Каждое воскресенье мы с Рори выбираемся на прогулку в центр города. В парк. Чаще, конечно, обходимся двором у нашего дома. Все из-за моей работы. Время совсем не хватает.
Полгода назад я, наконец, получила новую должность помощника руководителя отдела кадров в хорошей компании. Стабильный заработок позволил мне влезть в кабалу под названием «ипотека». На первоначальный взнос выдали займ на работе. Вспоминать подробности не хочется. Хотя и выбирать три месяца назад не приходилось.
Сейчас прошлое кажется чем-то нереальным. Жажду стереть из памяти все, что произошло до моего приезда в небольшой городок на краю Московской области. За три с лишним года многое затерлось, отболело, прощено. Лица размылись в череде будничных дней, боль и разочарование отступили. Ко всему привыкаешь — это я усвоила с детства.
— Рори, — окликаю дочь, которая настойчиво отталкивает мальчика от подъема на горку. — Прекрати сейчас же! Иначе пойдем домой.
— Я пейвая плифла, — недовольно пыхтит мой ребенок.
— Девочки себя так не ведут, — стараюсь достучаться до детского сознания.
Она у меня упертая. Хотелось бы думать, что в меня, но вряд ли. Во мне нет и толики такой твердости характера.
— Я не девотька, а Лоли! — праведно возмущается, отставляя ножку в сторону.
Поражаюсь откуда в ней это. Во дворе с ней никто не связывается из ребятишек, побаиваются. Со взрослыми она тушуется. Стесняется. Но с детворой не церемонится. Предпочитает водить дружбу с теми, кто гораздо старше. Очень прониклась к нашей соседке — первоклашке Марине, с третьего этажа.
Два месяца назад мы переехали в новую квартиру, теперь уже свою. Маленькая двушка на первом этаже старенькой пятиэтажки. Мое второе достижение в жизни, а первое сейчас качает права перед пухлым карапузом в черной ветровке и синих штанишках.
— Подойди, — прошу спокойным тоном.
Несется. Не спорит. С разбега плюхается мордочкой мне в колени, цепляясь ручками за ткань юбки.
— Мама, я пить хочу…
— Водичку или сок? — приглаживаю растрепанные русые кудряшки.
— Сок…
— Тогда надо идти в магазин, — объясняю без излишнего сюсюканья.
До года тискала Рори, а по полному имени Аврору, с рук не спускала, а потом дочь сама стала противиться излишнему вниманию. Капризничала, вырывалась. Так и повелось, что девочка у меня самостоятельная, серьезная не по годам. Внимательная к деталям.
— Пофли? — вскидывает на меня свои яркие серые глазки с пушистыми ресницами.
Беру ее за ручку и идем в направлении супермаркета, что находится через дорогу.
Едва покидаем магазин, прокалываю маленький пакет с соком трубочкой и наклоняюсь к дочери. Пьет сосредоточенно, обводя глазами каждого прохожего. Пара капель все-таки теряется и, скатываясь по подбородку, падает на розовую куртку.
— Рори, аккуратно, — отвожу ребенка ближе к стене дома, достаю платок из сумки и вытираю ее.
Пока Рори допивает, так и сижу перед ней на корточках, держа упаковку и посматривая вокруг. В моей душе покой и размеренность. Ровно до того момента пока не натыкаюсь взглядом на Него. Кого старалась забыть все эти годы. Он причина моего бегства, о чем ни разу не пожалела, как бы трудно мне ни приходилось.
На миг прикрываю глаза, стараясь избавиться от видения, но распахнув веки, понимаю, что все реально. Дыхание застревает в горле, руки подрагивают, а между лопаток пробегает неприятный озноб. В груди нестерпимо ноет, тянет, и мне хочется всхлипнуть, заплакать, но креплюсь, проявляя чудеса выдержки. Прошлое бьет наотмашь так, что проще свернуться клубком на асфальте, поджав колени к груди. Страх холодит тело, пробирая дрожью. Ступор сковывает мышцы до ломоты, а скулящая любовь тянется как брошенный щенок, в желании урвать толику ласки.
Он все такой же. Никитин Антон. Только приобрел лоска, стал шире в плечах, мощнее в груди. Сменил стиль одежды: теперь это не джинсы с футболками и толстовками, а брюки, рубашка с закатанными на четверть рукавами. Вероятно, и галстук с пиджаком носит. Прическа другая. Коротко стриженные виски и удлиненный верх, зачесанный назад. Идеально начищенная обувь, будто только с прилавка.
Все также красив.
Никитин поворачивает голову в нашу сторону, и я замираю на месте. Во мне моментально рождается паника и ликование. Боюсь, потому что со мной Аврора и он поймет то, что я скрыла своим бегством, а радуюсь от ожидания, что все же узнает. Много бессонных ночей я рыдала, представляя, как он находит меня, возвращает, говорит, что ошибся, верит, прощает, любит…
В голове мечутся мысли и воспоминания, бьются о черепную коробку и нет сил заставить себя успокоиться. Я так сложно выстраивала новую жизнь, мучительно шла к другой реальности, а он одним появлением выбил все, возвращая к исходной точке. Была уверена, что разлюбила, ничего в душе не осталось. Оказывается, все не так. Смотрю на него и тону в своих чувствах, желаниях, мечтах.
Во мне мгновенно поднимается буря и дыхание застревает в трахее, когда он идет в нашу сторону. Почти заваливаюсь на тротуар от напряжения. Прячу глаза, цепляя мужской силуэт боковым зрением, и тру одежду Рори, там, где и намека на грязь не осталось.
Антон скользит по мне с дочкой безразличным пустым взглядом, проходит мимо, скрываясь в недрах магазина. Просто дергает на себя дверь супермаркета, исчезая в прохладном помещении, и я рассыпаюсь кусочками каленого стекла, не зная, что было больнее: расстаться с ним три года назад или осознать, что он меня забыл. Стер из памяти настолько, что даже не узнал.
Я, конечно, тоже преобразилась. Красивые длинные волосы поменяла на короткую стрижку с осветлением. Фигура стала женственнее, раньше была — кожа да кости. Но в остальном осталась собой. Заматерела слегка. Ну а как без этого? Мне нелегко пришлось на новом месте. Одна, беременная и совершенно потерянная, без профессии, без будущего. Именно в то время я благодарила своих родственников, за невыносимые условия моего существования. Благодаря им научилась выживать, даже когда все нутро скручивало от голода.
— Мама? — тихо зовет Рори, касаясь моего лица маленькими пальчиками, вытирая непрошеные слезы.
— Я не плачу, детка. Просто что-то в глаз попало, — быстро смахиваю влагу тем же платком и поднимаюсь, зажимая в руке любимую ладошку. Улыбаюсь через силу. — Пойдем?
— Да! — звонко соглашается мой ангелочек и мы идем вперед.
Это единственное направление, которое я для себя выбрала, с которого не собираюсь сходить. Я больше не Рина — я Арина. Так меня назвали родители.
... Мы еще какое-то время гуляем, с каждым шагом приближаясь к дому, а из моих мыслей не выходит Антон. Забрался, как когда-то в далеком прошлом и тянул за ниточки, что цепляли мое разбитое сердце. Запрещаю себе вспоминать, отвлекаясь на что угодно вокруг, уделяя больше внимания Рори, изводя ее своими объятиями и тисканьем. Она не хнычет, не вырывается. Позволяет. Наверное, чувствует, как необходимо мне сейчас дышать ее запахом и окутываться теплом.
Дома мы смотрим вместе мультики, ужинаем, а перед сном читаем сказку. Книг у нас немного, так что «Репку» и «Колобка» мы затираем до дыр. Пока озвучиваю реплики, то и дело прокручивая сегодняшнюю встречу с отцом моей малышки, Рори меня поправляет, заставляя менять интонации. Так и говорит:
— Лися не так говолила, — и, скривив хитрую моську, изображает персонажа сказки.
Уложив после ванны ребенка спать, сажусь на старенькую табуретку в кухне, поставив перед собой кружку чая. Пробегаюсь глазами по скромному интерьеру: гарнитур из трех нижних ящиков внизу и вверху, стол, обшарпанный диван и пара табуреток, небольшой холодильник, капроновый тюль… Да, все старое, доставшееся от прошлых владельцев, но для меня настоящее сокровище. Мой дом. Первые недели после покупки я бродила по квартире и не могла поверить своему счастью. После бесконечного съема жилья — настоящее чудо обрести угол.
До офисной работы я вечерами убирала городские бани и мыла полы по утрам в магазинчике на остановке, в паре кварталов от дома. Вполне хватало на все. Кстати, в банях работать удобно. Никого нет, делаешь свои дела, не торопишься. Иногда кто-то забывает гели, мыло, шампуни, и тогда у меня дома пополняется коллекция. С выходом в филиал концерна «Авалон» я теперь как все. Не собираю все, что плохо лежит.
Несмотря на скромную должность помощника, зарплата у меня все равно выше, чем получала на двух работах техничкой. Хватает на выплаты по ипотеке и на еду. Не шикую, конечно, но пару пачек сосисок в месяц могу себе позволить.
… Дома тихо. За окном темень. Опять лампочку у подъезда разбили. Сквозь деревянную оконную раму едва слышен шум дороги со шныряющим транспортом. У соседей сверху громко работает телевизор. Из крана капает вода, как предмет пытки. Старый смеситель, но на новый пока денег нет.
Обнимаю стакан ладонями и смотрю на чайные листочки на дне.
Интересно, что забыл Антон в нашем захолустье? Не меня же он ищет? О чем я думаю?! Мечты не отпускают, не иначе…
Решаю пойти спать, пока не забрела в своих мыслях туда, откуда нет выхода без нестерпимой боли.
