Солнце поднялось над горизонтом и разгоняя сумрак ночи. Первые лучи его упали в лесную чащу. Они осветили страшную картину последствий трагедии, произошедшей под покровом темноты.
Эльфийское поселение, стоявшее здесь уже долгие годы, и находившееся под покровительством лесного духа Ламалеи, было разрушено и выжжено дотла, а жители его вырезаны поголовно. Все от мала до велика. Клан Ламалеи перестал существовать. Он стал еще одной жертвой кровавой бойни лесных и пещерных эльфов, так как находился в пограничной зоне между этими, теперь уже разными, народами. За давностью веков никто уже и не вспомнит, что разделило некогда великий и могучий народ.
Над разоренным поселением пролетала бабочка. Она опускалась и кружилась то над одним бездыханным телом, то над другим, как будто кого-то искала: пролетела над мертвой девочкой, сжимавшей в руках соломенную куклу, пригвожденную к ее телу стрелой с белым оперением, над ее матерью, со страшной раной на голове лежавшей рядом, над воином в обожженных кожаных доспехах с тонкой эльфийской саблей в руке, лезвие которой было покрыто чей-то, уже засохшей, кровью и лежавшего в луже собственной. Бабочка кружила и кружила надо мертвыми телами не решаясь сесть и отдохнуть в своем траурном танце - полете. И вот похоже она обнаружила то, что, по ее мнению, ей подходило больше всего. Совсем юный эльф. Парнишка, лежавший раскинув руки и ноги в стороны и с невидящим взглядом, смотрящем в небо. На нем не было кожаных доспехов воина. Просто не пришло его время. Из груди в районе сердца торчала стрела с белым опереньем, а вокруг того места куда она вошла, бурело на одежде кровавое пятно. Юнец не познавший ни любви женщины своего племени, ни сладости побед в боях, ни горечи поражений.
Бабочка кружила над телом юноши будто бы в раздумье. А затем села рядом со стрелой так неуместно торчащей из груди парня. Она поползла по одежде до распахнутого ворота рубахи и спустилась на кожу мертвого тела. Сначала ничего не происходило, насекомое просто сидело, сложив свои крылья. Но затем замерцало зеленоватое свечение и крылья бабочки раскрылись. С них посыпались золотые искры, осыпающиеся на грудь паренька. Стрелу, обвила нить зеленых светящихся лиан, и та плавно вышла из тела мертвого эльфа. Прошло еще какое-то время. Искры сыпались и свечение не прекращалось. Бабочка упорно продолжала свою работу.
Вдруг тело эльфийского подростка дернулось в судороге и мелко, мелко затряслось, а затем грудь парня начала подниматься и опускаться. Волшебное насекомое вспорхнуло и устало полетело прочь, уже никого не выискивая. Несколько мгновений и она растворилась в лесной чаще.
Юный эльф поморщился и распахнул свои большие миндалевидные глаза, доставшиеся в наследство от матери. Минуту он смотрел в синее небо. Затем резко сел и скрючился от боли, схватившись руками за то место, где только что торчала вражеская стрела. Парень посмотрел на свою грудь и глаза его расширились от удивления и страха. Кровавое пятно в районе сердца напоминало ему о том, что случилось прошедшей ночью. О его родном клане, жестоко истреблённом пещерными выродками. О страшных магах, швыряющих магическим огнем, который пожирал живую плоть, а одежду только обугливал. О темных эльфийских девах – стрелках, сеющих смерть среди женщин и детей его племени. Как он сам, сидевший в дозоре у темной скалы, услышал неладное и покинул свой пост, сжимая в руках лук. Он прибежал сюда вопреки приказу старшего товарища оставаться на месте и продолжать наблюдение.
Темные пришли со стороны Носатого отрога, из заброшенных пещер. Так считали старейшины его клана. Хотя дозор с той стороны не снимали. Значит восточные дозорные, а это был его друг Вороний клюв Монго с отцом, не сумели сообщить клану о нападении. Скорее всего они погибли первыми.
Картины страшной ночи всплывали перед глазами юного эльфа одна за другой. Воины его племени пытались защищать семьи, по одному, по двое сражаясь возле своих домов, но силы были слишком неравные. Они гибли один за другим, пытаясь продать свою жизнь как можно дороже.
Он, Пиланок Зеленый Цветок, сходу включился в битву и даже успел выпустить десяток стрел по врагу сразив одну из темных эльфиек, стрелявших с большого плоского камня в центре поселения. Но ее напарница, заметив гибель подруги с разворота и почти не целясь послала стрелу в ответ и … попала прямо в сердце Пиланоку. Острая боль пронзила все тело. Он пошатнулся и упал, раскинув руки и ноги в стороны. И на этом его воспоминания обрываются.
Теперь же он видит результаты кровавой жатвы. Парень теряет силы и в беззвучном рыдании падает на землю закрывая голову руками и пытаясь спрятаться от этого кошмара.
‒ Зачем? Зачем они это сделали? – шепчет он. – Это несправедливо! Этого не должно было произойти!
Прошел час прежде чем он успокоился.
‒ Надо сложить погребальный костер, ‒ сказал он сам себе. – Мои соплеменники должны уйти правильно, на солнце, и светить оттуда ярко давая жизнь и тепло всему живому вокруг, а не пропасть в глотках голодного зверья и отправиться к ночным демонам и холодной луне.
Он сложил погребальный костер. Обливаясь слезами и размазывая по лицу сопли начал стаскивать своих истерзанных соплеменников на алтарь огня. За одним таким костром он сложил второй и третий. Хотя его клан не отличался многочисленностью, но парень провозился до самого вечера, не вспоминая ни о еде, ни о воде. Только когда догорели остатки его последних соплеменников, он ушел в свой дом с выбитой дверью и перевернутой мебелью и жадно напился из кувшина сока Магавы, который ежедневно добывала мать из ствола этого щедрого дерева. Кувшин стоял всегда в углу на полу и чудом уцелел. Затем он привычными движением зацепил свой гамак за кольца на стенах и провалился в темноту сна. От усталости и душевной опустошенности небытие быстро завладело его сознанием.
Прошло десять лет с момента исчезновения эльфийского поселения у предгорий Рудских гор. Пещерный народ сразу же поставил свой кордон у входа в лес и расширил свои владения. Но воины охранных кордонов начали один за другим пропадать. Тогда пещерные эльфы предприняли попытку прочесать лес у предгорий в поисках убийц. Но их поиски не увенчались успехом. Они ничего не нашли. Лес будто бы поглотил пещерных братьев, и сестер. И кордон пришлось отодвинуть вглубь пещер и уже не высовывать свой нос в леса. Особенно по ночам.
‒ Благородные воины и воительницы Ракала, сколько можно нам быть затворниками? Пора бы уже начать торговлю с людьми и другими народами нашего мира, - сказал хранитель кристалла, жрец Больд. – Великий кристалл и дух Ракала подсказал мне истинный путь, по которому нам надо следовать!
В пещерном зале для совета, освещенном лампами наполненными фосфоресцирующей плесенью, собрались представители кланов темных эльфов: старейшины, главы и самые знатные члены. Не более трех-четырех представителей от каждого великого семейства. Чем больше и влиятельней клан, тем шире он был представлен в совете. Всего могло присутствовать только сто эльфов «имеющих слово».
‒ И какому же пути предлагает нам следовать дух Ракала? - задал вопрос, сидевший в первом ряду седой и полный эльф в нарядном халате расшитый огненными всполохами и шарами на тёмно-синем фоне.
‒ Раньше, начать торговлю и расширить свое влияние на известный нам мир, мешало поселение лесных ублюдков, недостойных назваться эльфами. Теперь, хвала Ракалу, их нет. Мы избавились от них. Хотя были такие, которые говорили, что на место этих придут другие. И что мы прольем кровь своих воинов впустую. Прошло десять лет с тех пор, но никто не пришел на место выжженной нами лесной заразы. Никто не стал мстить нам за уничтоженное поселение, - жрец внимательно посмотрел на худого и длинного старика, сидевшего справа в первом ряду с седой косой на голове перевязанной черной лентой и в халате с красными звездами на черном фоне.
‒ Но ведь наши воины до сих пор пропадают там наверху? – раздался голос из задних рядов. Это был молодой воин в кожаных доспехах и со шрамом через всю правую щеку.
Больд стрельнул глазами в сторону говорившего. Под его взглядом тот съежился и опустил взор.
‒ На верху осталось один-два недобитых зеленых выродка, которые в конце концов попадутся и лес предгорий будет чист, а дорога для нашего дальнейшего процветания уже открыта. Рабы наши добывают достаточно руды и драгоценных камней, а ремесленники наши искусны и товара для начала торговли достаточно. Мой помощник уже побывал в людском городе и говорил с нужными людьми. Они готовы платить за наш товар золотом и рабами. – сказал Больд. – Ну так что, лучшие представители кланов, главы и советники, готовы вы к началу новой жизни? Соберете товар и воинов для его охраны?
‒ Предложение конечно заманчивое, - в задумчивости погладил свою бородку полный эльф в первом ряду. – Клан Сияющей искры примет участие в твоей затее, Больд. Это мое слово. Слово главы клана.
‒ Что скажет глава клана Костяных панцирей? – обратился жрец к худому старику.
‒ Мне кажется это преждевременный шаг. Сначала надо убедиться в безопасности наших будущих вложений. Проверить партнеров, с которыми мы будем иметь дело. Но если уважаемый краг из клана Сияющей искры хочет попробовать и поучаствовать в новом для нас деле, то и мы примем участие, но только небольшим количеством товаров и воинов. Я придерживаюсь тактики осторожности. Зачем рисковать всем в новом деле?
‒ Хорошо, - улыбнулся жрец, поняв, что его идея с торговлей зацепила душевные страсти глав самых влиятельных кланов Ракала. – Сейчас мы обсудим детали: кто сколько товаров и воинов снарядит для первой нашей торговой операции. А затем я отошлю помощника в город повторно, чтобы установить сроки поставки товаров и сумму оплаты.
В загоне под сводами пещеры бегали крупные поросята, покрытые абсолютно белыми перьями и похрюкивали. За ними гонялась эльфийка, совсем еще юная, но уже в доспехах лучницы. В костяном не очень удобном панцире, закрывающим грудь и живот, а также спину. И в кожаных нарукавниках. Кожаная юбка закрывала ноги до поножей.
‒ Ах ты круглый комок перьев, все равно я тебя общипаю! - воскликнула девушка в сердцах загоняя в угол пернатого поросенка.
Тот повизгивал и пытался удрать. Процедура ощипывания ему явно не нравилось.
‒ Таара, долго еще возится будешь? – раздался из-за ограды голос такой же молодой эльфийки в похожих доспехах. – Меня послала наша матрана узнать, когда ты принесешь перья для стрел? Древки то уже готовы и наконечники для них принесли из кузни, а ты все возишься.
‒ Вместо того, чтобы болтать попусту, лучше бы помогла ловить этих визжащих носителей оперенья, - в раздражении бросила Таара.
Ее загнанный в угол поросенок вырвался и убежал к своим собратьям победоносно похрюкивая.
‒ Всегда ты так. Как работать надо, так Моора помоги, - проворчала черноволосая эльфийка. – В этих доспехах неудобно не то что за этими куросвинами гоняться, но и через изгородь перелезать.
‒ Так вошла бы через калитку, - недоуменно поглядела на подругу Таара.
‒ Да я не о том, - махнула рукой Моора. – Заставили нас носить эти чертовы доспехи. «Теперь это ваша вторая кожа. Не снимайте их даже ночью. Вы теперь воительницы, дошедшие до зрелого возраста». А в них ужасно неудобно.
‒ Ты же недавно сама говорила: «Скорей бы стать взрослой и носить панцири». А сейчас ноешь как маленькая, - сказала Таара, отделяя от стайки одного поросенка и загоняя его в угол. – Иди сюда мой маленький я тебя общипаю. Тебе же самому потом легче станет.
‒ Так я же не думала, что будет так неудобно. Смотришь на взрослых воительниц - они в этих доспехах, как рыба в воде. Все у них получается как обычно, даже пользуются ими в хозяйстве. Вон вчера я видела, как Лоока припечатала нагрудным панцирем с разбега непослушного мерина, который отказывался впрягаться в повозку. Тот сразу стал послушным и ласковым. Вот это я понимаю настоящая воительница.
‒ Эта твоя Лоока только и может как животных лупить. Да издеваться над теми, кто ей не может ответит, - проворчала Таара. – А с животными надо по-доброму и они тебе ответят тем же.
‒ Ага, - хихикнула Моора, когда наполовину общипанный поросенок лягнул Таару, перевернул корзину с перьями, и удрал возмущенно хрюкая. – Как сейчас.
‒ Вот ведь бесенок, - расстроилась Таара. – теперь перья собирай. Их понять можно. Эта процедура болезненная, поэтому им и не нравится. Тебя бы пустили голой на мороз тебе бы понравилось?
‒ Странная ты Таарка, все о своих зверюшках думаешь. Лучше бы подумала о том, как мы с тобой пойдем наверх в обозе под яркое солнышко. Мы ведь ослепнем.
‒ А мы что с тобой с обозом идем? – удивилась Таара. – Откуда знаешь? И почему не идут более опытные, Лоора например.
‒ Более опытные идут на охоту. В дальних лабиринтах выследили стаю крысоволков. От них будут избавляться. Это наша зона охоты ее надо, очищать от этих паскдуников, - важно произнесла Моора. – А знаю, потому, что матрана сказала. Что послать, мол, больше некого, все заняты. Клан у нас не слишком богатый, и товаров отправлять наверх мы будем немного. Так что нас с тобой хватит. «Заодно и побываете в первом настоящем деле.»
‒ Какое же это дело? В повозке до города прокатиться и обратно, - хмыкнула Таара.
‒ Радуйся, что мы с тобой так отделались, - сказала Моора. – Это лучше, чем крысоволков гонять.
‒ Не скажи, - посмотрела на подругу Таара выпуская очередного ощипанного поросенка. – Там наверху неизвестность и непривычный нам мир. А с крысоволками все понятно. Целься лучше и стреляй быстрее.
‒ Во-во. А не то тебя загрызут. Как Каату на испытании. Всего-то чуть-чуть замешкалась, а волков всего трое было. Но ей хватило. Загонщики не успели их отогнать. И пришлось Каату сжигать в ритуальной пещере на черных камешках, - с грустью вспомнила Моора.
‒ Да жалко девчонку, хоть она и была не из нашего клана. Но мы то с тобой выжили. Ты своих троих волков вон как быстро положила. Даже промазать успела раза два, но из- за скорости своей в каждого влепила по две стрелы, - улыбнулась Таара.
‒ Знаешь я как боялась. У меня руки тряслись. Поэтому и мазала. Я не ты: выцеливать в глаз каждого, - позавидовала Моора.
‒ Просто у меня хороший учитель был, - потупилась Таара, пряча довольную улыбку.
‒ Что правда, то правда. Твоя мать стрелок что надо. На весь Ракал одна из лучших, - восхитилась Моора. – Ну хватит щипать этих пернатых. Берем корзину и пошли в мастерскую стрелы готовить для завтрашнего похода и для охоты клана.
‒ Идем, ‒ Таара поднялась на ноги с корзинкой в руках.
В пещерах Ракала всегда царил вечный полумрак из-за фосфоресцирующей плесени и мха. Моора и Таара прошли по тропе меж двух близко стоящих сталактитов, сросшихся со сталагмитами и образовавших две колонны с расширением у потолка и пола.
‒ Когда-нибудь эти колонны преградят нам путь в загон животных, ‒ сказала Моора. – Они растут слишком быстро.
‒ Ты переживаешь не о том, - ответила Таара. – Колонны можно срубить, а вот нам с тобой нужно совсем о другом думать.
‒ И о чем же? - обернулась к подруге Моора шедшая по тропе первой.
‒ Наверху солнце. Ты не боишься ослепнуть? – забеспокоилась эльфийка.
‒ Думаю за нас уже все решили старшие. Мы пойдем наверх, когда там будет темно, - махнула рукой Моора.
‒ А как же те жители верхнего мира? Они же спят, когда темно? Как наши старейшины будут с ними торговать? – опять спросила Таара.
‒ Если честно мне это совсем неинтересно. Мне сказали: «Садись на телегу, бери в руки лук и смотри по сторонам». Я так и буду делать. А ломать голову, как все будет устроено, я не хочу, ‒ проворчала Моора.
Девушки подошли к клановому жилищу, построенному их предками давным-давно и представлявшим из себя большой полукруглый загон из каменных валунов подогнанных плотно друг к другу с воротами посередине. В высоту он был метров пять, а на верхней площадке дежурил вооруженный воин.
‒ Идут, - крикнул парень кому-то вниз, а девушка у ворот сказала: - Что-то вы подруги загуляли.
Моора со злостью сверкнула на него глазами:
‒ Нас же матрана за перьями посылала в каменный мешок к пернатым поросятам! - возмутилась эльфийка.
‒ Ничего не знаю, - ехидно улыбнулся охранник, - Входите, входите.
Девушки открыли дверь, прорезанную в воротах и вошли на территорию своего родного клана. Их встретила у ворот разъяренная эльфийка почтенного возраста, выше их на голову, и дородного телосложения.
‒ Остроухие бездельницы, где носит ваши белые задницы? – спросила та, уперев руки в бока.
‒ Матрана, ты же сама посылала меня за перьями для стрел полчаса назад. - удивленно и несмело ответила Таара.
‒ А меня пятнадцать минут назад за ней, когда к нам пришла делегация от клана Сверкающих клинков.
‒ И что, нельзя было все бросить и бежать сюда сломя голову?! – прокричала пожилая эльфийка. – Если я посылаю за тобой «срочно», значит надо бежать ко мне срочно!
‒ Про срочно вы ничего не говорили. – возмутилась Моора
- Вы говорили: «Моора приведи Таару сюда побыстрее она мне нужна».
‒ И что в этой моей фразе было тебе непонятно? Быстрее- это значит срочно, - продолжала напирать матрана. – И как я должна была сказать тебе при гостях? Они ждут эту пигалицу до сих пор за нашим обеденным столом.
Девушки- эльфийки дружно посмотрели в сторону дальнего угла, где стоял обеденный стол метров шесть в длину и полтора в ширину. Вокруг него были расставлены лавки. За столом восседали разряженные члены клана Сверкающих клинков. Они попивали мховый эль и закусывали сушеным мясом, размачивая его в эле. Их было пятеро и с ними за столом сидел старейшина клана Смертоносной стрелы, Драут. Он как мог развлекал гостей.
‒ А чего это они к нам приперлись? ‒ спросила Моора. – И зачем им понадобилась наша Таарка?
‒ А вот это не твое дело, ‒ отрезала эльфийку матрана. – Иди лучше отнеси перья в мастерскую и не высовывайся оттуда, а помогай стрелы мастерить. Поняла?
‒ Да поняла, поняла. Иду, ‒ недовольно проворчала Моора, подхватила корзину, и потопала в сторону загородки, где находилась мастерская.
По дороге эльфийка оглядывалась, пока не скрылась за дверью мастерской.
‒ А ты чего встала? Пошли к столу! ‒ скомандовала матрана слегка подтолкнув девушку в плечо. – Это по твою душу «Сверкающие клинки» прислали делегацию. Уж очень ты глянулась сыну главы клана на дне посвящения вас в полноправные воины, то как ты лихо уложила трех волков выстрелами в глаз.
‒ Это вот этому громиле Торесу? – Таара даже остановилась в растерянности, глядя на здоровенного верзилу с выдающейся вперед челюстью и низким лбом, сидящего вместе со своим соклановцами за их обеденным столом и пожирающего ее взглядом. – Так он же в своем клане не одной девчонке проходу не дает!
‒ И что? – остановилась матрана и свирепо посмотрела на Таару – Выбрал то он тебя. Лет через десять, когда он станет главной клана, ты станешь матраной «Сверкающих клинков». Чем тебе не взлет к вершине власти в клане.
‒ Не хочу я десять лет спать в одной постели с этим… эльфом, ‒ выдавила из себя Таара.
‒ Я тебе дам не хочу! – прошипела матрана резко поворачиваясь к остроухой девчонке, - Только попробуй мне испортить отношение с кланом «Сверкающих клинков». Этот клан не последний в Ракале. И если ты хоть полусловом испортишь налаженные контакты, я лично тебя со свету сживу.
У девушки на глазах навернулись слезы.
‒ Пошли. Что встала? – Рыкнула матрана. – Не хочет она за Тореса. Союз с «клинками» нам сейчас очень нужен. А ты – связующее звено этого союза. Сиди и не вякай.
Таара двинулась к столу, как на эшафот, на не слушающихся ногах. Матрана, шедшая впереди девушки эльфийки, натянула на себя приветливую улыбку:
‒ А вот и виновница вашего визита.
И вытолкнула вперед себя Таару.
‒ Прошу любить и жаловать, ‒ сказала она, а девушке прошипела в самое ухо. – Садись и молчи.
‒ Да, она расцвела и хороша как боец, - восхитился советник «клинков». – А ведь еще вчера была простой девчонкой.
‒ На своем посвящении она себя показала с наилучшей стороны, - поддакнул глава клана Смертоносной стрелы, полноватый остроухий эльф в кожаной жилетке, с седеющими длинными волосами, забранными в косичку, перевязанную лентой. – Да вот и с нашим товаром наверх пойдет завтра в сопровождении. Будет ей настоящее испытание.
‒ Я тоже иду наверх, - вдруг произнес Торес, привставая со своего места. – Буду сопровождать караван с товаром.
‒ Торес? – удивленно воззрился на парня советник «Клинков». – Я же вчера тебе предлагал возглавить охрану товаров, а ты возмущался что это недостойно воина.
‒ А теперь возглавлю, - пробасил громила и насупился.
Советник промолчал, только пристально посмотрел на Тореса, улыбка слегка тронула его губы. Торес не выдержав этого взгляда, отвернулся в сторону, сделал большой глоток эля из своей кружки.
‒ Ну так что?– повернулся советник к главе клана Смертоносных стрел. - Когда назначим свадьбу наших молодых?
‒ Я думаю сильно откладывать не будем, - сказал глава Смертоносной стрел. – Вот вернуться молодые с торгового предприятия, а через десять дней мы сыграем свадебку, как полагается с посиделками обоих кланов.
‒ Соглашусь с тобой Бардон, - покивал головой советник. – Это мудрое решение. Не надо надолго откладывать такое событие, но и излишне торопится нестоит. Ну а свадьбу сыграем у нас на территории. Мы же принимающая сторона.
‒ Разумно ‒ кивнул головой Бардон. ‒ На том и порешим.
Таара во время всего этого разговора сидела, опустив глаза и рассматривала носки своих кожаных унчей (удобных сандалях с перевязанными из кожаных ремешков). Ей так и хотелось крикнуть: «А меня вы спросили? Хочу я замуж за этого урода или нет?»
Но она помнила слова матраны и сидела молча в бессильной злобе сжимая кулачки. «Решают они за меня с кем мне жить!»- ей очень хотелось плакать, но она держалась из последних сил.
Делегация распрощалась с соседями и ушла восвояси, а Таара так и не двинулась с места, продолжая сидеть и рассматривать свою обувь. Соклановцы уже разошлись по своим делам, когда ручейки слез заструились по ее щекам.
Сзади к ней подошла матрана.
‒ У тебя что дел никаких нет? Сидит она сиднем! ‒ грубовато рявкнула старшая эльфийка. – А ну дуй стрелы делать в мастерскую.
Таара подняла на нее зареванное лицо. Матрана сперва опешила, но взяв себя в руки и продолжила гнуть свою линию.
‒ Это ей жизнь устраивают, а она ревет? – возмутилась пожилая эльфийка. – Совсем девка рехнулась. Не каждой такой соплячке везет за сына главы клана выскочить! А ну подбери свои сопли и марш за дела. А то завтра не с чем будет наверх ехать. Наши охотники весь запас стрел забрали.
Таара поднялась и на негнущихся ногах двинулась к мастерской.
‒ Ничего. Стерпиться-слюбится. Потом же сама спасибо мне говорить будет, что мозги на место вправила, - проговорила матрана, провожая Таару задумчивым взглядом.
Что-то тревожило пожилую эльфийку во все этой ситуации. И вроде бы правильно она поступает, и вроде добра желает клану и Тааре, но что-то смущало ее в сложившейся ситуации. Но она отогнала от себя нехорошее предчувствие и пошла по делам, которых каждый день в клане была прорва. Чего только стоило накормить весь клан, обуть, одеть, распределить хозяйственные дела между членами и следить, как бы не напортачили.
На следующее утро из ворот клана Смертоносной стрелы выехали две телеги с товарами. Это были узкие эльфийские повозки, запряженные быками с белой шерстью, освещающие себе путь двумя лампами наполненными фосфоресцирующим лишайником на каждой сидели мальчик возница, боец почтенного возраста и девчонка лучница в качестве охраны. Моора ехала в первой телеге, а Таара во второй. Товары, лежавшие на телегах, были упакованы в тюки, корзины и мешки. Они везли на продажу кожаные доспехи, безрукавки, наручи и поножи, различные украшения из поделочного камня, который добывали рабы в руднике клана, грибная опьяняющая настойка в кубышках ну и конечно же ожерелье из зубов крысо-волков, куда же без них. По словам жреца, верхние девицы почему-то очень падки на это украшение.
Повозки ехали мимо клановых оград на улице подземного поселения и выехали на огромную площадь за городом, где стоял Храм Ракала. Храм представлял из себя пирамидальный вход, сложенный из огромных валунов с воротами, обитыми железом и уходящим в стену пещеры гротом, который внутри оканчивался обширной залой с алтарем для жертвоприношений и помещениями для послушников. Перед пирамидальным входом стоял жрец Больда. А за его спиной верзила-помощник, недавно повышенный из послушников. Телеги с товарами уже заняли половину площади, продолжали прибывать, повозки «Смертоносных стрел» встали ближе к концу каравана, так как их клан был невелик.
Больд был доволен таким положением дел. Он рассчитывал максимум на десяток телег с товарами, а их набралось уже в три раза больше.
‒ Обойди весь обоз и узнай все ли кланы выслали свой товар. И стоит ли еще ждать. – Больд обратился к помощнику.
Тот кивнул в ответ и пошел по рядам обоза, задавая вопросы и собирая нужную информацию. Через некоторое время он вернулся с отчетом:
‒ Похоже все, кто хотели принять участие в предприятии уже здесь, – доложил помощник.
‒ Значит ждать больше не имеет смысла. Что за товар они везут? – поинтересовался Больд,- Узнал?
‒ Начиная от глиняных горшков от клана «Твердая рука», до драгоценных украшений от «Магических искр», ‒ отчитался помощник.
‒ Количество охраны? – продолжил допрос жрец
‒ По два-три эльфа на телеге, - отчеканил помощник.
‒ И того меньше сотни. Прекрасно, - кивнул головой жрец, уходя в свои мысли. – Таба, пойдешь вместе с обозом. Ты знаешь, что делать.
Помощник с невозмутимым лицом кивнул в ответ.
От повозок в сторону жреца с помощником направлялся Торес, сын главы клана Сверкающих клинков. Не дойдя до стоящих слуг Ракала метров десять он с недовольным видом задал вопрос:
‒ Долго еще стоять? Когда уже поедем к твоим людишкам Больд?
Жреца покоробило такое непочтение молодого и наглого эльфа, но он проглотил свое недовольство и сделав вид, что все в порядке ответил:
‒ Все уже на месте Торес. Сейчас отправляемся.
Тот кивнул головой и развернувшись двинулся восвояси.
‒ Иди, Таба, займи место на головной телеге. Да поможет нам дух Ракала, ‒ распорядился Больд и поднял обе руки вверх согнутые в локтях.
Таба поклонился и развернувшись, быстрым шагом направился к головной телеге.
Обоз двинулся в путь. И через пятнадцать минут площадь перед храмом опустела. Но слуга Ракала все стоял в задумчивости и смотрел в проход, в котором только что скрылись последняя повозка обоза.
‒ Ну вот и все. Обратного пути нет, - сказал он сам себе и скрылся в проходе храма.
Таара ехала на возу, но ничего вокруг не видела. После вчерашних событий жизнь казалась ей безрадостной, унылой и тусклой. «Почему у меня нет выбора? Почему мне придется жить всю жизнь с этим придурком, который любит только себя? Почему ко мне не посватался кто-то другой? Например Голоум из клана «Пещерный дракон», - она мечтательно обвела взглядом стену грота, на которой воображение услужливо нарисовала ей портрет Голоума.
Мальчишка возница обернулся к грустной лучнице и с улыбкой на лице проговорил:
‒ Таара, я видел в обозе твоего Тореса.
‒ Дурак ты Керас, - огрызнулась в ответ подростку Таара. - Он такое же мой, как и твой.
‒ Ну меня же к нему не сватали, - с ехидно улыбнулся подросток.
‒ Лучше бы тебя за него сосватали, - зло бросила Таара.
‒ А что я был бы не против выйти замуж за сына главы клана. Будь я девчонкой, - сказал Керас.
‒ Жаль, что ты не девчонка, ‒ ответила Таара.
Сидевший на другом краю почтенного возраста эльф слушал эту перепалку молодых сорванцов только качал головой.
‒ Хватит вам тявкать друг на друга, как два крысо-волка в брачный период, - поучал он, - если мы едем в одной телеге, то не должны между собой ругаться. А вдруг бой? Какая тогда между нами взаимопомощь? Сплошная обида. Так нас враг может взять голыми руками. Да и вообще мало ли что в дороге приключиться может в незнакомом для нас мире.
‒ Я что? Я ничего, ‒ сразу же пошел на попятную Керас.
Таара же просто промолчала.
Их повозка ехала в обозе ближе к концу. После них шло еще пять нагруженных возов разных более мелких кланов. По колонне прошел клич «Выезжаем». Это зачало, что головная телега дошла до выхода из их привычного места обитания. Караван покидал родные пещеры и попадал в незнакомый враждебный лес.
Больд подгадал так, так что бы обоз выехал из пещеры в начале ночи. Как он сказал: «Чтобы наши воины чувствовали себя более комфортно и солнце не слепило им глаза. За ночь они должны управиться. Пол ночи пути, час на разгрузку и расплату, а налегке на обратный путь потратим меньше времени».
И вот ночной лес ‒ пугающий и незнакомый. Пещерные эльфы с напряжением всматривались в черные силуэты кустов и деревьев то сплошной стеной стоявшими вдоль дороги, то расходившимися открывая провалы пугающей пустоты. Лесные непривычные звуки, с разных стороны, создавали дополнительное напряжение и били по нервам эльфов.
‒ А ведь когда-то, давным-давно, в незапамятные времена, наши предки жили здесь, - постарался разрядить напряженную атмосферу пожилой боец.
‒ Нет, мне привычней в пещерах, - поежился Керас и передернул своими узкими плечами. – Я бы, наверное, здесь жить не смог. Страшно и …место много.
Таара в напряжении всматривалась в пробегающие мимо черные силуэты кустов и деревьев сжимая в руках лук лежавший на ее коленях с наложенной на него стрелой.
‒ У верхних жителей есть поговорка: То, что ночью страшно – днем или красиво, или смешно. – сказал эльф.
‒ Ага. Нам еще не хватало днем под солнышком покататься, чтобы совсем ослепнуть, ‒ выдал Керас, погоняя своих неспешных быков.
Обоз с товаром двигался все дальше по лесу в направлении известном только помощнику жреца, сидевшему на головной повозке, удаляясь от своей родной пещерной системы.
Таара подняла голову и посмотрела на небо. В разрывах между кронами деревьев открывался вид на маленький кусочек темного неба с желтенькими крапинками звезд. И вдруг на фоне этого открытого клочка неба она увидела бабочку, которая странно светилась в темноте зеленоватым мерцающим светом, оставляя за собой небольшой шлейф из этого тусклого мерцания.
Глаза девушки расширились от изумления. Она никогда в жизни не видела ничего подобного:
‒ Что это?
‒ Где? – повернулся к ней любопытный Керас.
Девушка кивнула указывая направление взглядом.
Мальчишка задрал голову и даже сузил глаза. Он явно не видел бабочку.
‒ Ты, о чем? Кроме клочка черного неба со звёздочками я ничего не вижу. Правда у нас в пещерах такого нет, но не вижу в этом ничего особенного, - сказал он.
‒ Смотри на дорогу, а не по сторонам и вверх Керас, не то въедешь в кусты или канаву и застрянем, - буркнул ему старик, но сам украдкой, тоже глянул вверх.
Эльфийка на секунду оторвала взгляд от бабочки. Ей показалось что на нее что-то смотрит из лесной чащи. От этого неприятного чувства у Таары побежали мурашки по телу. А когда она вновь посмотрела на небо – бабочки уже не было. Зато ощущение слежки осталось.
‒ Мне кажется, что там в лесу кто-то есть. – неуверенно сказала Таара.
‒ Ты кого –то видела? – настороженно спросил эльф.
‒ Нет, - ответила Таара. – Но я чувствую, что за нами кто-то следит.
‒ Смотри в оба и будь настороже, - предупредил старый воин.
Но караван шел вперед и ничего не происходило. Уже несколько часов вереница телег двигалась по темной ночной чаще. Вот лес начал редеть, разрывы между деревьями становились все больше. И наконец эльфийский обоз выехал в открытое поле.
‒ Ну вот, а кто-то боялся лесного духа и проклятущих лесных дикарей – Эльфов! – весело заявил Керас.
‒ Кто боялся? – ответила Таара подростку. – Только ты из нас и боялся.
‒ Это ты сейчас зачем сказала? – обиделся мальчишка.
‒ А нечего намекать на то что я трушу, - возразила Таара.
‒ Никто и не намекает, - надул губы Керас. – Это я просто так, а ты на свое счет приняла.
‒ Хватит цапаться, ‒ вновь осадил спорщиков пожилой эльф. – Дорога еще не кончилась. Кончился только лес.
Обоза от леса отъехал каких-то метров сто. Расстилалось темное поле, стояли стога скошенных трав. Невдалеке темнел провал оврага. В общем ничего подозрительного.
Вдруг над полем раздался пронзительный свист. Из придорожной канавы с оглушительными ревом стали выскакивать вооруженные люди.
На Таару налетел солдат в легкой кольчуге и металлическом шлеме. Ему было неудобно орудовать длинным палашом, из-за того что они слишком сблизились, но он смог со всего размаху приложить в голову Таару гардой палаша, и от удара девушка потеряла сознание. Свободной рукой солдат сдернул эльфийку с воза и отправил в придорожную канаву, из которой сам только что выскочил. Парень продолжил штурм с перекошенным лицом ревя, как раненый зверь. Эльф среагировал на его появление выпадом с другой стороны воза и попал нападавшему точным уколом рапиры в рот. Атакующий захлебнулся своим рыком и свалился мешком. Но с другой стороны на телегу «Смертоносных стрел» уже вскочили другой солдат в такой же кольчуге и вонзил в спину пожилого эльфа палаш.
Керас, поняв, что ничего хорошего ему не светит, попытался удрать. Но из канавы выскакивали все новые и новые солдаты уже с факелами в одной руке и палашами в другой, освещая обоз, а из-за стогов сена выскочили арбалетчики и лучники. Керас на бегу словил в спину и плечо три арбалетных болта, споткнулся, упал и затих. Шел неравный бой, но он быстро заканчивался ввиду внезапности и подлости нападения людей. И только у телег «Сверкающих клинков» все еще шло сражение. Торес со своим боевым двухсторонним топором отмахивался от врагов и уложил их уже с десяток. На нем сосредоточили огонь ближайшие лучники и арбалетчики. Его сотоварищи по клану стали один за другим падать, сраженные вражескими стрелами. В самого эльфа попало уже три арбалетных болта, левая рука висела плетью, но он продолжал реветь, как бык отбиваться от врага.
По рядам людей прошла команда «Расступись», и пехота в легких кольчугах отпрянула по сторонам, открывая Тореса под расстрел своим стрелкам. Залп и эльфа с топором нашпиговали стрелами.
Обоз был захвачен.
Из оврага выехали пятеро всадников в тяжелых богатых кольчугах.
‒ Сержанты, освободить телеги с товаром от трупов. Сбросьте их пока на обочины, - сказал первый из ехавших подбежавшим к нему двум воинам. – Что мы захватили я посмотрю утром в замке. А пока сажайте по солдату в повозку и пусть уже отправляются в Ленд-Ли.
‒ Да, Милорд, ‒ отчеканили вояки и побежали выполнять его распоряжения.
Не спеша проезжая вдоль обоза и лениво изучая поле сражения, вельможа бросил еще одну фразу сержанту, который скидывал с телеги эльфа, застреленного между ящиками с товаром.
‒ Да, еще, любезный, выставите пру солдат в караул, здесь на дороге.
Утром надо будет убрать эту гадость. Я пришлю сюда пару возов. Пусть они вывезут трупы и закопают их в яме за погостом.
‒ Да, милорд, ‒ вновь ответил сержант, сбрасывая мертвое тело в канаву.
Со стороны леса показался странный всадник, а за ним вприпрыжку бежал пеший.
‒ Готовьсь! ‒ среагировал на это внезапное появление командир стрелков.
‒ Отставить, ‒ остановил его вельможа, поглядев на подъезжающего седока.
‒ Отставить! ‒ продублировал команду командир.
Стрелки опустили свои луки и арбалеты. Всадником был никто иной, как Больд, восседавший на ящере с завязанными глазами, а пешим- его помощник. Жрец остановил своего скакуна на дороге, не доезжая до обоза.
Вельможа с телохранителями направились в сторону вновь прибывшего. Его узкое лицо с черной бородкой клинышком и тонкие усики подрагивали при езде, а глазки зло и надменно озирали обстановку вокруг.
‒ Ну что ж, ты оказался прав с этим обозом. И я с тобой изрядно расплачусь, когда подведу итог в нашей маленькой сделке, - сказал он, подъехав вплотную к Больду. – С тобой можно иметь дело.
‒ Да, милорд Ратон, ‒ склонил голову в ответ жрец.
‒ Что-то еще? – спросил Ратон.
‒ Милорд, позвольте мне осмотреть своих бывших соплеменников. Ни один из них не должен вернуться обратно. Я хочу лично убедиться, что все они мертвы.
‒ Они мертвы, - сказал вельможа. – Но, если тебе это так важно. – осматривай. Все господа, нам здесь делать нечего, уходим.
По команде Ратона обоз вновь тронулся в путь, сменив сопровождающих и охранение, оставляя на поле и в канавах десятки трупов, двух караульных и Больда с помощником, которые переходили от одного погибшего пещерного эльфа к другому внимательно изучая их.
Вот Больд обнаружил недобитого старика возницу из клана «Разящий молот». Его помощник Тоба с равнодушным лицом перерезал ему горло своим кинжалом. Еще один воин, нашпигованный стрелами тихонько, постанывал, и Тоба добил его без жалости.
Солдаты караульные стояли в сторонке и наблюдали за действиями двух служителей культа.
‒ Сволочи, ‒ прошептал один другому. – Своих режут.
‒ Дурак ты, ‒ ответил ему другой. – они нашу работу делают. Вдруг бы кто из этих мертвяков оказался живым? Нам бы пришлось добивать. А так пачкаться не надо. Хотя по сути ты прав. Они – сволочи.
Больд с помощником обошли всех своих сородичей. Еще пару раз Тоба пачкал свой кинжал в чужой крови, а потом вытирал его тщательно об одежду мертвецов.
‒ Вроде все мертвы, сюрпризов не должно быть, ‒ произнес Больд, окидывая взглядом поле брани.
Его помощник молча кивнул в ответ своему хозяину. Жрец было повернулся и хотел идти к ящеру, когда Тоба тихонько постучал по его плечу.
‒ Что еще? – недовольно спросил Больда.
Тоба указал рукой на придорожную канаву.
‒ Вот же нечистый, ‒ выругался жрец, посмотрев в направлении, указанном помощником.
В канаве сидела Таара, которая очнулась от оглушающего удара солдата и держалась за ушибленное место рукой.
‒ Как же мы ее пропустили? – удивился Больд и направился к девушке.
‒ Может она была привалена мертвыми телами? – предположил помощник.
‒ Это нас не оправдывает. Чуть не оставили живого свидетеля, ‒ сказал Больд приближаясь к девушке.
Та сидела и непонимающе огладывала окружающую обстановку, мертвых сородичей одним глазом. Вот наконец она увидела спешащих к ней слуг Ракала.
‒ Что случилось? – спросила она у приближающегося Больда.
‒ А ты не видишь? – эльф сбавил ход и остановился, не дойдя до девушки несколько шагов.
‒ Почему все наши мертвы? –удивленно оглядывалась эльфийка.
‒ На обоз вероломно напали, ‒ пожал плечами Больд, продолжая разговор.
‒ Это ведь были люди? А с людьми мы не воюем, ‒ удивилась Таара.
‒ Наверное это просто разбойники? – сказал жрец.
‒ Нет, - уверенно заявила Таара. – Разбойники себя так не ведут и одеты они кто во что горазд. А эти в одинаковых кольчугах и с одинаковым оружием. Явно солдаты.
Эльфийка скинула с себя руку лежащего рядом убитого человека.
‒ Откуда же здесь возьмутся солдаты? – сощурился Больд. Ему не нравилось рассудительность девушки.
‒ Не знаю – растерялась Таара. – Я хотела у вас спросить: почему вы живы, как вы оказались здесь? Тоба вообще ехал на передней повозке обоза.
Помощник нехорошо оскалился вместо улыбки.
‒ Ты хочешь знать правду? ‒ с каменным лицом произнес жрец.
‒ Да, - кивнула в ответ эльфийка.
‒ Ну что ж я скажу тебе правду. – Наш друг жив, потому что знал о предстоящем нападении и вовремя сошел с телеги в лесу. Я здесь, потому, что договорился с людьми об этом нападении.
‒ Но зачем? – удивленными глазами Таара смотрела на жреца с помощником.
‒ Ты глупая, наивная девчонка, - сделал вывод Больд. – Что бы я получил с этого торгового предприятия, если бы оно состоялось?
Повисла тишина. Жрец смотрел на девушку, а та непонимающе глядела на него.
‒ Ничего, ‒ подвел итог Больд.
‒ Но ведь, если бы все прошло успешно в храм принесли бы дары от каждого клана.
‒ Это жалкие крохи и не мне, а на нужды храма. А так я получу половину всего, что везли в обозе один. У меня появятся деньги и реальная власть. Я смогу купить рабов и наконец-то начать разрабатывать ту золотую жилу, которую нашел давным-давно, будучи еще сопливым послушником. И наконец я смогу построить тот мир, в котором все будет вертеться и крутиться по моим правилам. И не я буду подчиняться выжившим из ума главам клана, а они мне.
‒ Но ведь вы же тоже эльф? Зачем идти к своей цели по мертвым телам своих соплеменников? – спросила Таара.
‒ Ты еще глупее чем кажешься. – смерил девушку презрительным взглядом Больд. – убей ее Тоба.
‒ Смотри как разгыкались темные, ‒ сказал один караульный пехотинец другому. – То по-тихому резали своих, а сейчас чуть ли не на все поле каркают.
‒ Наверняка, девчонка эта какая-то важная, и решают убивать ее или нет, ‒ предположил напарник.
Молодой эльф со всего размаху вонзил кинжал в грудь девушке пробив кожаные доспехи, а старший перерезал горло своему подчиненному и быстрым шагом направился к своему скакуну.
‒ Ну вот и разобрались, - скривил лицо первый солдат.
‒ Да, похоже у них законы покруче наших, ‒ ответил второй. – У нас то, если что не так или по морде, или высекут прилюдно. А у них ножом по горлу или в спину.
Последний эльф скрылся в лесу не оглянувшись.
‒ Ну что пойдем глянем все ли мертвы, на всякий случай. Надо исполнять приказ милорда, ‒ предложил первый.
‒ Надо, ‒ вздохнул второй - может еще по карманам пошарим, вдруг чего ценного найдется.
И караульные направились в сторону только что состоявшейся кровавой сцены. Они склонили головы, стоя над убитой эльфийкой.
‒ А деваха то ничего была. Если бы не эти уродливые острые ухи, ‒ оценил первый караульный.
‒ Вот почему ее сразу не убили, - предположил второй. – Наверное оприходовать хотели, но между собой не договорились.
Над караульными запорхала бабочка, та самая с зеленоватым шлейфом в волшебном свечении. Они появились в воздухе словно из неоткуда. Мгновение спустя ночную тишину прорезал неприятный тихий свист, а затем еще один. И оба караульный упали замертво со стрелами, торчащими из груди в районе сердца. Их легкие кольчуги не смогли сдержать трехгранных бронебойных стрел.
Бабочка покружилась над солдатами, а потом подлетела к девушке и села ей на место смертельной раны. Свечение усилилось и охватило глубокий разреза. Бабочка замерла.
Из леса вышел парень. В руках он держал эльфийский мощный лук, с помощью которого эльфы сеяли смерть в стане врагов. Капюшон скрывал его лицо, а длинный плащ фигуру. Но все равно под этим одеянием угадывалась стать молодого тела.
Пришелец быстрым шагом подошел к девушке с бабочкой на груди, подхватил ее на руки, повесив свой лук на плечо, и так же быстро направился к лесу. Бабочка не улетела, не испугалась, а продолжала свое дело, не замечая действий парня.
После неудачной торговой вылазки пещерных эльфов прошло семь дней. К Больду приходили представители кланов и целые делегации выяснять куда подевались их воины и товары, и кто компенсирует убытки, понесенные кланами в результате необдуманных действий жреца.
Тот только разводил руками и говорил, что его помощник Тоба, тоже не вернулся и он знает об этом не больше других. Хотя будет пытаться разузнать все о случившейся пропаже каравана у своих осведомителей там наверху. Все шло, как и планировал жрец. Он лично наведался в замок Ленд-Ли ночью и получил у местного правителя причитающуюся ему сумму денег в золотых монетах людской чеканки.
И теперь сидел у себя в келье в который раз пересчитывая золото, прикидывая на что лучше в первую очередь его потратить, чтобы начать разработку золотой жилы.
Дверь за его спиной скрипнула, Больд вздрогнул. Он точно помнил, что запирал ее на задвижку. Спина жреца напряглась, руки задрожали. «Кто бы мог в такое время к нему прийти? Все эльфы давно уже должны были спать.» - подумал он. Он медленно повернулся, стараясь не делать резких движений. Правая рука его, невидимая незваному посетителю, скользнула под подушку и нащупала там верный кинжал, который уже не раз выручал его в различных ситуациях.
Но когда он повернулся и увидел незваного гостя, то забыл об оружии, а лицо его перекосилось суеверным страхом. Это была она. Таара. Он мгновенной узнал девушку. За ее спиной стоял здоровяк в глубоком капюшоне под которым не было видно лица. Его смерть пришла в образе прекрасной девы с того света. Рассудок отказывался принимать видимую им картину.
‒ Нет, нет, не может быть! ‒ жрец вскочил и сшибая табуретки, рассыпая золото кинулся к противоположной стене. Он врезался в нее и продолжал голосить, цепляясь за твердую шероховатую поверхность, не понимая почему она его не пропускает.
‒ Этого не может быть. Нет. Нет. Ты же там осталась. Нет. – силы и рассудок быстро покидали Больда.
‒ Через минуту стенаний он села на пол и завыл, как раненый зверь.
‒ Нам пора, ‒ тихо сказал за спиной Таары ее сопровождающий.
‒ Тварь, ‒ с презрением выдавила девушка.
Дверь тихонько скрипнула и закрылась. А жрец так и сидел в углу своей келии и выл, безумным взглядом глядя в одну точку.
