Мир Земля, Москва

— И где тебя носило всю ночь? — сердито заявила Гелена и уперла руки в бока.

Сестра выглядела невыспавшейся и дико злой. Из-за ее спины опасливо выглядывала Селина. Она предупреждающе прижимала палец к губам, страшно боясь, что разборка старших сестер разбудит малыша Рейнора, и тогда уже всем жизнь медом не покажется.

— Где надо, — огрызнулась Риана.

Она присела на краешек полки и принялась снимать обувь. Эйфория радости от концерта до сих пор не отпустила ее. И теперь ей уже было плевать и на грядущей скандал с сестрой и вообще на все.

Она убедилась, что ее место тут.

Не в том смысле, что «тут, в квартире», а в этом мире, огромном и прекрасном. Равном для всех. В мире, в котором нет ни эльфов, ни драконов, ни магии. О, Риана только сейчас поняла, насколько же она это все ненавидит! Особенно магию, из-за отсутствия которой все считали ее неполноценной.

От нее своротили нос спесивые эльфы и оборотни-дикари. На нее косо смотрели придворные, и даже статус старшей принцессы Хетапля не спасал от насмешливых взглядов. Ну конечно! Над такой, как она, не грех понасмешничать — некрасивая, нелюбимая родной матерью, да еще и не слишком одаренная магической силой. Темноволосая — уж не родилась ли она от бесстыдной связи на  стороне? Отличная от других.

Недоразумение…

А в этом мире — она нормальная. Такая же, как все. Достойная дружбы, уважения и любви.

Не хуже остальных.

— Я спрашиваю еще раз: где ты была?

В тот миг Гелена походила на мать особенно сильно. Тот же жесткий, если не сказать жестокий, взгляд. Та же вертикальная складка, пролегшая между бровей. То же позвякивание стали в спокойном и оттого только более пугающем голосе.

— Гуляла с друзьями, — уперлась Риана.

Теперь она не собиралась отступать и пасовать перед напористой сестрой. Нет уж, хватит! Она будет бороться за себя и свой выбор.

— С простолюдинами? — На лице Гелены и мускул не дрогнул. — Я видела в окно, они тебя провожали до дома…

— Здесь нет ни простолюдинов, ни господ, — стала спорить Риана, но сестра перебила ее.

— Есть.

Спор, который они начали задолго до этого, снова разгорелся.

— Нет.

— Есть! — Гелена вдруг сорвалась и повысила голос. Совсем чуть-чуть, но не заметить было невозможно. — Есть люди из высших кругов, есть из низших. Твои… хм… друзья… относятся не к лучшим представителям…

— Очнись уже, мы сами здесь «не лучшие представители», — с горечью парировала Риана. — Те, кого ты называешь местной «знатью», живут не в этих многолюдных серых домах, а в красивых отдельных особняках или в других домах, многоэтажных, но гораздо более обустроенных и дорогих. Мы — не они. Прими это уже. И хватит осуждать меня за все подряд. Тут другая жизнь, и нужно привыкать к ней. Я, между прочим, нашла свою первую работу благодаря друзьям.

— Твоя зарплата ничтожна. Ты видела, сколько здесь нужно платить за воду и электричество? Твой так называемый “заработок” — это не повод ввязываться в плохие компании. — Гелена нахмурила брови. — Куда они тебя заведут?

— Но нам придется общаться с людьми, если мы хотим тут выжить. — Риана даже кулаки от возмущения сжала. Ногти больно вонзились в кожу. — Как ты не понимаешь?

Тут даже Селина не выдержала и в разговор вступила:

— Риана права, — встала она на сторону старшей сестры. — Александра Борисовна вот… Другие соседи… Марат… — последнее имя она выговорила совсем тихо и потупив при этом глаза. — Они все к нам хорошо отнеслись… Помогали.

Но Гелена не собиралась сдавать свои позиции.

— Этот мир опасен. Если нам повезло с парой случайных людей… — Она победно сверкнула глазами. — Да и тех — неслучайных, наверняка! Я уверена, что Кариус хорошенько проверил это место на предмет неблагонадежных типов, и специально отправил нас именно сюда.

Обстановка накалялась, голоса звучали все громче, и Рейнор, само собой, не заставил ждать. Сначала из спальни донеслось недовольное хныканье, а потом оттуда грянул оглушающий рев.

— Тише, девочки, — запоздало укорила сестер Селина и, тяжко вздохнув, нырнула в комнату, чтобы попытаться укачать малыша.

— В следующий раз, если будешь гулять ночами, я тебя в дом не пущу, — злым шепотом предупредила Гелена.

— В следующий раз, если будешь читать мне нотации, я вообще развернусь и уйду, — тихо огрызнулась на нее Риана.

Она впервые сопротивлялась сестре так рьяно и так успешно. И не думала, что получится вот так вот встать и сказать слово против. Заявить о себе. Настоять на своем мнении.

Гелена даже хладнокровие на миг потеряла, когда голос сильно повысила.

И все же где-то в глубине души Риане было неприятно и чуть-чуть стыдно. Не ради ссоры с сестрой она затевала свою позднюю вылазку на концерт. Ради другого… И ссора с Геленой неприятно холодила сердце теперь. Нельзя… Нельзя было ругаться! В чем-то ведь сестрица права — и они действительно теперь одни против целого мира. И нет у Рианы здесь никого роднее Гелены, Селины и Рейнора.

По внутренностям тут же разлилось жгучее чувство вины.

Она прошла на кухню и щелкнула кнопкой на чайнике. Его прозрачные бока подсветились синим. Внутри забулькала вода.

Принцесса потянулась за чашкой.

— И мне достань, пожалуйста, — раздался из-за спины голосок Селины. Она вошла в кухню и измученно опустилась на табурет. — Не могу уснуть. Как местные матери вообще обходятся без нянек?

— У них же есть няньки. — Риана вспомнила недавнее недоразумение, случившееся во время злосчастного похода в клуб. — Хотя я теперь понимаю…

— Не у всех… И в Хетапле тоже… Бедные же не могут их себе позволить? — Она грустно посмотрела на город, расцветающий в синеве ночи голубыми, желтыми и белыми огнями. — Знаешь, ты права. Мы теперь не знатные. Обычные. Я вот думаю, это и хорошо, — заявила она неожиданно. — Хорошо, что поймем, как живут простолюдины на своей шкуре… Может, мы это все заслужили?

Селина всхлипнула и утерла нос рукавом серой, перепачканной Рейнором толстовки.

— Заслужили? — в замешательстве повторила Риана.

…Когда принцессы оказались в этом чужом немагическом мире наедине с орущим наследником престола, то они все успокаивали себя, что это ненадолго. Мама не могла проиграть — просто что-то пошло не совсем так, но за ними вернутся, просто немного позднее. Обязательно вернутся, непременно, а что они скажут матери, если не сберегут маленького принца?
И каждый вечер, падая в постель от усталости, им хотелось верить, что завтра их разбудит Кариус, который заберет их назад. Или хотя бы приведет обещанных помощниц, и не надо будет морочиться с этой несчастной уборкой, бесконечной стиркой, надоевшей готовкой и набившей оскомину сменой подгузников!
Не говоря уже о непослушной технике и походах в местные лавки за провизией…
Гелена не раз с тоской вспоминала многочисленных служанок:
— Знаешь, Рин, — она настаивала, чтобы все называли друг друга по-местному, опасаясь разоблачения, ведь здесь их могли и за сумасшедших принять и упрятать в дом для умалишенных, отобрав младенца, — я ведь и не запоминала, как зовут наших служанок. Вообще не замечала их. А ведь они столько, оказывается, для нас делали… — говорила она, развешивая влажные детские костюмчики малыша Рейнора или неумело, но добросовестно отмывая посуду кисло пахнущей губкой. — И делали все без магии, как мы сейчас, — задумчиво добавляла она.
— Простолюдины не справятся с магической силой, — возражала Риана, правда без особого пыла. Сейчас ей было все равно, права она или нет. Это была основа основ их мира. Магия — аристократам, труд — простым людям.
Селина молчала, боясь выдать себя.
Ведь она была настоящей преступницей — тайком учила справляться с магией одаренных простолюдинов, живущих в деревушке возле их летней резиденции. Их там оказалось очень много. Узнай кто об их магических талантах — им бы грозила тюрьма, а может, и казнь.
Но это были дети! Просто невинные дети, которым не повезло родиться с даром в Хетапле. Ведь, говорят, в далекой Санаризе детей учат магии независимо от происхождения. Но там и не люди живут, а оборотни, причем не волки, как на севере, в Лютании, а разные оборотни — и еноты, и собаки, и птицы…
У Селины душа болела за оставленных подопечных. Нужно вернуться. Спрятать их, защитить!
Но Рейнор сковывал их по рукам и ногам. Сестры часто жаловались, как много денег уходит на дорогие подгузники и смеси. Более дешевые не годились: он то не брал бутылочку, то потом мучился животом, а от подгузников на чувствительной коже возникали опрелости и сыпь.
Селина умирала от любви к крошечному братцу, гордилась, что он начал держать головку, улыбаться, переворачиваться… Но ее огорчало, что других сестер все эти крошечные радости не делали немножко счастливее.
Да еще между сестрами словно черная птица пролетела. Селина ненавидела ссоры всей душой, но Риана, старшая, все чаще заявляла, что не хочет обратно. Гелена же строила планы по возвращению трона. Она подозревала, что бегством в этот мир они обязаны дядюшке Клавису, брату их отца, короля Хенрига. У Селины же в голове не умещалось, как это возможно. Родственники должны жить в мире — они же близкие люди, в них течет общая кровь…
Гелена переживала из-за денег. Они с Рианой поделили между собой обязанности прислуги, оставив на долю Селины большую часть ухода за младенцем, а сами ходили по местным лавкам, приносили не слишком вкусную еду, готовили, мыли посуду, убирали.
“Хорошо, что Кариус обеспечил нам возможность хотя бы полгода не думать о крыше над головой”, — думала Гелена, подсчитывая деньги.
Новый мир оказался не без добрых людей. Сердобольная соседка Александра Борисовна взяла бестолковых, как она думала, выпускниц детдома под крыло, помогая им с вещами для младенца, и с кормлением, купанием, и даже в поликлинику местную помогла записаться. И часто баловала их разными вкусностями.
Но они не ценили ее доброго отношения, принимали как должное ее помощь и требовали большего — словом, вели себя слишком надменно, словно они до сих пор были выше всех по положению в обществе. И вот добрая женщина на них обиделась, а потом уехала, оборвав связь.
Хорошо, что Гелена успела научиться у нее, как получать на молочной кухне продукты, как платить “коммуналку” — так здесь назывались специальные платежи за тепло, свет и воду, освоилась с местными волшебными аппаратами — смартфоном и компьютером. Там она узнала о местных магах — экстрасенсах, и была полна решимости заставить кого-то из них открыть Тропу в родной мир. Если Кариус мог это сделать, то найдется и кто-то еще.
О том, что кто-то еще может найтись в родном мире и сослужить добрую службу заговорщикам, Гелена предпочитала не думать. Кариус и мама хранили все сведения о других мирах в строжайшем секрете. Именно поэтому они уже несколько месяцев живут здесь, и никто их не нашел. Лишь бы хватило денег. Уж магу она, когда вернется в родной мир, отплатит сполна, если найдется таковой.
Риана же, на правах старшей, нашла работу. Сначала ее пугала вообще мысль о труде, но работа оказалась даже в какой-то степени приятной: она раздавала у метро листовки с яркой рекламой салона для неформалов, и путь порой было ужасно жарко, шумно, а люди грубы и равнодушны, но там у нее появились настоящие друзья. И Эльдар, так похожий внешне на ее несостоявшегося эльфийского жениха, но при этом настолько отличающийся от того принца по характеру.

Селина мгновенно, едва ли не залпом, выпила свой чай, жадно сжевала конфету. Она всегда теперь ела так, словно боясь, что через минуту из детской послышится требовательный голосок маленького тирана, которого она несмотря ни на что обожала так, что Риане порой казалось: зря для них не сделали документы, что Рома-Рейнор — сын Селины. Хотя, конечно, это было бы глупо, ведь Селина по местным меркам только-только стала совершеннолетней. В этом мире, удивительное дело, выходить замуж в шестнадцать было редким исключением и часто осуждалось. Девушки выходили замуж и рожали первенцев, страшно подумать — в двадцать пять, а то и после тридцати. И говорили при этом, что надо сначала пожить для себя, попутешествовать, все попробовать…

Удивительный мир!

Как сестры не понимают, что здесь столько невероятных возможностей?

Селина подскочила к раковине, чтобы ополоснуть чашку. То же самое сделала и Риана. Вроде бы мелочь – посуду за собой помыть, и раньше это всегда казалось чем-то незначительным и простым. А теперь…

Наверное, Селина права. Они заслужили.

— Не торопись ты так… Света, — сказала Риана с участием. Сестру было жалко, все же она взяла на себя самую трудную работу. И пусть Селина уверяла, что она обожает малыша, Риана видела, как же ей трудно. Красота юной девушки поблекла, кругленькое личико осунулось, кожа стала какой-то землисто-серой, а вся местная косметика сиротливо лежала в красивой пластиковой сумочке, потому что у Селины не было сил и желания заниматься макияжем. Волосы она сворачивала в гульку, совсем позабыв о тех изысканных прическах, которые делали ей горничные. Да и откуда тут взяться горничной?

— Он плачет, — вздохнула Селина. — Зубки полезли. Хоть бы температуры не было в этот раз!

Риана прислушалась к негромким всхлипам Рейнора, грозящим перерасти в истинно королевский ряв. Солнце вовсю светило из-за занавески, и успокоить мальчика теперь представлялось почти невыполнимой задачей. А значит, придется кормить, мыть, менять подгузник, качать…

При мысли о смене подгузников Риана скривилась: это была самая нелюбимая ей часть ухода за младенцем.

Селина тяжко вздохнула, устало побрела в комнату. Ее понурый вид всколыхнул в душе старшей принцессы чувство вины. Она-то всю ночь развлекалась в хорошей компании, а бедняжка Селина…

— Я возьму братика, — сказала Риана сестре и вперед той поспешила к кроватке.

— Спасибо, — только и смогла выдохнуть Селина.

Риана забрала Рейнора и принялась возиться с ним. Из-за полученных впечатлений уснуть в ближайший час все равно не получилось бы, так уж пусть лучше сестра выспится, чем сама Риана потратит ценное время впустую: будет гонять в голове мысли и пялиться в потолок.

Или продолжит ругаться с Геленой.

Если укачивать Рейнора, то сестра точно не станет продолжать разборку.

Тем более подгузник, кажется, не грязный, а только мокрый — вот удача!

Селина попыталась помочь ей и подогрела смесь, но, вручив Риане бутылочку, прилегла на кровать. Закончив с переодеванием и кормлением, Риана увидела, что Селина уже спит без задних ног.

“Совсем вымоталась, бедная”, — пожалела ее старшая.

Она вышла в гостиную и стала прохаживаться по ней, потому что тогда малыш молчал. Правда, он уже не висел на плече безвольной запеленутой куклой, а активно вертел головенкой и выгибался, так что приходилось держать его очень крепко.

В голове Рианы бурной рекой проносились воспоминания о вчерашнем вечере, и, кажется, их уже накопилось на целую отдельную жизнь.

Лучшую жизнь, полную радости и предвкушения первой любви…

И, пожалуй, это был лучший вечер в ее жизни!

Самый лучший из всех тех вечеров, что они провели здесь, в Москве. Пусть Марат водил их в местный элитный клуб, но куда той музыке и тем коктейлям до разухабистого панк-рока и пива с луковыми колечками!

И уж точно лучше любого из прошлой, королевской жизни. Там, в родном мире, Риана и помыслить о подобном времяпрепровождении не могла. О том, что рядом будет столько людей — не охранников, не фрейлин и даже не сестер, — а самых разных, молодых и не очень, незнакомцев, дружно орущих песни любимой группы, а потом так же дружно веселящихся за тесно набитыми столиками бара. И все вели себя так, словно были членами какого-то неведомого братства, сплоченного крепкими теплыми узами.

В голове она раз за разом прогоняла их общение с Эльдаром. Как он невесомо коснулся ее пряди волос, выкрашенной в чудесный синий цвет. Как он смотрел на нее. Его глаза словно видели ее насквозь, как будто он понимал, что Риане он кажется самым дорогим, самым лучшим человеком в мире. Видел — и даже не думал насмехаться над ее чувствами.

Даже медлил, словно она все еще была королевской особой, а он — всего лишь менестрелем, который не должен и в мыслях позволять себе заглядываться на принцессу..

Его голос… Волшебный голос, поющий о том, что он готов пойти за своей любимой даже в другой мир, чуть хрипловатый — наверное, от курения.

Риана вспомнила его губы, плотно сжимавшие тлеющую сигарету, и на ум пришли совсем крамольные мысли.

Ей вдруг представилось, что эти губы касаются ее. Захватывают и целуют, сводя с ума. А сильные руки, ловко умеющие обращаться с гитарой, обнимают ее так крепко и так нежно…

Смущенная собственной дерзкой фантазией, принцесса крепко зажмурила глаза от стыда и густо покраснела. Как хорошо, что никто не может прочитать ее мыслей!

Из сладких воспоминаний ее вырвало кряхтение братца, недовольного, что его “няня” остановилась. Риана встряхнулась и снова зашагала туда-сюда.

Но воспоминания снова захватили ее.

Это она тут краснеет от мысли о поцелуе, а вообще там, в компании, очень свободные нравы. Паук на концерте весьма откровенно прижимался к какой-то девушке, одетой в откровенное платье — короткое и сильно декольтированное. Еще одна незнакомая парочка так откровенно тискалась на диване, не смущаясь шуточек приятелей и окликов вроде: “Ну вы там не увлекайтесь!”

В родном мире так говорили обычно о простолюдинах — они, мол, как животные, у них нет утонченности чувств, гордости и этикета. Вскакивают, как коты на кошку. Впрочем, Риана как-то видела, как ее кузен Стуриал, сильно пьяный, едва ли не валился на одну из служанок, а та покорно терпела его распускание рук. Риана тогда резко окликнула девушку, и та сразу вырвалась и убежала. Стуриал тогда грозился и ругал Риану на чем свет стоит — в основном, конечно, прошелся по ее якобы сомнительному происхождению, но, протрезвев, обо всем забыл.

Риана поймала себя на мысли, что всегда ненавидела пьяных, они ассоциировались у нее с кузеном и отчасти с дядюшкой Клависом. Но почему-то посетителям концерта она прощала их неумеренную любовь к спиртному.

Сначала Риана думала, что после концерта она все же отправится к сестрам. За позднее возвращение получит выговор от Гелены, но новые друзья уговорили ее остаться. А еще там был Эльдар. Искушение было слишком велико.

И Риана осталась. Чтобы хоть немного побыть рядом с ним.

— А сколько сейчас?.. — спросила Агнесса.

Риана вынула смартфон, чтобы посмотреть на время. Звук был давно предусмотрительно отключен, и экран перстрел увеомлениями о десяти пропущенных звонках и пяти сообщениях от Гелены.

— О, час с лишним… — Агнесса заглянула в экран.

— Мне, наверное, пора… — спохватилась Риана, медля с открытием сообщений. Ну вот еще, настроение только себе портить.

— Куда? Домой? — хохотнули хором Паук и Банши. — Поздняк уже.

— В каком смысле? — испугалась Риана.

— Метро закрылось.

Закрылось? Риана никогда и не думала о таком. Ей всегда казалось, что бурная подземная жизнь не способна остановиться ни на минуту. Принцесса принялась судорожно вспоминать, какой тут еще бывает транспорт. Ну не могло же так случиться, что в суматошной, многолюдной, переполненной техникой столице у нее не будет возможности добраться куда нужно?

— Совсем?

— На ночь, — пояснила Банши, решив, что Риана так шутит. — В полшестого откроется.

— Если тебе очень нужно домой, можно попробовать поймать ночной автобус, — сказал Эльдар, внимательно глядя на нее.

— А че здесь ходит? До н8 топать и топать, — задумался Паук. — Так что лучше забей. Да и какая теперь разница? В два часа ночи ты вернешься или в шесть утра?

— Можно на тачке, но дорого, — покачала головой Агнесса.

— Не разоримся, — хмыкнул Эльдар, но глядел он при этом только на Риану.

Та тоже не сводила глаз с Эльдара. Он казался таким красивым в свете ночной Москвы. Расстаться с ним сейчас, чтобы… чтобы что? Скандала с Геленой все равно не избежать. Так стоит ли отказывать себе в удовольствии побыть еще немного с мужчиной мечты?

Эльдар заметил ее сомнения:

— Ну что, все-таки домой торопишься?

— Нет. Уже не тороплюсь, — улыбнулась ему Риана.

— И правильно! Гуляем! — завопил Паук, вклиниваясь между ними и обнимая обоих за плечи. Вскоре Эльдар оттеснил приятеля от Рианы и пошел с ней бок о бок.

Риана шагала сквозь ночь, и ей казалось, что сейчас она просто взлетит, от переполняющей ее радости, словно щекочущих пузырьков в бокале игристого.

На душе было легко. Закрытое метро и пропавший на ночь общественный транспорт как будто бы взяли вину за выбор на себя. Не Риана захотела остаться — это решила сама судьба.

Ночь прошла весело. Покинули бар, купили еды в круглосуточном супермаркете. Когда первые солнечные лучи осветили розовым стены окружающих домов, мир вокруг показался невероятно прекрасным.

Они орали песни, шутили, смеялись и вели себя непринужденно. Все, кроме Эльдара. Он всегда держался немного отстраненно в компании, и даже когда смеялся, его глаза часто оставались серьезными, а между бровей часто залегала суровая складка.

Как будто у него есть какая-то тайна, которая гнетет его, и Риана гадала, что бы это могло быть. Ужасно хотелось помочь ему, стать для него близкой, незаменимой…

Но спрашивать пока не решалась.

Тем временем наступило утро, открылось метро. Народа на станции было совсем немного, не сравнить с тем, в какой толчее они ехали на концерт. Подошел поезд, и все сели. Часть компании отвалилась раньше, пересаживаясь на других станциях. Уехали Сойка, Агнесса и еще несколько человек. Эльдар остался с Рианой, Пауком и Банши.

Когда вышли из метро, Эльдар остановился покурить и вообще зашагал помедленней.

— Ну чего отстаем? — обернулся Паук. — Пойдем? Спать охота…

— Прогуливаюсь, — отшутился Эльдар и посмотрел на Риану.

— Не хочешь домой возвращаться? Понимаю… — начал было Паук, но замолк, не договорив.

По выражению лица Эльдара Риана поняла, что тема эта не для общего обсуждения. Она даже невольно ему посочувствовала. Ей вот тоже домой идти не хочется. Ничего хорошего там ее не ждет…

Но кто там может его ругать и за что? Он же мужчина, совершеннолетний…

В ее родной стране у мужчин жизнь была куда вольготнее. Никто бы не стал их подозревать в чем-то непристойном за ночь, проведенную вне дома. А вот про Риану, учини она такое на родине, уже пошли бы слухи, что она утратила невинность — не может же девушка находиться в такой компании, распивать спиртное и не утратить чести!

Они немного поторчали во дворе перед домом. Риана украдкой поглядывала на темные окна своей квартиры, и каждый раз ей чудился там бледный Геленин силуэт.
— Ладно, — зевнула наконец Банши. — Расходимся. Спать охота.
— Угу, — согласился Паук.
Они попрощались и пошли каждый в свою сторону. Риана и Эльдар остались вдвоем. Он все еще не спешил уходить.
— Так ты придешь к нам на репетицию? Приходи обязательно, — напомнил Эльдар. — Я буду тебя ждать.
От этих слов душа принцессы болезненно и сладко затрепетала.
— А где это? — спросила она.
— Я скину. Телефон свой дашь?
Риана с готовностью протянула ему свой смартфон. Эльдар как-то странно посмотрел на нее:
— Не, я хотел сказать, номер дашь? А в соцсетях ты есть?
— Нет, — сказала Риана, весьма смутно представляя себе эти самые сети. Гелена что-то про них говорила…
— Давай свой забью тебе в память, — сказал он и все же взял ее смартфон. А Риана наблюдала, как ловко его пальцы стучат по экрану, вбивая цифры, и думала, что из ее памяти ничто не способно вытравить его образ. Даже какое-нибудь особенное зелье.
Он подвел ее к двери подъезда, она приложила ключ к домофону. Эльдар придержал дверь. Зайдя в подъезд, она обернулась, глядя на него через стекло. Он тоже стоял и улыбался одними уголками губ. Чьи-то шаги вывели Риану из столбняка, и она направилась к лифтам. Обернувшись, поняла, что он пошел не к своей девятиэтажке, а совсем в другую сторону.
Странно все это…
Потом, когда Селина проснулась и забрала Рейнора, Риана взбодрила себя чашкой крепкого кофе и отправилась на работу. Она могла бы и не приходить сегодня, но ей хотелось снова увидеться с теми, с кем она делила радость концерта и прогулки после него. Еще раз услышать об Эльдаре, как его хвалят. А может быть, узнать хоть что-то о его тайне.
Салон открывался в десять. Утро выдалось по-летнему жарким, обещая в середине дня настоящий зной, когда асфальта раскалялся так, что возле метро было стоять невозможно, приходилось скрываться в прохладе перехода.
Чтобы не заснуть, принцесса купила по пути банку энергетика. Этот странный напиток очень любила Агнесса, но принцессу он всегда немного пугал. Уж очень походил по запаху на одно хетапльское зелье. Его как-то подлили Риане в бокал — хотели выяснить, дочь ли она короля или, может быть, кого-то другого. Злые языки чаще всего намекали на Кариуса. Проверка не получилась — принцессу вырвало после первого глотка…
Риана пересилила себя и глотнула местного “зелья”. Оказалось, не так уж и плохо на вкус. И действительно бодрило.
В салон Риана пришла первая. Пришлось ждать Банши, так как у принцессы не было ключей. Та явилась практически впритык к открытию, взглянула удивленно:
— Ты рано. И такая бодрая. А я еле встала… — зевнула Банши. — Девчонки сейчас подойдут. Посидишь за администратора немного?
— Да. — Риана с гордостью прошла за стойку и взобралась на кожаное высокое кресло. — А что делать надо?
— Отвечать на звонки, если будут.
— А что отвечать?
— Меня звать.
К счастью, позвонила только одна девушка и попросила перенести ее запись на другой день. Через четверть часа пришли Агнесса и Стелла. Потом явился Паук. Все принялись делиться впечатлениями о пятничном вечере.
— Концерт крутейший был! — Агнесса достала смартфон и принялась хвастаться фотографиями. — Паук, девчонки, вам скинуть?
Все закивали, зашумели, принялись обсуждать кто, где и как получился. Риана смотрела из-за плеча Банши и помалкивала, радуясь каждому фото, где было видно Эльдара.
Разговор естественным путем свернул на уход солистки.
— Это конец, похоже, — пессимистично заметила Агнесса. — Не представляю, чтобы Эльдар предложил кому-то заменить Джейн.
— А он уже предложение сделал, — хитро заметил Паук. — Риане. — И от полноты чувств хлопнул ту по плечу так, что принцесса чуть со стула не улетела.
— Ого! Это правда? — Девушки разом повернулись к Риане и посмотрели на нее с уважением. — Это же круто! И ты молчала?
— Обязательно соглашайся! — хором объявили Агнесса и Стелла.
— Ты же сказала ему “да”? — Губы Банши растянулись в улыбке.
— Я… — растерялась Риана, но тут же взяла себя в руки. Ее ведь никто не осуждал. Наоборот, все поддерживали. — Я обязательно попробую…
Словно в подтверждение, что она все делает правильно, телефон пиликнул. Пришло сообщение от Эльдара.
Риана непонимающе уставилась на адрес. Следом прилетел скриншот карты с отметкой нужного места. И короткое “В воскресенье, в десять. Жду”.
— Ты ж там не бывала? — сказала Банши.
— Да. А где это? — спросила принцесса.
— В гараже у Паши, — сказал Паук. — Да ты не волнуйся, ты ж рядом с Эльдаром живешь, поедете вместе.
Вместе…
Риана улыбнулась. В этот момент дверь открылась, впустив незнакомую девушку.
— Я на покраску, — сказала она.
— Проходите, — улыбнулась Стелла.
После обеда Риану неумолимо заклонило в сон, и ее отпустили домой. Она даже нерозданные листовки не стала возвращать, унесла их с собой в сумке.
Спала до самого вечера.
А вот в ночь с субботы на воскресенье не удалось поспать никому из сестер. Та еще была ночка! Рейнор орал как резаный и, как звереныш, вгрызался разбухшими деснами в синюю игрушку из местного материала, который все тут называли «силиконом». Селина убирала эту странную штучку в морозилку, чтобы жидкость, находящаяся внутри, замерзла и хоть немного охладила воспаленный ротик несчастного принца.
Гелена не разговаривала с сестрой. Риана делала вид, что ее это не волнует, хотя на самом деле, конечно, чувствовала себя виноватой. Особенно когда утром, проснувшись после полутора часов дремы, соврала, что идет на работу, а сама собиралась в эти таинственные гаражи. Что это вообще такое? Она еще не обзавелась привычкой, как Гелена, искать в смартфоне непонятные слова. Риана смутно помнила, что гараж — это что-то вроде конюшни для машин, но при чем тут тогда музыка?
— Ты только посмотри! — сказала Гелена, глядя в окно.
— А? — ответила Селина, отработанными движениями меняя подгузник. Глаза у нее при этом были закрыты, и открылись только когда старшая сестра произнесла: “Посмотри”.
— Я заметила, она накрасила глаза, — сказала Гелена. — Обычно, когда она идет в свой разбойничий притон, она так не делает. И сейчас она не идет к шоссе. Стоит и ждет.
— Хорошо… — невпопад сказала сонная Селина.
— Тебя это разве не волнует? — строго спросила у нее Гелена.
— Что, прости? — протянула в ответ Селина и зевнула, забыв прикрыть ладонью рот.
— О! И ты туда же, — отчитала ее за это сестра. — Вы с Риной с каждым днем все сильнее начинаете походить на местную чернь. И говорите похоже. Про манеры забыли.
— Прости, — жалобно произнесла Селина.
Гелена смягчилась. В конце концов, Селина младшая из них, а на ней лежит такая ответственная работа — сберечь наследника хетапльского трона. Ведь жизнь младенца так хрупка, а Селина бдит своим неусыпным оком, и мальчик растет, крепнет…
— Да, пожалуй, я была резка. Прошу прощения. — Гелена поняла, что зря напала на сестру. Пришлось признать: — Ты права. Негоже королевской особе возиться с грудным младенцем. Это не может не сказаться на всем... Так мы долго тут не протянем. Надо спасать положение.
— Спасать?
Гелена вздохнула и собралась, чтобы не выдать очередную резкость. Ведь она уже не раз делилась с Селиной своими тревогами относительно Рианы. Вот вроде старшая, а ума — как у ребенка. Ну разве можно якшаться с простолюдинами, да еще и в чужом мире? Такие люди опасны. Во всем смыслах. Если не обидят напрямую, то втянут во что-нибудь. Им только еще одного младенца не хватало, тем более бастарда! А ее внешность? А манеры? Ей же еще замуж выходить, и желательно не за какого-нибудь захудалого барона.
— Я пойду к местным магам, — сказала Гелена.
— Но тут же нет магии? — удивилась Селина.
— Есть. Кариус не все рассказал про этот мир. — Гелена понизила голос и наклонилась ближе к сестре. — Я все узнала. Здешние маги называются экстрасенсы. Среди них есть сильные и могущественные, их даже по телевидению показывают, значит, уважают и ценят. Я отыщу их и потребую открыть портал. Заплатим золотом, если все получится — переправим сюда из Хетапля.
— Ох… — только и смогла простонать Селина. — Не знаю даже... Мне кажется, нам лучше в это не ввязываться.
— Мы не можем рисковать, Светлана, — сказала Гелена жестко, даже в гневе не забыв местное обращение. — Рина может попасть в беду. О нет!
Гелена ахнула.
Селина даже подошла к окну. К Риане подошел мужчина с длинными светлыми волосами, с черным чехлом за плечами, и они вместе отправились куда-то между домов.
— У нее есть тайный поклонник, Светлана. — Гелена вздрогнула от предвкушения близкой беды. — Менестрель, бродяга… Ну вот что: оставайся с Рейнором, а я немедленно иду к экстрасенсу. Сию же минуту!

Мир Вайдерс, академия Визард-гейт

— Ну? Удалось? — вырвалось у Виктора, едва Алекс появился на пороге.
Но Алекс не ответил, а вбежал в комнату, захлопнул дверь, активируя защитное заклинание, и бросился к столу. Вытащил из-под него две бутылки, бросил Виктору.
— Выливай!
— Да в чем дело?
— Шмонать будут, — произнес он отрывисто. — Маги смерти объявились.
— Да-а? — У Виктора засверкали глаза. — Общий сбор? Выступаем?
Сильверстоун смерил его пренебрежительным взглядом:
— Вик, ты сбрендил? На подвиги потянуло? Ты думаешь, с ними заставят сражаться зеленых первокуров? Щас уже небось декан сюда телепортируется. Но обыскивать комнаты будут — это факт, поэтому выливай компромат, пока я спрячу кое-что посерьезней.
Виктор хмыкнул и вылил содержимое бутылок в раковину, сами бутылки он потихоньку выбросил за окно, пролевитировав их подальше от корпуса артефакторов. Внешне оставаясь холодным, в глубине души он просто кипел от гнева: академии грозит опасность, а студентов-боевиков распихают по норам, словно этих недотеп с бытового факультета! Он, Виктор Берхарт, потомственный боевой маг, он с детства был обучен получше прочих, и вполне мог бы быть полезен…
Каждый студент Визард-гейта знал: маги смерти — это вам не шутка! И пусть рядом с академией их уже давным-давно не видели, страх, подогретый рассказами опытных драконьих всадников, жил в сердцах студентов. Ведь там, у границ, скрывалось само зло. Те, кто пошел против самой природы и посмел замахнуться на неприкосновенное, можно сказать, на святое…
Сильверстоун тем временем спрятал что-то важное для себя и расслабленно плюхнулся в кресло.
— У тебя-то ничего запрещенного не хранится? Сигареты, пиво, женское бельишко, нелегальные кристаллы? — осведомился Алекс, потянувшись за гребнем. Его длинные волосы изысканного светло-фиолетового оттенка растрепались, и он принялся приводить их в порядок. — Если так, то срочно беги к себе.
— Мне скрывать нечего, — гордо вскинул подбородок Виктор. — У меня, как у старосты, кристально чистая репутация.
— Ну нечего так нечего, — согласился Алекс, сражаясь с особо упорным колтуном. Он прикоснулся к кристаллу и зашипел: — А, проклятье! Представь себе, блокировали эту академическую дрянь. — Он указал на кристалл. — Работают в аварийном режиме!
— Значит, дело серьезное, — нахмурил светлые брови Берхарт. — Ты их видел? Магов смерти?
— Нет, — мотнул головой Алекс, прочесав наконец-то волосы. — Значит, расскажу по порядку: я пошел в драконюшни ради того дельца, о котором мы с тобой договорились.
— Не успел?... — с надеждой спросил Берхарт, хотя уже знал ответ. — Эти проклятые маги помешали?
— Да если бы! Там оказались лишние свидетели.
— Кто? Преподы? Работнички? Тебя видели? — забросал приятеля вопросами Виктор.
— Обижаешь. Я был под чарами невидимости.
— Как ты их сделал? — изумленно присвистнул Виктор.
— Неважно. А кто… Там оказалась бытовичка, как ее там, фамилию не помню, такая, на булку похожа. Ее братец там в драконюшнях еще работает. И эта рыжая бестия, с которой тебя посадил наш старикан алхимик.
— Доу?! Что там делала эта дрянь?
— Магия с тобой, Вик, зачем так говоришь об этой девчонке? — закатил глаза Алекс.
— Говорю как есть, — взгляд Виктора сверкнул льдом.
— Уж не запал ли ты на нее?
— Я? На эту криворукую деревенщину? — Виктор скрестил руки на груди. — Не мели ерунды, Алекс.
— А мне показалось…
— Тебе — показалось, — отрезал Берхарт.
На миг ему представился гневный, полыхающий огнем взгляд Меллии, стоящей с ним нос к носу, когда он впервые увидел ее и сестрицу, прибежав на взрыв в общежитии.
Смелая до безрассудства…
…опозорившая его на тренировке!
— Значит, показалось, — легко согласился Алекс, и Виктор напрягся. Это было непохоже на Сильверстоуна, тот так легко соглашался лишь когда задумывал очередную авантюру.
И на этот раз интуиция не обманула Виктора.
— Тогда я ее забираю себе, — сказал Алекс, стягивая блестящие волосы резинкой.
— Что значит — забираешь? — напрягся Берхарт.
— Я думал, что она тебе нравится, и, как честный человек, не мог ухлестывать за девушкой друга, но раз тебе на нее плевать, то я займусь ей. Мне нравится, что она такая безбашенная, как раз такая мне и нужна. Всегда нравились женщины с огоньком. Да и на внешность ничего такая.
— Ты вообще-то помолвлен, — сказал Виктор.
Сердце почему-то дрогнуло и пропустило удар при словах Алекса о Меллии.
— Ну и что? Ты же знаешь, в таких родовитых семьях, как наши, помолвка заключается задолго до фактического заключения брака. Невеста моя в столице, а свадьба еще не скоро — лишь после выпуска… Так что самое время мне вкусить холостяцкой жизни. — Алекс смотрел на друга с усмешкой, словно уверенный, что Виктор начнет возражать и выдаст свои чувства.
Но Берхарт стоял с каменным выражением лица.
— Не забывай, я староста боевиков, Алекс. Доу и так в учебе не блещет, а если ты задуришь ей мозги, то у нашего факультета упадет средний балл.
— Средний балл! — захохотал Сильверстоун. — Никогда не слышал ничего смешнее. Ну ты и зануда, Вик. Что-то не верится мне, что ты только о чести своего факультета переживаешь. Хочешь пари?
— Пари? — поднял бровь Виктор.
— Именно. Спорим, что я приду с ней на Зимний бал? Как ее парень.
Виктор молчал.
— Боишься продуть? — подначивал Алекс. — Или все же сознаешься, что и сам к ней неравнодушен?
— Не мели ерунды. Меня интересует, на что именно мы спорим. — Виктор не спешил пожать протянутую руку.
— На… Хм, если я проиграю, то ты получишь от меня тот усилитель. Насовсем.
— Твой усилитель — полный хлам, — сжал губы Виктор. — Сам знаешь, что он не сработал на тренировке…
— Да я уже разобрался, где был просчет. Будет работать как миленький. И ни одна живая душа не заподозрит, и никакие артефакты его не засекут. Я дам тебе еще раз его на испытание, идет?
— Идет, — нехотя согласился Виктор. — По рукам?
— Стой, стой! А если выиграю, то ты пригласишь на бал кого-нибудь из бытовичек. Кудрявенькую например, что возле сестер Доу трется.
— Джун Поттс? — Виктор отшатнулся. — Ты с ума сошел? Я — и эта… эта нищенка…
Сегодня почему-то Сильверстоун взбесил его как никогда раньше.
— Ну, так будет интереснее. А то вдруг тебе и впрямь плевать на то, что я закадрю рыженькую Доу. Принимаешь пари? Учти, если не примешь, то я все равно подкачу к нашей боевой красотке. И на объездку тоже, пожалуй, останешься без усилителя, — с коварной улыбкой произнес Алекс.
— Ладно… Принимаю, — решился Виктор и каким-то отчаянным жестом пожал руку приятеля.
Магией договор скреплять не стали — учебные преобразователи работали в аварийном режиме, да если бы и нет, только полный идиот будет им пользоваться для заключения пари. Только выволочки от декана не хватало…
— Ты меня отвлек своими глупостями, — сказал Виктор. — Наверное, я и правда к себе пойду. Неспокойно как-то. Мало ли чего в нашей общаге вытворят, а тут проверка…
— Поздно, — ответил Алекс. — Не выпустят, раз наши кристаллы в аварийном режиме. Сиди здесь. Давай по кофейку пока.
И пока Алекс вызывал прислугу с кофе, Виктор стоял, уставившись в окно.
Проклятый Сильверстоун был прав — его волновала не только честь факультета…
Он терпеть не мог Меллию Доу, но почему-то страстно желал, чтобы она устояла перед очарованием Алекса.
Впрочем, может, Алекс зря так самоуверен? Ведь его помолвка с леди Николь Бримстон-Холивуд ни для кого не секрет. Девчонки обожают сплетничать о предстоящих свадьбах, а эта Доу — та еще гордячка, хоть и деревенщина. Даже странно, с чего бы ей так нос драть. Подумаешь, принцесса нашлась!
Они не успели допить кофе, как к ним нагрянула проверка во главе с деканом факультета артефакторов. Мисс Кристина Грейн лично магически поверила комнату, после чего Виктор вежливо обратился к ней:
— Разрешите мне вернуться в корпус боевиков? Видите ли, тревога застала меня в гостях у друга. Я, как староста, должен быть рядом со своими сокурсниками. Вдруг кому-то нужна помощь, или натворят что-то в панике…
— Похвальное стремление, студент… — декан факультета артефакторов наморщила лоб, припоминая, — Берхарт, правильно?
Виктор кивнул.
— Вы похожи на своего отца. — На этих словах Виктор слегка помрачнел. — Что ж, вы можете отправиться, но только в сопровождении.
— Я не нуждаюсь в сопровождении. — Виктор скрестил руки на груди.
— А я не нуждаюсь в неприятностях. Маги смерти — это не нашествие клопов или бродячая собака на территории. Это реальная, серьезная опасность. Пока я отвечаю за вашу сохранность. Вы еще пригодитесь миру, студент Берхарт, когда окончите курс наук. — Кристина сдержанно улыбнулась.
Виктор был недоволен, но все же дисциплинированно дошел до своего общежития в сопровождении двух охранников академии. это были боевые маги средней руки, но имевшие дело с опасными ситуациями.
Берхарт прошел по коридору в свои апартаменты, но чуть замедлил шаг под дверью, где жили эти злополучные Доу. Из-под двери выбивалась полоска света, а внутри слышались приглушенные рыдания.
Секунду Виктор боролся с искушением подслушать, но напомнил себе, что такое поведение недостойно потомственного боевого мага, и прошел к себе. Он был напряжен, словно пружина, ожидая, что если не маги смерти совершат какую-нибудь пакость, то эти безродные сестрицы устроят очередной переполох.
Сестры тем временем приходили в себя после нервного потрясения.
Весь путь до общежития Ланию колотил озноб.
Они бежали бегом. Меллия больно тянула за руку, вцепившись в запястье сестры пальцами так, что у Лании кожа там посинела.
Как ни странно, внимания на двух неизвестно откуда бегущих студенток никто пока не обращал. По двору академии метались люди: преподаватели, старшекурсники, персонал. И со всех сторон упорно неслось уже знакомое:
— Маги смерти! Маги смерти напали…
Лания была так ошеломлена, что сразу даже и не связала разрушение защитного кристалла и атаку этих самых магов. Мел затащила ее за кусты, где, бледная как смерть, пряталась Камилла.
— Девочки, сюда! Давайте скорее… — Она указала на узкую тропинку, петляющую меж розовых кустов. Прижала палец к губам. Пояснила: — Нужно остаться незамеченными.
— Я не собираюсь прятаться от каких-то там магов смерти! — попыталась возмутиться Мелия.
— Да не от них, — испуганно зашептала Камилла. — Сейчас боевики и охрана начнут проверять всех. У них наверняка возникнут вопросы, почему две первокурсницы ходят ночью по территории одни. Вон, боевики уже перед входом своих студентов осматривают.
Меллия нахмурилась. Там действительно стояла пара боевых магов из охраны, а перед ними с виноватым видом застыла сладкая парочка — парень-боевик и девушка с артефакторного, судя по цвету мантий. Не задалось, похоже, их ночное свидание…
— Понятно, — смирилась принцесса. — Не будем подставляться.
Бытовичка провела их каким-то секретным путем. Остановилась у стены общежития боевиков. Позвала тихо:
— Мисс Риббит…
В стене, там где на первый взгляд была плотная каменная кладка, вдруг прорезалась незаметная дверь. Из-за нее выглянула огромная жаба в нарядном переднике. Она была раза в два больше тех волшебных лягушек, что приходили вместе со старшей горничной.
Жаба сердито квакнула и указала тройным бородавчатым подбородком на сестер Доу.
— Они со мной. Пропустите нас, пожалуйста, по служебному ходу, — принялась умолять ее Камилла. — Очень прошу.
— Нет, — пробулькала жаба весьма неразборчиво. — Нет-нет.
— Ну, миленькая мисс Риббит, ну, я вас прошу! — Камилла сложила вместе ладони. — Ну, будьте милосердны! Спасите этих заблудших студенток. Они ничего плохого не сделали. А я вам ваших любимых пирожков с комарами испеку и суфле со взбитой ряской сделаю. Хорошо? Вы же добрая, мисс Риббит!
— Да-да, — подключилась к уговорам Меллия. — И очень красивая.
Лания на секунду испугалась, что мисс Риббит сейчас рассердится и хлопнет дверью, но, к ее удивлению, эта неприкрытая лесть возымела результат: жаба пропустила их.
Служебный ход вывел под лестницу, там они с Камиллой и простились.
— Ох, девочки… — Бытовичка зажмурилась и крепко обняла сестер.
— Мы тебя не выдадим, — успокоила ее Меллия. — Пусть меня хоть пытают!
— Я не за себя беспокоюсь, а за вас, — сказала Камилла, перед тем, как уйти. — Слышали, у входа говорили — ваш декан вернулся. Проверять будет! А он у вас такой строгий! Берегите себя…
На лестнице зазвучали голоса, и девушка быстро исчезла в тайном проходе.
Сестры пулей забежали к себе. И вовремя: в начале коридора раздались шаги проверяющих, постукивания в двери и голоса. Пока обойдут те комнаты, еще есть время отдышаться.
Лания не выдержала и разрыдалась, обреченно плюхнувшись на ближайший стул.
— Тихо! — зашипела на нее Меллия и прислушалась. — Кажется, за дверью кто-то есть… — Она прижала палец к губам, потом выдохнула: — Нет, наверное, просто кто-то мимо шел в свою комнату… Ты чего ревешь, Лани?
— Это все я… — прошептала упавшим голосом Лания. — Это все из-за меня… Чуть не случилась катастрофа…
— Эй, ты о чем? Что из-за тебя? — Меллия принялась трясти ее за плечи. — Приди в себя скорее. У тебя шок, да?
— Я виновата, — повторила Лания, буравя пустым взглядом дверь. — Я чуть не погубила всех. Тебя, Герберта, драконов…
— Да о чем ты вообще? — Меллия кинулась к графину с водой. Наполнила стакан. — Это вылазка — вообще-то моя идея. Уж если кого и накажут — так это меня. — Я снова колдовала, Мел, — призналась Лания. — Без кристалла. Думала, в этот раз получится, потому что я учла прошлые ошибки… Помнишь, какой был взрыв в прошлый раз?
Сестра сунула ей под нос стакан.
— Выпей и успокойся. Ты тут вообще ни при чем. Какой еще прошлый раз? Это маги смерти виноваты! Ты что, не слышала, из-за чего все вокруг всполошились?
— Да нет! — принялась спорить Лания, все еще всхлипывая и давясь глотками. — Это я… Я! Снова ошиблась и чуть не погубила нас всех!
— Не ты, — сердито приструнила ее Меллия. — Это не ты, — повторила мягче. — Там все преподы на ушах стоят. Думаешь, они не смогли бы тебя вычислить в два счета? Да они бы твою незаконную магию сразу распознали, как в тот, первый раз, когда не то что препод, а этот слабак староста раскусил, в чем дело. Но они все там озабочены какими-то магами смерти. Думаю, все просто так совпало. Случайно.
— Думаешь? — В глазах Лании мелькнула надежда.
— Конечно! — пообещала ей Меллия. — Маги смерти напали в тот миг, когда ты решила попробовать свое колдовство. Вот и все. Обычная случайность!
— Ну, я не знаю… — Лания отвернулась и потупила взгляд. — Мое колдовство было довольно сильным. И успешным…
— Тебе показалось, — помотала головой сестра. — Ох! Главное сейчас, чтобы Герберту и Камилле из-за моей выдумки не досталось.
— Надеюсь, он не пострадал, — забеспокоилась о драконюхе Лания. — Он ведь там остался…
— Сейчас нас проверят, и я попробую выбраться из общаги, чтобы все разузнать, — решила Меллия.
Ее тоже беспокоила судьба бытовички — удалось ли ей благополучно добежать до своего корпуса? — и ее брата, но еще больше принцессе хотелось разузнать про этих самых магов смерти. Отчего их все так боятся? Чем они так страшны? Как хоть выглядят-то? А если быть совсем честной, то Меллия уже представляла, как ринется в бой с ними и покажет всем этим заносчивым боевикам, кто тут настоящая воительница. Эх, скорее бы оседлать дракона! Желательно самого могучего и грозного…
— Нет, — оторвала ее от мыслей сестра. — Не нужно никуда пробираться. Особенно на ночь глядя! Нам и так проблем хватает. Не стоит привлекать к себе лишнего внимания. И так нас Камилла выручила.
— Ла-а-адно, — хмуро согласилась младшая, а Лания посмотрела на нее пристально, как бы оценивая, насколько та искренне говорит. В конце концов, с Меллии станется искренне пообещать, а потом поддаться соблазну отправиться на поиски новых приключений…
Послышались шаги. Совсем близко. Мужские.
— Проверка, — шепнула Лания тихо.
В ее душе поднималась волна паники, и нехорошие предчувствия заставляли сердце биться быстрее.
— Ну да, — отозвалась Меллия без особого волнения. — Да не трусь, это для галочки. Они ж ко всем заходят. Не разрыдайся только. Ты же раньше такая серьезная была, а тут раскисла, в какую-то плаксу превратилась!
Лания усилием воли прогнала подступившие слезы. Сестра права: ведь во дворце Ланию всегда хвалили за холодную голову, ум и расчетливость и прочили блестящее будущее в магических занятиях. Иначе ей нипочем не овладеть местной магией, и противный Дерек Грей будет смеяться над ней! Почему же здесь она не может сдержаться?
Лания сняла очки и принялась тереть глаза платочком.
Раздался громкий, уверенный стук в дверь.
— Доу, откройте, — потребовал властный голос.
Дерек Грей! Лания была готова под кровать спрятаться, но лишь сжалась в комочек. А Меллия, бросив на сестру предупреждающий взгляд, кинулась открывать.
— Добрый вечер, господин Грей, — произнесла она приветствие, пытаясь замаскировать неприязнь к нему суховатой учтивостью, но получалось не очень. — Вы на Лани не обращайте внимания. Она очень магов смерти боится, вот и плачет. А так у нас все в порядке.
— Я сам способен посмотреть, в порядке у вас все или нет, — отрывисто бросил декан.
Он прикоснулся к своему кристаллу и обвел комнату внимательным взглядом. Задержался на Лании, медленно ощупывая ее глазами. Заплаканное лицо, острые ключицы, выглядывающие из-под помятого расстегнутого воротничка, руки, нервно протирающие очки.
— Пройдемте со мной, — сказал Грей резко.
— Что? — в страхе пискнула Лания.
— Зачем? Мы ничего не сделали! Сидели тут, никаких магов смерти не видели! — начала возмущаться Меллия, но декан резко одернул ее:
— Помолчите, Доу, пока я на вас не наложил “маску молчания”!
— Но…
— Я сказал — молчать! Сидите спокойно. Не съем я вашу драгоценную сестрицу. А вы давайте, побыстрее!
Он вывел Ланию в коридор. Проверка на их этаже уже закончилась, все перешли на другой этаж. Меллия приоткрыла дверь и смотрела, как сестра, понурившись, плелась за вышагивающим впереди Дереком Греем. Переведя взгляд вправо на какой-то шорох, с изумлением увидела, что из другой комнаты вслед удаляющейся парочке озадаченно смотрит староста Берхарт.

Мир Осмира, королевство Хетапль
В ночь Истины под величественными сводами Храма Пяти Пророков творилась история. На краткое мгновение приоткрывалась завеса, скрывающая будущее, и опускалась вновь.
Лишь избранным дозволялось заглянуть туда и узреть то, что предначертали небеса правителям — а вместе с тем, и их подданным, от знатного вельможи до самого последнего нищего.
Избранными были жрецы. Магам, при всем их могуществе, не был доступен дар прорицания, и даже старейшины Гильдии порой обращались к служителям храма за помощью.
Не всегда небеса снисходили к смертным, но в ночь Истины — это было непреложным законом мироздания.
Жрец сидел, облаченный в чистую парадную рясу, готовясь к Ночи истины. Прислужницы уже благоговейно омыли его в семи водах, с добавленными в каждую ритуальными благовониями или экстрактами растений. Все они очищали разум и укрепляли дух, делали ясной память, чтобы ни малейшая деталь сна не была упущена.
Одна из прислужниц, тихо ступая, вошла. Почтительно склонившись, поставила у ног жреца ритуальный хлебец и напиток.
Служитель храма медленно, сотворив краткую молитву, поднес к устам чашу и отпил, отломил пальцами хлебец и положил в рот.
Закончив с ритуальным подношением, он встал и проследовал в ту келью, где ему предстояло провести ночь.
Прислужница тем временем хитро посмотрела ему вслед, вытащила из-под юбки тряпочку, тщательно обтерла ей чашу и только после этого унесла поднос.
Во время ритуала жрец особенно не волновался.
Во-первых, потому что это делать было нельзя. Во-вторых, потому что его собственный опыт и опыт предыдущих служителей культа подтверждал, что высшие, превосходящие по мощи даже саму магию, силы обычно посылали довольно четкие видения. Там даже расшифровывать почти ничего не нужно или разгадывать, практически все символы были записаны и разгаданы поколениями служителей до него…
В записях, оставшихся в храме, хранились свидетельства предыдущих ритуалов и предсказаний. Все они были похожие. Подробно описывалось восхождение нового правителя на трон. Предупреждения об опасности, если таковые случались, приписывались по низу отдельной заметкой. Иногда они были прямыми: «Во второй половине правления государя такого-то в праздник урожая за колонной главного зала, вероятно, будет прятаться убийца». Или образные: «Черный ворон, клюющий золото, был виден во второй половине правления — как предупреждение о возможной крупной краже из казны».
Что он видел в прошлый раз, когда восходил на престол король Хенриг?
Как ни странно, святые пророки не показали тогда ему безвременной кончины короля. Его сон был безмятежен и тих, обещая долгое спокойное правление… лишь под конец сна появились эти крысы… Да, вот запись, сделанная его рукой много лет назад: «Черная и белая крысы-близнецы поменялись местами. Возможен подлог в государственных документах»…
Жрец кивнул сам себе и ухмыльнулся. Не в документах, похоже, было дело, а в предательстве королевы. Поменяла мужа на полюбовника, вот что эти крысы-близнецы тогда означали… Но кто бы мог ожидать такой вопиющей безнравственности от девушки, воспитанной в безусловно порядочной знатной семье?
Что же будет в этот раз?
Ведь камень в короне зажегся не сразу, что было само по себе дурным предзнаменованием…
Он помотал головой. В конце концов, это не его дело. Пусть толкователи разбираются! Его дело — узреть судьбоносное видение и точно пересказать его новому королю.
В келье все было приготовлено к таинству.
Большая удобная кровать — не на жестком же полу совершать столь важное для страны действо — была принесена, установлена и застелена душистым бельем. Приятный запах лаванды и роз витал в душном воздухе.
Улегшись на мягкую перину, жрец блаженно закрыл глаза, вдохнул полной грудью, прошептал ритуальную фразу и…
…провалился в сон.
Если бы он знал, что увидит подобное, он бы отказался. Он бы оставил свой пост! Сбежал! Но сон было не предугадать заранее и не прервать сознательно, поэтому пришлось досмотреть кошмарное действо до конца.
Сначала предсказатель увидел какой-то зал.
Это был не просторный и светлый праздничный зал дворца, а какое-то тесное и не особо большое помещение, ярко и аляповато украшенное, забитое под завязку людьми в уродливых и пошлых одеждах. Кошмарная музыка, ужасно громкая, чудовищная, как стук по кастрюлям пополам с кошачьими воплями по весне, невыносимо резала слух. Во главе длинного, уставленного непонятными блюдами и стеклянными бутылками пиршественного стола восседала какая-то парочка с странных облачениях.
На низком помосте кривлялся мужчина в странном блестящем костюме. Он держал в руках толстую железную штуку, похожую не то на маленький скипетр или жезл, не то на языческий символ плодородия, и кощунственно орал в нее душераздирающе громким голосом.
— Иван Васильевич! Дорогой вы наш дядя невесты… О-о-о! Да в этой короне из «Бургер-графа» вы просто как настоящий король! А, друзья? Как вам наш монарх? Одобряете?
— Одобряем! — заорали из-за стола пьяные мужские голоса.
Какая-то женщина — о, ужас! — остриженная, с оголенными до бедер, загорелыми почти до черноты ногами и в одной лишь коротенькой блестящей тунике, открывающей и руки, и необъятную грудь, выбежала вперед и замахала руками:
— Давайте поддержим нашего Ивана Васильевича! Он такой молодец! Настоящий мужчина! Сейчас всем нам покажет класс!
Тем временем мужчина в бумажной короне поднялся на помост и развернулся к зрителям задом, словно балаганный шут на деревенских ярмарках, где порой разыгрывались такие непристойные представления на потеху черни. Бесстыжая женщина принесла откуда-то веревку с привязанной на конце деревянной палочкой. Она обвязала веревку вокруг пояса Ивана Васильевича, поставила рядом с ним на пол пустую бутылку…
— Давай! Давай! Наш король! — заорали зрители, а мужчина…
…мужчина нелепо раскорячился над бутылкой и, неприлично крутя задом, стал пытаться засунуть в нее привязанную к веревке палку…
О боги! Такого постыдного зрелища жрец выдержать не смог.
Он проснулся в холодном поту и сел на кровати. Сердце выскакивало из груди. Что все это значит? Что?..
И главное — что сказать королю? Что записать в священной книге?