Кап.
Кап.
Кап.
Мерно срывались капля за каплей, стылый холод подземелья всё сильнее сковывал тело, и лёгкое бальное платье не могло от него спасти.
Кап.
От соломенной подстилки на полу неприятно пахло прелым. В камере царила полнейшая темнота, но хотя бы с этим я могла бороться — смотреть Истинным зрением.
Кап.
Впрочем, на что смотреть? На холодные, склизкие камни стен и потолка? На закрытую полусгнившей крышкой отхожую дыру в дальнем углу? На оббитую небесным металлом дверь — защиту не только от грубой силы, но и от магии?
Кап.
Сколько я здесь? Время будто замерло, погрузилось в стылую дрёму, и лишь монотонное капанье напоминало, что оно всё-таки течёт.
Дрёма одолевала и меня — я то погружалась в её холодные воды, то вновь всплывала на очередное «Кап!». Из пахших сыростью глубин приходили видения, долетали обрывки фраз.
«Готовься, через десять дней ты покинешь Альбедо, а ещё через десять станешь женой одного из самых знатных демонов».
«— Ты спасёшь меня?
— Конечно. Даже не сомневайся».
«Так значит, эту пташку я должен забрать? Хм, интересно».
Слёзы больше не текли по моим щекам, но сердце плакало. Кажется, целая жизнь прошла с той солнечной поры.
«Честно, пташка, ты — первое существо, с которым я не знаю, как быть. Потому что иногда искренне тобой восхищаюсь, а иногда не менее искренне хочу прибить».
«Ну, знаете! Вы тоже не мечта всей жизни! Хам, грубиян и вообще жуткое непонятно что! Ни одна нормальная девушка не выйдет за вас замуж добровольно!»
Я не сдержала вздох и крепче прижала к груди запястье, на котором стоял знак свершившегося брака. Конечно, всё так, и он сам с этим согласился, но…
«Кстати, может, всё-таки будешь обращаться ко мне на "ты"? Раз уж я твой муж».
«Может, и буду. Только я до сих пор не знаю, как вас... тебя по-настоящему зовут».
И звук. Аккорд, похожий на раскаты далёкого грома, пахнувший грозой и оставлявший на языке привкус металла.
«Но ты можешь называть меня как все — Гарм».
Хватит, не хочу. Слишком тяжело.
Я заставила себя вернуться в настоящее, точнее, в совсем недавнее прошлое, где…
«Сегодня ночью из королевской сокровищницы пропал особо ценный артефакт. Улики указывают на вашу невесту, и мы… Мы обязаны её арестовать и доставить в темницу Обсидианового замка. До выяснения обстоятельств».
«Дайте прочесть приказ».
Перед моим внутренним взором в подробностях предстала та сцена. Протянутый документ на гербовой бумаге. Я стою за спиной Реса и потому вижу лишь его каменеющие с каждой строчкой плечи. Неестественная тишина, хотя гости перешёптываются, и глаза их горят предвкушением скандала. Маленькая белая вестница, пикирующая к Ресу в ладони.
Интересно, что там было?
По крайней мере, мой так и не случившийся супруг, положив бумажку поверх приказа, пробежал глазами по тексту — и спокойно убрал записку за борт камзола. Не глядя вернул королевский приказ, обернулся, и я поняла: за меня не будут вступаться.
«Трейя, — Рес взял мои руки в свои и ободряюще сжал. — Даю слово чести, я разберусь с этим так быстро, как смогу. Но пока вам нужно сделать то, что требует Её Величество».
Мои губы дрогнули в безмолвном «Нет!», и Рес с нажимом добавил: «Всё будет в порядке. Вам не причинят вреда, поскольку иначе… — Он не закончил — тот случай, когда недоговорённость красноречивее любых угроз — и обернулся к командиру стражников: — Я сам довезу госпожу Астрейю до Обсидианового дворца».
«Простите, ваша светлость, но так нельзя. Регламент одинаков для всех».
У меня задрожали губы, и я сжала рот в тонкую нитку — лишь бы не разрыдаться!
«Крепитесь, моя дорогая, — Рес обнял меня и почти неслышно выдохнул на ухо: — Помощь близка».
В воспоминание вклинился грохот поворачивавшегося в замке ключа и душераздирающий скрип открывающейся двери.
— Эй, ангелка!
Выдернутая из оцепенения, я упустила Истинное Зрение и осоловело заморгала на тусклый свет масляной лампы тюремщика.
— Вставай, пошли, — грубо распорядился тот.
— Куда? — прошелестела я.
— К дознавателю. Да поднимайся! — тюремщик в два шага оказался рядом. Жёстко схватил меня за предплечье и как игрушку вздёрнул на ноги. Подтолкнул в спину: — Топай давай, — и я, с трудом переставляя затёкшие ноги, поковыляла к выходу из камеры.
