– Капитан, опять люди на крышах справа по борту, – крикнул здоровенный матрос, нанятый неделю назад, выше по течению реки Дарки в городке Шаме-Дла.

– Шлюпку на воду, сбавить ход, – раздался в ответ зычный голос.

Это был подтянутый мужчина около сорока лет отроду. Одет в рубаху, темно коричневые кожаные штаны, невысокие сапоги, на голове повязана бадана под цвет рубашки.

От борта буксира отчалила шлюпка с двумя матросами на веслах и направились к затопленным домишкам на крышах которых сидели, как перепуганные воробьи, местные жители со своими пожитками.

В это время года Дарка часто разливается затапливая берега на несколько километров вокруг себя из-за обильных дождей в ее верховье. Местные жители свои дома строят или на сваях, или же на возвышенностях, хоть и не очень удобно ходить к реке, но зато раз в год тебе не придется вот так залезать на крыши, как это делают неопытные переселенцы. Людям из других стран не разрешается селиться в городах княжества Торок, пока местный управитель не убедиться в их лояльности.

Капитан со своего мостика наблюдал, как споро работают веслами его матросы, как умело они собирают урожай из местных жителей с крыш их же домишек. Поля с высокой травой, кустарник, который обильно рос по берегам, все было затоплено.Только макушки деревьев торчали из-под слоя разлившейся воды.

Из люка машинного отделения высунулась седая взлохмаченная голова механика.

– Чего случилось? Почему малый ход? – недовольно спросил моторист.

– Да вон опять переселенцы на крышах, – командир посмотрел в сторону лодки уже возвращавшийся с десятком недальновидных жителей, среди которых было несколько женщин с детьми и старичков.

– Ясно, – коротко бросил механик.

– Как новый толкач? – поинтересовался капитан у собиравшегося нырнуть обратно машиниста. – Не зря мне пришлось потратить кучу форенов?

– Зверь, а не толкач, – с улыбкой на перепачканном лице ответил моторист. – Тот старый, который стоял на этой посудине, был слабоват, совсем уже сдох. Он еле тянул пустой кораблик. А сейчас мы идем груженые, тащим за собой баржу с товаром, а мощности еще хватит с запасом. Ты не прогадал, поменяв старый толкач. Теперь на всей реке у нас нет конкурентов.

С серьезным видом мужчина кивнул в ответ механику, скрыв эмоции. Хотя и был очень доволен, что принял правильное решение. Ведь новый толкач стоил дороже его небольшого, бывалого кораблика.

Несколько лет назад Лемиус прибыл из княжества Фархад после крушения империи Карагалая в результате гражданской войны между Прантами и Грантами. Мятежный генерал Прант одержал победу заручившись помощью восточных наемников сиков, славящихся своими колдунами, и поддержкой крестьян присоединившихся в обмен на обещание снять с них барскую повинность. Таким образом Прант убил сразу двух зайцев заполучив огромный людской ресурс в армию и морально-политический окрас своего войска без особых финаносвых вливаний. Также у мятжеников были связи на востоке откуда им поступали денежные средства и оружие. Таким образом законное правительство и сам Император Грант проиграли оппоненту по всем статьям, хотя и сопротивлялись ему в течении долгих десяти лет. После прихода Пранта к власти, он распустил остатки армии прошлого правителя. Так Лемиус Карвал, сражавшийся за Грантов, стал простым речным перевозчиком в западном княжестве Фархад, угробив на эту затею остатки фамильного состояния.

– Задира! – крикнул капитан матросу, укреплявшему тюки – Встань у руля. Мне надо принять новых пассажиров и разместить их на барже. Пусть прокатятся с нами до ближайшего городишки в котором у нас остановка.

– Есть! – отчеканил долговязый матрос в черной рубахе.

– Держи фарватер, – приказал мужчина оставляя штурвал:.

– Да знаю я, – безмятежно махнул парень, вставая у руля, наполняясь гордостью из-за оказанного ему доверия. – В первый раз что ли.

– Вот именно не в первый. Я же помню, как ты чуть не посадил нас на мель неделю назад на повороте у Синей горы, – припомнил капитан.

– Это была случайность, – попытался оправдаться Задира.

– Смотри что бы эта случайность не повторилась!

– Не повторится, – самоуверенно сказал матрос.

Лемиус Карвал кивнул и вышел с мостика, направляясь к переходу на баржу, куда уже причалила шлюпка.

– Капитан, – обратился к Лемиусу хозяин груза, грузный седой купец, одетый в синий теплый халат и высокие сапоги. – Куда вы хотите разместить этих людей?

– На баржу. В проходах между грузом.

– Этого делать нельзя. Эти варвары попортят мой товар. Кому я потом продам столько испорченной пеньки.

– Во-первых это ненадолго. Во-вторых, пусть ваша охрана следить за этим и, в-третьих, я не могу бросить людей погибать, если у меня есть возможность их спасти, – отрезал Лемиус.

– Но капитан… – начал было купец.

– Никаких, но. Это вопрос этики, – Карвал прошел мимо пыхтевшего от возмущения торгаша.

– Пускай их спасает кто-то другой, а у нас сроки. Мы торопимся, – кинул вдогонку купец и махнул рукой, поспешил к своим людям давать распоряжения по охране целостности груза.

Шлюпка причалила к барже, ее зацепили и привязали носовой веревкой и стали поднимать пострадавших на палубу. Капитан лично помогал потерпевшим.

– Лемиус, неужели это ты? – неожиданно услышал он свое имя от женщины приблизительно его возраста с небольшим коробом и девочкой лет десяти.

– Вария? – удивился он, вглядываясь в лицо подруги юности.

– Узнал, – улыбнулась та. – Как хорошо, что нашим спасителем оказался именно ты. Ты всегда был человеком чести.

– На моем месте так поступил бы каждый, – холодно ответил мужчина. – Дело чести.

– Но только не здесь в этом треклятом Фархаде, – с кривой усмешкой на еще милом, но уже покрытом первыми морщинами лице, парировала Вария. – Недавно мимо проходил пароход, но он не соизволил нас подобрать. Кому нужен лишний балласт. ‒ с грустной усмешкой проговорила Вария, ‒ Да вот знакомься это моя дочь Селия.

Худенькая, бледненькая девочка с чертами материнского лица вышла чуть вперед и сделала реверанс потупив взгляд в палубу. На ней было надето длинное шерстяное платье в крупную зелено-красную клетку.

– Вы очень похожи, – сказал капитан, взглянув на девочку. – Как поживает Тирампилус.

Лицо женщины сразу же изменилось. С него сошла улыбка и она помрачнела.

– Тирампилус погиб, защищая нашего императора. Он находился в его личной охране и не мог поступить иначе. Ты же помнишь этого упрямца.

Да, Лемиус отлично знал ее мужа, так как они учились в одной академии. Карвал сидел с ним рядом за одной партой и думал, что честнее и лучше товарища не бывает. Но он ошибался. Сейчас перед ним стояла женщина которую он когда-то боготворил. В ответ она клялась ему в любви и верности. Пока бывший друг не сделал самый простой и до банальности подлый поступок. Он привлек к их соперничеству за юную леди свою мамашу, очень влиятельную при дворе фрейлину. Она одним визитом к родственникам Варии перечеркнула все мечты молодого курсанта. Та конечно же не могла противиться воле родителей, несмотря на просьбы и уговоры Лемиуса, вышла замуж за Тирампилуса сразу же после окончания им военной академии. Их оставили в столице при дворе, а Лемиуса отправили служить в самый отдаленный гарнизон, на границу с княжеством Фархад. Лучший друг и любимая девушка, которые оказались первыми предателями в жизни, поставившими жирный крест на его судьбе. Тогда от самоубийства молодого кадета остановил только разговор с отцом, который видел что с сыном твориться что-то неладное.

***

– Сын мой, – начал тогда отец, седой и слегка полноватый полковник в отставке в своем неизменном синем махровом халате. – Ты уже не мальчик, а муж и должен понимать, что на твоем жизненном пути будут встречаться не только молочные реки и кисельные берега. Трудности и неприятности, разочарования и предательство – это тоже неотъемлемая часть нашей жизни. И как настоящий мужчина, ты просто обязан выдержать все невзгоды и идти дальше по своему пути.

– Но если весь мир против тебя, если самые близкие люди оказались предателями, – запальчиво произнес юный Лемиус.

– Хочешь знать правду?

Лемиус вопросительно уставился на отца.

– У меня в твоем возрасте была похожая ситуация и причиной ее тоже была девушка. И знаешь кто? – спросил полковник в отставке.

– Кто? – не выдержал заинтригованный сын.

– Та самая фрейлина, мать Варии, которую ты так ненавидишь. Только она вышла замуж за моего злейшего врага, сейчас уже генерала – Кентолиуса. И меня также выслали в захолустный гарнизон.

– Но твой отряд позже был расквартирован в нашей столице.

– Это случилось из-за мятежа крестьян, но это было намного позже. Жизнь, не стоит на месте, и мы должны преодолевать трудности и не опускать руки. Мы Карвалы и не смотря на все невзгоды будем двигаться вперед. Я горжусь тобой сын, и сожалею что ты повторил мою судьбу.

***

Этот разговор всплыл в голове его. Вария и Тирампилус оказались не так уж и счастливы. И вот после стольких лет страданий и разочарований он встречает ее и зажившие было душевные раны вновь начинают кровоточить.

– Вария! Несносная девчонка, помоги же мне наконец! – раздался раздраженный старческий голос.

Женщина спохватилась, кинулась к борту баржи и стала помогать пожилому мужчине принимая у него узлы.

– Куда ты пропала глупая вертихвостка? Неужели так трудно помочь старику? – продолжал ворчать он уже взобравшись на палубу. – Ну? Где нас разместили?

Лемиус узнал старого генерала – отца его бывшего друга. От стати и горделивого чванства не осталось и следа. Сейчас это был сгорбленный, взлохмаченный, тощий, седой старикашка.

Капитан направился по сходням на корабль. Там он распорядился, чтобы пассажиров накормили.

– Лемиус! Хе–хе! – раздался над ухом Кремня знакомый голосок. – Вот умора! Столько лет тебя знаю, но каждый раз меня смешит твое имя!

– Да что тебе не нравится в моем имени? – пробормотал Карвал. – Лучше бы ты оставался в своем Темном лесу с мертвым шаманом, вредный огневик, чем мешать и зудеть над ухом.

– Я тебе уже сто раз говорил, что ты мне глянулся. Я с тобой успею еще многое повидать. Зачем сидеть над этим мертвым деспотом, когда вокруг столько интересного.

– Занес меня нечистый в ваши Темные леса, – проворчал капитан.

***

«Ты умрешь!» – раздался в голове Лемиуса пронзительный крик. И перед глазами как наваждение встал тот маленький визгливый уродец весь в шкурах волков, увешанный ожерельями из клыков, с палкой увенчанной черепом мелкого грызуна. Шаман визжал что-то на своем языке прыгал вокруг костра в пещере и кидал в огонь из холщового мешочка по щепотке порошка. При этом пламя вспыхивало то красными, то зелеными, то синими всполохами.

Первые два солдата ворвавшиеся в пещеру этого упыря упали объятые огнем и начали кататься и орать от боли. Лемиус тоже почувствовал нестерпимое жжение в правом колене и левом плече. Собрав последние остатки сил он выстрелил из пистолета в мелкого шамана, которого защищало все племя лесных скоков. Огнепоклонник держал в страхе весь Темный лес и был очень несговорчив, и не хотел пропустить по своим землям отряд капитана Кремня. Свое прозвище Лемиус получил в этой чертовой междоусобной войне с Прантами за несгибаемую волю и стойкость в борьбе с противником. Так прозвали его вражеские солдаты, а подчинённые подхватили и с гордостью повторяли это имя.

Тогда они уходили от погони целой армии Пранта, которая зажала их между Темным лесом с одной стороны и морем с другой. Противник намеревался раздавить их небольшой отряд.

Вот при таких обстоятельствах к нему тогда прицепился этот несносный огневик. Он присутствует в жизни Кремня уже последних лет семь. Ни сказать, что он отравляет существование Лемиуса или как-то мешает, нет, он просто увязался за ним, как домашний питомец за хозяином и тот уже начал привыкать к существованию этого мелкого сорванца. Прогнать он его не в силах, так что пришлось смириться с этим новым спутником.

– Как же тебя мамка назвала – Лемиус, – хихикнул огневик. – Нет правда умора.

– Ну и смейся на здоровье, – невозмутимо ответил Карвал.

Огневика никто кроме самого носителя видеть не мог. Да и Лемиусу он показывался небольшим оранжевым пятном, постоянно меняющее форму и размер. То оно было с корнеплод, то выростал до огромной собаки, если чувствовал рядом огонь. Закрытые двери его не смущали. Он проникал в любую щель. Идея Кремня с речной перевозкой и покупкой кораблика, огневику не понравилась сразу. Он не любил воду. Зачастую он улетал от носителя и находился в машинном отделении поближе к теплу. Но периодически возвращался к хозяину, к которому был привязан только ему понятными и видимыми связями.

– Лучше бы ты торчал в машинном отделении вместе с нашим стариной Фалоном, – пробурчал Лемиус.

– Ага и пропустить все самое интересное, – хихикнул огневик. – Ты же сам сбавил ход, а значит пора просыпаться и посмотреть, что происходит новенького.

Они разговаривали, пока капитан возвращался с баржи, разместив там пассажиров. Корабль миновал поворот, за которым скрылась затопленная деревенька и по берегам стал неспешно проплывать лес. Сначала молодой и еще не совсем окрепший. Затем деревья становились все выше и выше, а через пару часов хода против течения, встал монументальный лес уходящий высоко вверх своими кронами. И хоть река в этом месте и не была узка – метров пятьдесят в ширину, но кроны исполинского леса загораживали больше половины серого осеннего неба. Кораблик шел по водной дороге, как по туннелю.

На мостик заглянул кок с камбуза для отчета.

– Капитан, – сказал он. – Я раздал этим доходягам весь утренний улов рыбы. Чем прикажете кормить команду?

– Мы же взяли припасы, когда подцепили баржу с грузом в том городке. Ну так и свари кашу с солониной, – приказал Лемиус. – Мне ли тебя учить?

– Хорошо, капитан, – кивнул корабельный повар. – Это я так, уточнить, на всякий случай. И еще, вы слышали про здешний лес? ‒ замялся кашевар перед выходом.

– Что слышал? – переспросил Лемиус.

– Ну что здесь обитают разбойники. Они держат эту часть реки и каждый проходящий по ней корабль должен платить им мзду за проход. Ну, я так, на всякий случай, вдруг вы не знали.

Лемиус и вправду не был в курсе местных порядков. Да и деньгами за перевоз груза пеньки, он погасил долг за новый толкач. И поэтому платить местным бандитам было нечем. «Ничего прорвемся. И не с такими воевали» – успокоил он сам себя мысленно, а вслух ответил:

– У нас есть чем встретить головорезов. Угостим их порохом из наших мушкетов.

– Ну смотрите, капитан. Вам виднее, – у кока поникли плечи. – Бывает дешевле заплатить за проход, чем получить целый ворох проблем.

– Я тебя понял, друг мой, – Лемиусу не нравился этот разговор.

– Просто слухи по реке расходятся быстрее чем плывет любая посудина. И у нас может не быть больше ни одного заказа на перевозку товара.

Кремень зло посмотрел на предупредительного корабельного повара.

– Все, ухожу, ухожу – поднял вверх руки лысый толстяк.

– И что будешь делать? – задал вопрос огневик, задумавшемуся Лемиусу.

– Прорываться, – ответил тот. – Мне нечем платить.

– Значит опять веселуха? – жизнерадостно кувыркнулся в воздухе огневик. – Нет, не зря я выбрал своим носителем именно тебя, хоть ты и катаешься по ненавистной мне воде. Лучше бы по пустыне караваны водил.

– Я подумаю, – улыбнулся Лемиус.

– Подумай, подумай. А я подожду, – бросил огневик.

Дарка вновь повернула и стала сужаться. Кроны деревьев совсем сошлись и небо практически пропало. Воцарился вечный полумрак, который никогда не покидал этих мест.

Над рекой разнесся свист. Впереди по курсу корабля из зарослей выплыл ялик. В лодке сидели три человека: двое на веслах, один на носу. Тут же в паре сотен метров перед кораблем из воды вылетела толстенный канат. С одного конца он был привязан к дереву исполину, а с другого его тянула лошадь, которую вел под уздцы мужичок в меховой жилетке.

– Стоп машина, – скомандовал капитан в переговорную трубку.

Пройдя метров сто на холостом ходу до полной остановки, корабль подошел вплотную к месту перегороженному разбойниками. Лодка подошла к борту, и по скинутой веревочной лесенке на палубу поднялся сидевший на носу переговорщик.

Лемиус вышел ему навстречу.

Детина в камзоле зеленого цвета, заляпанном пятнами грязи и жира, забравшись на борт озирался по сторонам, обшаривая глазами палубы корабля и баржи на предмет наживы.

– Где капитан? Мне надо с ним говорить! – рявкнул он густым басом.

На поясе переговорщика был повязан белый шарф, а за него заткнуты с одного бока кривая сабля, а с другого пистолет.

Лемиус подошел к бандиту, забравшемуся на палубу.

– Чего надо? – резко спросил он.

Детина смерил его своим недовольным взглядом.

– Деньги гони за проход по нашей реке.

– У меня нет денег, – отрезал Кремень. – Особенно для вас.

– Ты не понял, – прищурившись сказал здоровяк, – для нас деньги всегда должны быть. Иначе ты потеряешь и груз, и корабль, и своих людей, а возможно, если ты нам не понравишься, и свою никчемную жизнь. Вымогатель сделал шаг к собеседнику и навис над ним.

Лемиус, выхватил у того из-за пояса пистолет и упер его в грудь наглого переговорщика.

– Возможно я распрощаюсь со своей жизнью, – тихо процедил он. – Могу предположить, что даже в ближайшем будущем. Но не прямо сейчас, как ты. Если не уберешь свою веревку и не пропустишь нас дальше.

Бандит побледнел. Он давно уже не слышал отказов. На этой реке все исправно платили ему за свое спокойствие, а тут на тебе, строптивый новичок.

– Ты пожалеешь, капитан. Очень пожалеешь, – выдохнул он, сжимая и разжимая кулаки.

– Я не слышу команды, чтобы нас пропустили, – спокойно проговорил Лемиус и палец на спусковом крючке пистолета напрягся.

– Ладно, ладно, – стал более сговорчивым здоровяк – Сухарь опускай, – крикнул переговорщик, повернувшись к человеку держащему под уздцы лошадь.

Сухарь отцепил канат от дерева, веревка шлепнулся в воду, утопая.

– Полный вперед! – скомандовал Лемиус не опуская пистолет.

– И что дальше? – заложник вопросительно посмотрел на Карвала.

– Ты немного прокатишься с нами. И когда я решу, что ты больше не нужен отпущу тебя, – ответил Лемиус.

Бандит только скрипнул зубами.

– Задира встань к штурвалу, – крикнул капитан матросу, высунувшемуся из трюма и глядевшему на происходившее.

– Хорошо, – суетливо отозвался матрос и быстро начал вылезать.

Переговорщик воспользовавшись тем, что Лемиус на секунду ослабил бдительность, ударил его по руке с пистолетом и отпихнул, а сам в три прыжка оказался у борта готовый прыгнуть в воду. От сильного толчка лемиус отлетел к мачте, врезавшись в нее спиной и приземлился на палубу, но пистолет из руки не выронил. В момент, когда детина хотел прыгнуть за борт, он нажал на спусковой крючок. Бандит дернулся и вместо прыжка мешком рухнул в воду рядом с лодкой. Сидевшие в ней гребцы суетливо и испуганно оттолкнулись от борта тронувшегося корабля и погребли к берегу, не обратив внимание на мертвого товарища.

– Что ты наделал, капитан! – завопил кок, высунувшись из камбуза на звук выстрела. – Ты накликал на нас беду!

Лемиус зло посмотрел на него, но ничего не ответил. Поднялся и пошел к мостику.

– Веселуха начинается, – кувыркался в воздухе огневик. – Как я люблю всякое такое!

Корабль с баржей медленной, проплыл то место, где произошла стычка. Шлюпка с двумя гребцами уже подплывали к берегу, а разбойник в меховой жилетке, сразу после выстрела вскочил на лошадь и умчался в лес.

Река не становилась ни уже, ни шире и до ближайшего поворота могло произойти что угодно.

– Кувалда готовь мушкеты и раздай команде, – скомандовал Кремень, зайдя на мостик. – Нам не миновать боя.

– Так точно! – привычно отчеканил матрос.

Он прибыл с капитаном из империи и давно уже привык выполнять его приказы без лишних разговоров. А если что-то идет не так – ну ведь всего не предусмотришь.

– Вот сволочь этот переговорщик. Прокатился бы с километр и остался бы жив, – в сердцах пробубнил себе под нос Лемиус.

– На вид он был, наглым и глуповатым, – выдал огневик. – Значит его могли прижучить свои, раз он сиганул за борт.

– Скорее всего, ты прав, – задумчиво ответил Карвал, – Ему нельзя было упускать корабль.

Кувалда вылез из трюма с целым ворохом мушкетов и стал раздавать оружие команде, распределяя их по местам. С баржи уже спешил старикан, который забрался на борт вместе с Варией. Он подошел к матросу и потребовал для себя оружие. Задира вопросительно посмотрел на комнадира. Тот кивнул. И старикан довольный, с тяжелым мушкетом отошел к борту и занял позиции вместе с остальными матросами. Все получили вместе с ружьем по мешочку пуль и по полной пороховнице.

– Если появятся шлюпки с нападающими, то стрелять в гребцов по правой стороне. Так лодки закружаться на месте, а мы выиграем время, которое нам нужно, чтобы проскочить эту западню, – крикнул капитан своей команде. Тихий лес проплывал за бортом корабля. Пока никаких признаков угрозы не наблюдалось. Напряжение росло. Люди тревожно вглядывались в берега. До поворота все было тихо. Полумрак от крон деревьев способствовал нагнетанию напряжения. Нервы людей натягивались, как струны которые вот-вот лопнут.

Лемиус ожидал увидеть за поворотом все что угодно: лодки с бандитами, натянутые веревки через реку, которые пришлось бы таранить, наконец плавающие на водной глади заграждения. Но ничего такого не наблюдалась. Водный путь был чист. «Неужели они блефовали, собирая дань с проходящих кораблей всего вчетвером?» – подумал Лемиус. Его догадка оказалась ложной. Как только буксир и баржа завершили поворот, над водой раздался громкий протяжный свист и на берега по обе стороны реки высыпали человек по пятьдесят, кто-то спешил к воде и выводил из камыша замаскированные лодки. Иные улюлюкали и потрясали оружием над головой, нагоняя страха на матросов и пассажиров судна. Сверху перед носом корабля в воду свечкой воткнулось бревно, которое, через несколько мгновений выпрыгнуло оттуда и поплыло вдоль борта. Лемиус тут же задрал голову кверху.

Там в кронах деревьев над рекой, как обезьяны лазили человек десять бандитов отвязывая веревки. Вниз упало еще три бревна. Одно из них попало в баржу, но никого не задело, застряв в тюках пеньки, другое ухнуло на корму буксира, разбило фальшборт и раскроило голову одного из матросов.

Лемиус выстрелил в ялик, отплывающий от берега и попал в правого гребца. Тот всплеснул руками и повис на весле. Шлюпка резко повернула вправо. Капитан же привычным движением перезарядил мушкет. Послышались выстрелы со стороны нападавших, в ответ раздался недружный залп с бортов корабля. То тут, то там с лодок падали атакующие. По семь посудин приближались к буксиру с каждой стороны.

Сверху упали веревки почти до самой воды и по ним стали спускаться разбойники, которые сбрасывали бревна.

Лемиус успел перезарядить мушкет и выстрелил еще раз, в головореза, спрыгнувшего на борт корабля с веревки. Тощий и жилистый парень в безрукавке из меха получив пулю в грудь рухнул на спину, нож выпал из его зубов.

Капитан выхватил из-за пояса бандита пистолет и сразу же выстрелил во второго ‒ коротышку, уже бежавшего по палубе в направлении баржи. Пуля попала в спину, и он ткнулся в дощатый пол носом.

А между тем бой развивался не так успешно. Нападающие зацепили крюками-кошками две шлюпки по правому борту и первые абордажники уже лезли на палубу. С лева к барже приблизилась лодка и ее команда крюками цеплялась к судну. Охранники купца суетились, пытаясь перерубить веревки своими короткими мечами.

– Кремень падай! – визгливо выкрикнул огневик, подлетев к самому лицу хозяина.

Недолго думая, Лемиус рухнул на палубу и через него перекатился, запнувшись очередной нападавший с кривой саблей. Карвал вскочил на ноги, перехватил тяжелый пистолет за дуло и ударил с размаху бандита рукояткой по голове. Потом еще раз и еще. Тот даже не успел закрыться.

– Давай Кремень, давай, они все лезут! – выкрикивал огневик, носясь кругами.

Лемиус увидел Задиру, который сбросил с себя мертвое тело и сидел, отдуваясь у борта.

– Задира, на мостик и держи курс прямо! Половину лодок мы оставили за кормой. Осталось разобраться с самыми шустрыми.

Матрос тяжело поднявшись, прихрамывая поспешил к штурвалу. Лемиус же бросился к борту, на который лезли с десяток нападавших. Он наклонился и подобрал кривую саблю, отлетевшую в сторону в пылу битвы.

На борт уже забралось человек пять разбойников. Они кричали, продолжая наседать на троих матросов.

Лемиус ворвался в гущу сражающихся, и его сабля замелькала привычно и легко. Навык выработанный годами тренировок и подкрепленный кровавыми битвами гражданской войны, никуда не делся. Его рука сама знала, что делать, и враги в испуге отступили к борту, потеряв двоих.

Над рекой вновь пронесся пронзительный свист. Бандиты сразу же прекратили нападение и попрыгали за борт, бросив свои крюки-кошки и мертвых товарищей. На палубе они оставили восемь человек убитыми, не считая подстреленных в лодках. Капитан окинул взглядом палубу оценивая потери. Он увидел тела троих матросов и старого вояку лежащего с окровавленной грудью в стороне, но еще дышащего. Тот пытался что-то произнести. Лемиус наклонился над ним:

– Внучка… Дочь… Спаси их… – прохрипел дед слабым голосом, корчась от боли.

Кремень непонимающе уставился на умирающего, затем поднял взгляд на баржу, вернее, на то место, где она должна была быть. Ее там не оказалось. Ни судна, ни груза, ни купца с охраной. «Так вот почему бандиты перестали лезть на борт, и бросили нападение на бесполезный, но сопротивляющийся корабль. Свой приз они уже взяли.» – пришло на ум капитану.

– Вот сволочи, – вырвалось ругательство из его уст. – Кто–нибудь знает эту местность? – спросил Лемиус у команды.

– Может быть Каша? – сказал один из матросов с задумчивым взглядом. – Он давно уже плавает по этой реке, то на одном корабле, то на другом. И кажется, он из сдешних мест.

– Позови его, – попросил Лемиус.

Матрос ушел, а через несколько минут вернулся с коком, который пугливо озирался по сторонам и сжимая в руках два огромных поварских ножа.

– Ты из этих мест? – спросил Кремень, в упор глядя на толстого повара.

Тот мелко-мелко закивал и ответил заикаясь.

– Не…не…совсем.

– Это как понимать? – удивился Карвал.

– Ну, я, родился в деревеньке Кравиус выше по течению, – начал объяснять кашевар, косясь на мертвого бандита, лежавшего чуть в стороне.

Капитан проследил его взгляд, затем обернулся к мостику и крикнул:

– Задира за поворотом правь к берегу. Надо пристать и похоронить убитых.

– А может бандюков скинем на корм рыбам? – предложил один из матросов.

– Нет, не будем отравлять реку этой падалью, – покачал головой Кремень. – Мы не в море. У нас есть возможность предать тела земле. Ну так что Каша ты знаешь местность?

– Ну да, – промямлил кок.

– В этом лесу сориентироваться можешь? – продолжил допрос командир.

– Наверное, в детстве ходил сюда за ягодами и грибами, ‒ чуть смелее ответил кок.

– Хорошо. Будешь проводником.

– Проводником? Куда? – непонимающе спросил корабельный повар. Лицо его побледнело еще больше.

– К бандитам. Нам нужно вернуть груз.

– Но…, но…, но я не знаю, где они обитают! – с округленным от ужаса глазами воскликнул повар. – Я…, я понятия не имею про «Кривую скалу» …

Толстяк осёкся и замолчал, поняв, что ляпнул лишнего.

– Не бойся, – положил капитан руку на плечо коку. – Ты же пойдёшь не один. Мы соберем отряд.

– Ладно, – тяжело вздохнул повар. –Я только покажу, где это, но не буду участвовать в бою.

– Я от тебя и не требую ничего такого, ‒ подбодрил он повара. – Твое дело провести нас туда и все.

Кашевареще раз тяжело вздохнул. Руки с ножами обвисли, как плети вдоль тела, и он побрел на негнущихся ногах на камбуз.

– Он не сбежит? – спросил только что подошедший механик.

Лемиус обернулся к вопрошающему.

– Тогда пусть Кувалда проследит за нашим коком. Что бы до завтрашнего утра он никуда не делся, – распорядился Лемиус, обращаясь к здоровенному матросу, стоявшему неподалеку.

– Да капитан, – ответил детина и пошел за коком на камбуз.

– Ну что ребята. Кто из вас пойдет со мной отбивать у местной шпаны наш груз? – задал Кремень вопрос команде.

Матросы молчали. Никому не хотелось воевать с бандой, державшей в страхе всю округу. Командир предлагал на добровольно принять участие в неравной битве.

– Я пойду, – неожиданно для всех сказал механик. – Пора показать этим грабителям зубы.

Матросы с удивлением уставились на старого машиниста кто с поддержкой, а кто с осуждением.

После обсуждения сложившейся ситуации решено было отправить на разведку пять человек, во главе с капитаном. Моториста, который первый вызвался идти в логово бандитов решили не брать, а оставить на корабле за старшего. Тот скрепя сердце согласился с решением.

После того как буксир пришвартовали за поворотом, раненым оказали первую помощь. Потом команда схоронила убитых и начала подготовку к разведывательной экспедиции. Решено было сначала спуститься вниз по реке и найти баржу с грузом. Затем провести разведку у «кривой скалы», чтобы знать количество врага, и упредить последующие нападение на корабль, не хотелось, снова отдавать баржу врагу. Все-таки купца и людей надо выручить ради сохранения репутации.

Чуть стало смеркаться, разведчики, вооружившись трофейными пистолетами ножами и саблями, во главе с капитаном, отправилась в рейд. В отряд входили: пять матросов, Лемиус и кок, который все-таки попытался сбежать с корабля, но кувалда успел его поймать.

Спускались вдоль реки осторожно стараясь не делать много шума и не разговаривать.

Когда они подошли к месту, где на них напали разбойники, капитан поднял руку вверх и приказал ждать, а сам отправился на разведку. Что-что, а это для него было делом привычным. Не единожды он ходил в боевые рейды во время гражданской войны и всегда успешно возвращался.

Лемиус крался от дерева к дереву. Во мраке показался огонек. Три бандита сидели вокруг костра и жарили на огне какую-то дичь, не забывая прикладываться к бурдюку переходившему из рук в руки и что-то обсуждали.

Лемиус подкрался ближе, чтобы подслушать о чем разговаривают душегубы.

– Да, в этот раз попался ерепенистый капитан, – сказал бородатый и широкомордый разбойник.

Он хорошенько приложился к бурдюку, крякнул, сморщил лицо и продолжил:

– Нет бы просто заплатить и поехать дальше, как все. Так нет же, ему надо подраться! А у меня теперь плечо болит. Прикладом досталось от матроса, когда я через борт перепрыгивал.

– А я,дурак, лез на этот корабль, а потом чуть не наложил в штаны. Смотрю, значит, дед стоит, а его мушкет прямехонько мне в лоб уперся, – рассказывал щуплый мужичонка со шрамом на лбу. ‒ Хорошо, что у него ружье было не заряжено. Когда курок в холостую щелкнул, тут уж я выстрелил. Небеса старикашку заждались уже, ‒ Бандиты дружно посмеялись над ситуацией.

Лемиус, стоявший за деревом непроизвольно стиснул кинжал в левой руке. Несмотря на прошлые обиды, он зауважал этого седовласого старика, вставшего на защиту семьи.

– Ты, Лузга, счастливчик, – вставил третий разбойник, сидевший спиной к Лемиусу. – А вот Бочка, Турак и Оглобля на дне этой треклятой реки.

Налетчик с досады махнул рукой и приложился к бурдюку, сделал несколько больших глотков и продолжил.

– А Скелету, сволочи, повезло. Он прицепился к барже и «воевал» с бабами, пока мы дрались на смерть с охраной.

– Да… – протяжно сказал бородатый, – кто ж знал, что этот капитан из бывших вояк…

– Ты дурак, Борода, – беззлобно ответил сидевший спиной. – Сейчас куда не плюнь повсюду эти выходцы из империи. Прохода от них нет. Скелет самым умным оказался, оттяпал баржу с грузом и бабами. Теперь он орел и за одним столом с атаманом сидит. Завтра нам эту тяжеленную дуру придется на веревках тянуть до развилки и ждать Хромого, который отбуксирует ее до города и там продаст вместе с пенькой.

– Откуда ты все это знаешь Крот? Мы ведь рядом на берегу у костра сохли, – прищурился Лузга.

– Просто уши надо по ветру держать, и глаза открытыми, – прошипел он в ответ. – Я отлить ходил и увидел, как атаман со Скелетом разговаривал, а потом Скрягу к Хромому посылал, чтобы тот товар и баржу сплавил.

– И когда ты все услышать успеваешь? – развел руками Борода и забрал бурдюк.

– Я не виноват, что вы оба такие простофили, даже дележ добычи можете пропустить. Я-то точно своего не упущу, – ответил Крот.

– Нам по уговору деньги положены, а не как в прошлый раз бабу вместо доли, – наморщил лоб со шрамом Лузга.– Если при деньгах буду девку я и сам в любой деревни найду.

Лемиус понял, что больше ничего интересного не услышит и решил было возвращаться к своим ребятам, но бородач вдруг сказал:

– Бабы ему не угодили... А сам вон запрыгнул на ту моложавую с детем.

И двое бандитов заржали.

– Хорошо она тебя приложила. Ты даже по траве покатился, – поддакнул один из них.

– Я ж ее потом палкой отстегал, – насупился Лузга. – И девчонка мелкая ревела. Все кричала: Мама, мама! Ну я и не стал эту дуру убивать.

– Тебе бы со Скелетом в одной упряжке ходить. С бабами у тебя лучше драться получается чем с мужиками, – хохотнул Крот.

Лемиус побледнел и чуть не бросился на насильника. «Нет, надо придерживаться намеченного плана», – пронеслось у него в голове. – «А с этими… Я позже разберусь. Они от меня никуда не денутся.»

Через двадцать минут он вернулся к своим ребятам, которые в ожидании капитана с тревогой вглядывались в ночную тьму.

– Значит так – начал Лемиус. – Тарпан, – обратился он к одному из матросов. – Возвращайся к кораблю и скажи механику, чтобы двигал буксир сюда. Баржа с грузом здесь. А мы пока снимем охрану. Этих олухов вроде трое. Может в округе еще кто есть. Но это вряд ли. Разбойники ведут себя беспечно. Думают, что хорошо нас потрепали и мы свое забирать не будем. А зря.

– Ну все. Тарпан назад, а мы вперед.

И капитан повел своих бойцов.

– Кувалда, следи за коком. Он единственный знает местность. Мы без тебя справимся, – обернулся назад Лемиус и поглядел на здоровяка.

Тот тяжело вздохнул и найдя взглядом, никуда не спешащего толстяка, вернулся к нему.

– Чего расселся? Пошли, – пихнул он в бок ногой трусливого повара.

Тот нехотя поднялся.

Прежде чем «снимать» ничего не подозревающую охрану у костра, Лемиус еще раз проверил округу на предмет сюрпризов.

Баржу отогнали в заводь и пришвартовали к берегу, закрепили толстыми веревками к деревьям. Охрана без труда и шума была устранена матросами. Бандиты даже не успели понять что происходит. Они уже через минуту перестали коптить белый свет. Их трупы сложили в овражек и присыпали валежником, который в изобилии валялся вдоль берегов.

После часа ожидания на реке показался корабль. Его встретили факелом с берега. Что бы не прошел мимо. Еще полчаса работы и баржу вывели из заводи и вновь прицепили к буксиру.Лемиус распорядился отогнать судно с баржей на прежнее место стоянки.

– А теперь, господа матросы, у нас задача освободить нашего нанимателя и пассажиров из плена. Действовать нужно быстро и решительно. У нас в распоряжении не так много времени. Каша, говори в какой стороне находится лагерь бандитов? Куда нам идти и как долго.

Насупленный кок неохотно ответил:

– Я же говорил у «Кривой» скалы. Это там и он указал направление рукой.

– Тогда вперед, – распорядился капитан.

– Видит святой Семион, я не хотел этого, – сказал Каша и повел небольшой отряд вглубь чащи.

Шли недолго. Повар не плутал по лесу, а уверенно шел впереди. Всё говорило о том, что в этих местах он был не один раз. В какой–то момент он остановился и повернулся к группе, шедшей за ним.

– Капитан, – прошептал он, – за этими кустами, находится частокол из бревен. Это и есть становище разбойников. Знать не знаю как туда попасть незаметно. Я выполнил свою часть договора. Разреши мне уйти на корабль. Не хочу участвовать в этой резне.

– Хорошо, – ответил Лемиус. – Сначала мы проверим твои слова. И если это правда, то можешь возвращаться. Тарпан. – капитан указал в сторону кустов.

Матрос молча исчез в зарослях и через какое-то время вернулся с отчетом.

– Капитан, впереди и правда находится частокол из бревен. Я обошел его кругом там есть ворота, а над ними не большая вышка. Охранника я не видел, но слышал оттуда храп.

– Ты можешь возвращаться, Каша, – обратился Лемиус к толстяку и кивнул Кувалде, который отошел освобождая дорогу проводнику.

Тот молча прошел мимо матросов, стоявших по обе стороны и исчез в темноте леса.

– Не нравится мне это, – сказал Тарпан. – Ни обстановка, ни поведение кока. Неправильно все как-то.

Лемиусу самому не нравилось положение вещей. Придется лезть в становище бандитов, не зная где и что находится, подвергая жизнь своей команды риску.

– Я вот что скажу, ребята. Для начала мне надо самому побывать за этим частоколом, прежде чем я поведу вас туда, – задумчиво проговорил Кремень. – Кувалда, подсадишь меня здесь. А я разведаю обстановку. Если не вернусь, то уходите на корабль и возвращайтесь в город. Понятно?

Матросы угрюмо молчали.

– Значит понятно, – сделал вывод капитан. – Хватит проливать кровь. Вы ребята и так много хлебнули в упряжке со мной. Сначала гражданская война, а теперь вот это, – и он махнул рукой в сторону бандитского логова.

– Ты командир о нас плохо думаешь, – угрюмо произнес Тарпан. – Мы своих не бросаем, ведь ты бы не бросил любого из нас. Я ведь помню, как в Лесах Тьмы ты вытаскивал солдат, хотя и тебе самому тогда крепко досталось.

– Не дело это бросать командира в беде, – поддержал Тарпана Кувалда. – Мы пойдем с тобой.

– В любом случае сначала нужна разведка, – твердым голосом сказал Капитан, – Так что ждите здесь. А я уж постараюсь вернуться, – Кувалда и Лемиус прошли к ограждению через заросли. Прислушались. Не было никаких подозрительных звуков. Только мерный храп доносился с вышки, которая располагалась невдалеке. Кувалда встал спиной к частоколу, чуть присел и подставил руки ладонями вверх. Лемиус поставил на них ногу, и громила распрямился будто пружина и подкинул командира. Капитан схватился за верхушку частокола, подтянулся и перелез через изгородь, с трудом избегая острых краев заточенных бревен. Секунда и он исчез за забором. Детина не стал маячить на открытом месте, а быстренько ретировался в кусты, из которых они с командиром только что вышли.

Лемиус спустился с частокола, повиснув на нем руками, стараясь не шуметь. Присел на корточки и внимательно обвел взглядом внутреннее пространство лагеря врага.

Вот справа высокий деревянный терем из бревен. Похоже это жилище главаря. Левее изба-барак, попроще, но намного больше. Дальше стояли постройки без окон, похожие на сараи и амбары. Крайний дом еще не достроен, стоит без крыши. «Подозрительно, но нигде нет охраны», – пришло в голову капитану. «Ведь у них же пленники, да и изба атамана должна охраняться.».

Лемиус пошел крадучись вдоль забора не забывая осматривать окрестности. Тишина. И только то тут, то там раздается мерное похрапывание, приглушенное расстоянием и стенами. Он прошел сзади избы атамана и казармы бандитов. Нужно выяснить где держат пленников. Но часовых, их охраняющих, нигде не было. «Дисциплина у этих олухов явно хромает, – подумал Лемиус. – вся охрана спряталась и дрыхнет». Он подошел сначала к одному сараю и прислушался. Тишина. Обошел вокруг. На двери висел замок, а за ней ни звука.

От соседнего сарая до слуха лазутчика донесся приглушенный разговор и непонятный шорох. Лемиус очень осторожно начал пробираться к неказистому на вид строению. Вот он добрался до угла, прильнул к стене. Ни шагов, ни разговоров больше не раздавалось. Лемиус начал красться вдоль стены к двери сарая, вдруг где-то сверху раздался резкий звук. Капитан обернулся на шум и успел увидеть только, как на его голову падает дубина охранника, который сиганул с крыши сарая. Затем наступила полнейшая темнота беспамятства.

Очнулся он уже при свете дня, лежащим на деревянном полу в луже, вода продолжала литься по его лицу и голове.

– Хватит, разводить сырость, Заноза. Он очухался, – раздался басовитый голос. – Вон веки задрожали и ресницами пытается шевелить. Посади его на табуретку. У нас с нашим долгожданным гостем будет разговор за жизнь.

Лемиус открыл глаза и часто-часто заморгал, пытаясь восстановить зрение и понять, что происходит.

Молодой мужик в серой рубашке грубо схватил его под мышки, встряхнул и с размаху опустил на табуретку, стоявшую рядом. Голову его от резкой встряски пронзила острая боль, а в глазах потемнело. Он застонал.

– Очнулся! – раздался тот же бас откуда-то сбоку, – Пошлину за проход по реке не заплатил, переговорщиков моих убил, так еще и мою законную добычу отобрать хотел! Настоящий офицер!

Лемиус с трудом повернулся в сторону говорившего и только сейчас осознал, что руки и ноги его связаны. Находится он в пустой комнате с одним окошком в которое и голова не пролезет, а разговаривающий с ним, вероятно атаман бандитов. Это было видно по его властному поведению и здоровой золотой цепи на груди, пальцы унизаны золотыми и серебряными перстнями, в ухе висело золотое кольцо. Черные кудрявые волосы пробивались из–под каракулевой шапки. На кожаной жилетке поверх красной рубахи красовалась пара орденов империи, каким-то непонятным образом, попавшим к нему.

– Где мое кресло Заноза? Тащи его сюда, – скомандовал атаман.

Мужик, который так бесцеремонно приложил Лемиуса о табуретку вышел и через минуту вернулся с высоким жестким креслом обтянутым кожей.

– Ну вот наконец то мы и встретились, капитан Кремень, – сказал атаман, усаживаясь напротив табуретки пленника.

Заноза встал за спиной узника. Лемиус пристально посмотрел на главаря бандитов. Что-то знакомое проглядывалось в его внешности, за усами и бородой.

– Сайрас Кром? – с удивлением спросил пленник.

– Узнал, – довольно осклабился атаман. – Давно я на вас с Тирампилусом охочусь. В академии вы ведь не разлей вода были. Золотая молодежь, богатенькие отпрыски своих именитых семейств. О, как я вас тогда ненавидел.

– Но почему? – непонимающе смотрел на него Лемиус. – Ни я ни Тирампилус не сделали тебе ничего плохого. И вообще, ты был лучшим на курсе у нас в академии.

– Смотри-ка ты все сразу вспомнил, – ухмыльнулся Сайрас. – Да, я был лучшим из тех обедневших дворянских сосунков, которые учились вместе с вами на одном курсе. Мне для этого надо было из кожи вон лезть и не спать ночами, зубрить и тренироваться. Не то что вам с Тирампилусом. Которым все подносилось на блюдечке. Как я не старался, а вам все равно доставалось самое лучшее.

– Неправда. Нам всегда тебя в пример ставили, – парировал Лемиус.

– И как же? Вот Сайрас Кром – бедняк, а у него тоже все получается. ‒ Не стыдно вам? – проревел атаман, лицо его налилось кровью, и он подался вперед. – Так знай, Лемиус Карвал, твоего друга я лично отправил на тот свет. Перерезал ему глотку ‒ один из лучших моментов в моей жизни.

Сайрас блаженно улыбнулся и пристально посмотрел на пленника.

– Этот придурок ради маленькой сучки Варии отправил тебя на край империи и тем отсрочил твою гибель. Мне хотелось убить двух избалованных сосунков сразу, но судьба распорядилась иначе. Ну тут мне на руку сыграла гражданская война.

– И ты конечно же переметнулся на сторону Прантов? – с усмешкой на лице спросил Лемиус.

– Ты меня за недоумка держишь? Зачем? Тогда бы пришлось потерять из виду свою цель. А так, я был рядом, и мне не составило особого труда обстряпать убийство Тирампилуса как нападение врага, – с выражением невинности на лице сказал атаман. – А вот уже после сведения счетов с Тирмапилусом пришлось перейти на сторону мятежников. Иначе как бы я нашел тебя? Я из кожи вон вылез, чтобы попасть на границу княжества Фархад. Выследить тебя не составило большого труда, любой местный вояка указывал на капитана Кремня. Мне нужен был человек следивший за тобой, докладывающий о твоем передвижении. И тут я узнаю о том что после разжалования ты набираешь команду! Кок готовый работать без предоплаты оказался как нельзя кстати не правда ли? Дальше мне понадобился тот, кто направит тебя в мою ловушку. Купец, предлагающий аванс, на который ты купил толкач для своего суденышка, ты думал слава надежного капитана приманила его к тебе?! После войны у меня появилось много связей и денег, достаточно, для того чтобы заманить тебя в эту западню. И вот по итогу моих трудов ты здесь!

– И все-таки, я никак не пойму, что же такого мы тебе с Тирампилусом сделали плохого, раз ты так нас невзлюбил? – непонимающе глядел на атамана Лемиус.

– Куда тебе понять обнищавших дворян. Знавал я таких в своем захолустном городишке Крефа. Я мотался по улице вместе с детьми ремесленников и крестьян. Отец мой промотал состояние своей семьи, женился, чтобы поправить свои финансовые дела, но потом, растратил и мамины накопления. Его упекли в тюрягу за долги, а мы с мамашей перебивались, как могли. Она устроилась работать экономкой к богатеям, а заодно учила грамоте и счету их отпрысков. Я знал, что с ней там ужасно обращались. Неоднократно она приходила домой с синяками и плакала. Мама не жаловалась на судьбу и терпела издевательства. Я и сам не раз терпел унижения со стороны сынков влиятельных придурков. Когда ты с другими детьми играешь на улице, а мимо проезжают на откормленных лошадях богатеи, то они нарочно пускают своих скакунов галопом в гущу ни в чем не повинных ребятишек, да еще и смеются если кого удается сбить или покалечить. А любимой игрой этих отморозков была вечерами ловить и избивать таких, как мы. Я однажды попал в такую передрягу. Когда тебя держат двое мужиков телохранителей этих выродков, а ты, пацан, ничего им не можешь противопоставить, а эти малолетние богатенькие уроды хлещут тебя плетками, прижигают каленым железом. У меня до сих пор отметина осталась от таких «шалостей».

Сайрас вскочил и задрал рубаху. На животе его белел шрам в виде подковы.

– Что?! Красиво?! – проорал атаман.

– Но причем тут я и Тирампилус? Мы то над тобой не издевались? – опять спросил Лемиус.

– Вы такие же снобы как садисты из Крефа. Папаши устроили вас в кадетский корпус одним щелчком пальцев. Я же попал в него чудом. Моя мать, видя, что «улица» меня не только портит, но может и погубить, написала письмо своему брату, который соизволил подсуетиться. Единственный раз за всю мою жизнь мне тогда повезло, и я попал в кадетский корпус! Но на этом мое везение закончилось! Скажи-ка мне Лемиус ты хотя бы раз за время учебы дежурил в столовой или нес караул на складах?

– Но ведь для этого же была интендантская рота солдат. И они выполняли эти обязанности, – ответил Лемиус.

– Я так и думал, что ты даже не интересовался. По окончании занятий вас увозили экипажи в ваши имения, а такие, как я, за проживание в кадетском корпусе должны были отработать несением караульной службы и хозяйственными нарядами наравне с простыми солдатами. Пока ты отдыхал и развлекался мне приходилось вышагивать по грязным складским дворам с тяжеленной винтовкой. Для такого сопляка, каким я тогда был – это сущая мука. Не все выдерживали. Вспомни сколько народу отсеялось за те пять лет учебы?

– Человек десять, наверное, – пожал плечами Лемиус.

– Вот видишь. Тебе плевать! А знаешь как сложилась моя судьба? Я стал солдатом личной гвардии императора. Догадываешься кто оказался моим командиром?! Терампиус сдавший выпускные экзамены хуже меня и назначенный на должность благодаря связям! А ты, недалеко ушедший в учебе от друга, получил под командование целую заставу, пусть и на границе. Из-за таких аристократов заимевших свои должности благодаря связям их родителей, более талантливые умные и усердные люди остаются не у дел. Но тебе все равно, и только за твое равнодушие тебя следует уничтожить, искоренить из этого мира, как я это делал с твоим другом и с теми уродами из Крефа. О как они орали от страха. Когда узнали меня – командира карательной сотни. Я сжег этих садистов вместе с их поместьями. С тобой мы поступим иначе. Вся ваша команда отправится на эшафот. А ты – виновник смерти людей за которых отвечал, будешь наблюдать за их гибелью. Может поймешь тогда, что благодаря связям отца всю свою жизнь занимал место, которого был не достоин. Сколько таких папенькиных сынков, заботливо посаженных на тепленькие места, губят своих подчиненных в первом же бою. Когда те, кто из кожи вон лезет, так и остаются на дне. Тебя же я повешу на следующий день. Заноза, отведи его в отдельный сарай пусть пару часиков посидит, подумает, пока мы все не приготовим к казни.

– Слушаюсь атаман, – раболепно отозвался тот и бесцеремонно поставил Лемиуса на ноги.

На улице было много народу. Мужики достраивали виселицу. Пара часовых стояли у сараев с пленными. С несколько человек сидели вокруг костра, разведенного посреди лагеря, один из них суетился у большого котла над огнем. Кремень сразу узнал его – это был Каша. Кок, накладывал похлебку купцу, занявшему Лемиуса для перевозки пеньки. Вот значит кому он обязан полным провалом и пленением всей команды. Заговорщики, что-то оживленно обсуждали между собой стараясь не смотреть на преданного командира. Вдруг купец поднялся и в раздражении уставился на капитана.

‒ Если бы ты не спасал жителей той затопленной деревушки пострадало бы намного меньше людей А я ведь пытался отговорить тебя, но нет, “Вопросы этики”, ‒ передразнил купец Лемиуса, и с досадой плюнул в костер.

Лемиус прошел мимо не поднимая головы, его провели по улице под конвоем и втолкнули сарай.

– Принимай обратно своего подопечного, – крикнул Заноза часовому, захлопывая дверь за спиной пленника.

– Лучше бы ты его приволок таким же, каким забирал, – раздался в ответ голос, – уродов в отключке проще сторожить.

– Ну извини, все вопросы к атаману, – проворчал Заноза.

Лемиус осматривался внутри своей темницы. Кроме клочка сена на земляном полу ничего не было. Он подошел к нему и сел, прислонившись спиной к стене сарая, закрыв глаза.

– Ну что Кремень? Допрыгался? – раздался над ухом Лемиуса голосок огневика. – Я еще раз предлагаю вселиться в тебя, и тогда ты превратишься в могучего огненного война. Правда, не знаю, надолго ли. Я сам ни разу это не практиковал, но видел, как шаман в Темнолесье проделывает подобное со своим учеником. Тот конечно не прожил и двух минут, но выглядел круто. Он стал такой полупрозрачный в огненных переливах. Одежда его сразу же сгорела, он почему-то начал орать и гоняться за своим учителем, оставляя язычки пламени на всем до чего дотронется. Чуть в лесу пожар не устроил.

– Ты уже рассказывал мне эту историю вздохнул Кремень и предлагал вселиться в меня, когда нас прижали к границе княжества. А всего-то надо было поискать другой выход. Дать денег командиру пограничного отряда и нас без боя пропустили. Правда и оружие пришлось оставить.

– Тогда у тебя еще были деньги. А с кем ты сейчас собрался торговаться в таком положении?– парировал огневик. – Лучше давай я в тебя вселюсь и покуролесим напоследок по–взрослому. Вдруг ты снова живым останешься? Мне ведь тоже не хочется нового носителя искать. К тебе я уже привык.

Лемиус ничего не ответил, а закрыл глаз прислонившись головой к бревенчатой стене.

– Слушай, я с кем разговариваю? – возмутился огневик. – Я ведь все-таки из рода огненных демонов. Правда всего лишь представитель низшей ступени, но все–таки.

– Я подумаю, – отмахнулся капитан, не открывая глаз.

– Ну думай, думай. Как бы поздно не было. Если что, я здесь и всегда готов.

– Неужели разбойники переловили всю команду! И вообще, ума не приложу, что я ему сделал?!

– А что тут непонятного? Беспринципный бандит с патологической неврастенией и с фобиями, оставшимися с детства. Одержимый маниакальной идеей мстить всему миру, в данном конкретном случае тебе.

– Ты это откуда таких слов набрался, изумился Лемиус и открыл глаза.

– С тобой пообщался, – льстиво хмыкнул огневик. – Ты ведь у нас умный дядька. Вот и посшибал верхушек.

– Ну так что вселение проводить будем или как? – сменил тему огневик. – Мне ведь подготовиться надо, настроиться. Шаман целый обряд проводил загоняя моего собрата в чужое тело. Это не так просто.

– Вот видишь, ничего у нас не получится. Я не знаю ни обряда, ни слов заклинаний. – пожал плечами Лемиус

– Вся эта мишура из прыжков и ужимок вокруг костра придумана глупыми людишками. Исполнители то мы, обитатели не вашего примитивного мира, а иного. С нами всего-то надо договориться. И тогда все пройдет как следует.

– Хочешь сказать, если ты в меня вселишься, то не причинишь вреда и когда все закончится просто покинешь мое тело? – спросил Лемиус.

– Я говорил, что не знаю чем это обернется, но уверен в одном: тебя этот маньячила в любом случае повесит, а заодно и всех твоих матросов, – рассудил огневик.

На это Лемиусу ответить было нечего. Повисла пауза в разговоре.

– У тебя имя есть? – спросил, неожиданно даже для себя, капитан.

– Тебе зачем? – вопросом на вопрос ответил огневик. – Раньше ты не интересовался моим именем. Тебе устраивало называть меня огневиком.

–Ладно, не обижайся, – сказал Лемиус. – Ведь я никогда об этом не задумывался.

Дверь сарая, в котором сидел узник, открылась, и внутрь заглянул часовой.

– Ты с кем тут разговариваешь? Один же вроде сидишь? – он завертел головой ища собеседника пленного. – Что, с ума сходишь от страха перед смертью?

–Я чего заглядывал то? Готовься. Уже скоро тебе того, повесят, значит, некого мне будет сторожить. А я пойду нажрусь винца и спать, – мечтательно произнёс караульный выходя из сарая.

Огневик подлетел ко входу и поглядел в щель между досок. Затем вернулся к самому уху Лемиуса и тихо сказал.

– Стоит, подслушивает. Парень то хитрый. Если жив останется, далеко пойдет.

– Почему тебя волнует его судьба?

‒ Присматриваю нового хозяина ‒ то ли в шутку, то ли всерьез ответил огневик.

На улице послышалось оживление, шум и выкрики. Дверь вновь отворилась и в нее вошел охранник.

– Ну, пора. Виселицу построили теперь народ собирается на вас посмотреть, как вы на верёвке болтаться будете, – и надсмотрщик важно выпятил грудь вперед опираясь на ружье. – Выходи.

Лемиус молча поднялся с соломенной подстилки и направился к выходу. Перед виселицей уже стояла толпа бандитов, а на крыльцо атаманского дома вытащили кресло, в котором восседал во время допроса Сайрас Кром. Он и сейчас в нем находился, и взирал на происходящее свысока.

Чуть в стороне под охраной пяти головорезов стояли матросы.«Эти сволочи никого не упустили. Всех взяли.» – отметил с досадой про себя капитан. И только Каша с купцом сидели вместе с основной бандой. Разбойники шумно переговаривались, предвкушая зрелище.

Сюда же выгнали и женщин с детьми с захваченной баржи. Они тихо стояли и боязливо посматривали на толпу гомонящих приступников. Бандиты нет-нет, да отпускали в их сторону скабрезные шуточки, а те только сжимались от страха и пятились, но тогда охранник на них покрикивал и заставлял вернуться на место.

Лемиуса подвели к крыльцу атаманского дома. Сайрас взглянул на него, и стоявший за креслом помощник гаркнул:

– Тихо!

Все дружно посмотрели в его сторону. Гомон стих.

– Ну что вздернем этих жадных придурков, – начал Сайрас, сидя в кресле. – И так будет с каждым, кто осмелиться перечить нашей воле. Вы со мной согласны? – обратился он к своей банде.

В ответ ему раздалось недружное, но единодушное «Да». Разбойники закивали.

– Вот виновник этого бессмысленного кровопролития. – и атаман указал рукой на Лемиуса. – Мы казним его самым последним. – пусть посмотрит на дело рук своих и к чему приводит жадность. Начнем же друзья! – И Сайрас кивнул глядевшему на него бородатому мужику. Тот засуетился, ставя ящик на эшафот под висевшую петлю.

– Давай первого, – распорядился палач.

Один из охранников толкнул в спину Задиру, который угрюмо обернулся и направился к виселице.

– Ну что? – услыхал Лемиус над ухом голосок огневика. – Так и будешь стоять и смотреть на то, как убивают твоих людей.

Капитан тяжело вздохнул и сказал одними губами «Давай».

–Давно бы так, – промурлыкал над ухом огневик и подлетел к пленнику. Завис рядом и стал растворяться в воздухе. В этот момент, Лемиус, почувствовал, как его грудь наполнялась невиданными ему дотоле жаром и силой.

Между тем Задиру уже подвели к табуретке.

– Ну что встал? Давай, залезай, – проворчал палач.

Лемиус вдруг почувствовал, что грудь его распирает, одежда задымилась и начала расползаться.

– Ты чего? – испугано произнес стоявший рядом конвоир. – Ты это… прекрати.

Капитан резко повернул к нему лицо. Охранник в испуге попятился. На него смотрели два горящих уголька из глазниц. Руки конвоира задрожали, и он стал поднимать на Лемиуса ружье.

– Что у вас там? – снисходительно спросил Сайрас и посмотрел в сторону изменившегося пленника.

Глаза атамана округлились, и он вскочил со своего кресла и заорал.

– Стреляй! Идиот! Стреляй!

И сам стал выхватывать из-за пояса свой пистолет, который, как назло зацепился, и атаман замешкался.

Лемиус тем временем схватил ружье конвоира за дуло и направил в сторону главаря. Охранник выстрелил. Пуля попала в плечо Сайраса, от удара его развернуло, он перекатился через кресло прямо на стоящего сзади Занозу. Помощник атамана, принявший на себя главаря, не удержался на ногах и упал навзничь.

Лемиус вырвал из рук охранника разряженное ружье и переломил его как спичку.

Все вокруг смотрели уже не на виселицу, а на то что происходит у крыльца атамана. Бандиты повыхватывали свое оружие, и ближайший к Лемиусу мужик с топором в руках двинулся на него с ревом. Он занес над головой капитана лезвие. Но Лемиус не стал ждать, а ринулся в толпу разбойники. По дороге он все больше преображался. Его одежда облетела пеплом. Тело было раскалено и светилось желтым жаром. Все, до чего дотрагивался Кремень, либо вспыхивало пламенем, либо обугливалось. Железо в руках Карвала краснело и начинало гнуться как сырая глина, и стекало к ногам Лемиуса расплавленными ручейками.

Головорезы пытались стрелять в капитана, рубить, но оружие не брало воплощение пламени. Лемиус прошел сквозь толпу сея смерть и разрушение.

С крыльца из-под своего кресла заревел Сайрас:

– Воду! Несите воду, идиоты!

Но остатки войска атамана, разбежались и попряталась уже не пытаясь сопротивляться огненному демону, который метался по дворам от дома к дому. Те вспыхивали как смолистые факелы. Вот весь бандитский городок был объят пламенем. На центральной площади в испуге жались друг к другу только пленники, про которых все забыли. Все произошло за считанные минуты.

Лемиус наконец почувствовал, что в этом рассаднике горя и несправедливости ему уже делать нечего. Он выжег осиное гнездо. Капитан кинулся к воротам в частоколе. У которых стояли последние остатки шайки во главе с Сайрасом. Пока Лемиус выжигал это пристанище боли и страдания, атаман с остатками войск встречал своего обидчика вооружившись ведрами с водой.

Лемиус не стал искушать судьбу. Он чувствовал, что слияние с огневиком заканчивается. Сияние его угасало, движения стали не такими быстрыми и стремительными. Огненный капитан на полпути просто прислонился к бревнам забора всем телом. По частоколу побежало пламя, а место, к которому прикасался Лемиус в течение считанных секунд превратилось в обугленную дыру.

Атаман, поняв, что упускает обидчика заорал.

– Почему встали, олухи?! Тушите его, а то уйдет.

Он сам кинулся к месту, где Лемиус прожег дыру в заборе, по дороге расплескивая воду.

– Стой выродок! Мы с тобой ещё не договорили – орал Сайрас.

Мгновения растянулись в вечность. Вот атаман уже подбегает с остатками воды в ведре и выплескивает их на место, где стоял бывший пленник обратившийся в горящий факел.

Капитан понял, что дыры прожжённой им в частоколе недостаточно, чтобы выбраться наружу. Он поднырнул под выплеснутую на него воду, схватил атамана, и они с рычанием и воплями покатились по земле.

Следом за Сайрасом, к взбесившемуся пленнику, с ведрами воды спешили еще трое. Они опрокинули свою ношу на пылающий и катающийся по земле клубок из двух тел. Огненный клубок мгновенно зашипел, пламя опало, а то, что было когда-то двумя людьми, стало чернеть.

– Умри, выродок! – выкрикнул один из головорезов.

Пленные матросы, стоявшие до этого мгновения в растерянности, очнулись после слов бандита. Старший из них, подхватил с земли валявшийся невдалеке топор, и с рычанием раненого зверя кинулся на остатки грабителей. Экипаж судна последовал за ним вооружаясь по дороге.

Потеряв вожака и базу за считанные минуты, оставшиеся разбойники прибывали в растерянности. Команда вооруженных матросов стали грозной силой, которая добила остатки банды.

После расправы над приступниками Механик, как самый опытный среди выживших, принял на себя руководящую роль. Матросы отыскали останки капитана и похоронили со всеми почестями. Трупы врагов же покидали в общую яму и засыпали землей не оставив им надгробных знаков.

***

Маленькая девочка сидела одна на краю баржи и вела веточкой по водяной глади реки, глядя как разбегаются круги по воде от кончика ее палочки. Внезапно над ее ухом раздался тихий и приятный голосок.

– Привет. Я огневик…

Селия вздрогнула и подняла испуганные глаза от воды. Перед ней висело симпатичное полупрозрачное существо…