– Ты не ночевал дома.

В моем голосе обвинение. А ведь я дала себе слово не показывать своих чувств! Сердито отворачиваюсь, принимаюсь расчесывать волосы.

– Да.

«Да» и все? Впервые за восемь лет не предупредил, что не придет домой, и «да» – это все, что он может мне сказать?

– Мог бы предупредить.

Демид заходит за мою спину. Вижу в зеркале его отражение.

– Не думал, что нужно.

Не тот ответ, на который я рассчитывала.

– Ради бога! – я слишком резко провожу расческой по волосам. – Это элементарная вежливость! Наша вчерашняя ссора не дает тебе права вести себя так по-детски!

– Ох, поверь, – он внезапно отбирает расческу, мягко перебирает мои локоны. Его пальцы легонько касаются кожи моей головы. Замираю: давно между нами не было такой нежности. С тех пор, как я...

... потеряла нашего ребенка.

– Я провел эту ночь вовсе не по-детски.

Что это значит?

Устремляю на него ледяной взгляд.

– Ты не обязан передо мной отчитываться, но в следующий раз хотя бы предупреждай, что проведешь ночь вне дома.

Чтобы я не выглядела перед нашими работниками как преданно ожидающая своего хозяина собака.

Демид не отвечает. Он все еще не сводит с меня задумчивого взгляда. Наклоняется, чтобы видеть в зеркале мое лицо и изучает так, будто видит впервые. Его голубые глаза сбегают сверху вниз, не пропуская на миллиметра. Он смотрит на мои глаза, ресницы, губы. Так коллекционер смотрит на вещь, которую собирается приобрести.

И меня безумно выводит из себя этот оценивающий взгляд.

– Моя снежная королева, – произносит тихо, – красивая, гордая, уверенная. Знающая себе цену. Ты в курсе, сколько людей хотело бы с тобой переспать? Увидеть в своей постели? Раскрасневшуюся, раскрепощенную, плюнувшую на свою репутацию? Готовую на все ради удовлетворения собственной похоти?

О чем это он?

– Да что на тебя нашло?

– Я настоящий счастливчик, ведь ты досталась именно мне. А сегодня ночью, – он вдруг коротко всхохотнул, – я стал счастливчиком вдвойне. Ведь теперь у меня целых две королевы. Снежная и… горячая.

Я не понимаю, о чем он. Разворачиваюсь к нему лицом к лицу. Замечаю в его глазах веселье, хмурюсь.

– У меня нет настроения разгадывать твои загадки, – бросаю отрывисто, – поэтому если ты не намерен объясниться, покинь мою спальню. У меня через два часа эфир, и я не собираюсь на него опаздывать.

– Ну конечно, нет. Ты никогда не опаздываешь. Всегда следуешь установленным правилам. Всегда собрана, внимательна и холодна как лед. Но ты ведь не всегда была такой. Ты помнишь, какой ты была раньше, Вик? Когда мы познакомились с тобой в университете?

Да, помню. Тогда я была молодой и счастливой. У меня был любимый молодой человек, носящий меня на руках, и бесконечные надежды на светлое будущее. Однако последующие годы расставили все по своим местам: Демид бросил учебу и углубился в бизнес. Купил канал. А потом еще один. И еще. И вот он уже медиамагнат, владелец нескольких журналов, газет, теле- и радиоканалов, и его годовой доход измеряется миллионами долларов. Мы действительно были счастливы в начале, но со временем…

Со временем он изменился.

Из мягкого, чуткого, внимательного парня он превратился в жесткого, хваткого бизнесмена. Одно его слово и один взгляд заставляли окружающих нестись сломя голову и делать все, что он прикажет. Лишь бы он был доволен.

Видит бог, я пыталась вернуть его прежнего. Прикладывала все силы, чтобы ко мне вернулся тот, кого я когда-то полюбила всем сердцем. Но любовь и большой бизнес вещи несовместимые. Мой любимый все больше и больше превращался в циника и акулу. Я же все меньше и меньше напоминала себя прежнюю.

И тогда я предприняла последнюю попытку его вернуть. Я забеременела.

Я надеялась, что ребенок все изменит. Ведь раньше мы с Демидом мечтали о большой семье: двух мальчиках и двух девочках.

Вот только беременность оказалась замершей, и моим надеждам не суждено было сбыться.

Демид так и не узнал, что я потеряла ребенка. Я пережила свое горе в одиночку и выстроила вокруг себя ледяную стену, чтобы никогда больше так не страдать, ибо та потеря меня едва не убила.

А затем я продолжила жить по привычке. Не находя в себе силы ни бороться за Демида дальше, ни уйти от него.

Вчера мы поссорились. Впервые за год.

И он не пришел ночевать.

– Прошу тебя, уйди.

Я отвела от него свой взгляд и принялась наносить легкий макияж.

Но вместо того, чтобы уйти, Демид устроил свою голову на моем плече, прямо как огромный кот. Вновь нашел в зеркале отражение моих глаз.

И мурлыкнул мне прямо в ухо:

– Я тебе изменил.