–Ты! Мудак! – я со всей дури пнула огромный черный джип в дверцу.

Шпилька с металлической набойкой звонко проскрежетала о кузов машины.

Оставила светлую, глубокую борозду на блестящей темной краске.

Тормозные фонари вспыхнули красным.

Да твою ж...

Вот только этого мне и не хватало! Очевидно же, что за рулем такой машинки не будет сидеть интеллигентный дядечка в летах. А это значит – будут разборки.

–Слышь, курица, – из-за руля выпрыгнул здоровенный молодой человек в кожаной куртке. – Ты охуела колготками так махать? Я ж тебе ноги выдерну сейчас...

Я задрала нос повыше. Сцепила зубы покрепче.

Вообще-то, виновата не я. А он!

–Смотреть по зеркалам не учили, юноша?

Презрительно цедить обидные слова через губу я еще в школе мастер-классы давала. Выживать мне пришлось научиться очень рано.

Но на всякий случай бросила взгляд на крыльцо госпиталя

Никого!

Только Иван Петрович с медсестрами курит у лавки. И то хорошо, с одной стороны. Орать только погромче надо будет, если что.

–Стоп, стоп, стоп! – харизматичное лицо атлета в кожанке скривилось в ухмылке. – Сама ко мне прибежала, да? Надо же. Уже соскучилась, госпожа доктор?

–Госпожа, да не твоя, мальчик, – я тоже язвительно улыбнулась.

Не узнать его было невозможно. Это же тот самый хам, которого я полчаса назад в отделении отгавкала за громкость и борзость.

–А ты не много на себя берешь, кошечка? – он придвинулся ко мне вплотную.

–Лапы убери!

Я попыталась отодвинуться, но он не позволил.

Обхватил за талию ручищей, рывком подвинул к себе.

Я уперлась ладонями ему в грудь. Я бы и когти туда вонзила, но под пальцами как будто не живое тело было, а каменная статуя.

Офигеть.

Давно я таких не трогала. В последнее время на дряхлых старичков-ветеранов только везет.

Да и те на больничных койках лежат бревнами обычно.

–Руки у меня сильные, да, – улыбка из ехидной вмиг превратилась в обольстительную. – И все остальное тоже не подкачало. Могу продемонстрировать хоть сейчас. В тачке места много.

Лет десять назад я бы от такого тембра голоса и накачанного тела просто лужицей растеклась.

Но именно эта, последняя десятилетка, принесла мне вначале мужа, потом сыновей-двойняшек. А потом развод с этим самым неверным мужем.

И адские условия работы, которые я вынуждена терпеть, чтобы держаться на плаву.

Так что...

–Котик мой, – отзеркалила я пошлое обращение. Погладила ласково его пальчиками по лицу. – Беги, развлекайся. Я немножко на работу опаздываю. А ты в следующий раз смотри, куда едешь. А то ведь не только дверцу могут поцарапать, если не на того нарвешься.

Я попыталась снять со своей талии его руку.

И обалдела повторно. С таким же успехом можно было разжимать металлический обруч.

–Ну, куда ты, кошечка? – Он снова подтянул меня ближе. – Мы еще не договорили. Нужно обсудить условия.

–Какие условия?

Что-то меня эти его игрища начали уже напрягать.

–Как какие? – он развернулся, поворачивая меня вместе с собой. – Дверь видишь? Ремонт нужен. Требовать деньги с женщин я не привык. Но у меня есть для тебя охуенное предложение, как ты сможешь со мной расплатиться.

–Ты охренел? – я чуть не подавилась воздухом. – Это ты меня чуть не задавил! Я могу камеры поднять с парковки и в суд на тебя подать вообще-то!

–Забава Ивановна! Вас подождать? У нас там вообще-то работы выше крыши.

Аллилуйя!

Проснулся, блин!

Мои коллеги из отделения докурили. И, видимо, все-таки поняли, что я тут не мило беседую, а проблемы у меня.

–Забава? – мой наглый преследователь очень натурально охренел от удивления.

–Имеешь что-то против исконно русских имен? – окрысилась я в ответ.

Да, Забава!

И горя я от своего имени хапнула столько, что с детского сада мечтала переименоваться в обычную Таню или Катю.

Потом уже, прикинула, сколько документов менять, и бросила эту затею.

А рефлекс остался.

–Нет, – хам мотнул головой. – Просто имя такое... Говорящее. Я даже сразу начал планировать, где мы с тобой сегодня забавляться будем.

–Забава Ивановна, у вас какие-то сложности? – к нам решительно шел Иван Петрович.

Да ты ж мой зайка!

Заступник дамский.

Только почему у меня ощущение, что он сейчас отхватит от этого мышцастого в кожанке?

–Забава Ивановна?

Ой, прости, Господи.

У него ж трое детей. Убьют еще из-за меня. На поминки потом еще скидываться придется.

Но ответить коллеге я не успела.

–Дядя, иди нахуй отсюда, пока цел, – спокойно посоветовали ему, по-прежнему, держа меня в объятиях. – Не видишь, я тут со своей женщиной разговариваю?

Чего?

Я даже оглянулась нервно.

–Испугалась, кошечка?

–Да я просто женщину твою ищу, – пояснила я спокойно.

Посмотрела тоскливо в спину Иваныча.

Надо же. Послушался как быстро. Меня бы так слушался, когда я назначения его меняю.

–А ты реально забавная, – хам вдруг наклонился ко мне. – Меня вставляет.

Он зарылся носом в мои волосы. Вдохнул всей грудью аромат недорогой туалетной воды. И меня пробило током до пяток.

–Ты что, охренел? – я взвизгнула.

Это гад меня только что за ухом поцеловал!

Совсем больной что ли?

–Твоя смена заканчивается в шесть часов, я уже пробил, – взгляд его стал серьезным. – Я буду стоять тут же. Номер машины – три четверки.

Он чуть повернулся, и я невольно глянула на номер джипа.

Точно. Три четверки. Явно покупной номер.

Нет, ну это беспредел уже!

Оригинально он свидания назначает. Без права выбора.

–Замучаешься ждать, котик, – оскалилась я.

И тут же снова оказалась вдавлена в твердую широкую грудь.

Во взгляде замерцали искры, а горячие ладони скользнули мне на ягодицы. Сжали крепко, почти до боли.

При всех!

– Ты даже не представляешь, как я мучить умею, моя Забава. Ты мне должна. Поэтому сегодня отрабатывать будешь так, что устанешь кончать подо мной.