Тьма обнимала меня, мучила прикосновениями, терзала поцелуями на грани боли и наслаждения. Я прижалась, чувствуя его желание, и укусила за одну из дразнящихся губ. Вкус крови вызвал волну дрожи у нас обоих, и он перестал сдерживаться. Остро, резко, сильно и невозможно сладко. Слаще, чем когда-либо. Я не глушила стонов.

Пальцы смяли губы, запирая внутри сорвавшийся крик.

– Надо же, какая шумная…

Я все еще дрожала от невероятного наслаждения. По телу разливался жар. Потянулась за поцелуем, как за глотком воздуха, привычно зарываясь руками в волосы на затылке. Удерживающий их шнурок соскользнул и длинные шелковистые пряди мазнули по кистям и запястьям. Длинные. Гораздо длиннее, чем были, когда мы виделись.

Длиннее, чем могли бы быть.

Мгновение невесомости и меня обдало холодом. Я распахнула глаза, вскочила и села. Тьма клочьями метнулась по углам. В комнату вяло сочился рассвет. Я была одна. Руки жгло. Яростно пылал изумруд на правой, гневным золотом проступила на запястье левой вязь эльфийского браслета. Сердце не колотилось, нет. Оно замерло.

Мое тело со следами от пальцев и постель, тающие внутри отголоски экстаза и отсутствие рубашки, в которой я ложилась спать, говорили о том, что произошедшее сном не было. Бросилась к магфону, упала – ноги дрожали. И руки дрожали тоже, пока я, несколько раз ткнув не туда, набирала номер.

– Холин, – отстраненно отозвалось с другой стороны, но голос тут же потеплел. – Мика…

– Мар… Мар, скажи пожалуйста, что это был ты… Или просто сон, пусть это будет сон! – я почти сорвалась на крик.

– Я в Штиверии. Что случилось?

Я должна была молчать. Сцепить зубы и молчать. Но молчание никогда не было моей сильной стороной.

– Я… Ясен. Он был здесь. Он был здесь со мной. Он был… со мной… Мар…