Денис

— Пропустите, это очень важно! — раздалось за дверью и после короткой перепалки последовало возмущённое: — Глаза разуйте, я доктор!

Из-за приоткрывшейся двери послышался недовольный ропот пациентов. Ромка заглянул в кабинет, нашёл меня взглядом и, расплывшись в широкой улыбке, ворвался, даже не поздоровавшись.

— Лена выйди, у меня тут дело жизни и смерти.

На его несусветную наглость моя молчаливая ассистентка привычно скривилась и, бросив на меня вопросительный взгляд, протяжно вздохнула.

— Пойду свежие снимки и анализы заберу, — встав со своего места, пробормотала она и, покачав головой, направилась к двери.

— Ром, ты уже оборзел, — допечатывая данные по последнему пациенту, заметил я и, сохранив сведения, повернулся к другу.

Он уже устроился на стуле и, подперев подбородок рукой, сверлил меня задумчивым взглядом.

— У меня ещё три пациента, — кивнув на дверь, прозрачно намекнул я и, обречённо вздохнув, добавил: — Ладно… Выкладывай, что у тебя там?

— Нужно твоё экспертное мнение, — невозмутимо сообщил Ромка и, шлёпнув на поверхность стола тощую карточку, дополнил: — И прогнозы.

— Экспертное? — не торопясь заглядывать в карту, хмыкнул я и, покачав головой, подколол: — Ты же у нас вроде как круглый отличник. Или память мне изменяет?

— Не нуди, — огрызнулся он и, понимая, что я могу и послать, быстро смягчился: — Денис, очень надо. Дело жизни и смерти.

— Сказал доктор онкологического отделения, — взяв карточку, пробормотал я. Стойко игнорируя недовольное сопение друга, начал листать странички и, просматривая бланки анализов, рассеянно перечислил: — Хм-м… Гемоглобин понижен, СОЭ повышен, лейкоциты и тромбоциты…

— Это ещё не всё, — наблюдая за мной, буркнул Ромка и, пролистнув несколько страничек карточки, ткнул пальцем в расшифровку компьютерной томографии.

— Метастазы, четвёртая стадия… — вздёрнув брови, подытожил я и, отодвинув документы, отклонился на спинку кресла и развёл руками: — Ну всё же ясно. Что тебя смущает?

— Всё, — потупив взгляд, произнёс друг и, подняв на меня жалостливый взгляд, спросил: — Как такое сообщать? Ты её возраст видел?

— Поздно ты спохватился, — усмехнулся я и, глянув на корочку карты, нахмурился: — Двадцать пять лет. М-да уж, совсем молодая.

— Я не смогу, — поджав губы, прошептал Ромка, а я выпучил глаза и шокировано выдохнул.

— Ром, ты шутишь? И что ты предлагаешь? Зачем ты пошёл в онкологию, если заранее знал, что тебе регулярно придётся сообщать страшные новости, потом бороться за жизнь пациентов, иногда успешно, иногда не очень. Да, молодая, но что поделаешь. А кто-то из наших совсем с малышами работает и ежедневно ставит смертельные диагнозы тем, кто ещё ни говорить, ни ходить не умеет.

— Здесь особый случай, — стиснув голову руками, простонал Рома, а я прерывисто выдохнул, борясь с желанием отвесить ему оплеуху.

— Рома, нам с тобой скоро по тридцать! — пророкотал я, не понимая, как встряхнуть друга.

— Не смогу…

— Тут я тебе не помощник, — развёл я руками, а Ромка ударил рукой по столу, вынуждая меня отпрянуть.

— Она. Моя. Невеста, — отчеканил он, а я завис, начиная осознавать всю серьёзность ситуации.

— Пиздец, — после долгой паузы протянул я и, взъерошив волосы, зачем-то спросил: — И когда свадьба? Ты вроде ничего не говорил.

— Почти невеста, — прошипел он сквозь стиснутые зубы и, встав, подошёл к кулеру. Налил воды, выпил залпом и, смяв пластиковый стаканчик, поделился: — Через неделю планировали с ней ехать в отпуск. Горы, романтика, закаты и я… даже кольцо уже купил, а тут это.

— Виктория, — придвинув карточку, прочитал я задумчиво и, нахмурившись, напомнил: — Ты нас не знакомил. Не помню никакую Вику в нашей тусовке.

— Она особенная и…

Я видел, что ему нелегко. Вообще не ожидал, что Ромка женится первым. Он зарекомендовал себя как вечный гулёна и знаменитый бабник. Даже в клинике, где мы работали, каждая медсестра младше тридцати могла бы похвастаться короткой интрижкой с этим ловеласом.

Не удивительно, что он скрыл свою пассию. Невероятно, что подготовился заранее к такому событию, как предложение, ведь раньше за ним подобных романтических подвигов я не замечал.

Всегда успешный, яркий, обеспеченный, а тут такое… Я просто не представлял, что посоветовать, но всё же решил высказать своё мнение.

— Ром, ты должен сказать. Возможно, ещё есть шансы. Нет, не так!.. Шанс всегда есть.

— Не смеши, — швырнув стаканчик в урну, буркнул он и, вернувшись на стул, закрыл лицо руками и едва слышно произнёс: — Полгода, максимум.

— Любишь её? — уточнил я, а когда друг кивнул, спокойно продолжил: — Свози её в отпуск, сделай предложение, окружи заботой и любовью. Вы справитесь, а если нет, то…

— Денис, она обречена! — рявкнул Ромка и, сжав руки в кулаки, прорычал: — Полгода за ней ухаживал. Как пёс бегал… Цветы, конфеты, кино, рестораны, выставки… Всю душу мне вытрепала, прежде чем…

— Так ты о потерянном времени горюешь? — хохотнул я и, пытаясь сдержаться, попросил: — Давай после работы посидим где-нибудь. Мне ещё троих принять надо.

— Вечером я занят, — не поднимая головы, пробормотал Ромка и, забрав карточку обречённой невесты, пошёл к двери.

— К Вике поедешь? — на автопилоте уточнил я и, не дожидаясь ответа, поддержал: — Вот и правильно. Будь мужиком, скрась остаток её жизни, а, возможно, она ещё не…

— Да к ней, — недослушав, подтвердил Ромка и, взявшись за ручку двери, добавил: — Расстанусь, пока не поздно. Не хочу все эти страдания вместе с ней переживать.

— Ну и гад же ты, Рома!