— Смотри куда прёшь! – в сердцах крикнула я вслед тому, кто меня только что чуть не сбил с ног на тротуаре и погрозила кулаком вслед удаляющемуся на ярком электросамокате доставщику пиццы. 

Всё ещё ругаясь про себя и кляня, на чём свет стоит катающихся по пешеходным тротуарам на своих и арендованных средствах передвижения нехороших людей, я пошла дальше. Шла я по довольно узкой улочке, народу было вроде не очень много, но достаточно, что бы на узком тротуаре порой с трудом расходиться. А тут ещё эти, на самокатах, велосипедах и моноколёсах. И именно по тротуару.  Как будто им доставляет особое удовольствие распугивать людей. Хорошо ещё, что я в удобных летних кроссовках, а не в туфлях на шпильке. Могу отпрыгивать от них, не боясь переломать ноги. Дома вокруг, в большинстве своём, были затянуты специальной реставрационной сеткой. Старый центр, с невысокими домами. Эта часть города мне больше всего нравилась обычно. Тут было всегда тише и спокойнее, чем в даже так называемых спальных частях города с их высотками и толпами людей. Но сегодня здесь было прямо столпотворение какое-то. Создавалось ощущение, что именно сегодня здесь решили прогуляться все жители и гости города.

— Разъездились! — взвизгнув, отпрыгиваю от следующего, лавирующего между людьми, идущими по тротуару, самокатчика. Тот только кинул через плечо: — «Прстити», — уносясь дальше. При этом я буквально вжалась в стену рядом стоящего дома. Там была именно та тканевая занавеска, которой опутывают дома под реставрацию или снос, с нарисованными окошками и дверями. Неожиданно я почувствовала, что куда-то проваливаюсь. «Ой, Мамочки!» — пронеслось в голове, как через несколько мгновений я вывалилась, кажется с другой стороны стены дома. Но не успела даже оглядеться, на меня навалилось что-то тяжёлое, а сознание накрыла чернота и я банально отключилась.

 С Юлькой мы не виделись примерно с полгода. Всё как всегда. То какие-то дела, то на работе завал, то её собака заболела, то к зубному нужно, то у неё дети болеют по очереди, а там я уехала из города, в общем, всё никак, как обычно…

Юлька моя лучшая подруга, мы дружим ещё со школы. Всегда были лучшими подругами, даже когда в восьмом классе вместе влюбились в одного и того же старшеклассника. Но так как на такую мелочь, как мы с ней, он внимания не обращал, то в принципе мы с ней просто вместе пережили одну на двоих болезнь, которая называется безответная любовь. Бывало, конечно, что ссорились, но всегда в итоге мирились. 

Ощущали друг друга сёстрами. Даже похожи немного были. Обе небольшого роста, светловолосые, только у меня волосы русые, а она блондинка. Но последнее время Юлька постоянно красилась в огненно-рыжий, который невероятно шёл к её зелёным глазам. И стриглась коротко. Я предпочитала носить волосы длиной до лопаток. И глаза у меня были синие, как море, так папа всегда говорил.

Последний же раз мы виделись с Юлей и Вадиком на Новый год, когда они смогли спихнуть, как сказала Юлька, детей бабушке с дедушкой, и мы поехали отдыхать на турбазу, на несколько дней. Я, как обычно, была третьим лишним, но Вадик притащил какого-то своего коллегу для компании мне. Разумеется, это Юляша настояла. 

Она всё не теряет надежду пристроить меня в надежные мужские руки. Но коллега Вадика меня совершенно не впечатлил. Сухой, жилистый, невысокий мужичок с обширной лысиной, заботливо прикрываемой парой волосков, залихватски зачёсанных, с одного боку, оставшейся на голове былой шевелюры и пивной живот — дополняли картинку полного антипода моих предпочтений. Мы вежливо общались с ним все дни отдыха. Он пытался заигрывать, и пару раз я избежала попытки зажать меня с недвусмысленными намерениями. Но пронесло и, разъехавшись по домам, я сейчас даже не вспомню, как его зовут. 

— Странная ты, Крис, уже считай, вышла в тираж, тебе за тридцать. Пора бы уже семью создать, — выговаривала мне после каждого неудачного сватовства Юлька. — А ты всё харчами перебираешь. Принца на белом Мерседесе ждёшь? Так открою тебе тайну — их давно всех разобрали уже. 

— И никого я не жду. Судьба у меня такая. Быть одной одинокой одиночкой, — отшучивалась я. 

Я и правда давно никого не ждала. Тем более принца. А машина у меня своя есть. Давно выросла из того возраста, когда в сказки верят. 

— Ты же знаешь мою ситуацию. — вздыхала я, — А какому нормальному мужику нужна жена, которая не сможет родить ему ребёнка? Так что не переживай. Всё у меня нормально. Я давно привыкла. 

— Бредовее ничего никогда не слышала, — бурчала подруга в ответ.

Но Юлька не тот человек, чтобы отступать. Если что-то решила, обязательно будет добиваться своего. Чтобы как можно больше причинить счастья и нанести радость окружающим.

И вот наконец-то мы смогли с ней договориться о встрече, в нашей любимой кофейне, выпить кофе, съесть по мороженому-пирожному и, возможно, прогуляться по скверу. А обсудить нам было что, у Юльки с Вадиком совсем скоро будет юбилей. Десять лет совместной жизни, оловянная или розовая свадьба. 

Юлька хотела отметить сие своё великое достижение с размахом. Потому что именно она, по её мнению, укрепляет их семью всеми возможными силами. А я, как лучшая подруга и по совместительству свидетельница на их свадьбе, должна помочь ей с подготовкой всего этого безобразия. 

Я предлагала поехать к моей бабушке в деревню и тихо, в тесном кругу друзей и близких отметить их юбилей. С шашлыками, баней и песнями под гитару на открытом воздухе, благо размер бабушкиных угодий позволяет. Но Юля была непреклонна. Она хотела чуть ли не вторую свадьбу сыграть. С рестораном, лимузином, шариками, пышными платьями, трёхэтажным тортом и прочей свадебной мишурой.

— Вадик пригласил одного своего друга, — вкрадчиво начала она вещать в трубку. — Он классный мужик. Вот увидишь, он тебе точно понравится, — щебетала она мне по телефону. 

— Ага, — буркнула я. — Про семейное положение только спросить сперва не забудь, а то он опять женатиком окажется, — кинула я ей шпильку, помня о её предпоследней попытке свести меня с кем-то из друзей её Вадика. 

— Ну ладно тебе дуться, ну было пару проколов, откуда я тогда знала, что он женат? — хмыкнула она в трубку. — Он же нам с Вадиком тогда плакался, что одинок, и ему просто жизненно необходимо найти свою музу! Кто же знал, что он глубоко и несчастно женат уже пятнадцать лет и имеет четверых детей! Я вообще не знаю, где Вадик нашёл этого своего «друга», — абсолютно искренне возмущалась Юлька.

«А представляешь, каково мне было?» — хотелось сказать ей, но я сдержалась. 

Это ещё хорошо, что дело ограничилось цветами, кафе и походом на какой-то скучный дневной сеанс в киношке, на задворках города, чтобы не дай бог с кем-то из знакомых не столкнуться. Брррр.… Никогда не брала чужое. Даже подумать противно, если бы ему удалось затащить меня в постель, я бы тогда себе весь мозг сама чайной ложкой выела. 

Мне не пятнадцать, что бы довольствоваться свиданиями в парке и обнимашками в подъезде. У меня, разумеется, были иногда отношения. Порой даже вполне успешные. Дважды я чуть не вышла замуж. Но не срослось, о чём Юлька мне не забывала постоянно напоминать. И вот уже десять лет подсовывать мне каких-то друзей Вадика, коллег с работы, и дальних родственников. 

Но сейчас мне чуть за тридцать, а точнее тридцать два. У меня нет семьи, нет детей. Ничего нет. Даже кота или собаку завести не могу, потому что иногда приходится на работе сутками пропадать. Но где наша не пропадала! Заведу себе сорок кошек и съеду к бабушке в деревню. Буду жить на свежем воздухе. Хотя ближнее Подмосковье вряд ли может похвастаться свежим воздухом. Да и деревней их деревню сейчас сложно назвать. Больше на котеджный посёлок стало похоже. Но не суть. Бабушка будет рада. Она давно уже говорит, что ей нужно со мной что-то очень важное обсудить. А я приезжаю только на пару часов в лучшем случае. Да. Решено. Через год съеду к бабушке насовсем. Буду сдавать свою квартиру и заводить кошек.

— Ладно, посмотрим на твоего этого товарища. Оценим, — согласилась я закатывая глаза, прекрасно зная, что она меня не видит.

— Я обязательно разузнаю у Вадика про него подробнее, вроде мужик нормальный, он приходил пару раз к нам в гости. Красавец, высокий, широкоплечий, брутальный, правда у него волосы длинные и он в косухе был, — у Юляши стойкая нериязнь к нестандартному внешнему виду. Это всегда весьма забавляло тех, кто её плохо знал. — Но это ничего, подстрижём, переоденем. И он точно холост. Я уже это сразу у него выспросила, в лоб так сказать, — похвалилась она своей находчивостью. — Лет ему тридцать пять – сорок, точно не скажу, но выглядит хорошо. Тебе он точно понравится. Может, наконец-то и тебя пристроим, а то всё одна да одна. И не закатывай глазки, я знаю, что ты это сейчас делаешь, — ехидно фыркнула в трубку Юлька. А она меня реально очень хорошо знает.

— Хорошо. Я же согласилась посмотреть на него, — не выдерживаю я. — Но сама же знаешь, что если мужик к этому возрасту никогда не был женат, значит с ним явно что-то не то, — бурчу я в ответ. 

От этих вечных подсовываний мне хоть кого-то, «лишь бы мужик рядом был» меня уже немного тошнило. Хотя почему немного? Очень даже много. Меня уже бесило и раздражало, когда подруга пыталась подсунуть мне очередного ухажёра. 

— Начинается… — простонала в трубку Юлька. — То тебе слишком молодой, то слишком старый, то был женатый - плохо, то не был женат - опять плохо. Крис, ты бы уж сама определилась бы, а? Что тебе нужно?

— Мне нужно, чтобы меня оставили в покое, — вздохнула я. — Если суждено мне выйти когда-нибудь замуж, то я обязательно встречу того, кто станет этим самым мужем. Но это должно быть как вспышка, искра пробежит, это просто случится, и я пойму, что вот оно. Когда это произойдёт, ты первая узнаешь, обещаю.

— Крис, да какие искры? Часики тикают, — захихикав сказала Юлька. 

— Не нагнетай, Юль. Всё хорошо, не переживай. От судьбы не убежишь, — засмеялась я.

— Судьба, судьба. Ты ещё по гороскопу отсеивай претендентов. Тогда точно тебе никто не подойдёт, — засмеялась Юлька в ответ.

— Я уже скоро буду, тогда и поболтаем, — улыбнулась я. Всё же я соскучилась по Юльке.

— Тогда я жду тебя в нашей кофейне, обсудим что и как, и договоримся, когда вместе встретимся, на юбилее же вам придётся поучаствовать в конкурсах всяких. Нужно это обсудить. Заодно и познакомишься. Всё люблю, целую, — прощебетала она напоследок.

— Ага. Жду встречи. Пока, — сбросила я звонок, направляясь к метро. Засунула телефон в боковой карман широких лёгких джинс, одернула сиреневую футболку, джинсовая куртка давно лежала в кожаном рюкзаке, становилось весьма жарко. Выйдя на поверхность я пошагала по узкой улочке к кафешке. Можно было проехать на трамвае одну остановку. Но там пришлось бы обходить несколько дворов, чтобы попасть в нужное место. А так напрямик несколько кварталов.

Я никогда не любила шумных сборищ и вечеринок, но юбилей семьи лучшей подруги проигнорировать не получится. Придётся идти.

После встречи с Юлькой, мне ещё нужно будет поехать к бабушке. Она вчера звонила, жаловалась на плохое самочувствие и просила приехать на пару дней к ней. На работе я предупредила, что меня несколько дней не будет. Кроме бабушки у меня никого не осталось. Поеду, помогу ей там. Просто побуду с ней. 

Я шла, прокручивая в мыслях свои планы… Но что-то в этот день явно пошло не так.

— Ма-ма. Ма-ма, — тихонько ныл тоненький детский голосок, прорываясь в моё сознание.

Я попыталась открыть глаза, это никак не получилось сделать. Только с огромным трудом удалось приоткрыть один глаз. Второй будто слипся, я вся была в чём-то липком.  Голова гудела и предательски кружилась, а тело что-то придавило к земле. На мне что-то лежало. Тяжёлое. А вокруг было настолько темно, что хоть глаз выколи — разницы не будет. «А фонари здесь что, не горят?» — подумала я, попытавшись пошевелиться.  

Так, руки на месте, ноги на месте, вроде даже двигаются — пошевелила я слегка конечностями. Надо попробовать встать. «Долбанные самокатчики", — выругалась ещё раз про себя, пытаясь скинуть тяжесть, что придавливала меня к земле и приподняться на локтях. 

Я попыталась отпихнуть руками лежащее на мне… А что это вообще меня к земле придавило? Я стала ощупывать то, что лежало на мне. Да, определённо это был человек. Он лежал поперёк меня, неестественно вывернув голову и руку, которую я увидела в сполохе, расчертившем небо. Меня начала накрывать паника. 

Я зажмурилась и попыталась закричать, но во рту пересохло и вместо крика из горла вырвалось только сипение. Попыталась успокоиться и снова легла на землю. Мокрую. «Вот же угораздило в сухую погоду обнаружить единственную лужу на всю округу и приложиться именно в неё. Или дождь прошёл, пока я была в отключке?» — удивилась я мысленно, провожая взглядом серебристый всполох, шустро пролетевший надо мной. 

Мысли, которые до этого текли медленно и лениво, сейчас метались в моей голове. Главные вопросы были: «Где я?» и «Что здесь происходит?» Если меня сбили и сейчас меня придавил виновник аварии, то вероятно, что скорая уже едет, а всё вокруг темно, потому что я, вероятно, потеряла зрение от удара. Я где-то читала, что такое может случиться. А возможно я вообще ещё без сознания и это какие-то галлюцинации.

— Ма-ма! — опять заскулил голос ребёнка, чуть громче.

— Граждане, уберите уже детей с места преступления. На меня между прочим нагло наехали, — прошелестела я, снова пытаясь открыть глаза. Наконец мне удалось совладать со своим телом и я смогла выползти из-под того, кто лежал на мне. Я стояла на карачках, пытаясь прийти в себя и перестать заваливаться набок. Меня жутко тошнило и всё вокруг кружилось. Я огляделась. Вернее попыталась, насколько это позволяли всполохи разрезающие небо.  

Вокруг меня темнеют какие-то развалины, куски стен, провалы окон. В темном небе вспыхивают странные светящиеся штуки, разрезая темноту и руша всё, до чего долетают и что ещё не разрушено. Но звуки доносятся очень приглушённо. «Наверное это голограмма» — догадалась я. Видела такие на каком-то фестивале, весьма красивое зрелище. Но напрягало, что вокруг меня нет людей. Обычно после происшествия собирается толпа зевак, скорая, полиция. А тут никого. 

Я мысленно хлопнула себя по лбу. Фонарик. Нужно достать фонарик. Я полезла в карман за смартфоном и тут же потеряв равновесие завалилась на что-то мягкое, но довольно холодное. Снова приподнялась. Достала смартфон и полулёжа включила фонарик. 

Лучше бы я этого не делала! Я застыла в ужасе на месте. Вокруг меня были трупы. Мужчины, женщины, дети. Лежали вповалку и отдельно. Кто-то был целым, у кого-то отсутствовали части тел. К горлу подступила тошнота. Я осмотрела себя, я вся была в крови. Скорее всего чужой, потому что вроде нигде не болело настолько, чтобы истекать кровью. Вся улица была в крови. И лежала я в крови. Меня затрясло. 

«Может это съёмки фильма?» — услужливо подсунул мне адекватный ответ, на незаданный вопрос, мой мозг. 

«Да, это съёмки, Крис, не паникуй! Всё просто очень реалистично. Сейчас прибежит съёмочная группа и тебя вынесут со съёмочной площадки. Главное без паники», — уговаривала я саму себя, чувствуя, что вот вот зайдусь в истерике.

Буквально в паре шагов от меня сидела девочка, совсем маленькая, лет двух, не больше, чумазая, в пышном когда-то платьице, а сейчас невероятно грязном и рваном и тёрла глаза, размазывая слёзы. 

— Мама, — протянула она ко мне ручки. 

Я ошарашенно заозиралась. 

— Эй, люди! Прекратите съёмку! Вы ребёнка напугали! Чей ребёнок? — засипела я, сгребла малышку в охапку, пытаясь успокоить.

— Тише, маленькая, сейчас найдём твою маму, — зашептала я ей, гладя по голове, все волосы малютки были грязные и липкие.

— Спасите её, — вдруг раздался рядом голос, тихий и какой-то булькающий, — У неё нет дара, леди позаботилась. Спасите. Отдайте её отцу. 

Я увидела говорившую со мной. Это была девушка, совсем молодая, лет восемнадцати – двадцати. 

Вспышки на небе не давали толком рассмотреть. Я направила на неё телефон. Включила на нём фонарик и посветила на девушку. И обомлела. Она лежала в луже крови. Девушки не было ниже пояса. Совершенно не было. Она лежит, кажется, в своей собственной крови? Я ничего не понимаю, мозг просто отказывается принимать то, что видят глаза. И я совершенно не хочу думать о том, что мне ни разу это не кажется и, что это никакие ни съёмки. В воздухе была разлита смерть. Настоящая. От ужаса осознания меня снова замутило. Я прижимая к себе ребёнка попятилась сидя, упёрлась во что-то, боясь повернуться. 

— Спасите её, — хрипела девушка,  — Найдите её отца. 

— Вы её мать? — дрожащим голосом спросила я её, попытавшись взять себя в руки.

Она слабо покачала головой прошелестев:

— Няня.

— А кому отдать-то девочку? — спросила я борясь с дурнотой и попыткой разума погрузить меня в очередной обморок.

— Отцу. Он не знает про неё, но он найдёт её. Должен найти. Отдайте её ему. Её отец, лорд Фор… — торопливо начала говорить она, но её слова потонули в очередном свисте пересекавшей небо огненной сферы, которая попала в стену совсем рядом от нас. Я только и успела пригнуться за несколько лежащих вповалку друг на друге тел. Волна жара обожгла спину, а девушка осеклась и её взгляд остекленел.

С девочкой на руках я подползла к девушке и попыталась потрясти её за плечо. Проверила пульс на шее. Его не было.

— Чёрт! — выругалась я. — Вот же чёрт-чёрт-чёрт! — практически заскулила я. — Если это розыгрыш, то уже не смешно! Ау! Люди! — попыталась заорать я, понимая, что меня сильнее начинает накрывать паника, по щекам потекли слёзы.

Куда же меня занесло? И это происходит в центре города? Какого, к чёрту, города? Тут же мысленно одёрнула себя. Меня неизвестно куда закинуло непонятно как. Что происходит вообще? Мысли метались и путались в голове.

— Не ори, глупая! — просипели где-то сбоку, я посмотрела в сторону звука и взметнула туда дрожащий свет фонарика, мои руки дрожали. Там сидел, привалившись к остаткам стены, какой-то мужчина, так же весь в крови. 

— Хватай девку и беги отсюда, как сможешь далеко. Пока вас не нашли, — забулькал он откашливая сгустки крови. — Потом разбираться будешь. Беги, если жить хочешь, — опять закашлялся он. Он сделал какой-то пас рукой в нашу сторону, от его руки отделилось голубоватое свечение, которое подлетев к нам, будто впиталось в меня и девочку. В этот момент в человека попал оранжевый сгусток, похожий на шаровую молнию и человека не стало. Был и нету! Ой, мамочки, что же это такое?! Нас с девочкой снова  опалило жаром.

И я, перехватив ребёнка поудобнее, побежала. Меня мутило. Голова кружилась. Я сама была вся мокрая от чужой крови, а может и от своей. Я прижимала к себе малышку и бежала, пригибаясь и прячась за остатками стен. Потом будем разбираться с местным пейнтболом. И вообще с тем, куда я попала. Сейчас нужно выбраться отсюда. Убраться как можно дальше. 

Малышка на руках затихла. Несколько раз неподалёку от нас падали эти светящиеся шарики и взрывали всё и вся. Летали мимо какие-то молнии, пару раз чуть не попав в нас. "Божечки, божечки, можно мы уже отсюда уберёмся, меня там Юлька ждёт", — всхлипнула я про себя, очень хотелось проснуться и сидеть с Юлькой сейчас в кафе, пить кофе и есть тирамису, оно там просто бомбическое.… 

Но проснуться не получилось. И я продолжаю бежать. Легкие уже горят, ноги подкашиваются, руки отваливаются под тяжестью ребёнка. Хотя она вроде лёгкая, но как долго я тащу её на руках?