно решение.
— Тебе нравится?
— Очень, Лиль… Давай еще слева немного помни, пожалуйста…
Убираю руки и произношу, решив наконец-то вылить все, что накопилось у меня за эти дни:
— Ты мне изменил.
Замерев, муж осмысливает мою фразу, а потом медленно переворачивается. Я остаюсь сидеть на нем.
Он бегает по мне растерянным взглядом, а потом губы в улыбке растягивает.
— Что? Я тебе не изменял, Лиль.
Что, забыл уже? Нет, не забыл. Я чувствую, как он занервничал.
Он боли у меня щемит в груди. Когда узнала… чуть сознание не потеряла.
Я наивно верила, что для Кости я единственная и неповторимая. Это он в этом виноват. Он так заставил меня себя чувствовать.
— Я сказала «изменил». Шесть лет назад. И у тебя есть сын. Ты навещаешь его дважды в неделю.
— Откуда ты… — бледнеет муж, приподнимаясь на локтях с постели.
Я глаза закрываю и медленно выдыхаю, чтобы успокоиться. Я должна сохранять самообладание. Но чувствую, как меня уносит… Это никогда не просто.
— Не важно…
— Кто тебе сказал?
— А что, кто-то из наших знакомых, друзей знает? Кто-то смотрит мне в глаза и смеется про себя?
— Нет… Никто не… Лиль…
— Развод! — наклоняюсь и выпаливаю ему в лицо. — Я с тобой, предатель, развожусь! — отталкиваюсь от его груди и слезаю с него. Спрыгиваю с кровати и со слезами, который застилают мне глаза, быстро направляюсь к шкафу. К его шкафу. Распахиваю его и чемодан с его полки скидываю с грохотом.
Пусть убирается! Я ему даже чемодан упакую!
Слышу, как Костя тоже слезает с кровати и подлетает ко мне. Хватает сзади за плечи и разворачивает к себе лицом.
Я как дернусь, что освобождаюсь.
— Лиль, успокойся. Ну какой развод? Это старая интрижка. Марина залетела и не стала делать аборт, надеясь, что я уйду от тебя к ней. Но я люблю тебя... — руки ко мне свои тянет.
— Не прикасайся ко мне! — прижимаюсь спиной к шкафу. — Вали к своей Марине и вашему ребенку! Обо мне забудь!
— Лиль, не надо… Это было ошибкой. Шесть лет назад это было. Я страшно жалею, что переспал с ней! Это был… был момент слабости.
— Слабости?.. Знаю, что у тебя за слабость была. Я тогда только потеряла ребенка, мне было паршиво, и ты закрутил роман с этой дрянью!
У него вся правда в глазах. Так оно и было. Он предал меня в самый трагичный момент в моей жизни. Еще и заделал ребенка на стороне.
— Лиль, я ненавижу себя за это. Но ребенок… он ни в чем не виноват.
— Ты прав. Он не виноват. Виноват ты и твой… — смотрю ему в область ширинки. — Противно смотреть на тебя… — отворачиваюсь и начинаю снова копаться в шкафу.
— Я тебя не пойму, Лиль, — раздраженно выпаливает Костя. — Когда я пришел — ты поцеловала меня. Потом кормила. Сейчас массаж делала. Ты ведь уже все знала. Для чего тогда все это?
— Это был подарок тебе. Последний. От меня, — забрасываю его фирменные рубашки в чемодан.
— Перестань. Что ты делаешь?
— Собираю тебе чемодан. Ничего, приедешь к матери своего сына, она тебе все нагладит как следует. Ты же им такую дорогую квартиру снимаешь. Тебе по статусу будет там жить. Славная семья получится, — зло усмехаюсь, утрамбовывая его вещи в чемодан.
Костя внезапно хватает меня за руку и отрывает от своих вещей. За вторую перехватывает, к зеркальной двери шкафа спиной приставляет и за талию берет.
— Отпусти… — исподлобья смотрю на предателя. — Я тебя не прощу. Никогда не прощу.
— Ты не поверишь, но я хотел тебе сказать…
— Не поверю.
— Меня это мучило. Теперь ты знаешь, и мне даже как-то легче. Клянусь.
— Зато мне… Хотя, какое тебе дело до того, как я себя чувствую.
— Мне есть дело! — заверяет он. — Это было ошибкой, — качает головой. — Я не люблю Марину. Это был… просто секс.
— С последствиями.
— Увы… Но это мой сын. Я забочусь о нем. С Мариной у меня ничего нет. Ни разу после случившегося. Она мне не нужна.
Нет, нет… Я на это не куплюсь. Даже если все так и есть, то мне от это не легче. Любимый предал меня. Изменил мне. Мой ребенок умер, а он заделал другого какой-то бабе.
— Ты мне тоже больше не нужен, — шиплю ему в лицо. — Не старайся… Я тебя никогда не прощу. И я хочу, чтобы ты покинул квартиру. Если у тебя есть хоть немного совести, то ты так и поступишь.
Костя сильнее сжимает мою талию и к себе прижимает.
— Я не согласен. Развод… исключен, Лиль.
— А это мы посмотрим. Детей у нас нет, — ладони в каменную грудь упираю. — Все поделим, и делом с концом. Не бойся, твою фирму делить мы не будем. Тут я пойду на уступки, лишь бы побыстрее избавиться от тебя.
— Ты думаешь, меня это волнует? Как мы все будем делить при разводе? — рычит муж. — Я тебя боюсь потерять.
— Надо было думать об этом, когда ложился с этой дрянью в одну кровать.
— Да я не ложился… Это было вообще… В кабинке туалета.
— Фу… — ладонью толкаю его в лицо и что есть сил отталкиваюсь от шкафа, вынуждая его отпустить меня. — Ты омерзителен! — делаю рывок из комнаты, чтобы одним воздухом с ним тут не дышать.
— Это было шесть лет назад!
— Пошел ты! — средний палец ему показываю, не оборачиваясь.
Он нагоняет меня у самой двери, хватает сзади за талию, вжимает в себя, приподнимает с пола и тащит куда-то. Под мои вопли, оскорбления, он бросает меня на кровать и тут же наваливается сверху, подминая под себя.
— Ты с ума сошел?! Слезь! Слезь с меня!
— Нет, — и губами своими мои накрывает, еще сильнее вжимая меня в кровать. Я мычу, трепыхаюсь под ним, но бесполезно. Внезапно он отрывается от моих губ и заявляет: — Я хочу ребенка от тебя.