ПРОЛОГ

В комнате, освещённой лунным светом, образуется туманно-светящийся овал и из него выходят двое. На кровати, не догадываясь о ночных визитёрах, сладко посапывает женщина.

Один из незваных гостей, держа в руках серебряный ободок, по периметру которого двигаются символы, подходит и водружает его на голову спящей. Та даже не пробудилась.

Пятнадцать минут странного действа — и символы на «нимбе» начинают тускнеть, пока полностью не исчезают. Неизвестные забирают предмет и покидают спальню так же, как и пришли. Проход за ними истаивает, как будто его и не было.

Глава 1

Утро начинается, как обычно, с медленного разлипания распухших ото сна век. Сквозь образовавшиеся щелочки фокусируюсь на окружающем пространстве и, чтобы окончательно проснуться, прямо в постели приступаю к утренней гимнастике: ручки в стороны, ножки вместе, а затем «ножнички» …

При весе в сто двадцать килограмм, в свои пятьдесят два года, я целенаправленно двигаюсь вперёд к похудению. Водяной матрас пружинисто откликается, дружески помогая мне в этом.

Вот я перекатываюсь со спины на правый бок. И съезжаю на пол, где меньший брат водяного матраса бережно принимает мои коленочки.

Опираюсь рукой о колышущуюся кровать и медленно поднимаюсь, пыхтя, как старый паровоз. Полностью выпрямившись, прогибаюсь в спине.

Ну чем не зарядка?

Теперь водные процедуры.

Шаркая тапочками-зайчиками, не спеша, двигаюсь в сторону ванной комнаты, где, стянув с себя ночнушку, предстаю перед зеркалом в полной красе.

Поворачиваясь то спиной, то боком, внимательно рассматриваю своё отражение, ища доказательства, что очередная диета для похудения начинает приносить результаты. 

И в этот важный для моего эго момент в носу засвербело и я, зажмурившись, выдаю громогласное:

— Апчхи!

Открываю глаза, и те медленно расширяются. Я в салоне пассажирского автобуса. На переднем плане. Рядом с водителем.

Пассажиры, медленно отрываясь от созерцания скучного пейзажа за окном, с ужасом взирают на меня. Интересно, что их больше испугало: возникшая из ниоткуда женщина в неглиже или её габариты?

— Ой! — пищу, не зная, какую часть своего роскошного тела прикрывать руками.

На мой испуганный фальцет оборачивается водитель и, выразив лицом весь спектр эмоционального шока, резко бьёт по тормозам. 

В то же мгновение в носу защекотало и…

— Апчхи! — Я снова в ванной комнате стою перед зеркалом, где отражается дама с вытаращенными глазами и пунцовыми щеками.

Всё произошедшее действо заняло несколько секунд, но мне они показались вечностью. И этой вечности хватило, чтобы проявилась важная черта моего характера: я никогда не полагаюсь на авось и судьбу не искушаю! Шумно выдохнув, опрометью бросаюсь в спальню одеваться, резонно опасаясь очередного чиха.

Интересно, в каком месте нашей необъятной планеты я побывала? — как-то не к месту подумалось мне, пока со спринтерской скоростью натягивала рейтузы и накидывала халат, — Пассажиры были европейцами. Но свои или иностранцы — не поняла.

Одевшись, присаживаюсь на кровать и погружаюсь в глубочайшую задумчивость.

Что это, вообще, было?

В фантастических фильмах, которые люблю, аналогичное перемещение называется телепортацией. Только то — кино, а здесь — реальность.

И почему меня переместило в автобус? 

Да, я собиралась сегодня ехать по делам в город. Но, стоя перед зеркалом, не думала об этом.

Зато у меня мелькнула мысль, что если не начну худеть, то в скором времени не влезу в городской транспорт. В это мгновение, чихнув, и оказалась в автобусе.

Ух, ничего себе!

Это что же такое получается: о чём подумаю, туда и попаду?

За пятьдесят два года спокойной и размеренной жизни в роли обычной одинокой женщины, без мужа и детишек, проработавшей на одном месте тридцать лет и ушедшей на пенсию раньше времени, по нездоровью, со мной никогда ничего необычного не происходило.

Что же изменилось? Что происходит? Может, я сплю?

Ой, мамочки, опять в носу щекочет! — и в голове замелькали картинки: египетские пирамиды, Бермудский треугольник, Атлантида на дне океана, величественные горы со снежными шапками и лыжнёй, убегающей вниз…

— Апчхи! — Чувствительный толчок под пятую точку и я, восседающая попой на чьих-то лыжах, стремительно несусь по укатанной лыжне, резко уходящей вниз. Чей-то крик за спиной, и мой собственный визг, ударивший по перепонкам. Никогда не думала, что могу брать столь высокие ноты.

Снег порошит в лицо, летит в глаза, в рот, попадает в нос и…

— Апчхи!

Сижу на кровати в собственной спальне.

Проклятье перемещающее!

Зажимая пальчиками нос, осматриваю себя, на предмет нанесения вреда моему достоинству. Пятой точке досталось однозначно. Те немногочисленные ухабчики, с которыми я успела повстречаться на снежном склоне, оставили на филейной части ощутимые отметины. Одежда же целёхонькая и невредимая, но запорошена снежком.

Так дело не пойдёт!

Цепко блокируя носик, решаю переодеться. И теперь к данному действу отношусь со всей серьёзностью потерпевшей.

В автобус попала голышом.

Заснеженные горы посетила в домашнем халате и рейтузах.

Что же такое надеть, чтобы в каком месте не оказаться, выглядеть подобающе, даже при своих габаритах?

С какой стороны не подойди, мой гардероб разнообразием не блещет. В чреве шифоньера одни сплошные платья-парашюты, призванные легко и грациозно вмешать моё тело. Из брюк: джеггинсы и мой любимый комбинезон, сшитый по индивидуальному заказу. В нём я выгляжу как Карлсон, который живёт на крыше, только без пропеллера за спиной. Но его несомненное удобство — это множество карманов и карманчиков, которые очень полезны в поездках на дальние расстояния. В те же сады, за грибами или на пикник.

Правда с отдыхом на природе мне не слишком везёт в последние годы. Обладая внушительными размерами, коих была лишена в молодости, я некомфортно себя чувствую при встрече со своими старыми друзьями и знакомыми. Слишком часто замечаю в их взглядах сочувствие или осуждение.

А вот в садах бываю регулярно и приезжаю туда с удовольствием. Участок с плодовыми насаждениями приобрела недавно, и тамошние соседи знают меня такой, какая я сейчас.

Нет сравнения, нет и осуждения.

Стараясь не оставлять нос надолго без захвата, облачаюсь в тёплый комбинезон. Затем рассовываю по карманам то, что может пригодиться, если меня опять куда-нибудь занесёт и не сразу вынесет: немного наличных, паспорт, медицинский полис и банковскую карту.

Накидываю пуховик. И бегом на вокзал, а там — на электричку.

Пока не пойму, что со мною происходит и что мне с этим делать, поживу в садах. На дворе зима и там — тишина. Одиночество и отсутствие любопытных мне гарантировано. 

До первого места назначения добираюсь без приключений, хотя страха натерпелась предостаточно. Автобусы — это ворох запахов. Для уменьшения риска — чихнуть при свидетелях от какого-нибудь особо раздражающего, — пришлось надеть маску. Всю дорогу дышать глубоко и размеренно под неустанным самоконтролем. Вообще, такой собранности за собой и не припомню.

И такой скорости перемещения тоже.

Без одышки и остановок для отдыха, на едином дыхании доставляю своё тело на вокзал, вношу в электричку, через минуты выношу на перрон, и доставляю в садовый домик.

И только там, за закрытой дверью, в нетопленой комнате, наконец-то расслабившись, обвисаю в кресле.

Но в холоде долго не поблаженствуешь, и потому приходиться вставать, заряжать и топить печь.

После хлопот по хозяйству пробую предаться размышлениям, но обнаруживаю пустоту в голове. Ни одной мысли. Видимо, треволнения сегодняшнего утра — доконали. И, возможно, именно поэтому клонит в сон.

А почему бы и нет!

Включаю обогреватель, чтобы ночью не замёрзнуть, и спатиньки. Лечь решаю не раздеваясь, в комбинезоне. От греха подальше. Пусть во сне люди обычно не чихают, но кто его знает, как со мною может произойти?

Проспав весь оставшийся день и всю ночь, проснулась только утром следующего дня.

Медленно размыкая веки, фокусирую взгляд на окружающем пространстве. И вспоминаю всё, что произошло вчера.

Только что была расслаблена и довольна, а тут вся подобралась, как перед прыжком в прорубь.

Лежу и боюсь пошевелиться. А вдруг сию минуту опять начнётся?

Но проходит минута, другая, всё хорошо и спокойно. Делаю перекат со спины на правый бок и по привычке плавно съезжаю на пол. При отсутствии страховочного водоматраса приземление выходит жёстким. Потирая зашибленные коленочки, держусь за кровать и, кряхтя, поднимаюсь. Выпрямившись, поворачиваюсь налево, затем направо — вот и вся гимнастика.

Ощущаю зуд на теле. Не привыкла спать в одежде. В постоянном коконе долго не протяну. Это ж какое издевательство, без утреннего душа?

Плетусь на кухню. Настроение — ноль.

Завариваю зелёного чайку и с блаженством растекаюсь в кресле-качалке.

Прикрыв глазки, глубоко втягиваю носом благоухающий запах чая и…

— Апчхи!

Ой! Больно-то как! 

Резко открываю глаза, и обнаруживаю себя в своей ванной. Не успеваю обрадоваться и....

— Апчхи! — Я снова в кресле-качалке с зажатой в руке чашкой чая.

И ведь даже капли не пролилось.

Ставлю её на стол и, зажимая нос пальчиками, начинаю дышать ртом. Ну точно рыба, выброшенная на сушу.

Только бы не чихнуть! 

При телепорте, как я читала, главное хорошо знать то место, куда стремишься попасть. И ещё, чтобы там не было людей.

Вспоминаю своё появление в автобусе и чувствую, как краска стыда заливает лицо.

После воспламеняющего воспоминания, мой мысленный процесс развивает невероятную для него скорость в поисках безопасных мест. Мелькает одно предложение, следующее, ещё... Одна мыслеформа сменяется другой.

Я и не предполагала, что так много знаю.

Вот что творит с человеком шок!

Лихорадочно перебираю места, где когда-то была.

Стоп! Кажется, парочку нашла. Появись — никто не заметит!

Первое находится недалеко от деревни, где прошло моё детство. Лес. Большое дерево с огромным и вместительным дуплом. В нём прятались мои детские сокровища. Последний раз я видела его пять лет назад, когда приезжала на похороны родителей. Места там глухие и безлюдные, и, наверное, долго ещё такими останутся.

В носу защекотало.

Успеваю сообразить, что в дупле не помещусь, а вот рядом с деревом хорошо бы оказаться. И…

— Апчхи! Ай! — Сижу в сугробе у раскидистого старого дуба.

Снег смягчил удар, но в следующий раз надо вставать, когда приближается чих. А то моё достоинство скоро превратится в сплошной синяк.

— Апчхи! — Я снова в кресле-качалке.

Спешу встать с него с мыслью, что может мне на нос прищепку надеть?

— Апчхи! — Ванная комната, где на верёвке передо мной — гроздь прищепок.

Глубоко вдыхаю, с шумом выдыхаю.

— Сколько я смогу пробыть в квартире? — делаю шаг в сторону от прищепок. Пять секунд — полёт нормальный. Второй шаг — в сторону спальни. Семь секунд — полёт нормальный. Захожу в комнату. Десять секунд — полёт нормальный.

— Апчхи! — Стою на кухне садового домика. Хорошо, что стою.

Так-с…

Второе место, куда могу переместиться без опасения встречи с людьми, это пещера высоко в горах. Я обнаружила её в те давние времена, когда ещё не весила сто кило с хвостиком и любила горные и лесные походы. В одной из одиночных вылазок и была обнаружена небольшая пещерка, вход в которую находился на скрытой отвесной стороне скалы. 

Итак, необходимо вспомнить, как она выглядит изнутри? Ибо как она выглядит снаружи я помню очень хорошо и точно не желаю туда переместиться: это будет путь в один конец — без возврата.

— Ап-Ап-Чхи! — Тёмное нутро пещеры высветилось перед мысленным взором в самую последнюю миллисекунду затухающего чиха.

Открываю глаза и ничего не вижу. Изо всех своих дамских сил пялюсь во тьму в надежде на прозрение. Под ногами — твердь. Перед глазами — темнота. А что за спиной?

Осторожно разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и вижу далёкий сумрачный зев выхода из пещеры.

Иду к нему.

Снаружи — восходящее солнце и пропасть вниз.

Действительно та самая пещера, в которой я не была уже лет пятнадцать. Как мне помнится, она невелика в размерах. Где-то пять на шесть метров. В потёмках изысканиями заниматься не хочется.

Пора чихать обратно.

Шмыгаю носом, пытаясь его активировать. Но процесс не желает запускаться. Может, пощекотать чем-нибудь?

В этот момент в пещере словно из воздуха стало формироваться большое светло-серое пятно, внутри которого проступили контуры человеческой фигуры.

В носу сразу засвербело и:

— Апчхи!

Я в садовом домике.

Присаживаюсь в кресло.

— Мне же не привиделось? Кто-то там проявился. Но кто? Такой же, как я? — невольная мысль.

По спине пробежал холодок. Ощущаю, каким-то шестым или десятым чувством, что за спиной кто-то стоит.

Испуг — великая и мощная сила. Вот, только что сидела, а уже стою около печи с поленом в руке. И даже не запыхалась.

Передо мною — девушка. На вид — обычная. Простое лицо, большие круглые глаза, короткостриженые светло-русые волосы. Взгляд спокойный и миролюбивый. Орудие метания в моих руках её не испугало. Видимо уверена, что успеет исчезнуть раньше встречи с поленом.

— И? — начинаю разговор.

— Здравствуйте! Извините! Я не хотела Вас испугать. Но Вы так шумели!

— В каком смысле?

— Как давно Вы перемещаетесь?

— Со вчерашнего дня.

Её брови ползут вверх и глаза изумлённо расширяются.

— Вы только проснулись?

— Я проснулась утром!

— А какими способностями ещё обладаете?

— Способностями? Вы имеете в виду — талантами?

— Нет. Магическими способностями.

— Кто? Я? Никакими!

Она смотрит пристально, как будто пытаясь понять — шучу или говорю всерьёз. Потом, качнув головой, произносит:

— Такого быть не может. Вы перемещаетесь в пространстве с использованием каких-то ритуалов. Определённые действия и произношение звуков запускает механизм телепортации. Если Вас никто этому не учил, значит знания передались генетически.

— Девушка! Уверяю Вас, перед Вами — обычная женщина, у которой в родословной — колдуньи, ведьмы, целители и знахари — отсутствуют! 

На кухне повисает тишина. Мы молча смотрим друг на друга.

Я знаю, что не обладаю никакими сверхспособностями, чтобы она там не говорила. Но и на вопрос, почему стала перемещаться, да ещё таким странным способом, ответа не имею.

И потом… А кто она такая? Ведь её появление тоже необычно!

— А Вы, вообще, кто?

— Ведьма, — улыбчивая констатация факта.

— Ведьма? Серьёзно? Самая настоящая?! Да, сколько же вас расплодилось таких? Прям, как чёртики из табакерки повыскакивали! Куда ни глянь: то потомственная колдунья, то ведьма с какого-нибудь полена! И откуда вы все разом повылуплялись?

— Оттуда, откуда и Вы! — с вызовом отвечает незнакомка. — Время течёт и всё меняется, всё что ушло — возвращается, — продолжает она. — Ведьмы, колдуньи, магия — всё это было, есть и будет, и никуда не денется. Просто есть время активного проявления, а есть пассивного. Последние тысячелетия были пассивными. Сейчас пришло время активности. 

— И что же, сейчас станут активными вурдалаки и прочая нечисть? — пробую съюморить.

— Да. И прочая нечисть тоже, — без тени улыбка отвечает девушка. — И я бы посоветовала посерьёзнее отнестись к этому. Ваше пробуждение не прошло незамеченным в астральном пространстве. Мне повезло найти Вас первой, но и другие будут искать…

Она хотела ещё что-то добавить, но в этот момент в моём носу снова защекотало и я мгновенно переключилась на визуализацию предполагаемого места дислокации.

— Апчхи! — Возникаю у старого дерева моего детства.

— Вы что, издеваетесь?! — раздаётся голос незнакомки. Она стоит рядом, излучая одновременно недовольство и растерянность.

— Апчхи! — успеваю ответить, и оказываюсь снова в садовом домике.

— Вы не можете этим управлять? — опять слышу её голос.

Зажимаю нос пальцами и начинаю закипать от злости. Как это у неё получается? Куда я, туда и она? Как банный лист! И без всяких сложностей и затруднений.

— Как Вы это делаете?  Как перемещаетесь? — гундося в нос.

— Визуализирую место, куда хочу попасть, и… делаю определённое действо с произнесением кодового слова.

— А меня как находите? Вы ведь не знаете, куда я попаду?

— Иду по оставленному следу.

— Таким образом Вы меня и нашли в первый раз?

— Да.

— Значит, по нему меня могут найти и другие?

— Да. И, к сожалению, не только хорошие, но и плохие.

— Да кому я нужна?

— Нужны не Вы, а Ваша сила. Каждая сторона набирает себе рекрутов со способностями. 

— А если я не желаю к кому-то присоединяться? Хочу остаться сама по себе!

— Такого не бывает. Тёмные не оставят Вас в покое. Они создадут такие жизненные ситуации, при которых придётся сделать выбор и решить к какому берегу пристать. Ведь, сколько не плыви, всё равно придётся выбраться на сушу. Осталось определиться, на какую выйдете Вы…

— Предполагаю, что мне ещё рано приставать к какому-то берегу. Я ведь даже не знаю, что со мною происходит. Ещё позавчера я легла спать обычной пенсионеркой. А проснувшись, перестала быть собой.

— В каком смысле — пенсионеркой? Сколько Вам лет? — удивлённо воззрилась на меня девушка.

— Мне пятьдесят два года. Но на пенсии с пятидесяти лет — по нездоровью, — произношу печально.

— В первый момент мне показалось, что Вам около пятидесяти. Но сейчас, при близком рассмотрении, лет сорок пять, не больше.

— Благодарю за комплимент. Но Вы мне явно льстите. Мои габариты прибавляют возраст, а не отнимают. За последние пять лет — это первый комплимент, — говорю, чуть не прослезившись.

— Вообще-то, в комплиментах я не сильна, и сказала то, что вижу, — упорствует она. 

После её слов, поддавшись жгучему желанию посмотреться в зеркало, в нём лицезрю полноватую незнакомку. Если присмотреться повнимательней, она похожа на меня, только лет на десять моложе. И по стройнее будет.

Я шагнула к зеркалу — она тоже.

То есть, это я?

От данного открытия кружится голова и пол начинает стремительно приближаться. Кто-то подхватывает меня под талию и… темнота.