Зарянка или малиновка -
вид певчих птиц с оранжевой грудкой.
Заряна
Пробуждение отозвалось головной болью и мерзким привкусом во рту. Открыла глаза и уперлась взглядом в высокий двухуровневый потолок с рядом сафитовых ламп по периметру, подумала: странно, вчера он был ровным с трехрожковой люстрой в бабушкиной квартире. Обстановка на съемную тоже не подходила. Оглянулась вокруг, еще больше впечатлившись местом ночлега: бежевые стены венецианской штукатурки, шкаф и комод цвета венге последнего веяния мебельной моды. Комната прямоугольной формы, завершающаяся панорамным окном в пол на противоположном конце спальни. Желтые шторы неплотно сдвинутые, пропускали полоску яркого дневного света. И тут ко мне вернулась память: клуб, твистер, ликер и Амир, утаскивающий меня оттуда прочь. Я резко села в кровати и тут поняла, что обнажена.
- О, Боже! Я в его квартире и в постели.
Оглянулась в поисках своей одежды, но ничего не нашла. Вспомнила что белье надето было разномастное: бордовый лифчик и серые хлопковые трусы. Практичные и комфортные. Почему то устыдилась этого факта, а не того, что провела ночь в чужой кровати и ничего не помню о ней.
- О, проснулась алкоголичка! – донеслось со стороны, где находилось окно. – Как себя чувствуешь?
Я обернулась на голос хозяина жилища, не сомневаясь, что он принадлежит Амиру. Парень широко улыбался, идя мне на встречу, одетый лишь в бриджи. Я повыше подтянула одеяло, подталкивая концы его под мышки. От злости даже голова перестала болеть.
- Ты зачем меня к себе привёз?
Амир приблизился и сел на край кровати. Опираясь на руку, повернулся корпусом, продолжая сверкать зубами.
- Прости, не мог отказаться от возможности затащить тебя в постель.
- Мы что…- запнулась не в состоянии высказать догадку, - переспали? – шёпотом добавила, вглядываясь в его лицо.
- Угу. Переспали, - добил меня фразой.
Я застонала и упала на матрас, закрывая лицо ладонями.
- “Не пей вина, Гертруда, пьянство не красит дам. Проснешься, станешь ужасно противной поклонникам и друзьям”, - цитируя слова текста песни Бориса Гребенщикова, пропел Валиев.
Он продолжал издеваться. А мне в эмоциональном плане становилось все хуже.
- Почему я ничего не помню? – обреченно спросила и отняв ладони от лица, осторожно кинула взгляд на мужчину.
- Потому что, дорогая, ты была пьяна, - протянул последнее слово.
- И ты как последний негодяй воспользовался невменяемой девушкой?
Меня глодала обида и злость на него. Преследуя меня еще до свадьбы Аглаи и Расула этот мужчина не раз получал мой отказ с ним встречаться. А теперь снизошел до принуждения. Только кроме ощущения обнаженного тела я не чувствовала никакого дискомфорта в промежности или присутствие алкоголя притупило неприязнь? Тот секс что у меня был с моим бывшим парнем оказался настолько невпечатляющим, что я, вконец разочаровавшись, поругалась с ним и мы расстались. Больше вступать ни в какие половые контакты не собиралась, игнорируя подобные поползновения мужчин. Решила что пойду на близость, когда захочу ребенка. А в двадцать два точно рожать не планировала.
- Ты хорошо отзывалась на мои ласки, - голосом соблазнителя продолжал меня смущать Амир.
Он лег на бок в изножье кровати, подперев голову рукой.
- Мы хотя бы предохранялись? – печальным голосом уточнила я.
- О, да! Уверяю тебя, в эту ночь ты точно не понесешь.
