— Почему вы развелись?
Сыплет соль на рану старая подруга, с которой я решила повидаться после отсутствия в родном городе целых шесть лет.
— Валь… — глубоко вздыхаю, вертя чашку чая на столе.
— Прости, что спрашиваю. Но помоги мне понять. Вы с Игнатом потеряли малыша… Это большое горе. Ваше общее горе. И вы развелись… Как так вообще?
Убираю пальцы с чашки, потому что они задрожали.
Я снова все вспоминаю. Обрывками. Очень быстро. Это вызывает головокружение.
В довесок к этому горю меня огорошили еще одной бедой. У Игната была любовница. Пока я была беременна и до. Он лгал мне. Потому и развелись.
Было горько. Невыносимо. Но я справилась. До сих пор справляюсь…
— Этого не объяснить. Я просто… хотела уйти от него. Вот и все, — роняю сухо, чувствуя эту горечь во рту. — Я ушла. И жалеть мне не о чем.
Это было единственное правильное решение.
Шесть лет покоя.
Но пришло время вернуться. Красноярск так и не стал мне родным. Там я просто зализывала раны.
В один день я проснулась и поняла, что надо вернуться. Это было такое внезапно желание, что я сильно удивилась и решила не прогонять его. Тут же прекратила все свои дела, выселилась из квартиры и вернулась в Москву.
В квартире матери живу, далеко от центра, но зато свое жилье. Хорошо, что я его не продала. Как устроилась, так сразу к подруге наведалась. Она все такая же. Будто и не прошло целых шесть лет.
— Вы с Игнатом не на связи?
— Нет, конечно. С чего бы мне поддерживать с ним связь…
— Он женился, я слышала. У нас все еще есть общие знакомые.
Кольнуло ли у меня в сердце?
Да…
Еще как.
Нет, я его не люблю. Ничего у меня к нему не осталось. Но, конечно же, неприятно мне, что он жизнь свою устроил. На этой самой еще, наверное, женился.
— На Регине?
— Угу… — кивает Валя, поджимая губы.
— Дети у них?
— Один ребенок. Дочка. Ей лет пять.
Судорожно вздыхаю, снова сжимая пальцами чашку, готовая ее расколоть. Кажется, сил вполне может хватить.
Когда я потеряла ребенка она, скорее всего, беременна уже была.
То-то Игнат не особо горевал. У него еще один ребенок был на подходе.
Черт, я думала нельзя ненавидеть его еще сильнее, но вот — ненавижу.
— Спасибо за новости, — выдавливаю из себя улыбку.
— Арин, прости… Я думала, тебе стоит знать. Лучше, если ты от меня узнаешь. Все равно, скорее всего, узнала бы.
— Ты права. Лучше от тебя. Ладно, я пойду, — поднимаюсь со стула. В ушах зазвенело.
— Арин, ну ты чего? Мы совсем не посидели. Ты что, обиделась?
— Нет, ты что? За что мне на тебя обижаться? Просто мне уже пора. Хочу еще к кое-кому заскочить, — лгу я, ведь мне больше некуда идти. Хотя, думаю, скоро посещу пару других подруг.
Свежего воздуха хочу. И одиночества.
А уже завтра я возьму себя в руки и пойду найду работу. Я профессиональный массажист с авторскими методиками. В Красноярске у меня был свой кабинет, много клиентов. Я и здесь работу найду. Сниму помещение где-нибудь в центре. Деньги у меня есть. Я вернусь к жизни в месте, где и должна быть.
— Ладно. Если что, то ты мне звони. В любой день буду рада пообщаться, — провожает меня с этими словами Валя.
— Конечно.
Мы обнимаемся, и я ухожу.
Отправляюсь на прогулку по родному городу. Мне совсем не хочется возвращаться в квартиру матери.
Гуляю долго-долго, что ног не чувствую. В какой-то момент захожу в кафе, чтобы выпить стаканчик кофе и иду дальше, не желая останавливаться. Во многих местах я узнаю знакомые, которые хранят в себе воспоминания. Приятные воспоминания, от которых образуется горечь во рту, а в горле ком. Будто не в этой жизни все было.
И тут я прохожу мимо места, которое вызывает у меня грусть. Детский сад. Прохожу по тротуару мимо детской площадки, на которой сейчас бегают и смеются дети. Старшая группа, должно быть. Такие активные. Догоняют друг друга, качаются на качелях, с горки катаются… Моя девочка тоже могла бы сейчас быть тут и радоваться своему детству. Не суждено только было.
Отвожу взгляд и начинаю идти быстрее.
Не могу…
Шесть лет прошло. Но каждый раз, когда вижу маленьких детей, боль от потери дочери сжимает мое сердце, будто это вчера было.
Останавливаюсь, когда чувствую кое-что слева. К моему плечу прилипла розовая ленточка. Такие обычно вплетают в волосы.
— Это моя ленточка! — слышу я детский голос.
Поворачиваю голову и вижу рядом с забором маленькую златовласую девочку.
Я сглатываю, почувствовав внезапную дрожь во всем теле.
— Отдайте, пожалуйста, — просит она.
Что это я застыла… Вон как переживает.
— Конечно, — подхожу ближе и протягиваю девочке ленточку. — Очень красивая ленточка.
— Это моей куклы.
— А как ее зовут?
— Лиза. Красивое имя, — говорю я, разглядывая девочку, личико которой не дает мне покоя.
— Спасибо, — вежливо выдает малышка, улыбаясь. Ее улыбка… я будто уже ее видела.
— Ульяна, отойди от забора! Иди сюда! — кричит кто-то позади девочки издалека. — За тобой мама приехала!