Алиса

— И куда ты собралась в таком виде? — заглянув в примерочную, сестра округлила глаза, смерила меня придирчивым взглядом и, покачав головой, проворчала: — М-да уж, можешь не отвечать. У меня только одно предположение. На панель, не иначе.

— Так и скажи, что завидуешь, — подмигнув ей в отражении, я показала язык и, качнув бёдрами, похвасталась: — Тут есть чему позавидовать. Не находишь?

— Я нахожу, что ты нарываешься, — скрестив руки на груди, Карина вздохнула и, сморщив нос, добавила: — И, похоже, делаешь ты это намеренно. Вот объясни мне, зачем ты папу драконишь?

— Кто? Я-я-я? — изобразив удивление, протянула я, а Каринка снова оглядела мой наряд и задумалась.

— Нет, это никуда не пойдёт, — шагнув ближе, она ухватила меня за локоть и, не церемонясь, крутанула на сто восемьдесят градусов.

Ярко-красная юбка-карандаш на мои выдающиеся достоинства села как влитая, а чёрная полупрозрачная блузка с коротким рукавом и глубоким декольте выгодно подчеркнула грудь. Примеряла я её на голое тело, но даже так выглядела сногсшибательно.

Папа, конечно же, не оценит… Мало того, — отчитает, как нашкодившего ребёнка, но меня давно не волновало его мнение. Наши взаимные перепалки давали мне мнимое ощущение независимости.

— Алиса, давай, я подберу тебе наряд поскромнее, — предложила сестра и, предотвращая мои возмущения, подняла руку и сбивчиво протараторила: — Но дороже и круче… Достойнее и… Ну то есть элегантнее. Не спорь. Я сама оплачу покупку. Договорились?

— Ну-у ок’ей, — скривилась я и, выпихнув её из примерочной, поторопила: — Только давай быстрее, я ещё в салон записалась.

— Зачем? — насторожилась Каринка, а я изобразила детскую непосредственность и, накрутив локон на палец, похлопала ресницами.

— Кончики подровнять. А что? И вообще, что за допрос? Спешу напомнить, мне уже двадцать пять, а не пятнадцать. Сколько можно мной командовать и?..

— Всё-всё, угомонись, — перебив, Карина вскинула руку и, задёрнув шторку, скомандовала: — Заголяйся, я быстро.

Её занудное ворчание постепенно удалялось, а мне стало смешно. Стремление спорить, всех провоцировать и цеплять проявилось, когда мне ещё и пятнадцати не было. Как раз, когда мама…

Расстегнув молнию на боковом шве, я стянула юбку до колен и, плюхнувшись на пуфик, зависла. С момента уходы мамы я сражалась со всем миром, но лишь спустя годы и десятки визитов к мозгоправу, начала понимать истинные причины своих обид на весь мир.

Папа не терпел пререканий и из всех мнений верным считал лишь своё. Его интересовала только работа, а мама вела свой маленький бизнес, заботилась о доме и воспитывала нас с Каринкой.

Компенсируя недостаток внимания от папы, она крутилась как белка в колесе, не забывая при этом выглядеть на все сто. Безотказная, услужливая и удобная, — именно такой она была и нам с сестрой старалась привить те же качества.

В семье, как говорится, не без урода, так вот… в нашей семье гадким утёнком, вечно идущим наперекор родительскому мнению и контролю, была я. Бунтовала, спорила, делала всё назло, и, как сказала бы мама: привлекала внимание.

О мамином диагнозе мы узнали слишком поздно, а из-за папиной занятости время было упущено. Не помогли ни большие деньги, ни крутые связи… Я так и не смогла с этим смириться и тут же выбрала папу главным виновным. Не прощу!

Каринке было в разы проще. Так я считала… Студенческая жизнь и друзья отвлекли её от горя, папа вскоре после похорон с головой погрузился в работу, а я осталась на краю пропасти.

— Вот. Посмотри, что я нашла? — грубо прерывая моё болезненное погружение в прошлое, сестра отдёрнула занавеску, а я вздрогнула и, смахнув слезу, уставилось на невзрачное платье-футляр.

— М-м-м, какая прелесть, — не скрывая издёвки, протянула я, а Каринка вторглась в примерочную и, уперев руки в бока, нависла грозной тучей.

— Не вредничай, — пробурчала она и, повесив платье на крючок, возмутилась: — Я не поняла!.. Ты же вроде торопилась?

— Да-да, просто задумалась, — сдёргивая юбку и блузку, пробормотала я и, нырнув в платье, выбранное Каринкой, повернулась спиной, намекая, что без её помощи не справлюсь.

— Он сам позвонил? — застегнув молнию, уточнила сестра и, оправив подол, отступила на шаг, любуясь результатом своих стараний.

— А ты типа не в курсе? — огрызнулась я и, повернувшись боком, скривилась от блёклости и простоты так называемого элегантного наряда.

— Не кривись, — одёрнула Карина и, помявшись, всё же созналась: — Я не просто в курсе… Не злись, но это я уговорила папу, встретиться с тобой.

— Кто бы сомневался, — буркнула я, а сестра вспылила.

— Алиса! Сколько можно? Непонятно, где и с кем живёшь, чёрт знает чем занимаешься, деньги тратишь, а за ум браться не торопишься!

— Ты, кажется, забыла, что ты у нас самая умная и послушная, — не желая уступать, зашипела я и, вздёрнув подбородок, намекнула: — Пример и отрада, папина гордость. Именно тебе доверили мамин магазин, а мне максимум, что светит — это быть на побегушках в компании папы. Не хочу!

Щёки сёстры вспыхнули румянцем, но вовсе не от злости. Чувствуя себя виноватой, она не спешила делиться тем, о чём я мечтала долгие годы.

Отправляя меня на учёбу, папа знал, чем замотивировать, но о его решении я узнала слишком поздно. Бунтовать и драться с сестрой за право управлять маминым бизнесом я не собиралась, а обиду по привычке затаила на отца.

— Красивое платье, — резко меняя тему, пробормотала Карина и, сдержанно улыбнувшись, дополнила: — Очень тебе идёт. А если добавить широкий ремень, жемчуг и лаковые лодочки, то ты будешь, как…

— Престарелая леди, — недослушав, подытожила я и, повернувшись спиной, попросила: — Расстегни.

— Другое посмотреть? — с нескрываемой надеждой спросила Каринка, а я мотнула головой.

— Это сойдёт. Некогда мне, иначе опоздаю.

Забрав платье, сестра ускакала на кассу, а я немного подумала и, подмигнув своему отражению, надела выбранный мной комплект. Из примерочной вышла походкой от бедра и, подойдя к кассе, протянула оторванные бирки и свою карту… вернее, выделенную папой карту.

— Алиса?.. — не желая скандалить при подчинённых, глухо пророкотала сестра и, протянув мне увесистый пакет, прозрачно намекнула: — Мы же уже выбрали наряд. Я всё оплатила, ремень и туфли добавила.

— Спасибо сестричка, — забирая обновки, я улыбнулась и, показав язык, поддразнила: — Мы выбрали. Ты скучное платье, а я этот сногсшибательный комплект.

— Но ты же…

— А я не обещала, что на встречу с папой надену наряд, одобренный и оплаченный тобой, — фыркнула я и, развернувшись, пошла на выход.